В законе о банкротстве предусмотрено, что финансовый управляющий в ходе реализации имущества гражданина осуществляет права участника юридического лица от имени гражданина, в том числе голосует на общем собрании участников. Такие полномочия должны быть использованы во благо, в целях сохранения конкурсной массы. Благодаря им управляющий способен предотвратить неправомерные действия со стороны самого должника, руководителей и участников компаний, в которых банкрот является участником.
Однако далеко не всегда управляющие используют свои полномочия в интересах самих компаний и других участников. На практике нередки случаи попытки рейдерских захватов компании через банкротство ее учредителя, вывод активов и других незаконных действий.
В итоге контроль над юридическим лицом – должника осуществляется не в интересах кредиторов, а для получения личной выгоды управляющего или конкурентов гражданина-банкрота.
Впервые на проблему реализации финансовым управляющим корпоративных прав обратил внимание Верховный суд в деле о банкротстве гражданина Климчука. Должник являлся единоличным участником в трех обществах с ограниченной ответственностью. После признания его банкротом финансовый управляющий принял решения о смене единоличного органа во всех трех обществах. Пост генерального директора в трех компаниях занял другой человек.
Свои действия финансовый управляющий мотивировал тем, что предшественники директора активно занимались выводом и сокрытием активов обществ, не предоставляя актуальную информацию о реальном положении дел в обществах и их текущей хозяйственной деятельности.
Должник пытался оспорить действия финансового управляющего, признав их незаконными. По его мнению, смена руководства была осуществлена в интересах его конкурента по авиабизнесу.
Первые три инстанции встали на сторону должника, отстранив финансового управляющего от занимаемой должности. Однако Верховный суд с ними не согласился (А40-2204/2016). Отменяя судебные акты, он обязал суды еще раз оценить доводы обеих сторон. Подтверждая возможность финансового управляющего принимать решения о кандидатуре единоличного органа в подконтрольных компаниях, Верховный суд указал, что такое право должно использоваться добросовестно, в целях недопущения недобросовестных действий по отчуждению имущества общества. Данное дело является не единственным, где ставился вопрос о добросовестности управляющего при осуществлении корпоративных прав должника.
Смена директоров компаний
В деле о банкротстве М. В. Троцкого управляющий сменил директора в ООО «АСС», где должник был мажоритарным участником. Его действия были оспорены в суде. Удовлетворяя заявленное требование, суд первой инстанции исходил из того, что решение не соответствует критериям добросовестности и разумности, поскольку новый директор не является беспристрастным по отношению к ООО «АСС» в силу наличия родственных связей с кредитором должника С. А. Сорогиным, который, в свою очередь, является лицом, контролирующим фирмы – конкуренты ООО «АСС». Суды отметили, что такое поведение управляющего не соответствовало типичной модели поведения профессионального участника антикризисных отношений, находящегося в схожих обстоятельствах, не обеспечивало баланс объективно противопоставленных интересов, вовлеченных в процесс несостоятельности лиц (должника, кредиторов и общества), логически не соответствовало ситуации, в которой он находился (А70-380/2018).
В деле о банкротстве Р. Р. Галиуллина суды рассмотрели вопрос о смене руководителей в двух подконтрольных должнику обществах. Финансовый управляющий принял решение о должностях директоров компаний лиц, представляющих интересы мажоритарного кредитора должника. С этим был не согласен сам должник. По его мнению, руководствуясь умыслом, финансовый управляющий и мажоритарный кредитор предпринимают действия, чтобы воспрепятствовать восстановлению его платежеспособности.
Суды трех инстанций согласились с должником (А60-66150/2019). Они указали, что решение об утверждении директора контролируемого должником хозяйственного общества не должно порождать сомнений в том, что управление принадлежащим должнику активом будет осуществлять лицо, независимое от кредиторов должника.
