В январе 2019 года банк «Санкт-Петербург» открыл кредитную линию ООО «Интеллект Дриллинг Сервисиз». В октябре 2019 года банк «Санкт-Петербург» в обеспечение кредитного соглашения заключил договор залога с ООО «Траснмил», как и должник входящим в группу компаний IDS Group. Через три месяца суд возбудил в отношении ООО «Траснмил» дело о банкротстве. В рамках процедуры банкротства банк ВТБ потребовал признать заключенный ООО «Траснмил» с банком «Санкт-Петербург» договор залога недействительной сделкой. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, удовлетворил требование ВТБ. Однако окружной суд отправил спор на новое рассмотрение. ВТБ пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 22 мая (дело А40-29205/2021).
Фабула
В январе 2019 года ПАО «Банк «Санкт-Петербург» и ООО «Интеллект Дриллинг Сервисиз» (ИДС) заключили генеральное соглашение об общих условиях совершения кредитных сделок, в рамках которого банк выдавал этой компании денежные займы.
При этом в октябре 2019 года, то есть за три месяца до возбуждения в отношении ООО «Траснмил» процедуры банкротства, ООО «Траснмил» и ПАО «Банк «Санкт-Петербург» заключили договор залога движимого имущества. По этому договору ООО «Траснмил» передало банку в качестве обеспечения исполнения ООО «ИДС» обязательств по указанному кредитному соглашению 113 единиц движимого имущества залоговой стоимостью 113 тыс. рублей.
Наконец, в июле 2020 года ПАО «Банк «Санкт-Петербург» передало банку «ВБРР» права требования к ООО «ИДС» в размере 210 млн рублей по кредитному соглашению и обеспечивающим его исполнение сделкам, в том числе по договору залога активов ООО «Траснмил».
В рамках процедуры банкротства ООО «Траснмил» банк ВТБ потребовал в суде признать заключенный ООО «Траснмил» с ПАО «Банк «Санкт-Петербург» договор залога недействительной сделкой.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, удовлетворил требование банка ВТБ. Однако окружной суд отменил акты нижестоящих судов и отправил спор на новое рассмотрение. ВТБ пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 22 мая 2023 года.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций, признавая оспариваемый договор залога недействительной сделкой по пунктам 1,3 статьи 61.3 закона о банкротстве, исходили из того, что его подписание привело к приоритетному изменению очередности погашения требований банка «ВБРР» по ранее возникшим обязательствам по отношению к требованиям иных кредиторов должника.
Суды учли правовую позицию СКЭС Верховного суда в Определении от 17.10.2016 № 307-ЭС15-17721 (4), отметив, что действия по установлению залогового обеспечения подпадают под диспозиции абзацев второго и третьего пункта 1 статьи 61.3 закона о банкротстве, в связи с чем недобросовестность контрагента по сделке в рассматриваемом случае в предмет доказывания не входит.
Суды отклонили возражения банка «ВБРР» по пункту 2 статьи 61.4 закона о банкротстве о том, что оспариваемый договор был заключен в рамках обычной хозяйственной деятельности ООО «Траснмил», со ссылкой на уставную деятельность должника и факт предоставления залога по уже имеющимся обязательствам другого лица.
При этом суды первой и апелляционной инстанций также установили, что на дату подписания договора ООО «Траснмил» уже отвечало признаку неплатежеспособности, поскольку имело неисполненные обязательства с наступившим сроком исполнения перед кредиторами, требования которых были впоследствии включены в реестр требований кредиторов должника.
Также суды отметили, что ПАО «Банк «Санкт-Петербург» не могло быть не осведомлено о наличии на стороне должника указанного признака, поскольку 06.10.2019 года группой компаний IDS Group, в которую входили как ООО «Траснмил», так и основной заемщик (ООО «ИДС»), и ее кредиторами, в том числе ПАО «Банк «СанктПетербург», было проведено совещание по вопросу утверждения плана реструктуризации задолженности с получением решения со стороны Банка «ВБРР», а электронным письмом директора финансового департамента ООО «Ай Ди Эс менеджмент» (управляющая компания ООО «ИДС») от 09.10.2019 года кредиторы были уведомлены о наличии блокировок по счетам основного заемщика, наличии задолженности по зарплате, а также риске невозможности погашения траншей начиная с 10.10.2019 года.
Суд округа, отменяя судебные акты судов первой и апелляционной инстанций, указал на неполное исследование доказательств и обстоятельств спор. Окружной суд дал суду первой инстанции следующие указания:
с учетом правовых позиций Верховного суда о наличии разумного экономического интереса в предоставлении должником обеспечения по обязательствам юридического лица, входящего с ним в одну группу компаний, исследованию подлежит добросовестность и типичность поведения кредитной организации при заключении оспариваемого договора залога;
обстоятельства наличия на стороне должника признаков неплатежеспособности на дату совершения оспариваемой сделки и осведомленности банка об этом подлежат исследованию с учетом приведенных банком доводов о том, что по данным отчетности за III квартал 2019 года активы превышали размер обязательств ООО «Трансмил», что позволяло сделать вывод об их исполнимости, а также с учетом возражений по протоколам встреч, переписке с должником и приведенных мотивов пролонгаций срока кредитных обязательств;
при рассмотрении вопроса о том, совершена ли сделка в рамках обычной хозяйственной деятельности должника, оценке подлежат доводы ответчика о том, что стоимость залогового имущества составляла менее 1% от балансовой стоимости активов должника, а также о том, что ООО «Трансмил» ранее неоднократно передавало в залог имущество кредитным организациям.
