Лилия Малышева

В рассматриваемом споре ВС РФ встал на сторону банка, хотя обычно в сложившейся практике действует негласное правило «клиент всегда прав» (как и посчитали все нижестоящие судебные инстанции, судебные акты которых ВС РФ отменил), так как в сфере проведения операций по счетам банк считается профессиональным субъектом предпринимательской деятельности. Однако данным определением ВС РФ отметил ошибочность мнения о том, что если банк профессиональный участник, то его вина презюмируется, ответственность банка не является безусловной. В настоящем деле банк сработал четко по «инструкции», соблюдая «стандарт поведения», в то время как имеется множество иных факторов, которые привели к неправомерному перечислению денежных средств. При наличии всех документов, требующихся банку для осуществления перевода, и отсутствии «конфликта» в документах, банк обязан исполнить свое обязательство по переводу, что он и сделал.

При подаче заявления о привлечении к субсидиарной ответственности в отношении ответчика действует презумпция вины – он обязан доказать свою невиновность, чего привлекаемыми лицами сделано не было, да и вряд ли это было возможно. Ссылки участников сделок в кассационной жалобе только на недоказанность причинно-следственной связи между действиями и фактически наступившим банкротством должника, учитывая всю совокупность иных обстоятельств, представляются достаточно слабой доказательной базы для оспаривания своей вины. Все перечисленные в судебных актах сделки (8 эпизодов) имеют все основания для признания их подозрительными предбанкротными сделками. Установленная аффилированность лиц в перечисленных сделках (которую стороны фактически не опровергли), отчуждение имущества без равноценного встречного исполнения, а также безосновательное дублирование перечислений денежных средств физическим лицам стали основанием для привлечения участников таких сделок к субсидиарной ответственности.

В этот раз Верховный суд продублировал ранее высказанную позицию, отменив принятые акты нижестоящих судов и отправив спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции. В данном споре нижестоящим судам уже в который раз указывается на нестандартную модель построения отношений между должником и ООО «Татнефть-АЗС-Запад» – трехстороннюю цепочку «поставщик топлива – процессинговая компания – потребители». Верховный суд снова напомнил, что для признания сделки недействительной нужно детально разобрать понятие «вред» и «причинение вреда» в отношениях, объединенных общей целью. В сложно структурированных сделках нельзя делать акцент только на аффилированности двух сторон, так как в настоящей модели ведения бизнеса ключевой фигурой является конечный потребитель – владелец топливной карты.

Все основания для признания сделки недействительной не имеют правового значения, если суды установят отсутствие причинения вреда должнику, а сделать это можно, только детально исследовав построенную модель отношений между сторонами сделки. Вынесенное определение не станет чем-то новым для судебной практики, оно лишь подчеркнет, что суды иногда полностью забывают про всестороннее исследование фактических обстоятельств дела. Незаинтересованность судов в детальном исследовании сложившихся правоотношений, а также стремление разрешить спор в ускоренном режиме довели данное дело до разрешения в Верховном суде РФ.

Так, суды совсем забыли о действии гражданского законодательства во времени. Суды неправомерно применили п. 6 ст. 367 ГК РФ к сложившимся правоотношениям. Положения настоящей нормы не должны применяться к договору залога, который был заключен до признания права собственности на заложенное имущество за иным собственником (третьим лицом). Если применять нормы о поручительстве таким образом, как это сделали суды в настоящем деле, то нарушаются права стороны договора – кредитора (залогодержателя). Таким образом, сторона, которая стала залогодателем – третьим лицом к отношениям между залогодателем, должником и залогодержателем не вправе ссылаться на прекращение договора залога, который был заключен без его участия, ввиду пропуска годичного срока, установленного п. 6 ст. 367 ГК РФ.

Суды апелляционной и кассационной инстанций, делая выводы в судебных актах, вообще забыли проследить хронологию событий, последовательность заключения сделок сторонами, участвующими в деле, и факт признания их недействительными. Кроме того, суды проигнорировали, в том числе, уже имеющиеся судебные акты, напрямую влияющие на разрешение спора (определение суда о признании сделки недействительной). Так, Девятый арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Московского округа прямолинейно выстроили свою позицию, основываясь только на акте приема-передачи векселей, которым стороны закрепили полное погашение обязательств по договору кредитной линии, в то время как на момент принятия решения договор цессии, из которого вытекало последующее исполнение сторонами обязательств по договору, уже был признан недействительным, а следовательно, новый кредитор уже не имел полномочий (утерял право) на заключение соглашения об отступном.