У финансового управляющего отсутствовали разумные объяснений относительно выбранных им кандидатур руководителей. Право распоряжения имуществом компании получили лица, находящиеся в доверительных отношениях с кредитором – заявителем по делу банкротстве. В итоге действия финансового управляющего были признаны незаконными.
Схожая ситуация имела место в деле о банкротстве А. В. Орлова. Финансовый управляющий совершил действия, которые привели к смене единоличного исполнительного органа в ООО «Алгоритм-технопромсервис», вместо А. В. Орлова пост занял Н.Е. Васильев. С этим решением не согласился один из кредиторов должника и обжаловал их в суде.
В ходе рассмотрения спора суды установили, что для смены руководителя управляющий провел собрание участников с нарушением порядка созыва, проведения, в отсутствие кворума
Как установили суды, до процедуры банкротства должника Н. Е. Васильев являлся директором юридического лица, которое являлось контрагентом ООО «Алгоритм-ТПС», и данные юридические лица выступали в третейском суде в качестве истца и соответчика.
В результате действия управляющего признаны незаконными. Суды пришли к выводу, что при определении фигуры нового единоличного исполнительного органа финансовый управляющий должен понимать риски соответствующего корпоративного решения, связанные с возможным конфликтом интересов ООО «Алгоритм-ТПС» и его процессуальных оппонентов, имеющих имущественные интересы, отличные интересов указанного юридического лица. Финансовый управляющий обязан оценить такие риски и обеспечить соблюдение корпоративных процедур при замене единоличного исполнительного органа вне зависимости от решения, принятого собранием кредиторов должника (А33-31974/2017).
Еще в одном деле должник И. Л. Георгадзе обратился в суд с жалобой на действия управляющего и требованием отстранить его. Судами установлено, что на протяжении 2018–2019 гг. финансовый управляющий Е. В. Легалов пытался сменить директора общества «Энергоэффект», в котором И. Л. Георгадзе являлся мажоритарным участником (99,045% в уставном капитале).
В ходе рассмотрения спора суды установили, что для смены руководителя управляющий провел собрание участников с нарушением порядка созыва, проведения, в отсутствие кворума. Кроме того, на должность директора компании управляющий назначил человека, не обладающего опытом работы руководителем и необходимыми профессиональными знаниями и, по сути, являющегося номинальным руководителем, при этом нарушив права второго участника общества на управление делами общества «Энергоэффект» (А50-32815/2017). За такие нарушения управляющий был отстранен от занимаемой должности.
Неправомерные выплаты дивидендов
У финансового управляющего есть хороший способ пополнить конкурсную массу должника – за счет причитающихся ему дивидендов. Получив доступ к компании должника, финансовый управляющий может принять решение о выплате ему дивидендов за счет чистой прибыли общества. В соответствии с правилами дивиденды должны поступить в конкурсную массу должника, их следует распределить между кредиторами. Однако далеко не всегда такие действия идут во благо самой компании.
Так, в деле о банкротстве М. В. Троцкого управляющий принял решение ежемесячно перечислять дивиденды компании, где должник был единственным участником, в пользу кредиторов. Кроме того, все имеющиеся на тот момент деньги юрлица (более 100 млн руб.) управляющий решил распределить между кредиторами. Его действия в конечном итоге были признаны незаконными, самого управляющего отстранили от занимаемой должности (А70-380/2018). Суды указали, что управляющий действовал вопреки интересам общества, поскольку все денежные средства, находящиеся на его счете, должны были быть направлены на погашение текущих обязательств.
Кроме того, на момент рассмотрения жалобы была установлена заинтересованность управляющего и кредиторов М. В. Троцкого. Фактически управляющий не обеспечивал соблюдение условий корпоративной процедуры по выплате дивидендов, а стремился вывести денежные средства с расчетного счета компании.
В практике можно встретить и обратные ситуации, когда финансовый управляющий не принимает меры по распределению чистой прибыли компаний, принадлежащих должнику.
