Татьяна Рокотян

Ранее Верховный суд РФ высказывался относительно солидарности требований по поручительству и субсидиарной ответственности такого контролирующего лица (Определение ВС РФ от 27.12.2021 №308-ЭС17-15907 по делу №А53-1203/2021). Также совсем недавно Верховный суд РФ в определении от 03.05.2024 №305-ЭС21-19337 (2) по делу №А40-242492/2018 указал, что выбор взыскателем способа распоряжения субсидиарной ответственностью влияет на реализацию кредитором представительский функций должника, но не уменьшает размер требований такого кредитора, о чем прямо указано в абз. 2 п. 6 ст. 61.17 закона о банкротстве. Таким образом, данный вывод судов подтверждает, что уступка права требования (как кредитору, так и покупателю в порядке продажи права требования должником) к субсидиарному ответчику не может влиять на основное обязательство должника перед кредиторами и не передает права и обязанности солидарных ответчиков по основному долгу в порядке п. 1 ст. 384 ГК РФ (например, поручителей и залогодателей по основному обязательству, по которому кредитор был включен в реестр требований кредиторов).

В настоящее время наблюдается положительная динамика, направленная на способность судебных инстанций на защиту интересов внешний кредиторов при привлечении к ответственности применения практики законодательства о банкротстве по аналогии в спорах, не связанных с банкротством организаций, что подтверждает обзор обобщения судебной практики 4ААС. Обзор еще раз отметил, что по искам участников, членов юридического лица о возмещении убытков, которые прямо отнесены к категории корпоративных споров, отсутствует необходимость соблюдения досудебного урегулирования спора и не предполагается прерывание срока давности в случае направления претензии ответчику. В целом обзор обобщенной судебной практики 4 ААС показал, что при аналогичных, на первый взгляд, обстоятельствах спора итоговые судебные акты могут быть противоположные в зависимости от всех конкретных обстоятельств дела, что требует от арбитражного суда исследования и оценки всех обстоятельств дела, а от представителей сторон более тщательного построения линии защиты своей позиции в судебном споре.

В декабре 2023 года Верховный суд оставил в силе судебный акт об исключении из конкурсной массы автомобиля, находящегося в совместной собственности супругов и который использовался для нужд семьи должника (Определение ВС от 18.12.2023 года №306-ЭС23-17596). Тем самым Верховный суд стоит на страже соблюдения интересов должника и членов его семьи даже в тех случаях, когда нижестоящие инстанции не готовы это сделать. Рассматриваемый спор этому подтверждение. Суд кассационной инстанции, оставляя в силе определение первой инстанции, исходил из недоказанности финансового состояния должника и его супруги, достаточного для приобретения спорного единственного жилья. При этом суд не принял во внимание, что спорное жилье не признано роскошным с учетом количества проживающих в квартире членов семьи, в том числе несовершеннолетних детей. Предполагаю, что Верховный суд отменит судебный акт кассационной инстанции и оставит в силе судебный акт апелляционной инстанции об исключении единственного жилья должника в связи с соблюдением конституционного права на жилище не только самого должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних детей. Судебный акт Верховного суда по настоящему спору не изменит судебную практику, применяемую к аналогичным спорам, но устранит нарушения нижестоящих инстанций.

В оспариваемых судебных актах отсутствует конкретная дата наступления признаков банкротства и срок для подачи привлеченным лицом заявления о признании должника банкротом. Нижестоящие инстанции не провели исследование вопроса, по каким причинам произошло снижение активов, также не исследовался вопрос, по каким причинам подрядчики отказались от исполнения должником договоров. Вполне возможно на эти вопросы помог бы ответить судебный эксперт в рамках проведения судебной экспертизы, которую заявляло привлекаемое к субсидиарной ответственности лицо. Не думаю, что Верховный суд примет судебный акт, который может повлиять на судебную практику, он лишь устранит нарушения нижестоящих инстанций путем отмены вынесенных ими судебных актов и направления спора на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы для исследования существенных вопросов, в том числе для установления нижестоящим судом даты возникновения признаков неплатежеспособности должника и исследования объективных причин банкротства должника.

