Алеся Ковалева по заявлению банка ВТБ была признана банкротом. При этом обязательство Ковалевой по требованию банка в размере 86,5 млн рублей было признано ее общим с супругом обязательством. В рамках процедуры банкротства ВТБ предпочел оставить нереализованное на торгах залоговое имущество за собой. По заявлению финуправляющего, суд первой инстанции прекратил производство по делу о банкротстве Ковалевой. Однако апелляционный суд, с которым согласился суд округа, отменил определение нижестоящего суда, указав, что обязательство должника перед залоговым кредитором не было погашено в полном объеме (заложенные дом и участок, которые ВТБ оставил себе, были оценены в 19,5 млн рублей). Супруг Алеси Ковалевой пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 19 июня (дело А41-14480/2020).
Фабула
Банк ВТБ, являвшийся залоговым кредитором, потребовал в суде признать Алесю Ковалеву банкротом. В августе 2020 года суд ввел в отношении должника процедуру реструктуризации долгов. В третью очередь реестра были включены требования ВТБ в размере 86,5 млн рублей. При этом обязательство Ковалевой по требованию банка было признано общим обязательством супругов (Алеси Ковалевой и Александра Даняева). В июле 2021 года суд признал Ковалеву банкротом.
Через некоторое время финансовый управляющий Ковалевой ходатайствовал в суде о прекращении производства по делу о банкротстве. Он сослался на погашение всех включенных в реестр требований кредиторов должника, в том числе требований ВТБ – залогового кредитора, оставившего нереализованное на торгах залоговое имущество за собой.
Суд первой инстанции на основании пункта 1 статьи 57 прекратил производство по делу о банкротстве Алеси Ковалевой в связи с удовлетворением требований кредиторов. Однако апелляционный суд, с которым согласился суд округа, отменил определение суда первой инстанции в связи с отсутствием оснований для прекращения производства по делу о банкротстве, поскольку обязательство должника перед залоговым кредитором не было погашено в полном объеме. Вопрос был направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Александр Даняев пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 19 июня 2023 года.
Что решили нижестоящие суды
Отказываясь прекращать дело о банкротстве, суд апелляционной инстанции исходил из того, что в реестр требований кредиторов должника было включено как обеспеченное залогом имущества должника требование ВТБ в сумме 86,5 млн рублей.
При этом на основании акта приема-передачи имущества должника, нереализованного на торгах в рамках процедуры банкротства, банк ВТБ оставил за собой предмет залога: дом и участок по цене 19,5 млн рублей.
Не удовлетворенные за счет стоимости предмета залога требования конкурсного кредитора по обязательствам, которые были обеспечены залогом имущества должника, удовлетворяются в составе требований кредиторов третьей очереди согласно пункту 5 статьи 18.1 и пункту 5 статьи 213.27 закона о банкротстве.
С учетом особенностей реализации залогового имущества в рамках дела о банкротстве общие положения пункта 5 статьи 61 закона об ипотеке применению не подлежат.
Доказательств невозможности погашения требований банка за счет иного имущества, не являющегося предметом залога, не представлено.
Что думает заявитель
Даняев ссылаясь на:
пункт 4 статьи 14 закона «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»,
пункты 2 и 3 статьи 2 закона «О внесении изменений в статьи 31 и 61 ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)»,
пункт 5 статьи 61 закона об ипотеке в редакции федерального закона от 16.12.2011 № 405-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части совершенствования порядка обращения взыскания на заложенное имущество».
Обеспеченное залогом обязательство должника перед банком прекратилось в связи с оставлением предмета ипотеки банком-залогодержателем за собой, что влечет прекращение производства по делу о банкротстве должника.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Е.Н. Зарубина сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Партнер, руководитель практики банкротства «Инфралекс» Станислав Петров отметил, что в анализируемом споре ВС РФ указал на необходимость исследования довода заявителя кассационной жалобы о прекращении производства по делу о банкротстве гражданина в связи с погашением реестра требований кредиторов, поскольку банк оставил предмет залога (жилое помещение) за собой, что прекратило его обязательства.
По мнению Станислава Петрова, в указанном споре очевидно стремление ВС РФ установить соотношение между п. 5 ст. 61 закона об ипотеке и п. 5 ст. 18.1, п. 5 ст. 213.27 закона о банкротстве, поскольку указанное позволит более детально определить пределы применения положений закона об ипотеке в делах о банкротстве.
«Также, на мой взгляд, правоприменитель в итоге выработает позицию, направленную на защиту интересов граждан-банкротов по прекращению обязательств залогодержателей в связи с изъятием у лица единственного жилья (оставлением залогодержателем указанного имущества за собой), если стоимости такого имущества недостаточно для погашения долга перед залогодержателем в полном объеме», — отметил он.
Председатель коллегии адвокатов GR Legal Ирина Шоч отметила, что в рассматриваемом споре проблема сводится к коллизии норм закона «Об ипотеке» и закона о банкротстве.
И то, и то — специальные нормы, конкуренция которых между собой не определена законом. В соответствии с нормами закона об ипотеке, если кредитор забирает себе предмет залога, обеспечивающий обязательство физического лица — заемщика, обязательства заемщика прекращаются. Нормы же закона о банкротстве предусматривают трансформацию залоговых требований в незалоговые в той части, в которой они не были удовлетворены за счет предмета залога, процедура банкротства, соответственно, продолжается и должник продолжает отвечать перед кредитором иным своим имуществом.
