Ксения Стихина

Это продиктовано обеспечением одного из важнейших конституционных прав граждан на жилище. Так, Верховный суд РФ в недавнем Обзоре, утвержденном Президиумом 15.05.2024 года, разъяснил, что при надлежащем исполнении обязательств по займу, обеспеченному залогом жилища, суду необходимо рассмотреть вопрос о возможности заключения локального мирового соглашения, которое позволит сохранить имущество с обременением и обеспечит возможность дальнейшего добросовестного исполнения обязательств. В этом смысле постановление окружного суда последовательно применяет на практике новый механизм соблюдения баланса интересов должника и его кредиторов. При этом кассационная инстанция в очередной раз напомнила, что именно на суд возложена обязанность соблюдения такого баланса, поэтому само по себе решение собрания о введении реализации имущества не должно было ущемлять интересы банкрота. Принятый судебный акт демонстрирует продолжение заданного высшим судебным органом подхода о локальном мировом соглашении, безусловно формируя устойчивость новой судебной практики.

Поэтому законодатель предусмотрел специальные банкротные нормы, согласно которым требования кредиторов по договорам страхования подлежат включению в реестр независимо от даты наступления обязательств страховщика. Такой подход представляется справедливым, иначе лица, заключившие договор страхования в один и тот же день, могут оказаться в неравнозначных условиях лишь на том основании, что страховой случай наступит в разное время. Относительно рассматриваемого дела, неприменение нижестоящими судами специальной нормы материального права стало основанием для отмены судебных актов, что справедливо ожидал кассатор при обращении в высший судебный орган. Следует заметить, что в судебной практике встречаются подобные ошибки, но, как правило, они устраняются судами апелляционной или кассационной инстанций (постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.02.2021 № Ф05-17501/2020 по делу № А40-202418/2019, постановление Арбитражного суда Московского округа от 31.08.2015 № Ф05-11634/2015 по делу № А40-42322/2014). Таким образом, принятое определение Верховного суда РФ способно предотвратить судебные ошибки в будущем и исключить споры относительно характера требований при банкротстве страховщиков.

Принятый судебный акт фактически говорит о том, что установленный перечень оснований, по которым должник не освобождается от долгов по завершению личного банкротства, является закрытым. Во-первых, речь идет о невозможности расширительного толкования закона. Во-вторых, соблюдена обязательность судебных актов, которыми применяются последствия списания задолженностей, вне зависимости от того являются они личными или совместно нажитыми. При этом, рассматривая судьбу общих долгов, Верховный Суд РФ ввел новое понятие трансформации их в личные долги второго супруга. Как правило, вопрос о признании задолженности совместно нажитой поднимается при распределении конкурсной массы в деле несостоятельного супруга-заемщика. Новый же подход способен привести к тому, что кредиторы будут тщательнее контролировать имущественное положение не только заемщиков, но и их супругов для выявления неплатежеспособности последних и своевременного предъявления своих требований. Возможно, такая позиция высшего судебного органа дополнительно побудит самих супругов предъявлять требования о совместном долге для того, чтобы в дальнейшем исключить бремя самостоятельной ответственности перед кредиторами.

При этом такой подход применяется не только к аффилированным лицам: Определение ВС РФ от 25.09.2017 № 309-ЭС17-344(2) по делу № А47-9676/2015. Наличие же аффилированности говорит о том, что к такому кредитору применяется еще более повышенный стандарт доказывания: Определение ВС РФ от 13.07.2018 № 308-ЭС18-2197 по делу № А32-43610/2015. Следует заметить, что уступка требований не может исключить правила повышенного стандарта доказывания, поскольку по договору цессии новому кредитору переходят материальные и процессуальные права и обязанности в том объеме, которые существовали у первоначального кредитора. В противном случае недобросовестные кредиторы могли бы устанавливать контроль над процедурой, передавая требования к новому кредитору, что недопустимо/