В рамках банкротства ООО «УКЖХ Индустриального района Барнаула» суд по заявлению АО «Барнаульская генерация» (одного из кредиторов) взыскал с конкурсного управляющего должника Михаила Олейника 11,7 млн рублей убытков. Затем «Барнаульская генерация» взыскала 10 млн рублей со страховой компании «Арсеналъ», в которой была застрахована ответственность АУ. В свою очередь, СК «Арсеналъ» взыскала в суде в порядке регресса 10 млн рублей с самого Михаила Олейника. По итогам рассмотрения жалобы АУ, который настаивает на отсутствии вины в причинении убытков кредитору, Верховный суд отменил акты нижестоящих судов и отказался удовлетворять иск СК «Арсеналъ» в полном объеме (дело А40-81332/2022).
Фабула
В 2018 году суд признал ООО «УКЖХ Индустриального района Барнаула» банкротом по упрощенной процедуре ликвидируемого должника. Конкурсным управляющим был назначен Михаил Олейник, ответственность которого была застрахована в ООО СК «Арсеналъ».
В 2019 году суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, взыскал с Олейника в пользу АО «Барнаульская генерация» убытки в размере 11,7 млн рублей, причиненные в результате осуществления им деятельности в качестве арбитражного управляющего в деле о банкротстве ООО «УКЖХ Индустриального района Барнаула».
По факту причинения убытков незаконными действиями конкурсного управляющего АО «Барнаульская генерация» обратилось к страховщику с заявлением и претензией о выплате страхового возмещения в размере 10 млн рублей. ООО СК «Арсеналъ» платить деньги добровольно отказалось, поэтому АО «Барнаульская генерация» обратилось в суд, который удовлетворил иск (апелляция оставила в силе).
Исполнив решение суда, ООО СК «Арсеналъ» обратилось в суд в порядке регресса с иском к Михаилу Олейнику о возмещении 10 млн рублей страхового возмещения.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил иск. После чего Михаил Олейник пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
По мнению суда первой инстанции, умышленный характер действий Олейника установлен определением Арбитражного суда Алтайского края от 10.06.2019 по делу № А03-7608/2017, имеющим преюдициальное значение для рассмотрения настоящего дела.
В частности установлено, что деньги, поступавшие ООО «УКЖХ Индустриального района Барнаула» от населения на оплату коммунальных услуг, имели целевой характер, не предназначались должнику и не подлежали включению в конкурсную массу. КУ осознавал противоправный характер своих действий, так как АО «Барнаульская генерация» проинформировало его о целевом характере денежных средств и о необходимости соблюдения особого режима их распределения, установленного постановлением Правительства РФ от 28.03.2012 № 253 «О требованиях к осуществлению расчетов за ресурсы, необходимые для предоставления коммунальных услуг».
Поэтому у страховщика применительно к пункту 9 статьи 24.1 закона о банкротстве возникло право регресса к арбитражному управляющему в размере выплаченного страхового возмещения по договору страхования.
Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с решением суда первой инстанции.
Что думает заявитель
Суды в нарушение требований статей 168–170 АПК РФ не выполнили процессуальную обязанность по обоснованию мотивов вынесенных судебных актов и выводов об обстоятельствах дела с учетом тех доводов, которые были заявлены КУ в судебном разбирательстве. При этом суды не указали в оспариваемых судебных актах мотивы, по которым они отклонили его доводы об отсутствии оснований для удовлетворения иска страховщика.
Со ссылкой на пункт 21 Обзора судебной практики Верховного суда № 5 (2017) Михаил Олейник указал, что один лишь факт нарушения управляющим положений законодательства о банкротстве не является достаточным основанием для удовлетворения регрессного требования страховщика. Необходимо установить умышленный характер действий управляющего, повлекших убытки, направленность этих действий на извлечение им собственной выгоды. Согласно статье 65 АПК РФ бремя доказывания такого умысла страхователя лежит на страховщике.
