Суд, рассматривая заявление арбитражного управляющего или иного лица, участвующего в деле, об исключении требований кредитора из реестра требований кредиторов, не пересматривает судебный акт, которым требования такого кредитора включены в реестр, а рассматривает правомерность нахождения данного кредитора в реестре после возникновения оснований, в связи с которыми управляющий или иное лицо просит данные требования исключить.
Согласно п. 8 Постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 № 29 «О некоторых вопросах практики применения Закона о банкротстве» возможность исключения требования из реестра, предусмотренная указанной нормой, реализуется в особых случаях, в частности, по заявлениям кредиторов об исключении их собственных требований из реестра. Также на основании вступивших в силу судебных актов арбитражным управляющим или реестродержателем исключаются из реестра требования о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору.
Данные нормы позволяют исключать требования кредиторов из реестра, однако суды зачастую боятся ее применять и отказывают заявителю со ссылкой на уже имеющееся в деле о банкротстве определение суда о включении требований кредиторов в РТК как преюдициальное, в связи с чем указывают на недопустимость преодоления вступившего в законную силу судебного акта, его «ревизию».
Так, в рамках дела о банкротстве ООО «Стройгрупп» (№ А41-52258/18) конкурсный кредитор ООО «Инжстройпроект», узнав в рамках другого судебного разбирательства о факте частичного выполнения работ должником по договору субподряда перед кредитором ООО «МИП-Строй № 1» на сумму 32,9 млн рублей, при условии, что требования последнего включены в РТК на сумму неотработанного аванса размере 98 млн рублей, обратился в суд с требованием о частичном исключении требований на сумму, указанную в акте КС-3, со ссылкой на положения п. 6 ст. 16 закона о банкротстве.
Суды трех инстанций посчитали, что, заявляя об исключении требований из реестра, кредитор ставит под сомнение законность нахождения требования другого кредитора в реестре и приводит новые доказательства, подтверждающие выполнение должником части работ, тогда как пересмотр состоявшегося судебного акта допускается исключительно в случаях и порядке, предусмотренном АПК РФ, двумя способами: путем обжалования принятого судебного акта; путем пересмотра судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам.
Судами установлено, что доводы кредитора по существу направлены на ревизию состоявшегося судебного акта в обход процедур, предусмотренных процессуальным законодательством, что недопустимо и является прямым нарушением принципа общеобязательности судебных актов (ст. 16 АПК РФ).
При этом суды отметили, что в случае несогласия с вынесенным судебным актом о взыскании долга или появлении новых или вновь открывшихся обстоятельств кредитор вправе реализовать право на пересмотр судебного акта в виде обжалования или пересмотра по новым и вновь открывшимся обстоятельствам.
Определением ВС РФ от 06.02.2023 № 305-ЭС21-147(5) отказано в передаче жалобы ООО «Инжстройпроект» в СКЭС ВС РФ для рассмотрения по существу.
Полагаю, что суды все-таки допустили ошибку, а ВС РФ ее не исправил, несмотря на возможность формирования важной правовой позиции, развивающей теорию «сальдирования», о которой мы поговорим чуть позже.
Разница в применении положений п. 6 ст. 16 закона о банкротстве и положений ст. 311–312 АПК РФ (пересмотр по новым и вновь открывшимся обстоятельствам)
Описанный в первом разделе кейс полезен с точки зрения соотнесения применения положений п. 6 ст. 16 закона о банкротстве и положений ст. 311–312 АПК РФ.
Позиция судов о том, что ООО «Инжстройпроект» вправе реализовать право на пересмотр судебного акта в виде обжалования или пересмотра по новым и вновь открывшимся обстоятельствам, выглядит ошибочной в связи со следующим.
Занятый судами подход противоречит правовым позициям ВС РФ, изложенным в Определениях ВС РФ от 14.12.2015 № 305-ЭС14-5846 и от 07.04.2016 № 302-ЭС15-18574, согласно которым суд самостоятельно применяет надлежащую процессуальную процедуру для разрешения ходатайства управляющего, исходя из его целевой направленности.
Данными определениями разрешен вопрос о соотношении применения положений ст. 311–312 АПК РФ и положений п. 6 ст. 16 закона о банкротстве в части исключения требований кредиторов из реестра.
В первом из упомянутых кейсов ВС РФ указал, что при признании недействительной сделки, на которой кредитор основывал свои требования, указанные требования подлежат пересмотру в порядке ст. 311–312 АПК РФ, а не на основании п. 6 ст. 16 закона о банкротстве. Однако сам факт того, что арбитражный управляющий обратился в суд с заявлением об исключении таких требований из реестра со ссылкой на данную норму закона о банкротстве, не является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку по результату выявленной направленности воли конкурсного управляющего суды должны были самостоятельно применить надлежащие правовые процедуры для разрешения изложенного в ходатайстве требования.
