На скорый динамичный спрос на АУ повлияют не только экономические, но и внутригосударственные факторы, которые найдут свое выражение в том числе в крайне агрессивной политике по отношению к бизнес-сообществу со стороны государственных, в частности правоохранительных и судебных, органов.
Вместе с тем не стоит забывать, что основная задача арбитражного управляющего сводится к координации всей хозяйственной деятельности должника в целях максимального удовлетворения требований его кредиторов за счет полной или частичной реализации активов должника. Относительно простая для понимания функция, предоставленная законодателем профессиональному сообществу, к сожалению, по-разному может интерпретироваться оперативными и следственными органами, в особенности теми, которые прямо или косвенно заинтересованы в исходе дела.
Случаи привлечения арбитражных управляющих к уголовной ответственности по весьма сомнительным с точки зрения права и, что хуже, логики основаниям встречаются в нашей адвокатской практике все чаще, в то время как судебная практика стремительно обогащается новыми обвинительными приговорами.
Можем предположить, что на выяснение и уяснение причин сложившейся ситуации потребуется немалое время, а тратить его в сложившихся реалиях было бы неразумно.
Тем не менее наш наибольший профессиональный интерес вызывает именно механизм привлечения арбитражных управляющих к уголовной ответственности по различным составам преступлений. Важно помнить, что сфера банкротства конфликтогенна, а любое (в т.ч. косвенное) отступление управляющего от норм закона, по мнению оперативника или следователя, может обусловить возникновение уголовно-правовых рисков.
Кейс 1
Ярким примером может служить уголовное дело в отношении арбитражного управляющего, возбужденное по признакам ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ (покушение на мошенничество в особо крупном размере), у которого, по мнению следствия, возник преступный умысел, направленный на хищение денежных средств, принадлежащих третьему лицу. Так, между должником и третьим лицом был заключен договор уступки права (требования), в соответствии с которым третье лицо уступает должнику право требовать уплаты долга гражданином N по договору займа в отношении части основного долга. Во исполнение договора должник перечислил третьему лицу денежные средства в уплату части долга. Установив, что истребовать долг должнику не удалось, арбитражный управляющий подал в суд общей юрисдикции иск о расторжении договора уступки права (требования).
Вот только «подача иска явилась способом совершения мошенничества», как указал следователь в постановлениях о возбуждении уголовного дела и привлечении арбитражного управляющего в качестве обвиняемого, а управляющий в глазах правоохранителей стал мошенником.
Имея опыт участия в уголовных делах в отношении арбитражных управляющих, я делаю вывод, что следствие неправильно трактует роль управляющего в процедуре банкротства. Необходимо донести до правоохранителей и суда, что правовая основа действий управляющего, механизмы реализации им своих профессиональных обязанностей, направленных на удовлетворение требований кредиторов (принимать меры по защите имущества должника, анализировать финансовое состояние должника и результаты его финансовой, хозяйственной и инвестиционной деятельности и т.д.), при отсутствии преступных мотива и умысла являются бесспорными.
Принимая во внимание, что арбитражные управляющие находятся на острие противоборства интересов, именно управляющих правоохранители часто определяют в качестве «груши для битья»
А недобросовестные лица (должники) в попытках отстоять собственные интересы прибегают к различным способам давления не него. Даже элементарное отступление от обычаев делового оборота (но не закона) может быть расценено как преступление.
Отступление арбитражного управляющего от общепринятых норм делового оборота, например, выразившееся в составлении от его имени юристом искового заявления и подачи его в суд, подписании от имени управляющего запросов и иных документов, имеющих значение для оспаривания сделки, при его полной и своевременной осведомленности о таких действиях, наличии письменного или устного согласия управляющего, в том числе и молчаливого, не может трактоваться в качестве общественно опасного деяния, запрещенного уголовным законодательством.
Наиболее рискованной стадией процедуры банкротства является конкурсное производство, когда совершаются сделки, связанные с отчуждением имущества должника.
Так, следственный орган посчитал, что действия конкурсного управляющего должника образуют состав преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ при следующих обстоятельствах.
Кейс 2
Инициирование в Арбитражном суде области упрощенной процедуры банкротства, чтобы получить возможность не исполнять обязательства, а также оспорить в судебном порядке договоры должника, было только первой ступенью в преступном умысле управляющего. После этого он оспорил ряд сделок должника, намереваясь вывести объекты недвижимости в конкурсную массу. На стадии конкурсного производства недвижимое имущество было распродано, а через год управляющий уже фигурировал в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого.
При анализе фабул подобных уголовных дел у представителей сообщества возникает закономерный вопрос: «А за что же нам статью вменяют?»
К сожалению, мы вынуждены вас огорчить.
Сейчас усматривается тенденция, когда возбуждаются уголовные дела, не содержащие признаков деяний, закрепленных в УК
Так, вышеуказанные кейсы не содержат признаки действий, которые бы шли вразрез с деятельностью арбитражных управляющих, регулируемой ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
Желая быть честными с читателями, отмечаем, что хотя и не всегда, но все же эффективными бывают превентивные меры в виде уголовно-правового аудита и комплаенса в компании, проходящей процедуру банкротства, с участием адвокатов-криминалистов, которые изучат и нивелируют возможные уголовно-правовые риски арбитражного управляющего.
Гораздо экономнее и эффективнее избежать уголовного преследования, чем оплачивать расходы на «войну». Профилактические меры из категории «здесь и сейчас» могу порекомендовать следующие: проявляйте повышенную осмотрительность, по возможности избегайте заключения сделок, предполагающих уменьшение активов должника, будьте особо осторожны на стадии конкурсного производства. Напомню, что и в арбитраж нужно «окунаться с головой», если не хотите пуститься потом во все тяжкие.
Каждый добросовестный управляющий склонен считать свою деятельность прозрачной и профессиональной, а возможный интерес правоохранительных органов к нему – не более чем выдумкой. Но даже за законные действия приходится порой отвечать.
Dura lex, sed lex, как говорится.
Действующие лица:
Над материалом работали:
