Евгений Мишин

При уходе зарубежные компании, как правило, стараются соблюдать местное законодательство, поэтому они не «бросают» свои дочерние компании, а должны ликвидировать их в установленном порядке. Закон, среди прочего, устанавливает обязательство ликвидируемой организации произвести расчеты со своими кредиторами. Если имущества для удовлетворение таких требований недостаточно, дальнейшая ликвидация осуществляется в порядке, установленном законодательством о банкротстве. Помимо заявления об уходе из России, HP в одностороннем порядке отказалась от исполнения обязательств по уже заключенным договорам. Как следствие, компания столкнулась с валом исков покупателей продукции HP, которые по большей части удовлетворяются. Например, к ООО «ЭйчПи инк» активно подаются иски: 120 млн рублей (дело № А40-244403/2023), 30 млн рублей (дело № А40-228254/2023), 10 млн рублей (дело № А40-295093/2022), 102 млн рублей (дело № А40-284221/2022), 16 млн рублей (дело № А07-25743/2022) и т. д. Соответственно, главный вопрос к уходу HP из России заключается в том, достаточно ли у компании имущества для погашения всех требований кредиторов.

Вследствие как недостатков действующего регулирования, так недобросовестных действий отдельных акторов (АУ, мажоритарный кредитор, бенефициары должника) имущество должника чаще всего продается с высоким дисконтом, в результате чего цель проведения торгов – продажа имущества банкрота по наиболее высокой цене, максимальное наполнение конкурсной массы и, как следствие, наиболее полное удовлетворение требований кредиторов, не достигается. Снижение эффективности торгов достигается, среди прочего, посредством сокрытия информации, позволяющей определить экономическую привлекательность предмета торгов и, соответственно, сокращения круга потенциальных покупателей. Исчерпывающий перечень сведений, подлежащих включению в сообщение о продаже, содержится в п. 2 ст. 448 ГК РФ и п. 10 ст. 110 закона о банкротстве, ввиду чего существует возможность формально исполнить требования этих статей без раскрытия реальной ценности предмета торгов. В судебной практике однозначного решения этой проблемы нет. Представляется, что рассматриваемое определение также напрямую эту ситуацию не исправляет, поскольку ВС РФ не предложил конкретные механизмы разрешения проблемы, а ограничился указанием на необходимость нижестоящим судам исследовать все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора.

В рассматриваемом случае суды не учли эту позицию и пришли к явно непоследовательному выводу о невозможности применения реституции при сохранении вывода в части признания сделок недействительными. Любопытно, что высшая судебная инстанция недавно уже рассматривала похожую ситуацию (Определение № 308-ЭС22-19141(3) от 24.03.2023, см. статью ВС защитил кредиторов в ситуации отсутствия у стороны оспариваемой сделки наследников). В указанном деле нижестоящие суды признали недействительной сделку, совершенную с физическим лицом, но отказали в применении реституции по причине смерти ответчика. Отправляя дело на новое рассмотрение, ВС РФ признал такой вывод ошибочным и указал, что суды должны либо установить круг наследников ответчика, либо прекратить производство по спору полностью. Полагаю, что аналогичный подход, с поправкой на то, что контрагент по недействительной сделке является юридическим лицом, будет применен и в рассматриваемом деле.

В указанных пунктах Верховный суд рассматривает ситуации, при которых предметом залога является несколько вещей. Полагаю, что указанные разъяснения существенно увеличивают уровень защиты залогодателя, который передал в обеспечение, например, несколько невзаимосвязанных объектов или комплекс имущества, некоторые части которого можно использовать в отдельности без ущерба для такого комплекса. В этой ситуации вместо реализации всего предмета залога и получения разницы между стоимостью заложенного имущества и размером требования залогодержателя, залогодатель может сохранить часть своего имущества, что в случае использования в хозяйственной деятельности часто может быть выгоднее полученной разницы. В то же время, интересы залогодержателя также защищены, поскольку его право на предъявление новых исков гарантируется до полного погашения долга и не может быть ограничено по процессуальным основаниям.

Как следует из судебных актов нижестоящих инстанций, суды не ставили под сомнение наличие у арбитражного управляющего права истребовать сведения об отчужденном имуществе должника и о его новых владельцах. Вместе с тем, суды отказали в ходатайстве, посчитав, что права кредиторов должника уже защищены, поскольку первые ранее сделки должника с этим имуществом уже были оспорены. Такой подход прямо противоречит разъяснениям Верховного суда и ограничивает возможности кредиторов по наиболее полному удовлетворению требований. Если первая сделка с имуществом должника была оспорена, но фактическое погашение не произошло, у заинтересованных лиц остаются права, во-первых, оспорить последующие сделки с имуществом (см. определение СКЭС ВС РФ от 11.10.2022 № 307-ЭС22-6119), во-вторых, обратиться с иском о виндикации имущества у последнего владельца (см. п. 16 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением гл. III.1 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Среди прочего, Верховный суд продолжает развивать позицию о том, что один и тот же имущественный интерес может быть реализован посредством предъявления различных требований до тех пор, пока он не будет полностью восстановлен. Ранее этот подход был реализован высшим судом как в банкротных спорах (п. 3 ОСП ВС РФ № 3 (2016); Определение от 07.04.2022 № 305-ЭС16-16302(5)), так и в корпоративных (Определение от 11.10.2022 № 307-ЭС22-6119). В рассматриваемом случае и в приведенных примерах нижестоящие суды отказывали в требованиях заявителей по формальным основаниям, указывая, в частности, на то, что правовой интерес заявителей уже был реализован в ранее рассмотренных делах. Вместе с тем, цель каждого заявителя заключается в получении реального возмещения, а не в получении судебного акта, который может и не будет исполнен (например, непосредственные причинители вреда не обладают достаточным количеством имущества для компенсации причиненных убытков). В таких случаях пострадавшие лица могут добиваться полной компенсации как через расширение круга ответчиков на иных нарушителей на основании солидарной ответственности, так и через предъявление дополнительных требований, возникших из иных правовых оснований.

Устоявшаяся практика по таким спорам отсутствует, в большинстве случае суды отказывают в признании эмитентов собственниками бесхозных акций (А40-146631/2021, А56-81973/2020), однако есть и положительные решения (А49-2517/2016, А55-4434/2017). Любопытно, что ранее уже были неоднократные попытки обращения с похожими жалобами в ВС РФ, однако вторая кассация поддерживала нижестоящие суды и отказывала в передаче (например, определения от 03.08.2021 № 304-ЭС21-12087; от 09.08.2021 № 304-ЭС21-12283 и другие)