Второе из названных дел разрешало вопрос законности действий арбитражного управляющего, который в схожих обстоятельствах обратился в суд с заявлением об исключении требований кредитора из реестра, однако получил отказ в удовлетворении заявленных требований в связи с тем, что такие споры разрешаются в порядке пп. 2 и 3 ст. 312 АПК РФ, и такой отказ нарушил права кредиторов. Однако, коллегия судей ВС РФ указала, что арбитражным управляющим приняты все необходимые меры, последний действовал в условиях наличия правовой неопределенности до появления единообразной судебной практики, а именно Определения ВС РФ от 14.12.2015 № 305-ЭС14-5846, в связи с чем поддержал суды первой и апелляционной инстанций, которые отказали во взыскании убытков и удовлетворении жалобы.
Позиция ВС РФ также находит свое отражение и в п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой ГК РФ», согласно которому суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам.
«Сальдирование» взаимных обязательств как основание для исключения требований кредитора из реестра
Пункт 6 ст. 16 закона о банкротстве довольно успешно применяется в рамках так называемых споров о «сальдировании» взаимных обязательств.
В Определении ВС РФ от 12.03.2018 №305-ЭС17-17564 и в п. 20 Обзора практики № 3 (2018), утвержденного Президиумом ВС РФ 14.11.2018, прямо говорится о возможности исключения части требований кредитора, включенной в реестр требований кредиторов должника применительно к правилам п. 6 ст. 16 закона о банкротстве, при возникновении после включения в реестр требования обстоятельств, очевидно свидетельствующих о наличии оснований уточнения контрольного сальдо в рамках одного договора подряда.
В деле о банкротстве ОАО «Трест Мосэлектротягстрой» (№ А40-164343/2017) Арбитражный суд Московского округа в Постановлении от 23.06.2020 допустил возможность частичного исключения из РТК требований АО «Мосинжпроект» в порядке п. 6 ст. 16 закона о банкротстве в связи с тем, что на территории строительной площадки объекта остались принадлежащие должнику материалы, оборудование, инвентарь, инструменты, иное имущество, которые возвращены не были, на общую сумму 107 205 574,59 руб. Однако спор направлен на новое рассмотрение потому, что суд первой инстанции не проверил доводы сторон на предмет реального наличия имущества, суд округа указал, что данные обстоятельства необходимо установить в том числе путем проведения совместного осмотра строительной площадки с участием иных кредиторов в целях определения конкретного перечня имущества и проведения его оценки.
В рамках дела о банкротстве ООО СП «ЕВРАССТРОЙ» (дело № А40-78460/18-44-105 «Б») требования АО «Мосинжпроект» в размере 22 630 295,30 руб. (гарантийные удержания по договору подряда № 657-0913-ЗП1/Н от 07.10.2013, подлежащие выплате должнику подрядчиком) исключены Определением Арбитражного суда города Москвы от 02.03.2021 со ссылкой на п. 6 ст. 16 закона о банкротстве и п. 20 Обзора практики № 3 (2018), утвержденного Президиумом ВС РФ 14.11.2018.
В Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 23.12.2020 по делу № А40-199478/15 суд допустил частичное исключение из реестра требований кредиторов с учетом установления экспертизой стоимости отработанных авансовых платежей по договору подряда.
«В ситуации, когда выполнение всех работ по договорам подряда авансировалось со стороны кредитора, выполнение работ в рамках договоров подряда представляло собой отработку за перечисленные денежные средства.
Для соотнесения конечного результата между предоставленной оплатой (авансом) и стоимостью выполненной работы (соотнесение встречного предоставления каждой из сторон в рамках договоров подряда) в рамках обособленного спора по настоящему делу арбитражным судом были назначены экспертизы, по результатам которых установлено, что требования общества "Квадра — генерирующая компания" (включенные в реестр) несколько завышены (а именно — на сумму 288 957 583 руб. 35 коп.) в связи с фактической выработкой авансовых платежей на указанную сумму со стороны должника.
Частичное исключение прав требований, фактически не существовавших на момент включения в реестр требований кредиторов, не ведет к уменьшению прав требований кредиторов (в том числе и залогового кредитора общества "ЮниКредит Банк"), включенных в реестр, и не ущемляет их права (в том числе как залоговых кредиторов)».