Что думает заявитель
Исходя из правовой позиции Определения СКЭС Верховного суда РФ от 17.10.2016 № 307-ЭС15-17721 (4), на которую ссылались суды первой и апелляционной инстанций, недобросовестность контрагента по сделке в рассматриваемом случае не подлежала доказыванию и не входит в предмет исследования по рассматриваемому спору.
Так, из содержания пунктов 1 и 3 статьи 61.3 закона о банкротстве следует, что независимо от того, совершена ли сделка в пределах шести либо одного месяца до возбуждения дела о банкротстве, а также после возбуждения данного дела, при наличии условий, предусмотренных абзацами вторым и третьим пункта 1 указанной статьи, недобросовестность контрагента по сделке не подлежит доказыванию (абзацы 1 и 2 пункта 12 Постановления Пленума ВАС от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»). Следовательно, при наличии соответствующих условий состав недействительности сделки с предпочтением, по сути, носит формальный характер.
Также ВТБ полагает выводы судов первой и апелляционной инстанций о наличии на дату совершения сделки признаков неплатежеспособности на стороне должника законными и обоснованными, соответствующими сложившейся судебно-арбитражной практике по данному вопросу. Банк обратил внимание на правовую позицию, изложенную в Определении СКЭС Верховного суда РФ от 12.02.2018 № 305-ЭС17-11710(3), указав, что вопреки выводу суда округа бухгалтерская отчетность должника не имеет определяющего значения при установлении признаков неплатежеспособности, поскольку данный признак носит объективный характер и не должен зависеть от усмотрения хозяйствующего субъекта, самостоятельно составляющего отчетность и представляющего его в компетентные органы.
По мнению ВТБ, также правильны выводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что принятие в залог имущества по просроченному кредитному обязательству третьего лица, не является типичным и разумным, а значит не может быть квалифицировано как обычная хозяйственная деятельность должника по пункту 2 статьи 61.4 закона о банкротстве. При этом сам по себе факт того, что размер сделки не превышал 1% стоимости активов должника, определяемой на основании бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период, не является достаточным для вывода об обратном.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Старший юрист АБ «Бартолиус» Илья Манько отметил, что в оспариваемом постановлении АС Московского округа неверно определил предмет доказывания по спору о недействительности преференциальной сделки, в связи с чем рассмотрел не имеющий значения для спора вопрос о добросовестности ответчика, сославшись на неприменимую позицию ВС РФ о разумности выдачи обеспечения за другого члена группы.
По словам Ильи Манько, из определения ВС о передаче жалобы в Экономколлегию и актов по делу следует, что вывод судов об осведомленности ответчика о нахождении должника (и других членов его группы) в состоянии имущественного кризиса основан на:
акте ведения ответчиком (его правопредшественником) переговоров с должником о реструктуризации долга,
направлении должником уведомления о возможном прекращении исполнении обязательств.
Учитывая неплатежеспособность должника, суды пришли к выводу о выходе спорной сделки за пределы стандартной хозяйственной деятельности. Кассация отклонила выводы судов по весьма формальным основаниям, сославшись на бухгалтерскую отчетность должника, согласно которой активы превышали пассивы, а переданное в залог имущество имело незначительную стоимость. На примере настоящего спора ВС РФ имеет возможность развить заложенную в п. 3 Обзора судебной практики по спорам об установлении требований залогодержателей при банкротстве залогодателей от 21.12.2022 идею о необходимости регистрации залога движимого имущества с целью его противопоставления другим кредиторам залогодателя.
В частности, по словам Ильи Манько, ВС РФ может дать разъяснения:
о праве заинтересованных лиц оспорить действия, направленные на установление залогового приоритета в отношении движимого имущества;
об исчислении одномесячного и шестимесячного срока проверки сделок на предмет их преференциальности с момента регистрации залога, а не заключения договора.
«Однако фабула дела и определение о передаче выглядят так, что ВС РФ скорее устранит грубые ошибки АС Московского округа, нежели сформулирует какой-то новый подход. ВС РФ уже многие годы на примере различных категорий споров (сделки, субсидиарная ответственность, включение в реестр) последовательно указывает, что бухгалтерская отчетность не является доказательством, в полной мере раскрывающим объективное финансовое состояние должника, и рекомендует судам при анализе платежеспособности исследовать иные доказательства. Поскольку позиции ВС РФ, изложенные в определении о передаче, хорошо восприняты и регулярно применяются судами, не думаю, что определение по результатам рассмотрения данного спора может стать революционным для правоприменения», – пояснил юрист.