По мнению АУ, его вина в причинении убытков АО «Барнаульская генерация» имеет форму грубой неосторожности, так как она обусловлена изменением судебной практики о том, являются ли вменяемые арбитражному управляющему действия законными.
Олейник считает, что действовал в интересах кредиторов ООО «УКЖХ Индустриального района Барнаула», поскольку за счет полученных от населения денег он удовлетворил требования всех кредиторов, а не только названной ресурсоснабжающей организации.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Ю.Г. Иваненко счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
По мнению Верховного суда, выводы нижестоящих судов основаны на неправильном применении норм права.
Как следует из пункта 21 Обзора судебной практики ВС № 5 (2017), по смыслу пункта 9 статьи 24.1 закона о банкротстве для взыскания с АУ в порядке регресса суммы произведенной страховщиком выплаты необходимо установить умышленный характер действий управляющего, повлекших причинение убытков, направленность этих действий на извлечение им собственной выгоды.
Суды не учли такое толкование применяемой нормы и отклонили доводы Олейника о том, что условием для предъявления страховой компанией регрессного требования к АУ является извлечение последним собственной выгоды из незаконного поведения, ошибочно указав, что такое условие не является обязательным для применения пункта 9 статьи 24.1 закона о банкротстве.
Ни при рассмотрении дела № А03-7608/2017, ни по настоящему делу суды не установили, что совершенные Олейником действия были направлены на незаконное получение им любых материальных выгод (доходов, вознаграждений) в процессе осуществления возложенных на него обязанностей КУ в деле о банкротстве.
Один лишь факт нарушения положений закона о банкротстве или других федеральных законов или иных нормативных правовых актов не является достаточным основанием для удовлетворения регрессного требования страховщика, так как нарушение может быть проявлением грубой неосторожности, необходимо установить умышленный характер действий АУ, повлекших убытки, направленность этих действий на извлечение им собственной выгоды.
Суды не учли, что для переложения на страхователя в порядке регресса расходов по страховой выплате в пункте 9 статьи 24.1 закона о банкротстве используется тот же критерий, по которому в силу общих норм гражданского законодательства (пункт 1 статьи 963 ГК) страховщик при наступившем страховом случае освобождается от выплаты страхового возмещения – умышленный характер действий, заведомая направленность действий на извлечение собственной выгоды (определение СКЭС Верховного суда от 21.09.2017 № 309-ЭС17-6744).
Для применения правила о регрессе истец в соответствии со статьей 65 АПК должен обосновать наличие в действиях ответчика, исследованных и оцененных судами применительно к предмету и основанию ранее рассмотренного дела, необходимых для регресса признаков заведомой противоправности, направленности на извлечение собственной выгоды либо указать на иные, обладающие такими признаками выявленные после осуществления страховой выплаты и не исследованные ранее судами обстоятельства, состоящие в причинно-следственной связи с возмещенными убытками.
Страховая компания, придерживаясь в ходе судебного разбирательства той же позиции относительно применения статьи 24.1 закона о банкротстве, которая была поддержана судами, не ссылалась на собственную выгоду Олейника, извлеченную из незаконных действий, не представила доказательств, опровергающих его доводы об ее отсутствии.
Кроме того, суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, руководствуясь частью 2 статьи 69 АПК и делая на этом основании вывод об умышленном характере действия (бездействия) Олейника, сослался на преюдициальное значение обстоятельств, установленных определением Арбитражного суда Алтайского края от 10.06.2019 по делу № А03-7608/2017.
Однако форма вины в виде умысла в действиях (бездействии) АУ, не была установлена по делу № А03-7608/2017.
В названном деле суды пришли к выводу о наличии оснований для возложения на арбитражного управляющего Олейника гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков, установив факт причинения вреда в результате совершения им несоответствующих требованиям закона о банкротстве и Жилищного кодекса действий (бездействия), выразившихся в незаконном удержании полученных целевых денежных средств за коммунальные услуги и их неперечислении в полном объеме АО «Барнаульская генерация», а также причинно-следственную связь между ними и наступившими неблагоприятными последствиями для кредитора. Но указания на форму вины в виде умысла АУ судебные акты по такому делу не содержат.