Применение п. 6 ст. 16 закона о банкротстве в иных случаях
Довольно редко удается увидеть применение судом п. 6 ст. 16 закона о банкротстве вне рамок вопросов «сальдирования». Как правило, иные обстоятельства редко принимаются судами во внимание в качестве основания для исключения требования из реестра.
4.1. В Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 20.04.2022 по делу № А41-70837/17 изложена довольно прогрессивная мысль, согласно которой нахождение в реестре требований кредиторов должника погашенного требования существенным образом нарушает права иных кредиторов, у которых уменьшается вероятность справедливого распределения денежных средств после реализации конкурсной массы.
«Действующее законодательство о несостоятельности прямо не регламентирует ситуации, при которых после включения требования в реестр стало известно, что данное требование фактически отсутствует.
В настоящем случае кассатор ссылается на то, что требование в размере 746 623, 02 руб. фактически отсутствует и оснований для его нахождения в реестре требований кредиторов не имеется, и указывает, что самостоятельно внести отметку о погашении в реестр требований кредиторов он может, так как требования погашались не в ходе проведения процедуры банкротства, у конкурсного кредитора имеются разногласия по вопросу наличия факта погашения его требований.
Суд округа, учитывая доводы кассатора, пояснения лиц, участвующих в судебном заседании, о наличии разногласий между конкурсным управляющим и кредитором по вопросу наличия факта погашения задолженности кредитора полагает, что в настоящем случае такие разногласия между лицами, участвующими в деле, подлежали разрешению судом согласно п. 1 ст. 60 Закона о банкротстве, тогда как в обратном случае создается правовая неопределенность по предмету данных разногласий, самостоятельное внесение арбитражным управляющим отметки о погашении в реестр требований кредиторов при таких обстоятельствах повлечет возникновение нового обособленного спора в данном деле о банкротстве по вопросу наличия (отсутствия) факта погашения задолженности, что не способствует достижению целей правосудия, а также процессуальной экономии.
Нахождение в реестре требования кредитора при наличии доказательств, очевидно свидетельствующих об отсутствии задолженности, нарушает основополагающие принципы правовой определенности, гарантирующие участникам экономических отношений защиту их прав на основе определенных норм права в их единообразном истолковании и применении судами».
Данный кейс является интересным примером одновременного применения положений п. 6 ст. 16 и п. 1 ст. 60 закона о банкротстве и позволяет разрешать ситуации, при которых после включения требования в реестр стало известно, что данное требование фактически отсутствует. Также суд кассационной инстанции сослался на положения ст. 10 ГК РФ как универсальную норму, не допускающую защиты прав лица, злоупотребляющего правом в виде сокрытия от суда частичного погашения своих требований до введения в отношении должника процедур банкротства.
При новом рассмотрении Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 03.07.2023, оставленным без изменения Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 27.09.2023, исключено требование ПАО «Международный коммерческий банк» из реестра требований кредиторов ООО «Константа» на сумму 30 667 622, 67 руб.
4.2. В конце 2021 года Верховный суд РФ сделал очень важное разъяснение о невозможности исключения из реестра требований ликвидированных кредиторов [Определение ВС РФ от 20.12.2021 № 307-ЭС18-15392(3)].
Высшая судебная инстанция отметила, что, указывая на прекращение обязательств должника перед обществом «РП-регион» вследствие его ликвидации (ст. 419 ГК РФ) в качестве основания для исключения требования из реестра, суды первой инстанции и округа не учли, что само по себе прекращение деятельности юридического лица не влечет выбытия принадлежащих ему объектов гражданских прав (ст. 128 ГК РФ). В отсутствие информации о том, как организация распорядилась этими объектами до прекращения своей деятельности, следует руководствоваться п. 8 ст. 63 ГК РФ, согласно которому оставшееся после удовлетворения требований кредиторов имущество юридического лица передается его участникам, имеющим корпоративные права в отношении юридического лица (ликвидационная квота).
«Устанавливая наличие оснований для исключения спорного требования из реестра, суды не приняли во внимание положения ст. 64 ГК РФ, предусматривающие дополнительные гарантии для кредиторов, исключенных из ЕГРЮЛ юридических лиц, а также иных лиц, чьи права и законные интересы затрагиваются таким исключением. В частности, в силу п. 5.2 названной статьи в случае обнаружения имущества ликвидированного юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ, заинтересованное лицо или уполномоченный государственный орган вправе обратиться в суд с заявлением о назначении процедуры распределения обнаруженного имущества среди лиц, имеющих на это право.
Помимо этого, положения статей 382, 384 ГК РФ предполагают возможность передачи кредитором принадлежащего ему требования другому лицу по сделке как в полном объеме, так и в части.