Впрочем, по мнению Ильи Манько, будущее Определение ВС по жалобе ВТБ может стать полезным для обоснования позиции о том, что незначительная для должника стоимость актива, в отношении которого совершена спорная сделка, не является автоматическим подтверждением того, что сделка совершена в рамках обычной хозяйственной деятельности.
«Так как нижестоящие суды уже установили все фактические обстоятельства и верно применили нормы материального права, ВС РФ, вероятно, отменит постановление кассации и оставит в силе судебные акты первой и апелляционной инстанций», – указал он.
Руководитель банкротных проектов Intana Legal Алексей Толмачев отметил, что комментируемое Определение Верховного Суда РФ соответствует последней тенденции корректировки практики оспаривания сделок в делах о банкротстве.
Если в заседании Верховного суда РФ не вскроются какие-то экстраординарные обстоятельства, о которых не сказано в определении о передаче или в судебных актах нижестоящих инстанций, постановление кассации будет отменено. Первая и апелляционная инстанции, установив состав недействительности, предусмотренный п. 3 ст. 61.3 закона о банкротстве, вполне обоснованно признали залог недействительным. Кассация же применила не закрепленную в законе, но часто применяемую «презумпцию добросовестности банка», которая трактуется как иммунитет от оспаривания любых требований или сделок.
По словам Алексея Толмачева, в определении Верховного суда РФ, впрочем, как и в определении суда первой инстанции, подчеркивается позиция, что добросовестность контрагента не учитывается, если оспаривается сделка с предпочтением, направленная на обеспечение исполнения обязательства, возникшего ранее.
«Данные разъяснения были закреплены еще в Постановлении Пленума ВАС РФ №63. Установленный законом формальный характер оспаривания таких сделок не является бесспорным, но Верховный суд РФ последовательно проводит именно такой подход. Интересен и субъектный состав спорящих сторон: банк оспаривает сделку другого банка. Был бы исход спора тем же, если заявителем представить, например, лицо, аффилированное с должником, следовало бы при таких обстоятельствах порочить сделку банка?», – отметил он.
Управляющий партнер юридической группы «Парадигма» Наталия Колодежная отметила, что в комментируемом Определении Верховный суд РФ не согласился с выводами кассационной инстанции, обратив внимание на следующие доводы заявителя: сам по себе факт того, что размер сделки не превышал 1% стоимости активов должника, определяемой на основании бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период, не является достаточным для вывода об обратном.
В рассматриваемом деле Верховный суд РФ подтвердил свою приверженность принципу приоритета содержания над формой при оценке доказательств в делах о банкротстве. Ранее ВС РФ уже обращал внимание на то, что бухгалтерская отчетность должника не имеет определяющего значения при установлении признаков неплатежеспособности, поскольку данный признак носит объективный характер и не должен зависеть от усмотрения хозяйствующего субъекта, самостоятельно составляющего отчетность и представляющего его в компетентные органы (см.: Определение СКЭС Верховного суда РФ от 12.02.2018 года № 305-ЭС17-11710 (3). Представляется, что позиция ВС по этому делу станет важным шагом в укреплении принципа приоритета содержания над формой при оценке доказательств в делах о банкротстве.
Юрист Kaminskiy, Stepanov & Partners Елизавета Марчук считает, что СКЭС, рассмотрев жалобу банка ВТБ, может оставить постановление Арбитражного суда Московского округа в силе.
В данном споре имеются противоречивые обстоятельства. С одной стороны, на дату заключения спорной сделки у должника уже имелись просрочки по договорам с кредиторами, блокировки счетов и задолженность по зарплате. Но, с другой стороны, согласно бухгалтерскому балансу, активы должника превышали размер его обязательств, а стоимость залогового имущества вовсе составляла всего лишь 1% от балансовой стоимости. В соответствии с общим правилом, закрепленным п. 2 ст. 61.4 закона о банкротстве, сделки, совершаемые в обычной хозяйственной деятельности, не могут быть оспорены на основании ст. 61.3 закона о банкротстве, если цена передаваемого по ним имущества или размер принятых обязательств не превышает одного процента от стоимости активов должника (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 24.04.2019). В виду изложенного наличие разовых просрочек по договору автоматически не влечет наличие признаков неплатежеспособности должника. Изучение данного вопроса позволит решить вопрос о том, можно ли оспаривать сделку или нет по данному основанию.
Более того, по словам Елизаветы Марчук, как верно указал АС Московского округа, необходимо разобраться в типичности поведения сторон по заключению сделки в отношении спорного имущества.
«Залог – типичная сделка для банков. Кроме того, если сделка с предпочтением была совершена после принятия судом заявления должника или в течение одного месяца до принятия судом заявления, для признания ее недействительной доказывать недобросовестность контрагента не требуется. Однако исходя из рассматриваемых обстоятельств дела, изучение добросовестности и типичности поведения банка может повлиять на рассмотрение дела. Из-за противоречивости обстоятельств следует изучить, знал ли банк о наличии неплатежеспособности должника. Рассмотрение ВС РФ данной жалобы банка ВТБ может повлиять на практику так, что теперь по п.1 ст. 61.3 дополнительно нужно будет доказывать добросовестность кредитора», – отметила она.
