Сергей Ермоленко

И в данном случае ВС РФ выбрал второй вариант. В конечном итоге можно сказать, что суд переложил ответственность за выбранный подход на Минпромторг, поскольку именно Приказ Минпромторга № 495 позволяет не запрашивать документы об одобрении крупной сделки. Такой подход в целом видится не очень правильным, поскольку изменения на уровне подзаконных актов не должны существенным образом влиять на порядок применения фундаментальных норм об оспаривании сделок.

Довод о том, что сама по себе форма открытых торгов не могла привлечь внимание квалифицированных инвесторов опровергается судебными актами, в которых указано, что предшествующие публичному предложению попытки продать паи не увенчались успехом, поскольку не было желающих их купить, однако в публичном предложении желающие всё же нашлись и среди них все же оказались квалифицированные инвесторы. По моему мнению, довод о том, что некие абстрактные квалифицированные инвесторы не стали участвовать в торгах, поскольку опасались их последующей отмены из-за неверной формы торгов — этот довод сам по себе тоже несколько абстрактный и его сложно противопоставить фактическим обстоятельствам, а именно — подаче заявок от реальных квалифицированных инвесторов. Если проводить тут некие аналогии с подобными ситуациями в госзакупках, когда ФАС решает вопрос, была ли ограничена конкуренция условиями закупки, то регулятор на первое место ставит фактические обстоятельства — а сколько претендентов реально поучаствовало в закупке. И если их было несколько, то в основном делается вывод, что конкуренция не была нарушена.

Верховный суд в аспекте банкротного оспаривания сделок придал юридической помощи статус особых услуг, обладающих определенным иммунитетом от оспаривания, поскольку через такие услуги участники оборота реализуют конституционное право на получение юридической помощи. Можно сказать, что в формуле «помочь нельзя оспорить» ВС РФ все же разумно поставил запятую после слова «помочь». Но важно понимать, что предложенный иммунитет не является абсолютным. То есть отнюдь не любые договоры об оказании юридических услуг теперь можно считать защищенными от оспаривания в банкротстве.