В связи с этим исключение из реестра требования кредитора, в отношении которого в ЕГРЮЛ внесена запись о прекращении деятельности, создает препятствия для реализации заинтересованными лицами своих субъективных прав, в частности, права на замену такого кредитора его правопреемником (ст. 48 АПК РФ)».
Не оставил ВС РФ без внимания и вопрос о том, как учитывать требования таких кредиторов при проведении собраний кредиторов, а также как производить расчеты при распределении конкурсной массы.
«Доводы конкурсного управляющего о том, что вызванная ликвидацией организации неопределенность относительно личности кредитора, которому принадлежит включенное в реестр требование, может создавать препятствия при проведении процедуры банкротства, несостоятельны. В подобных случаях следует исходить из того, что до осуществления процессуальной замены требования такого кредитора не учитываются при определении количества голосов на собрании кредиторов, а также в иных случаях, где требуется наличие определенного порогового значения (например, при оспаривании сделок — ст. 61.9 Закона о банкротстве). В то же время должник вправе внести причитающиеся для погашения данного требования денежные средства на депозит нотариуса (ст. 327 ГК РФ, ст. 87 Основ законодательства РФ о нотариате от 11.02.1993 № 4462-1)».
Долгое время практика шла по другому пути. Ярким примером является Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 04.03.2020 по делу № А76-5485/2011, где кассационный суд направил дело на новое рассмотрение, указав, что судами не дана оценка тому обстоятельству, что до настоящего времени заявление о процессуальной замене в установленном порядке не подано, сохранение в реестре общества «СКАТ» требования давно ликвидированного и исключенного из ЕГРЮЛ кредитора с учетом смены конкурсных управляющих и длительности процедуры конкурсного производства (с 2011 года) делает невозможным принятие решений, относящихся к исключительной компетенции собрания, и, в конечном счете, проведение самой процедуры банкротства, тем самым нарушает права иных кредиторов должника. Кроме того, судами не дана оценка доводу управляющего о нахождении на депозитном счете нотариуса денежных средств в размере 600 000 рублей для погашения требований общества «Инкор» и невозможности возвращения их в конкурсную массу должника.
При новом рассмотрении суд Арбитражный суд Челябинской области Определением от 21.09.2020 исключил требования общества «ИНКОР» из реестра.
4.3. Также нередко возникают ситуации, когда в ходе процедуры банкротства борьба между конкурсными кредиторами приводит к тому, что один из кредиторов гасит требования другого в полном объеме в принудительном порядке путем перечисления денежных средств на банковский счет и впоследствии просит суд исключить погашенные требования из реестра.
Подобная ситуация имела место в деле о банкротстве ООО «Владимирский краностроительный завод» (№ А11-4089/2021). В качестве обоснования заявленных требований конкурсный управляющий указал, что задолженность ООО «ВКЗ» перед ООО «Рента-Проект» погашена в полном объеме кредитором ООО «ГП-МФС» (назначение платежа: «Оплата за ООО "ВКЗ" задолженности перед ООО "РЕНТА-ПРОЕКТ", включенной в реестр Определением от 14.09.2021 по делу № А11-4089/21 без НДС»).
Согласно п. 28 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства», утвержденного Президиумом ВС РФ 20.12.2016, после введения первой процедуры по делу о банкротстве третье лицо в индивидуальном порядке вправе погасить только требования уполномоченного органа по обязательным платежам на основании положений ст. 71.1, 85.1, 112.1 и 129.1 закона о банкротстве.
Обязательства по иным требованиям могут быть исполнены третьим лицом лишь в процедурах внешнего управления либо конкурсного производства в соответствии со специальными правилами, установленными ст. 113 и 125 закона о банкротстве. Положения подп. 1 п. 2 ст. 313 ГК РФ после введения в отношении должника первой процедуры банкротства применению не подлежат. При этом названное регулирование не означает, что конкурсный кредитор не вправе уступать принадлежащее ему требование к должнику на основании договора цессии.
ООО «Рента-Проект» возвратило ООО «Генеральный подрядчик-МФС» денежные средства в размере 13 473 руб. 12 коп., перечисленные 27.02.2023 на расчетный счет, что подтверждается платежным поручением № 18 от 04.05.2023.
Учитывая изложенное, заявление конкурсного управляющего оставлено без удовлетворения.
4.4. В судебной практике выработан подход по исключению требований работников к должнику по трудовым договорам.
В п. 32 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» разъяснено, что включенные арбитражным управляющим в реестр требований кредиторов должника требования по оплате труда лиц, работающих по трудовому договору, могут быть исключены только на основании вступивших в силу судебных актов.
