Эльдар Муртазин

Рынок сокращается не по всем направлениям — это зависит от того, про какую товарную категорию мы говорим. Где-то он растет, где-то падает. Если мы говорим о деньгах, то рынок российской электроники в деньгах растет. Растет за счет того, что меняется средняя цена. К сожалению, здравый смысл не всегда работает и помогает оценить рынок. Средняя цена меняется не за счет того, что люди вынуждены покупать технику по более высоким ценам. Есть еще другой фактор, который начался задолго до СВО, за год до пандемии, — люди стали покупать более дорогую технику в расчете на более длительный срок ее использования. И люди готовы переплачивать за это (порядка 30% сверху). Это толкает среднюю цену вверх, и толкает сильно. Исходя из этого, средняя цена растет, несмотря на падение продаж премиального сегмента. Средний сегмент сегодня — это 30–40–50 тыс. рублей. При этом падают продажи бюджетных решений до 10 тыс. рублей. Падают не из-за отсутствия таких решений, а из-за того, что они не удовлетворяют потребителей. Это и повлияло на сокращение емкости рынка.

Колебания курсов валют иногда заставляют людей инвестировать в электронику с целью последующей перепродажи. Но это не лучшее решение: электроника быстро дешевеет и обесценивается. Рациональность рынка меняет расклад на рынке, люди в меньшей степени обращают внимания на бренд.

Параллельный импорт демократизировал рынок. Раньше рынок контролировали компании-дистрибьютеры, поставщики имели официальные контракты с производителями. Сегодня технику могут завозить многие компании. Это либерализовало рынок, у нас возникла конкуренция, которая держит цены на достаточно низком уровне, несмотря на их рост. То есть это позитивная история. Негативная история — это отсутствие сервисного обслуживания марок, которые ушли с российского рынка. Например, Apple. Те, кто имел ранее контракты с Apple, сегодня притворяются, что имеют авторизацию, но отремонтировать новую технику не могут. К слову сказать, гарантия и сервис становятся решающими факторами для потребителя при выборе техники, потому что китайские компании, как правило, предоставляют сервис, в отличие от европейских брендов, которые де-факто ушли из России. За счет параллельного импорта товары быстро появляются. Рынок стал быстрым и динамичным. На мой взгляд, рынок оздоровляется через конкуренцию. Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает, идет зачистка рынка.

Потребитель смотрит на то, что происходит. Списывать на то, что экономика в кризисе, рынок должен сокращаться, — неправильно. Это не так, особенно с точки зрения некоторых товарных категорий (у нас растет категория беспроводных наушников, у нас растет категория персонального аудио, зарядных устройств). Понятно, что это маленькие категории, но тем не менее. У нас не падает крупная бытовая техника, потому что люди вкладываются в ремонт, в покупку квартир, которые надо обустраивать. Падает продажа смартфонов. На пике в 2021 году — 32,5 млн смартфонов, в 2022-м — 26 млн, в 2023-м — примерно так же, 26 млн устройств. То есть говорить о том, что рынок просел, нельзя. Рынок остается стабильным, крупнейшим в Европе, несмотря на все санкции. Исходя из этого — рынок интересный.

Товары меняются в цене. Но это касается любой валюты (юани, доллары, евро и т. д.), во всех странах тенденция одна и та же: стоимость товаров растет. Потребителей это отпугивает, безусловно. Доход потребителей не меняется параллельно с изменениями курсов. Большинство людей становится перед выбором: либо ты покупаешь то же по более высокой цене, либо ты рассматриваешь другие марки. И это нормальный выбор, провоцирующий рост рациональных, а не эмоциональных покупок.

Ситуация складывается достаточно позитивно, потому что у нас есть несколько сегментов рынка: крупная бытовая техника, мелкая бытовая техника и, например, смартфоны. С одной стороны, есть мировая тенденция, мировой кризис, цены в любой валюте (юани, евро и т. д.) растут, а устройства остаются такими же либо становятся хуже. Из года в год происходит скрытое удорожание. Это приводит к тому, что потребитель становится рациональнее и выбирает марки, которые раньше он даже не рассматривал. В России это хорошо видно по смещению спроса в сторону китайских компаний. Это не только российская специфика и не столько связано с обесцениванием рубля — это именно поиск нового качества, поиск того, что может за те же или меньшие деньги дать то качество, к которому привык потребитель.

Рынок живет. Если говорить о перспективах, то нужно ориентироваться на конкретных игроков (розница, онлайн) и смотреть, как они выживают. Их выживание напрямую связано с емкостью рынка. Емкость ограниченна, поэтому будет происходить сокращение розничных магазинов, их форматов. Онлайн тоже страдает. Но это связано не с сокращением в деньгах, а с изменением общей экономической ситуации.

Изменения для обычных пользователей уже наступили. Сегодня Google по факту не предлагает платные сервисы в России (например, у нас больше нет подписки на облако One и других опций). Если мы говорим о покупке приложений для андроид – она также отсутствует. Остались только бесплатные сервисы. В этом плане ограничения достаточно заметны. Банкротство означает, что компания уже выводит все активы из России. Это не только сотрудники, но и все сервера. Не стоит забывать, что выручка Google в России составляет от 2 до 2,5 млрд долларов ежегодно. Это довольно большие деньги, но начиная с марта Google от них отказался и делает всё, чтобы к июню уйти с российского рынка окончательно. (комментарий для «Общественной службы новостей»)