Данная позиция Верховного суда вполне логична, поскольку нередко сделки должника совершаются в интересах конечного бенефициара, однако он уходит от ответственности и привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника за совершение сделок в его интересах. В судебных актах указанного спора отсутствует информация о наличии доказательств совершения оспариваемых сделок в пользу бенефициара, думаю суд на новом рассмотрении более тщательно изучит этот вопрос. Указанным определением Верховный суд опять исправил ошибку судов нижестоящих инстанции в части необходимости установления срока совершения сделок и причинения вреда кредиторов на момент совершения сделки. Верховный суд напомнил нижестоящим судам о проверки интереса оспаривания сделок размером больше, чем размер требований кредиторов. Данный судебный акт еще раз подтверждает, что суды нижестоящих инстанций формально подходят к разрешению споров, даже не применяя нормы Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 года № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Материалами дела подтверждается, что у Скворцова не было спорного имущества на момент предъявления заявления конкурсным управляющим «Аркопласт-Сервис», вынесения судебного акта о признании сделки недействительной и обязании Скворцова вернуть спорный автомобиль. Явно при внесении судебных актов нижестоящие суды не исследовали причины противоречий в документах, в том числе в датах заключения сделок, периода нахождения спорного имущества в собственности Скворцова. Данные противоречия привели к неправильному определению даты, на которую должна быть определена рыночная стоимость автомобиля, и многих других обстоятельства, имеющие правовое значение при рассмотрении спора.

Первый мораторий был введен в действие в связи с распространением коронавирусной инфекции COVID-19 (Постановление Правительства от 03.04.2020 года № 428). В связи с чем, судам необходимо применять различные правила начисления штрафных санкций в зависимости от причин введения моратория: «коронавирусного» или «санкционного» моратория. Суд первой инстанции при вынесении решения по рассматриваемому спору применил правила введения в действие «санкционного» моратория. Однако вышестоящие инстанции неправомерно исходили из того, что разрешение вопроса о применении положений Постановления № 497 в части начисления финансовых санкций не зависит от момента возникновения (просрочки исполнения) обязательств, то есть временный запрет на применение соответствующих санкций распространяется на случаи ненадлежащего исполнения обязательств, возникших как до введения моратория, так и в период его действия.

Индексация по своей природе не является санкцией, поскольку подлежит начислению как на суммы основного долга, так и на суммы неустойки, данные суммы начисляются с момента присуждения суммы долга до фактического исполнения (Определение ВС РФ от 21.01.2020 года №18-КГ19-147). В то же время мораторные проценты начисляются на сумму основного долга в связи с тем, что в ходе процедур банкротства не подлежат начислению санкции и проценты. В настоящее время в судебной практике все чаще встречаются отказы в взыскании сумм индексации в связи с банкротством ответчика, ссылаясь на начисление в ходе банкротства мораторных процентов (п. 2 ст. 81, абз 4 п.2 ст. 95, п. 2.1 ст. 126 закона о банкротстве). Настоящий спор усложняется наличием первого дела о банкротстве и прекращения дела о банкротстве в связи с утверждением мирового соглашения и отказа кредиторов от взыскания мораторных процентов.

Верховный суд РФ вынужден отменять судебные акты и направлять спор на новое рассмотрение с указанием нижестоящим инстанциям о применении норм Гражданского кодекса с учетом норм закона о банкротстве, которые подлежат применению в спорах с элементами банкротства должников. Важность данного спора заключается в необходимости соблюдения залоговым кредитором сроков предъявления требований об обращении взыскания на предмет залога третьего лица и наступления негативных последний для залогового кредитора в виде прекращения договора залога в связи с нарушением сроков предъявления указанных требований в случае банкротства основного должника.