Татьяна Колодкина

В спорах об истребовании документов у бывшего руководителя должника действует презумпция о добросовестном исполнении каждым из предыдущих руководителей обязанности передачи документов и имущества компании своему преемнику (Определение Верховного Суда РФ от 08.10.2024 № 307-ЭС24-16571 по делу № А56-13930/2023). Иное может быть доказано при представлении арбитражным управляющим в суде доказательств о формальном осуществлении полномочий одним из бывших руководителей. В качестве соответствующих доказательств могут выступать запись о недостоверности сведений в отношении генерального директора и признаки "массового" руководителя — управление лицом большим количеством организаций (Определение Верховного Суда РФ от 03.09.2019 № 305-ЭС19-12763 по делу № А40-163029/2016).

Приостановление производства допускается, если у суда находятся дела, требования по которым связаны по основаниям их возникновения и (или) представленным доказательствам, и имеется риск принятия противоречащих друг другу судебных актов. Между тем конкуренции между судебными актами по обособленным спорам о включении требования «АК Смартавиа» в реестр требований кредиторов и обжалованию действий управляющего не возникает. Отмена судебных актов по данному основанию маловероятна. ВС РФ может удовлетворить кассационную жалобу и встать на защиту кредитора, чьи требования еще не включены в реестр требований кредиторов. Схожую позицию ВС РФ уже транслировал в деле № А41-29542/2014 о банкротстве компании «Монолитстрой». В момент подачи жалобы общество «АК Смартавиа» являлось конкурсным кредитором и имело право на ее заявление, однако на дату рассмотрения жалобы общество утратило статус лица, участвующего в деле о банкротстве.

В данном определении Верховный суд РФ вновь обратил внимание на то, что требования о возмещении убытков и о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности имеют одну общую цель - возмещение причиненного вреда. Однако механизм распоряжения правом требования убытков не может автоматически применяться по аналогии со ст. 61.17 Закона о банкротстве. В отличие от права требования о привлечении к субсидиарной ответственности требования об убытках не всегда принадлежат к кредиторам должника. Вопрос о возможности передачи кредиторам требования зависит от характера убытков: причинили ли недобросовестные действия прямой вред кредиторам и уменьшили размер конкурсной массы (кредиторские убытки) или же основным бенефициаром в результате взыскания убытков является должник (корпоративные убытки). Теперь при решении вопроса о распоряжении требованием об убытках суду необходимо установить их природу.

По словам юриста практики корпоративного права и банкротства Versus.legal Татьяны Колодкиной, Верховный суд РФ вновь напомнил судам нижестоящих инстанций, что при оспаривании сделок между аффилированными лицами в период подозрительности нельзя руководствоваться только формальными признаками.

Изменяя мотивировочную часть судебных актов нижестоящих инстанций, ВС РФ пришел к выводу, что ООО «Пищевые ингредиенты», перечисляя денежные средства в пользу ООО «Атланта» на основании распоряжения ООО «Мегастрой», уменьшал собственную задолженность перед ООО «Мегастрой». По мнению ВС РФ, наличие фактической договоренности ООО «Мегастрой» и ООО «Пищевые ингредиенты» о снижении суммы долга свидетельствует о возникших отношениях из договора о покрытии. Важно обратить внимание, что ранее в судебной практике договоры о покрытии зачастую применялись в отношениях между должником и его аффилированными лицами при погашении требований независимых кредиторов. В данном споре ВС РФ посчитал договором о покрытии любую сделку о погашении собственного обязательства посредством оплаты третьему лицу, в основе которой лежит договоренность между кредитором и должником.