Павел Бирюков

Контролирующие должника лица вправе обжаловать судебные акты, которые затрагивают их права и обязанности. Судебный акт об оспаривании сделки безусловно затрагивает права контролирующего лица, поскольку такой судебный акт создает риск привлечения к субсидиарной ответственности. Финансовый управляющий контролирующего должника действует от имени такого лица и в интересах должника и его кредиторов. Риск будущего привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности однозначно влияет на права кредиторов такого лица, поскольку в случае привлечения к субсидиарной ответственности доля, приходящаяся на кредиторов, будет уменьшена, и кредиторы такого лица получат меньше.

Неисполнение последним руководителем должника обязанности по передаче документов конкурсному управляющему не означает автоматического возложения такой обязанности на всех предыдущих руководителей. Кассация правильно перераспределила бремя доказывания: не лицо, у которого истребуются документы, должно доказывать отрицательный факт отсутствия у него документов, а именно заявитель должен доказать наличие документов у ответчика. Само по себе отсутствие акта приема-передачи документов между прошлыми руководителями должника не означает, что документы не передавались. В отсутствие акта приема-передачи следует исследовать вопросы: обращался ли вновь назначенный руководитель к прошлому с требованием о передаче документов, продолжало ли общество вести хозяйственную деятельность.

И правда, из п. 9 ст. 9.1. закона о банкротстве не ясно, нужны ли для удовлетворения регрессного требования оба условия (и умысел, и незаконное получение выгоды) или достаточно любого из этих условий. В практике АС Московского округа можно встретить дела, в которых суды прямо указывают, что достаточно любого из условий (постановления от 01.03.2022 N Ф05-35301/2021, 03.04.2023 N Ф05-5390/2023, от 08.07.2022 N Ф05-11624/2022). Верховный суд, наконец поставил точку в разъяснении того, что требуется для удовлетворения регрессного требования к арбитражному управляющему. Во-первых, форма вины — только прямой умысел (грубой неосторожности недостаточно). Во-вторых, незаконное извлечение выгоды. Оба элемента входят в обязательный предмет доказывания, если хотя бы один элемент не доказан, регрессное требование не подлежит удовлетворению.

С другой стороны, получается процессуальный тупик. Лицом, участвующим в деле, а значит лицом, которое вправе обратиться в суд с заявлением о восстановлении срока, является первоначальный кредитор. При этом после уступки права требования у первоначального кредитора отсутствует обязанность обращаться в суд с таким заявлением. А еще новый кредитор, которому уступлено право требования, зачастую будет не в состоянии обосновать уважительность причины пропуска срока первоначальным кредитором. Другой вопрос, означает ли отказ в процессуальном правопреемстве полную утрату права требования? Нет, не означает, хоть это прямо и не следует из определения Верховного суда. Тут действует то же правило, что и при исполнении обязательства должником после истечения срока исковой давности. Если должник в добровольном порядке исполнит обязательство, то он потом не сможет ссылаться не неосновательное обогащение кредитора, вызванное тем, что в принудительном порядке кредитор был уже не вправе требовать исполнения.