В свою очередь, страховая компания в иске, указывая на умышленное нарушение Олейником норм закона о банкротстве, также ссылалась исключительно на преюдицию обстоятельств, установленных судебными актами по делу № А03-7608/2017. Иных подлежащих доказыванию обстоятельств умысла АУ СК «Арсеналъ» не приводила, соответствующих доказательств таких обстоятельств не представляла судам первой и апелляционной инстанций.
Вывод ВС
При названных обстоятельствах и правильном применении положений действующего законодательства у судов не было оснований для взыскания с АУ в порядке регресса суммы выплаченного страховой компанией страхового возмещения.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и отказал в удовлетворении иска СК «Арсеналъ».
Почему это важно
По словам управляющего партнера «Парадигма» Климента Русакомского, несмотря на то что Верховный суд и ранее придерживался позиции, согласно которой убытки в порядке регресса подлежат взысканию страховой компанией с АУ в случае, если стороной доказан умышленный характер действий управляющего на причинение убытков (см. Определение ВС РФ № 304-ЭС17-1542, Определение ВС РФ N 309-ЭС16-19483(2), суды зачастую определяли форму вины АУ обстоятельством, не подлежащим исследованию при рассмотрении таких исковых заявлений.
Указанное было во многом обусловлено тем, что основными целями института страхования ответственности арбитражного управляющего являются защита имущественных прав лиц, участвующих в деле о банкротстве; предоставление указанным лицам гарантий защиты их прав и интересов, а также недопустимость ухудшения финансового положения должника. При этом, полагаю, что подход ВС РФ, отраженный в комментируемом определении, усилит уязвимое положение страховых компаний. В частности, страховые компании фактически становятся заложниками судебных актов о взыскании убытков с арбитражного управляющего, в которых судом не была исследована форма вины управляющего. Во избежание указанного, страховым компаниям следует устанавливать наличие вины арбитражного управляющего в рамках рассмотрения спора о взыскании с компании страхового возмещения.
Юрист практики «Сопровождение процедур банкротства и Антикризисный консалтинг» юридической компании «Лемчик, Крупский и партнеры» Павел Бирюков рассказал, что до этого определения Верховного суда нижестоящие суды часто путались, какие-именно обстоятельства нужно установить для того, чтобы удовлетворить регрессное требование страховой к АУ.
И правда, из п. 9 ст. 9.1. закона о банкротстве не ясно, нужны ли для удовлетворения регрессного требования оба условия (и умысел, и незаконное получение выгоды) или достаточно любого из этих условий. В практике АС Московского округа можно встретить дела, в которых суды прямо указывают, что достаточно любого из условий (постановления от 01.03.2022 N Ф05-35301/2021, 03.04.2023 N Ф05-5390/2023, от 08.07.2022 N Ф05-11624/2022). Верховный суд, наконец поставил точку в разъяснении того, что требуется для удовлетворения регрессного требования к арбитражному управляющему. Во-первых, форма вины — только прямой умысел (грубой неосторожности недостаточно). Во-вторых, незаконное извлечение выгоды. Оба элемента входят в обязательный предмет доказывания, если хотя бы один элемент не доказан, регрессное требование не подлежит удовлетворению.
Павел Бирюков дал рекомендацию: поскольку форма вины входит в обязательный предмет доказывания, лучше ее устанавливать еще в споре о взыскании убытков.
«Как для арбитражного управляющего будет выгоднее установить в судебном акте, что его действия не носили умышленного характера, так и для кредиторов будет выгоднее установить умышленный характер действий (бездействия) АУ, чтобы в последующем ссылаться на преюдициально установленный факт», – подчеркнул он.
Дмитрий Палин, к.э.н., адвокат, советник практики по банкротству АБ «БВМП», отметил, что данный судебный акт не просто повлияет на практику, он ее фактически формирует.