В деле о банкротстве К. И. Лингис должник обратился в суд с жалобой на бездействия финансового управляющего, который не принял мер по распределению чистой прибыли общества. Кассация согласилась с доводами заявителя, указав, что закон о банкротстве не предусматривает того, что финансовый управляющий должен получить указания от должника относительно осуществления его прав как участника юридического лица, более того, финансовый управляющий должен действовать самостоятельно в интересах как должника, так и кредиторов.
Судом первой инстанции не проверены доводы должника о том, что у ООО «КС 56» имелась чистая прибыль по результатам 2015 года, не исследовано, какие действия по реализации прав участника ООО «КС 56», принадлежащих должнику, помимо присутствия на собрании 20 мая 2016 г., предпринимались финансовым управляющим (А-21-9280/2015).
Вывод имущества из компании, принадлежащей должнику
В деле о банкротстве С. В. Грац должник просил признать незаконными действия управляющего по заключению договоров купли-продажи дорогостоящего оборудования, принадлежащего компании должника.
Финансовый управляющий сменил директора в обществе, а после на общем собрании участников одобрил крупную сделку по продаже имущества. И все это происходило в тот момент, когда принадлежащая должнику доля в компании уже была выставлена на торги (А-51-21000/2015).
Свои действия управляющий попытался обосновать тем, что у общества была крупная задолженность перед своими кредиторами, поэтому доля в нем не была привлекательна для потенциальных покупателей. Чтобы погасить задолженность и привлечь больше участников на торги, нужно было продать часть имущества компании.
Спор дошел до кассации, которая отменила судебные акты нижестоящих судов. По ее мнению, судам стоило внимательно изучить доводы должника о том, что действия управляющего не имели обоснованной и разумной цели. Одобрение его действий собранием кредиторов гражданина-банкрота не может служить оправданием неразумных действий.
Свои действия управляющий попытался обосновать тем, что у общества была крупная задолженность перед своими кредиторами, поэтому доля в нем не была привлекательна для потенциальных покупателей
Схожая ситуация имела место в деле о банкротстве Л. Е. Красовской. Должница пыталась оспорить действия управляющего по продаже имущества компании, где она была единственным учредителем, по заниженной стоимости (А13-8170/2018). Должница утверждала, что после смены директора компании управляющий продал залоговое имущество по цене в несколько раз ниже рыночной. Суды первой и апелляционной инстанции не сочли ее доводы достаточными для признания действий управляющего незаконными.
Однако кассация встала на сторону заявительницы и отправила дело на новое рассмотрение. По ее мнению, в материалах дела было достаточно доказательств того, что имущество действительно было продано значительно ниже рынка, в результате чего обществу был причинен убыток.
Незаконное увеличение уставного капитала за счет вклада нового участника
Интересный кейс был рассмотрен Арбитражным судом Северо-Западного округа в деле о банкротстве С. К. Земана. Должник пытался оспорить действия управляющего по увеличению уставного капитала общества и вхождение в состав участников нового лица.
Должнику принадлежала 100% доля в уставном капитале ООО «Кирова-58». В период процедуры банкротства финансовый управляющий от имени должника принял решение о вхождении в состав участников нового лица. В результате доля должника уменьшилась со 100,00 до 92,06%.
Суды пришли к выводу, что последствием включения нового участника по решению финансового управляющего явилось косвенное отчуждение имущества в виде размывания доли первоначального участника С. К. Земана, потери полного контроля над деятельностью этого общества, а также снижение потенциальной ликвидности названного актива при его реализации в качестве конкурсной массы.
Суды также отметили, что указанные действия совершены управляющим в период рассмотрения заявления третьего лица о намерении погасить все требования кредиторов, включенные в реестр требований кредиторов С. К. Земана, и внесения денежных средств с этой целью на депозит нотариуса 4 февраля 2019 г. (А67-5102/2017).
В итоге действия управляющего были признаны незаконными.
Над материалом работали:
