Тема внедрения искусственного интеллекта в деятельность судов постепенно набирает обороты. Так, в ходе XX Совещания председателей верховных судов государств – членов Шанхайской организации сотрудничества Председатель Верховного Суда Российской Федерации (далее – ВС РФ) И.Л. Подносова подчеркнула, что судейское сообщество активно обсуждает идею внедрения искусственного интеллекта в работу судей.
По ее мнению, внедрение элементов искусственного интеллекта ставит вопросы не только прикладного, но и этического характера. Автоматизация правосудия способна существенно облегчить работу судей и сотрудников аппаратов судов, однако она должна применяться там, где нужно решать задачи технического характера, а не при непосредственном принятии решений по существу споров.
В итоге И.Л. Подносова подчеркнула необходимость исследования иностранного опыта по данному вопросу (Верховный Суд России изучает опыт применения искусственного интеллекта // интернет-сайт ВС РФ).
В своей статье я хотел бы поделиться некоторыми соображениями по данному вопросу.
1. Правосудие и судопроизводство: соотношение понятий
Для начала необходимо определиться с понятиями. Понятие правосудия видится мне уже, чем понятие судопроизводства. Первое предполагает непосредственное разрешение споров о материальном праве. Второе охватывает более широкий круг действий, включая совершение процессуальных действий, не связанных непосредственно с разрешением дела по существу (принятие иска к производству, оставление его без движения, возвращение и т.п.), а также фактические действия делопроизводственного характера (включая, например, пересылку дел между судами).
Приведенное понимание правосудия нашло свое отражение в судебной практике.
Так, в постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П Конституционный Суд Российской Федерации (далее – КС РФ) выявлял смысл п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу которого вред, причиненный при отправлении правосудия, подлежит возмещению, только если вина судьи подтверждена приговором суда, вступившим в законную силу.
КС РФ признал данную норму соответствующей Конституции Российской Федерации, однако обратил внимание на то, что она подлежит применению лишь в отношении решений, вынесенных по существу спора. Применительно ко всем иным судебным актам, разрешающим вопросы процессуального характера, для возмещения причиненного вреда достаточно лишь отмены судебного акта судом вышестоящей инстанции.
Следовательно, КС РФ подтвердил то, что правосудием признается лишь разрешение материально-правовых споров по существу.
Продолжая дальше ход своих рассуждений, я хотел бы обратить внимание на то, что у судей нет как таковой проблемы с вынесением решений по существу спора. Конечно, некоторые судьи склонны выносить решения достаточно быстро – за 1–2 заседания; для других же характерен более размеренный темп работы. Но, в сущности, такого, чтобы судья не знал, как ему решить дело, в принципе быть не может.
Необходимо признать, что вынесение решения предполагает учет судом не только правовых факторов. При разрешении спора судьи принимают во внимание, в том числе, процессуальное поведение сторон, вопросы этики, собственный жизненный опыт и т.п. Само проведение судебного заседания предполагает не только сухое изложение обстоятельств дела и норм права, но и порой достаточно эмоциальное общение.
Важным фактором, исключающим применение искусственного интеллекта в судебной деятельности, является правило о свободной оценке доказательств. В Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации (далее – АПК РФ) оно закреплено в ст. 71. В этой статье, в частности, говорится, что ни одно доказательство не имеет для арбитражного суда заранее установленной силы (ч. 5 данной статьи).
При этом правило о свободной оценке доказательств является важным демократическим завоеванием Нового времени, пришедшим на смену средневековой системе доказательств предустановленной силы, при которой, например, свидетельские показания дворянина «стоили» больше, чем аналогичные показания крестьянина. И это еще не говоря о пытках, ордалиях и прочих «прелестях» средневекового процесса (Будылин С.Л. Внутреннее убеждение или баланс вероятностей? Стандарты доказывания в России и за рубежом // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2014. № 3. С. 45–46, 54).
Поэтому от правила о свободной оценке доказательств ни в коем случае нельзя отказываться, как бы нам ни хотелось следовать последним веяниям научно-технического прогресса.
Другое дело, что тенденцией последних лет стало внедрение в российскую правоприменительную практику такой категории, как стандарты доказывания. В силу данной категории суд для установления обстоятельств по тому или иному спору должен исходить из определенной вероятности того, что то или иное обстоятельство имело место быть (определения ВС РФ от 4 июня 2018 г. № 305-ЭС18-413 и от 7 июня 2018 г. № 305-ЭС16-20992).
Однако сами эти стандарты видятся мне как определенный способ объяснить ту или иную оценку доказательств на предмет их достаточности, то есть лишь помогают судье в мотивировании судебного акта. Никто никогда не изобретет прибора, который позволил бы оценить вероятность какого-либо события при наличии или отсутствии определенных доказательств (Шевченко И.М. Стандарты доказывания: к вопросу о понятии // Арбитражный и гражданский процесс. 2024. № 4. С. 23–28.).