Право регресса страховой компании к арбитражному управляющему в том виде, как оно трактовалось судами нижестоящих инстанций, фактически делает бессмысленным институт обязательного страхования в банкротстве. Любые убытки, которые взыскиваются в процедуре банкротства с арбитражного управляющего и его страховщика есть следствие нарушения им норм закона о банкротстве. Следовательно, при любом нарушении, повлекшим убыль имущества должника и ущерб кредиторам, арбитражный управляющий будет отвечать в итоге лично, даже если у него не было такого умысла. И какова тогда цель страхования ответственности? Именно на наличие умысла в причинении ущерба участникам дела о банкротстве, в качестве основополагающего права на регресс и указал ВС РФ в данном определении, обоснованно, и, главное справедливо, отменив судебные акты нижестоящих судов.
По словам управляющего партнера юридической компании «ЮКО» Юлии Ивановой, в комментируемом определении ВС указал, что для взыскания с арбитражного управляющего в порядке регресса выплаченной страховой организацией суммы страхового возмещения необходимо наличие в совокупности следующих условий:
наличие установленного судебным актом нарушения законодательства со стороны АУ в процессе осуществления своих функций в процедуре банкротства;
причинение убытков потерпевшему вследствие указанного нарушения, которые были покрыты страховой выплатой;
извлечение АУ собственной выгоды из незаконного поведения, повлекшего убытки;
определенная форма вины в виде умысла, заключающегося в сознательной, заведомой направленности противоправных действий (бездействий)АУ именно на получение собственной выгоды (грубая неосторожность не может служить основанием для возложения обязанности компенсировать страховую выплату в порядке регресса).
В том случае, если при рассмотрении спора о взыскании с арбитражного управляющего убытков были установлены основания для взыскания с последнего убытков (противоправность поведения, причинение вреда потерпевшему, наличие причинно-следственной связи между правонарушением и убытками), страховщик не освобождается от обязанности доказывания фактов извлечения собственной выгоды и умысла со стороны арбитражного управляющего.
Старший юрист Kislov.law Алексей Разумный рассказал, что в комментируемом определении впервые за шесть лет Верховный суд РФ напомнил о механизме применения содержащегося в законе о банкротстве правила о регрессе (п. 9 ст. 24.1).
В 2017 году Высшая судебная инстанция рассмотрела по существу порядка десяти кассационных жалоб по данному вопросу. В вынесенных судебных актах были сформулированы два критерия, позволяющие страховщику взыскать выплаченное страховое возмещение в порядке регресса с арбитражного управляющего. Первый критерий – умышленный характер действий управляющего. Второй критерий – направленность противоправных действий на извлечение собственной выгоды. Очередное указание на необходимость установления сразу двух обязательных критериев для взыскания с арбитражного управляющего суммы выплаченного страхового возмещения поддержит ранее заданный Верховным судом РФ вектор рассмотрения таких споров.
Юрист INTANA Владислав Крюков пояснил, что вопросы страхования ответственности арбитражных управляющих вызывают интерес у Верховного суда РФ, поскольку непосредственно влияют на возможность осуществления управляющими своей профессиональной деятельности.
В связи с этим за последнее время появилось несколько важных позиций, например, относительно немотивированного отказа страхователя или отстранения управляющего в ситуации объективной невозможности заключения договора страхования. В данном случае Верховный суд РФ, продолжая защищать права арбитражных управляющих как непосредственных участников любого дела о банкротстве, в очередной раз напомнил, что сам факт нарушения управляющим обязанности действовать добросовестно и разумно в интересах должника и кредиторов не является доказательствам наличия умысла в его действиях. Спор мог быть разрешен и в пользу страховщика, если бы им были представлены непосредственные доказательства умышленных действий арбитражного управляющего, однако, как следует из определения Верховного суда РФ, сделано этого не было. В то же время в судебном акте о взыскании убытков в деле о банкротстве действительно отсутствовали прямые выводы об установлении формы вины управляющего (поскольку для взыскания убытков установление данного факта не требовалось).
