Конкурсный управляющий ООО «Грин Таун» обратился в суд с заявлением о привлечении руководителя Джала Шигдяева к субсидиарной ответственности по обязательствам должника. Суд первой инстанции удовлетворил требования, но апелляция отменила решение, посчитав Шигдяева номинальным директором. Арбитражный суд Московского округа отменил акт апелляции и направил спор на новое рассмотрение. Кассация указала, что непередача руководителем документации и неподача заявления о банкротстве при наличии признаков неплатежеспособности — основания для привлечения к ответственности. Номинальный директор отвечает солидарно с фактическим руководителем, если не раскроет его личность.
Фабула
В отношении ООО «Грин Таун» была введена процедура банкротства (дело А41-15105/2018). Конкурсный управляющий Данила Журавков обратился в Арбитражный суд Московской области с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц, включая Джала Шигдяева, к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Грин Таун».
Суд первой инстанции частично удовлетворил требования и привлек Джала Шигдяева, Сергея Зорина и ООО «Третий Рим» к субсидиарной ответственности.
Шигдяев обжаловал решение в Десятом арбитражном апелляционном суде, ссылаясь на неизвещение о судебном разбирательстве и номинальность своего статуса. Апелляционный суд отменил решение первой инстанции в части привлечения Шигдяева к ответственности и отказал в удовлетворении требований к нему.
Конкурсные управляющие ООО «Грин Таун» и АО «РМБ» Банк (ГК «АСВ») пожаловались в Арбитражный суд Московского округа, рассказал ТГ-канал Субсидиарная ответственность.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции установил, что Шигдяев являлся руководителем ООО «Грин Таун». Он не передал конкурсному управляющему документацию должника, что затруднило проведение процедуры банкротства. Также Шигдяев не подал заявление о банкротстве общества, хотя имелись признаки неплатежеспособности.
Суд апелляционной инстанции, напротив, счел Шигдяева номинальным руководителем, фактически не осуществлявшим управленческие функции. Суд сослался на слова Сергея Зорина о том, что Шигдяев был водителем.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Московского округа указал, что апелляционный суд неправильно применил нормы материального и процессуального права, не исследовал все обстоятельства дела и пришел к необоснованному выводу об освобождении Шигдяева от ответственности.
Из ЕГРЮЛ и протокола учредителей следует, что Шигдяев являлся гендиректором ООО «Грин Таун». Апелляция фактически возложила на конкурсного управляющего дополнительное бремя доказывания статуса Шигдяева как руководителя без достаточных на то оснований.
Окружной суд также обратил внимание, что Шигдяев не исполнил обязанность по передаче документов конкурсному управляющему. Непередача документов существенно затруднила проведение процедуры банкротства, не позволив определить активы должника, выявить сделки для оспаривания, проанализировать решения органов управления ООО «Грин Таун» на предмет причинения вреда. Это является основанием для привлечения Шигдяева к субсидиарной ответственности по закону о банкротстве.
Кроме того, суд округа указал, что при наличии признаков неплатежеспособности ООО «Грин Таун» (невыплата зарплаты с 01.12.2016 года) Шигдяев как руководитель был обязан, но не подал заявление о банкротстве должника. Неподача заявления презюмирует наличие причинно-следственной связи с невозможностью удовлетворения требований кредиторов.
Номинальные и фактические руководители несут солидарную ответственность. Номинальные директора отвечают за то, что способствуют сокрытию реальных бенефициаров — инициаторов вредоносных действий. Шигдяев же не раскрыл лицо, в интересах которого действовал.
Итог
Арбитражный суд Московского округа отменил постановление апелляционного суда и направил обособленный спор на новое рассмотрение в апелляцию.
Почему это важно
Евгения Червец, адвокат, управляющий партнер Chervets.Partners, отметила, что доводы суда кассационной инстанции обоснованны, поскольку учитывают сложившуюся судебную практику в части привлечения к субсидиарной ответственности номинальных руководителей.
Например, судами отмечается, что номинальное исполнение лицами обязанностей руководителя должника само по себе не освобождает их от возможности привлечения к субсидиарной ответственности (постановления АС МО от 16.03.2023 по делу № А41-20380/18, от 11.04.2024 по делу № А40-107606/2021). Обязанность же руководителя передать документацию должника конкурсному управляющему в равной степени (солидарно) распространяется как на номинального, так и на фактического руководителя (постановление АС МО от 12.04.2023 по делу № А41-26648/2019). Важно понимать, что у любого генерального директора есть риск привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника как контролирующего лица. Однако если он раскрывает фактического бенефициара и иную недоступную независимым участникам оборота информацию, позволяющую восстановить нарушенные права кредиторов, имущество должника или фактического руководителя, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов, то размер ответственности такого номинального руководителя может быть уменьшен или лицо вовсе будет освобождено от ответственности (п. 9 ст. 61.11 закона о банкротстве).
Суд же апелляционной инстанции, пояснила Евгения Червец, не исследовал и не установил подобные обстоятельства, что было справедливо отмечено судом кассационной инстанции.
«Интересен фактический вывод кассационного суда, что сведения из ЕГРЮЛ о занятии лицом должности генерального директора будут иметь приоритет перед трудовой книжкой, в которой не содержатся сведения о принятии лица на работу директором; а также, что бремя дополнительного доказывания номинального характера функций руководителя не должно перекладываться на конкурсного управляющего. В таком случае любой номинальный руководитель должен понимать степень ответственности как перед самим обществом, так и перед его кредиторами, ведь трудовая книжка является «внутренним» документом и не обладает публичностью, как сведения из ЕГРЮЛ. В связи с этим настоящее постановление суда «цементирует» устоявшиеся подходы при привлечении номинальных руководителей к субсидиарной ответственности», — рассказала юрист.
Анна Маджар, партнер адвокатского бюро «Плешаков, Ушкалов и партнеры», отметила, что как следует из анализа судебных актов по настоящему делу, апелляционный суд пришел к выводу о том, что Шигдяев (последний гендиректор перед возбуждением процедуры банкротства должника) являлся номинальным руководителем — работал в организации в должности водителя и фактически не осуществлял функции управления хозяйственной деятельностью общества.
При этом в качестве доказательств номинального характера своей деятельности Шигдяев представил копию трудовой книжки, в которой отсутствовала запись о принятии его на должность генерального директора, сведения о состоянии индивидуального лицевого счета, согласно которому он осуществлял трудовую деятельность в обществе 1 месяц 8 дней, а также пояснения привлеченного к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Зорина С.Н. Вместе с тем, актуальная судебная практика исходит из того, что даже при наличии доказательств того, что лицо являлось номинальным руководителем, оно не подлежит освобождению от субсидиарной ответственности. Пунктом 9 статьи 61.11 закона о банкротстве предусмотрены условия уменьшения или полного освобождения номинального руководителя от субсидиарной ответственности в случае оказания содействия конкурсному управляющему в виде предоставления информации, которая будет способствовать восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь.
По общему правилу, подчеркнула Анна Маджар, номинальный руководитель несет субсидиарную ответственность солидарно с фактическим руководителем как за неподачу (несвоевременную подачу) заявления о признании должника банкротом, так и за неисполнение обязанности руководителя передать документацию должника конкурсному управляющему.
«Учитывая вышеизложенные обстоятельства, позиция суда кассационной инстанции о наличии оснований для привлечения Шигдяева к ответственности представляется обоснованной. Суд обратил внимание на необходимость нижестоящему суду установить наличие или отсутствие оснований для уменьшения размера субсидиарной ответственности Шигдяева», — подытожила она.