По мнению Ирины Шоч, в случае, если ВС РФ встанет на позицию суда первой инстанции и прекратит дело о банкротстве, признав тем самым, что обязательство должника – физического лица прекратилось с оставлением банком за собой нереализованного жилого помещения, находящегося в залоге, будет установлена практика, по которой заемщик – физическое лицо, чьи обязательства обеспечены ипотекой жилого помещения, отвечает по своим обязательствам лишь предметом ипотеки (с учетом, конечно, того, что размер обязательства менее либо равен стоимости предмета залога на момент возникновения ипотеки).
«Это может повлечь за собой пересмотр огромного количества дел, в рамках которых предмет ипотеки был оставлен залогодержателем за собой, требования не были удовлетворены в полном объеме и взыскание было обращено на иное имущество должника – физического лица», – считает Ирина Шоч.
Адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро Москвы «РИ-консалтинг» Елена Гладышева напомнила, что пункт 4.2 статьи 138 закона о банкротстве предусматривает право залогового кредитора оставить за собой нереализованный на торгах предмет залога.
В таких случаях между залоговым кредитором и арбитражным управляющим подписывается акт о приеме-передаче нереализованного на торгах имущества должника, в котором указывается стоимость данного имущества. При этом размер требований залогового кредитора уменьшается на соответствующую сумму. Кроме того, залоговый кредитор обязан перечислить часть денежных средств (20% от указанной в акте стоимости) в конкурсную массу. Эти деньги идут на погашение требований кредиторов первой и второй очереди, а также текущих расходов должника (п.п. 1, 2 ст. 138 закона о банкротстве).
В комментируемом случае, по словам Елены Гладышевой, стоимость переданного банку жилого дома была значительно ниже совокупного размера его требований.
«Учитывая вышеизложенное, суды апелляционной и кассационной инстанции справедливо указали, что требования банка не могут считаться погашенными, а оставшиеся требования должны быть удовлетворены за счет другого имущества должника. Следовательно, у суда не имелось оснований для прекращения производства по делу о несостоятельности (банкротстве) по причине удовлетворения всех требований кредиторов (п. 1 ст. 57 закона о банкротстве)», — пояснила юрист.
Вместе с тем, по мнению Елены Гладышевой, из содержания судебных актов не следует, что у должника имелось иное имущество, равно как и не указано на возможность арбитражного управляющего иным образом пополнить состав конкурсной массы (например, оспорить сделки должника, взыскать дебиторскую задолженность и т.д.).
«В связи с этим, суд первой инстанции должен был завершить реализацию имущества гражданина и освободить его от исполнения своих обязательств. Таким образом, Верховный суд РФ, на мой взгляд, правомерно указал, что доводы кассационной жалобы заслуживают внимания, и передал жалобу вместе с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам. Вместе с тем, данный кейс едва ли как-то скажется на судебной практике, поскольку направлен на устранение конкретных нарушений, допущенных нижестоящими судами при рассмотрении конкретного дела», – считает она.
Младший юрист Nasonov Pirogov Ксения Доможирова полагает, что позиция заявителя о возможности применения положений закона об ипотеке, касающихся процедуры оставления залогодержателем имущества за собой в процедуре банкротства физического лица, заслуживает внимания.
Из анализа судебной практики следует, что суды, сталкиваясь с коллизией правовых норм в процедуре банкротства, в большинстве случаев отдают предпочтение специальному законодательству – закону о банкротстве. А именно, при разрешении вопроса о погашении требований кредиторов, обязательство перед которыми обеспечено залогом, применяют положения, предусмотренные ст. 138 закона о банкротстве, а не п. 5 ст. 61 закона об ипотеке. Вместе с тем, такой подход не представляется в полной мере справедливым. В рассматриваемом случае возникает ситуация, когда должник, не находящийся в процедуре банкротства, оказывается в заведомо более выгодном положении, чем лицо, признанное банкротом. В то время как инициирование процедуры банкротства лица является прямым следствием неисполнения им обязательств.
По словам Ксении Доможировой, «оставляя» банку имущество, для приобретения которого и было принято кредитное обязательство, вне процедуры банкротства лицо хоть и лишается данного имущества, но освобождается от дальнейших обязательств перед банком.
«В рамках процедуры банкротства лицо и утрачивает право на имущество, находящееся в залоге, и вместе с тем не освобождается от оставшихся неудовлетворенными требований кредитора. В ситуации, когда возможность применения положений закона об ипотеке при рассмотрении дел о банкротстве прямо предусмотрена положениями п. 4 ст. 14 ФЗ № 154, но механизм их применения остается непонятным для нижестоящих судов, передача Верховным судом РФ данного спора на рассмотрение в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ представляется необходимой. Полагаю, что Верховный суд РФ может признать доводы заявителя обоснованными и указать на необходимость применения при рассмотрении споров в рамках процедуры банкротства положений п. 5 ст. 61 закона об ипотеке, разъяснив нижестоящим судам надлежащий механизм правоприменения», – отметила Ксения Доможирова.
