Светлана Тарнопольская

При этом, дело, безусловно, интересное. И его ключевым моментом мне видится обращение суда кассационной инстанции к уже закрепленной на уровне Обзора судебной практики ВС ФР № 4 (2020), утвержденного Президиумом ВС РФ 23.12.2020, позиции, согласно которой "использование механизма привлечения к субсидиарной ответственности для разрешения корпоративных споров является недопустимым". Суд кассационной инстанции обратил внимание на то, что в рамках данного конкретного спора применение обеспечительных мер выходит за рамки основной цели обеспечения иска, в том числе ввиду аффилированности кредиторов должнику и несоразмерности стоимости арестованного имущества КДЛ потенциальному размеру субсидиарной ответственности.

Никакого нового слова в судебной практике этим постановлением не сказано. Всем известно, что пропуск срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске, даже если КДЛ "кругом виновато". Как и то, что сделанное ответчиком до вынесения решения заявление о пропуске срока исковой давности должно получить мотивированную оценку в судебном акте. При этом обращает на себя внимание, что суд кассационной инстанции не стал самостоятельно делать вывод о применении либо неприменении срока исковой давности, а направил этот вопрос на повторное рассмотрение суда апелляционной инстанции, совершенно не предрешая его выводов. Учитывая обстоятельства данного дела, в котором иск заявлен конкурсным управляющим другого юридического лица, ответ на вопрос о дате начала течения срока исковой давности может оказаться не таким простым. И окончательные выводы о влиянии дела на практику можно будет сделать только на втором круге рассмотрения.

Мало есть тех, кто не испытывает "священного трепета" перед уголовным законодательством. Судьи арбитражных судов — не исключение. И, несмотря на то, что нигде в законе не прописан приоритет в банкротстве гражданина требований, подтвержденных приговором по уголовному делу, перед требованиями, подтвержденными решением суда по гражданскому делу (приоритетность требований из причинения вреда жизни и здоровью, по понятным причинам, не в счет), арбитражные суды продолжают "изобретать" механизмы придания требованиям "из уголовных составов" приоритета в банкротстве. Определение № 302-ЭС23-10298 (2) от 24.10.2024 ставит точку в этом виде "творчества".

Перед российскими банками открываются новые перспективы, в связи с тем, что рынок будут покидать (и процесс уже начался) иностранные банковские игроки вроде Райффайзен Банка. Одновременно нужно будет решать проблемы, вызванные западными санкциями, и чем больше тот или иной банк “завязан на Запад”, тем сложнее ему будет. Также следует ожидать нечувствительного для клиентов перехода ряда банков с иностранным капиталом в руки отечественных бенефициаров. Стараюсь придерживаться оптимистичного прогноза (в части выстоим), хотя без жертв отзыва лицензий не обойдется. С большой долей вероятности Центробанк будет поддерживать только системно значимые банки.