При наличии у работника, представителя работников должника, а также участвующих в деле лиц (в том числе заявивших свои требования конкурсных кредиторов) возражений по включенным арбитражным управляющим в реестр требованиям других работников указанные лица вправе заявить их в суд, рассматривающий дело о банкротстве, в порядке абз. 1 п. 11 ст. 16 и п. 2 ст. 60 закона о банкротстве. По результатам рассмотрения возражений суд вправе исключить спорные требования из реестра или внести в них изменения.
Такой спор рассмотрен Арбитражным судом Западно-Сибирского округа в Постановлении от 26.06.2018 по делу № А75-1911/2016.
«На стадии проведения в отношении ООО "ИСК "Конструктив" процедуры наблюдения временный управляющий 21.09.2016 включил во вторую очередь реестра требований кредиторов должника требование Ромаха М. М. в размере 4 835 045 рублей 71 копейки задолженности по заработной плате, подтвержденной справкой директора должника.
В ходе рассмотрения возражений кредитора ООО "ПриуралСтрой" суд первой инстанции в порядке, предусмотренном ст. 82 АПК РФ, назначил судебно-техническую экспертизу, по результату проведения которой в заключении федерального бюджетного учреждения "Уральский региональный центр судебной экспертизы" от 29.09.2017 № 39/06-3, 40/06-3 установлено выполнение подписей от имени директора Свистовича Ивана Анатольевича в трудовом договоре № 1, датированном 25.04.2013, и в приказе № 02/2013-К, датированном 25.04.2013, не ранее 2015 года.
С учетом выводов эксперта суд первой инстанции согласно ст. 161 АПК РФ правомерно удовлетворил ходатайство возражающего кредитора о фальсификации доказательств и исключении из числа доказательств трудового договора от 25.04.2013 № 1.
Кроме того, суд первой инстанции установил отсутствие в бухгалтерской и статистической отчетности, представлявшейся должником в уполномоченные органы (ФНС, ПФ РФ, ФСС, ФОМС), сведений о наличии задолженности перед работниками, а также сведений об их начислении.
Оценивая решение Ханты-Мансийского районного суда от 26.12.2017 по делу № 2-6648/16 о восстановлении Ромаха М. М. на работе с 26.10.2016 в должности финансового директора ООО "ИСК "Конструктив", суд первой инстанции в настоящем обособленном споре по существу правильно указал на иной характер рассматриваемых правоотношений, не связанных с выяснением наличия и оснований возникновения задолженности по заработной плате».
Вывод
В настоящее время суды с большой осторожностью применяют норму п. 6 ст. 16 закона о банкротстве.
Наиболее часто ее используют в спорах о «сальдировании» взаимных обязательств после установления в реестре требований кредитора по договору подряда, при этом даже в таких спорах практика достаточно неоднозначная, несмотря на наличие правовой позиции, изложенной в п. 20 Обзора практики № 3 (2018), утвержденного Президиумом ВС РФ 14.11.2018 (вспоминаем дело № А41-52258/2018 о банкротстве ООО «Стройгрупп»).
ВС РФ почти не передает на рассмотрение дела, связанные с исключением из реестра требований кредиторов. Одним из немногочисленных дел, которые были рассмотрены СКЭС, является дело о банкротстве ООО «Интарсия», где перед высшей инстанцией встал вопрос, связанный с допустимостью исключения из реестра требований ликвидированного кредитора. Данный спор имел важное значение ввиду наличия неоднозначной практики на уровне окружных судов.
В иных случаях суды каждый раз отталкиваются от фактических обстоятельств спора и все уже зависит от усмотрения судей, рассматривающих дело.
Например, наличие доказательств частичного погашения долга может являться основанием для исключения требований из реестра (дело № А41-70837/17), а вот представление доказательств частичного выполнения работ подрядчиком/субподрядчиком — не всегда (в деле № А41-52258/18 суды отказались исключать требования, а в деле № А40-199478/15 апелляция и кассация допустили такое исключение). Принудительное погашение третьим лицом требований кредитора не позволит рассчитывать на исключение его требований из реестра, а вот доказательства фальсификации трудового договора станут поводом для такого исключения.
Таким образом, необходимы четкие критерии либо на уровне постановлений Пленума, либо судебных актов Коллегии по экономическим спорам ВС РФ, при которых допустимо исключение требований кредиторов из реестра, поскольку отсутствие таких критериев влечет применение нормы п. 6 ст. 16 закона о банкротстве лишь в исключительных случаях, хотя, очевидно, имеется гораздо больше оснований для ее применения.
Над материалом работали:
