Седьмой кассационный суд общей юрисдикции обобщил практику за 2 полугодие 2022 года. В обзор вошел банкротный кейс, в котором кассационный суд подчеркнул, что отказ в удовлетворении требований о возмещении вреда за совершение преступления противоречит законодательству о банкротстве (Определение № 77-512/2022).
По приговору Октябрьского райсуда Екатеринбурга от 26 мая 2021 года С. был признан виновным в покушении на хищение имущества Т. на сумму 2,35 млн рублей путем обмана, в особо крупном размере, а также в хищении имущества А. на сумму 3 млн рублей путем обмана, в особо крупном размере, и осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159 УК РФ.
Гражданский иск А. о взыскании с С. материального ущерба в размере 2,32 млн рублей суд оставил без рассмотрения.
Принятое решение суд мотивировал тем, что исковые требования А. к С. были удовлетворены ранее решением Орджоникидзевского райсуда Екатеринбурга от 26 сентября 2016 года, на основании которого впоследствии выдан исполнительный лист на принудительное взыскание 2,34 млн рублей, а также наличием вступившего в законную силу решения Арбитражного суда Свердловской области от 24 апреля 2019 года, которым С. был признан банкротом, а затем определением того же суда был освобожден от обязательств, а требования А. были включены в реестр кредиторов.
Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, рассмотрев кассационную жалобу потерпевшей А., пришла к выводу о том, что оснований для оставления иска А. без рассмотрения у суда не было.
Так, оставляя без рассмотрения иск потерпевшей со ссылкой на признание С. банкротом, суд не принял во внимание положения ч. 4 ст. 213.28 закона о банкротстве, согласно которым освобождение гражданина от обязательств не допускается в случае, если доказано, что при возникновении или исполнении обязательства гражданин действовал незаконно, в том числе совершил мошенничество.
Вывод: разрешение вопросов о возмещении вреда, причиненного преступлением потерпевшему, не входит в сферу регулирования законодательства о банкротстве, а вывод суда первой инстанции об освобождении осужденного вследствие признания его банкротом от обязательств, связанных с взысканием ущерба, причиненного в результате мошенничества, противоречит закону и нарушает права потерпевшей на защиту от преступления.
Ссылаясь на решение Орджоникидзевского райсуда Екатеринбурга от 26 сентября 2016 года, которым были удовлетворены исковые требования А. к С., суд оставил без внимания, что исполнительное производство, возбужденное на основании исполнительного листа, окончено 10 июня 2019 года в связи с признанием должника банкротом.
Более того, не нашел подтверждения вывод суда первой инстанции о включении требований А. в реестр кредиторов. Напротив, согласно представленному в деле определению Арбитражного суда Свердловской области от 28 октября 2019 года в реестр требований кредиторов С. требования А. включены не были.
При таких обстоятельствах, принятое по иску А. решение создало для потерпевшей препятствия к возмещению причиненного преступлением ущерба, поскольку фактически исключило возможность ее обращения с гражданским иском в порядке гражданского судопроизводства.
Учитывая изложенное, судебная коллегия отменила приговор в части решения по гражданскому иску потерпевшей А. и передала вопрос возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.