«Научить» же искусственный интеллект оценивать доказательства невозможно в принципе. Такая оценка – плод интеллектуальной мыслительной деятельности судьи, а мир идеального оцифровать невозможно.
Однако все вышесказанное нисколько не умаляет перспектив внедрения искусственного интеллекта в работу судов. Дело в том, что до 80% работы судьи в нынешних условиях – это рутинная, конвейерная работа, не связанная непосредственно с разрешением споров.
Опишу специфику работы судьи, рассматривающего дела о банкротстве. Рутинный и шаблонный характер, как правило, носит рассмотрение вопросов о введении процедур банкротства. В делах о банкротстве граждан, где основная масса заявителей – сами должники, содержание судебных актов, как правило, сводится к констатации того, что у гражданина крайне мало (или вовсе нет) доходов и имущества, а общая сумма его обязательств составляет некую сумму, чаще всего превышающую 500 000 руб.
По делам о банкротстве юридических лиц, где заявителями чаще всего выступают кредиторы, содержание судебного акта, как правило, сводится к констатации наличия задолженности, размер которой превышает 2 000 000 руб., просроченной более, чем на 3 месяца, и подтвержденной судебным актом, вступившим в законную силу.
Должники, даже если они проявляют некую активность в делах, возбужденных по заявлениям кредиторов, редко раскрывают свое имущественное положение, и потому до реального обсуждения платежеспособности или неплатежеспособности должника дело в большинстве случаев не доходит. Доводы должников, как правило, сводятся к возможности внесудебного урегулирования спора, в том числе путем заключения мирового соглашения (иногда и эти доводы не имеют под собой реального основания).
Тем более бесспорный характер носит установление требований кредиторов (содержательные возражения против требования поступают лишь по нескольким процентам дел), равно как и истребование документов и сведений у органов государственной власти, исключение из конкурсной массы низколиквидного имущества и т.д.
Что же касается работы большинства сотрудников аппарата арбитражного суда, то она порой на 100% носит рутинный характер и по определению никак не связана непосредственно с отправлением правосудия, равно как и с принятием каких-либо управленческих решений. В полном смысле правовой является работа лишь помощника судьи, но и здесь очень много рутины и конвейерного труда.
В связи с этим искусственный интеллект может быть использован там, где речь не идет об отправлении правосудия, однако и в таком случае если масса точек для его применения в судопроизводстве.
2. Далее я хотел бы остановиться на некоторых из возможных приложений искусственного интеллекта в судебной деятельности.
2.1. Регистрация входящих заявлений
Практически в каждом арбитражном суде есть отдел (группа) регистрации входящих заявлений. Порядок приема процессуальных документов установлен разделами 3.1, 3.3 и 21.2 Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанций), утвержденной постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2013 г. № 100 (далее – Инструкция).
Инструкция не содержит каких-либо оснований для отклонения документов, поданных в суд на бумажном носителе. Пункт 21.2 Инструкции содержит лишь общее указание на то, что исковое заявление и приложенные к нему документы должны соответствовать ст. 125 и 126 АПК РФ.
В п. 21.4 Инструкции предусмотрено, что специалист группы регистрации проверяет в системе автоматизации судопроизводства, не поступало ли данное или аналогичное заявление ранее. Однако последствия подачи аналогичного или этого же заявления не оговорены.
Порядок подачи документов в электронном виде урегулирован не только Инструкцией, но еще и Порядком подачи в арбитражные суды Российской Федерации документов в электронном виде, в том числе в виде электронного документа, утвержденным приказом Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации от 28 декабря 2016 г. № 252 (далее – Порядок).
Пункт 4.5 данного Порядка содержит основания для отклонения (сотрудником отдела регистрации) документов, поданных в электронном виде.
