Дмитрий Громов

На мой взгляд, суд кассационной инстанции принял верное решение, потому что, исходя из актов нижестоящих судов, сложно установить финансовое состояние ООО «ТД «Премьер» на момент заключения договора о переводе долга, причину его банкротства, а также реальные отношения между ООО «ТД Премьер» и ООО «Компания “Стар”». По сути, суды из-за недостатка доказательств и неучастия ответчиков в споре не смогли установить роль Л.Ф. Полюхович и С.А. Эсмурзаева в банкротстве ООО «ТД Премьер», на основании этого и отказали в привлечении к субсидиарной ответственности. 

Постановление кассации основано на положениях ПП ВАС № 63, в соответствии с п. 8 которого по правилам п. 1 ст. 61.2 ЗоБ могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение. Сделки же, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога) не могут быть оспорены. Эту позицию, например, применял ВС РФ к соглашению о расторжении договора залога в Определении СКЭС ВС РФ от 23.08.2018 № 301-ЭС17-7613 (3). Поэтому данное решение можно оценить как формально верное с точки зрения закона и сложившейся судебной практики.

Главная правовая позиция, изложенная в определении ВС РФ, на мой взгляд, — это установление обязанности судов самостоятельно проверять наличие и соблюдение условий для применения положений моратория. Отсутствие соответствующего довода со стороны ответчика в таком случае роли не сыграет. С одной стороны, это увеличивает нагрузку на суды, так как им будет необходимо оценивать применимость моратория в каждом споре, если в его рамках взыскиваются финансовые санкции за соответствующий период. С другой стороны, ситуации, когда сторона не заявляет сильный и очевидный довод в суде первой инстанции, встречаются не очень часто. Поэтому несмотря на важность, в том числе и теоретическую, высказанной правовой позиции, влияние данного решения на практику будет все-таки ограниченным.

В рассматриваемом деле нижестоящие суды выделили ряд фактов, которые выстроились в логичную картину недобросовестного поведения ответчиков. Но при этом не была дана оценка аргументам, не вписывающимся в эту картину, на что справедливо указала кассация. Целый ряд доводов, приводимых ответчиками, не был отражен в принятых судебных актах, а нашел отражение лишь в акте кассационной инстанции, которая не имеет права рассматривать указанные доводы по существу. Кроме этого, была исправлена ошибка, связанная с определением момента выхода участника из ООО, при определении которого нижестоящие суды опирались на отражение соответствующей информации в ЕГРЮЛ, а не на дату получения обществом заявления участника. Вряд ли принятое решение станет практикообразующим, однако оно логично встраивается в существующий тренд на более тщательный подход к рассмотрению споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности.

Прежде всего эта проблема связана с ситуациями, когда необходимо обеспечивать продолжение деятельности должника или поддерживать имущество в пригодном для использования состоянии. И если в первом случае в конкурсную массу регулярно поступают денежные средства, то во втором – возможность оплаты любых требований вне зависимости от очереди может зависеть от продажи единственного лота, а это, возможно, окажется весьма продолжительным процессом. Поставщики электроэнергии не всегда готовы ждать реализации имущества, часто они пытаются сначала ограничить поставку до технологического минимума, а потом и полностью прекратить. Это вынуждает управляющих обращаться в суд с заявлением о принятии обеспечительных мер в виде запрета прекращать поставку электроэнергии по конкретному договору и на конкретные точки.

Применительно к обеспеченному залогом мораторному требованию сформулированное правило предусматривало приоритет такого требования исключительно к необеспеченным мораторным процентам. Однако в данном случае ситуация осложняется тем, что реализации подлежит единственное жилье должника. При продаже такого единственного жилья вся вырученная сумма идет на погашение требований залогового кредитора. Таким образом, конкуренции залогового и незалоговых кредиторов не возникает, так как требования последних не могут быть удовлетворены из вырученной суммы. Я думаю, что Верховный суд РФ согласится с доводами заявителя и своим решением еще более упрочит исключительное положение залогового кредитора в делах о банкротстве гражданина. Залоговые кредиторы получат как все начисленные неустойки за просрочку платежей, так и начисленные мораторные проценты. Это решение должно стимулировать ипотечных должников самостоятельно подавать заявления о собственном банкротстве, а также стараться провести процедуру как можно быстрее. При этом стоит учитывать, что процентные платежи по ипотеке могут быть меньше, чем ставка ЦБ, по которой начисляются мораторные проценты.