Документы отклоняются по следующим причинам:
1) обращение в суд не адресовано данному суду;
2) обращение в суд является идентичным ранее направленному обращению;
3) документы нечитаемы, в частности: страницы документа (документов) перевернуты; документ (документы) содержит не все страницы; отсутствует возможность определить наличие всех страниц (нет нумерации); в файле отсутствует электронный документ или электронный образ документа; отсутствует связный текст;
4) файл обращения в суд и (или) файлы прилагаемых к нему документов представлены в форматах, не предусмотренных Порядком подачи документов;
5) обращение в суд и (или) прилагаемые к нему документы не представлены в виде отдельных файлов: в одном файле содержится несколько электронных документов или несколько электронных образов документов. Наименование файлов не позволяет идентифицировать документы, в них содержащиеся;
6) файл обращения в суд и (или) файлы прилагаемых к нему документов и (или) данные, содержащиеся в них, не доступны для работы, в частности: защищены от копирования и (или) печати, содержат интерактивные или мультимедийные элементы, внедренные сценарии на языке JavaScript или любых других языках программирования;
7) в нарушение законодательства Российской Федерации и Порядка подачи документов обращение в суд в виде электронного документа не подписано усиленной квалифицированной электронной подписью либо обращение в суд в виде электронного образа документа не заверено усиленной квалифицированной электронной подписью;
8) электронный образ обращения в суд не содержит графической подписи лица, обратившегося в суд;
9) электронная подпись не соответствует виду или формату, установленным Порядком подачи документов. Усиленная квалифицированная электронная подпись не прошла проверку: на момент подписания документа срок действия сертификата электронной подписи истек, электронная подпись не соответствует документу, документ был изменен (модифицирован) после подписания его электронной подписью;
10) номер дела, указанный пользователем при подаче документов, не соответствует номеру дела, указанному в обращении в суд;
11) к обращению в суд, подаваемому представителем, не приложен документ, подтверждающий полномочия представителя на предъявление документов в суд;
12) нарушены иные требования к электронным документам и (или) электронным образам документов, установленные Порядком подачи документов.
Проверка наличия вышеуказанных реквизитов документов, равно как и приложений к ним вполне под силу искусственному интеллекту.
Однако для практического осуществления подобной функции необходимо для начала перевести все арбитражные дела в электронный вид. Ранее я уже писал о необходимости подобного шага в одной из своих предыдущих статей (См.: Шевченко И.М. О направлениях информатизации деятельности арбитражных судов (на примере банкротства) / Интернет-портал «Probankrotstvo.ru»).
Очевидно, что для работы искусственного интеллекта в него необходимо ввести машиночитаемый документ. При сохранении как бумажной, так и электронной форм подачи документов первые из названных придется переводить в электронный вид путем их сплошного сканирования. В настоящее время в некоторых крупных арбитражных судах данная функция передана на аутсорсинг, и потому ее функционирование зависит от работы контрактной системы, а она порой дает сбои.
В связи с этим для ритмичной работы возможностей искусственного интеллекта целесообразно со временем оставить только электронную форму подачу заявлений в суды. За год, истекший со дня принятия Федерального закона от 29 мая 2024 г. № 107-ФЗ, предусмотревшего только электронную форму подачи требований кредиторов (ст. 71 и 100 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»), такое регулирование прекрасно себя зарекомендовало.
При этом проблему доступа к правосудию со стороны лиц старшего поколения, которые не имеют устойчивых навыков пользования компьютером и Интернетом, а также для лиц, проживающих в отдаленных районах, можно решить путем предоставления соответствующих сервисов многофункциональными центрами по оказанию государственных услуг или в отделениях АО «Почта России».
Сохранять для этого возможность подачи процессуальных документов «на бумаге» для этого не требуется.
2.2. Формирование проектов судебных актов
Очевидно, что судебные решения и определения подписываются судьями, которые их выносят, в том числе с применением усиленной квалифицированной электронной цифровой подписи (ч. 5 ст. 15, ч. 3 ст. 169, ч. 1 ст. 185 АПК РФ).
Однако это не исключает того, что проект судебного акта может быть подготовлен помощником судьи (ч. 1 ст. 58 АПК РФ, п. 1.5, 9.2 Инструкции).
Более того, проект судебного акта может быть представлен и лицами, участвующими в деле (п. 9.2 Инструкции).
Подчеркну еще раз: до 80% судебных актов, выносимых судом первой инстанции, носят типизированный характер, то есть выполняются «по шаблону». У судей наиболее загруженных судов имеются целые коллекции таких шаблонов, которые используются, в том числе, их помощниками и секретарями.
Так вот искусственный интеллект как раз и может заняться подготовкой таких шаблонных судебных актов. Даже если сами акты будет подписывать судья, уже подготовка проектов разгрузит судей и работников аппаратов самым кардинальным образом.
Однако здесь нужно сделать важную оговорку. На мой взгляд, нецелесообразно создавать что-то вроде «общероссийского шаблона», который будет навязываться всем без исключения судьям.
Создание собственных шаблонов – это тоже акт творчества со стороны судьи, продолжение его личности. Поэтому навязывание судье подобных шаблонов станет недопустимым вмешательством в его деятельность.
В связи с этим искусственный интеллект правильнее было бы использовать, скорее, как конструктор шаблонов, нежели чем как создатель неких универсальных, применимых на все случаи жизни шаблонов.
2.3. Дела приказного производства
Первым «кандидатом» на использование искусственного интеллекта для разрешения дел по существу являются дела приказного производства. В этих делах, как правило, нет спора о праве в субъективном смысле в том плане, что стороны не спорят относительно обстоятельств дела и наличия либо отсутствия у них тех или иных прав и обязанностей. Присутствует только спор о праве в объективном смысле, поскольку заявитель не может реализовать свои требования к ответчику, не прибегая при этом к принуждающей силе государства.
Приказное производство является бесспорным лишь в том смысле, что требования истцов основаны на доказательствах бесспорного характера (ст. 229.2 АПК РФ).
Именно эти доказательства как раз с высокой степенью вероятности и могут быть обработаны искусственным интеллектом (при условии, что соответствующие заявления будут подаваться в электронной форме). Думаю, что он сможет распознать такой документ, как договор или вексель (п. 1 и 2 указанной статьи).
Документы, представляемые Федеральной налоговой службой в подтверждение наличия задолженности (п. 3 указанной статьи) также, как правило, носят типизированный характер.
Хотя, конечно, и здесь есть нюансы. Как, например, отнесется искусственный интеллект к факту того, что товарная накладная подписана не генеральным директором организации, а водителем или кладовщиком? Поймет ли он, что такое полномочия, вытекающие из обстановки (п. 1 ст. 182 Гражданского кодекса Российской Федерации)?
Возможно, что при очень тонкой настройке и да, но вот как ее осуществить? Думаю, что этот вопрос пока относится к разряду риторических.
Весьма интересно обратиться к опыту Германии, где приказное производство осуществляется полностью в автоматизированном режиме. При этом не проверяется действительность требований заявителя: представлять доказательства не требуется как при машинной обработке, так и при личном обращении.
Заявление по такой категории дел можно подать через сеть «Интернет» или с использованием штрих-кода, а также с применением электронных носителей информации. Подобный подход особенно полезен в сферах, где совершаются массовые сделки, например, в деятельности операторов мобильной связи, курьерских служб и т.п.
По состоянию на 2014 г. немецкие суды рассматривали в порядке приказного производства до 1,8 млн требований (Аренхефель В. Упрощенное производство в гражданском праве ФРГ // Вестник ВАС РФ. 2014. № 1. С. 96–111).
Из анализа немецкого опыта я особенно обратил внимание на то, что в принципе не требуется представлять доказательства в обоснование заявленного требования. Возможно, именно это позволяет избежать тех сложных вопросов оценки доказательств, о которых я уже написал выше.
И, действительно, зачем нужны доказательства, если судебный приказ все равно отменяется при наличии любых возражений со стороны ответчика, в том числе немотивированных.
Как бы то ни было, даже если искусственный интеллект не будет выносить по существу судебные приказы, а будет лишь формировать для судьи их проекты, это уже станет большим подспорьем для деятельности судьи.
3. Унификация информационных систем
Арбитражные суды в начале 2010-х гг. совершили достаточно серьезный рывок в своем техническом оснащении. Тогда были созданы, в частности, «Картотека арбитражных дел» и система «Мой арбитр».
Однако такое техническое переоснащение не было доведено до конца. Так, внутри примерно половины арбитражных судов (включая Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области) используется АИС «Судопроизводство», разработанная фирмой «Кодекс» в начале 2000-х гг. по техническому заданию ВАС РФ.
Использование разного программного обеспечения для электронной подачи заявлений в суд и внутри самого суда приводит к тому, что огромные ресурсы тратятся на то, чтобы механически перенести документы из одной системы в другую.
При этом важно подчеркнуть, что когда лицо, участвующее в деле, подает документы в электронном виде, то система «Мой арбитр» фиксирует дату и время подачи заявления, что фактически уже и воплощает функцию регистрации заявлений, выполняемую сотрудниками арбитражного суда.
Процессуальный срок на рассмотрение вопроса о принятии данного заявления к производству может быть рассчитан, отталкиваясь от этой даты.
Однако в настоящее время поступление документов фиксируется повторно путем их ручной регистрации в АИС «Судопроизводство», что представляется мне излишним (см. раздел 2.1).
Ввиду изложенного необходимо разработать единую систему подачи документов в суд и обеспечивающую работу самого суда.
Еще одним достоинством такого нововведения (помимо автоматизации регистрации заявлений) было бы то, что техническая информация (например, ОГРН, ИНН), вводимая лицами, участвующими в деле, в электронную систему, могла бы быть использована в работе арбитражных судов, в том числе при изготовлении судебных актов.
И тогда опять-таки возникнет довольно благодатная почва для использования искусственного интеллекта.
4. Вывод
Таким образом, использование искусственного интеллекта способно привести к существенной автоматизации рутинных процессов в судопроизводстве. При этом привлекать искусственный интеллект непосредственно к отправлению правосудия не требуется. Для внедрения искусственного интеллекта в судебную деятельность необходимо решить достаточно тривиальные задачи перевода в электронный вид судебных дел и по унификации информационных систем, обеспечивающих судебную деятельность.
Позиция, отраженная в настоящей статье, является личным мнением автора и не может рассматриваться как официальная позиция Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
Над материалом работали:
