В 2012 году Азиатско-Тихоокеанский банк предоставил Григорию Матвееву кредит, а также застраховал жизнь и здоровье заемщика в страховой компании «Гелиос». В дальнейшем Матвеев перестал исполнять обязательства и в 2015 году заочным решением суда с него была взыскана задолженность. Однако в 2017 году заемщик умер. Банк не стал самостоятельно обращаться за взысканием страхового возмещения к страховщику, а в 2019 году передал права требования к заемщику компании «Траст». Поскольку возбужденное исполнительное производство завершилось безрезультатно, «Траст» в 2021 году уведомил СК «Гелиос» о наступлении страхового случая. Получив отказ от страховщика удовлетворить требования добровольно, «Траст» потребовал взыскать страховое возмещение в суде. Рассматривая спор по второму кругу, суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил иск «Траста» полностью. После чего СК «Гелиос», ссылаясь на пропуск срока давности обращения за страховым возмещением, пожаловалась в Верховный суд. В итоге Экономколлегия отменила акты нижестоящих судов и направила спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А40-192847/2021).
Фабула
В 2012 году «Азиатско-Тихоокеанский Банк» предоставил Григорию Матвееву кредит в размере 319 тыс. рублей под 25,9 % годовых. Для обеспечения исполнения обязательств Матвеева банка заключил со страховой компанией «Гелиос» договор страхования жизни и здоровья заемщика.
В дальнейшем Матвеев перестал исполнять обязательства и в 2015 году заочным решением суда с него был взыскан долг по кредиту. При этом в октябре 2017 года Матвеев умер.
В декабре 2019 года банк по цессии передал права требования к Матвееву компании «Траст». Наконец, лишь в июне 2021 года «Траст» уведомил СК «Гелиос» о наступлении страхового случая. Поскольку страховщики добровольно требование «Траста» не исполнил, компания обратилась в суд за взысканием страхового возмещения.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, иск отклонил. Однако окружной суд направил спор на новое рассмотрение. При рассмотрении спора по второму кругу суд первой инстанции, который поддержали апелляция и кассация, удовлетворил иск «Траста» полностью.
После чего СК «Гелиос» пожаловалась в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Страхование производилось на случай смерти заемщика. Страховщик обязался возместить выгодоприобретателю убытки в пределах страховой сумму. Факт наступления страхового случая подтвержден документально.
Договор цессии не был в установленном законом порядке оспорен, расторгнут или признан недействительным.
Отклоняя доводы заявителя о пропуске срока исковой давности, суды указали на то, что до момента отказа страховщика осуществить выплату «Траст» рассчитывал на получение страховой выплаты. Следовательно, именно с этого момента у него появились основания не согласиться с решением страховщика (отказом в выплате) и обратиться в суд за защитой своих прав.
Что думает заявитель
Матвеев умер в октябре 2017 года. Банк, зная о длительной просрочке в осуществлении застрахованным лицом выплат по кредитному договору и в неисполнении судебных актов, не предпринимал какие-либо действия с целью установления причин такой просрочки и не обращался за исполнением в службу судебных приставов.
Лишь в июле 2019 года было вынесено постановление о возбуждении исполнительного производства.
«Траст», заключив договор цессии, также не предпринимал мер по установлению статуса застрахованного лица и не предпринимал какие-либо меры по обжалованию бездействия судебного пристава-исполнителя, который вел исполнительное производство и спустя 15 месяцев обнаружил, что должник по исполнительному производству умер задолго до возбуждения исполнительного производства.
То есть банк и «Траст» длительное время бездействовали и, вопреки положениям статьи 10 Гражданского кодекса, действовали неразумно и недобросовестно, поскольку о факте смерти застрахованного лица при разумном поведении в соответствующих правоотношениях должно было стать известно еще в 2017 году.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Н.В. Павлова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Что в теории
Учитывая системное толкование ст. 961 Гражданского кодекса и разъяснения пункта 29 Постановления Пленума ВС от 27.06.2013 № 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан», с момента уведомления страховщика о наступлении страхового случая страхователь вправе рассчитывать (при соблюдении прочих условий) на получение страхового возмещения, а также на судебную защиту своих прав и интересов при несоблюдении страховщиком условий договора и положений действующего законодательства.
При этом в соответствии с пунктом 1 статьи 200 ГК и разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума ВС от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК РФ об исковой давности», если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
По существу
В данном случае заемщик (застрахованное лицо) умер в октябре 2017 года. Банк за выплатой страхового возмещения к страховщику не обращался. Иск «Траста» по настоящему делу поступило в суд лишь в сентябре 2021 года, то есть спустя четыре года с момента смерти заемщика.
Страховщик, учитывая указанные обстоятельства, неоднократно указывал судам на пропуск истцом срока исковой давности. Как неоднократно указывал страховщик, о наступлении страхового случая банк мог узнать, проявив должную степень осмотрительности, действуя разумно и добросовестно.
Однако банк, зная о длительной просрочке в осуществлении застрахованным лицом выплат по кредитному договору и в неисполнении судебных актов, вынесенных в 2015 году, не предпринимал какие-либо действия для установления причин такой просрочки и не обращался с целью принудительного исполнения решений судов в ФССП.
Кроме того, постановление о возбуждении исполнительного производства по судебному акту от 03.12.2014 года было вынесено по заявлению банка только 29.07.2019 года.
«Траст», заключая договор цессии с АТБ, не предпринимал мер по установлению статуса застрахованного лица, не уточнил у банка информацию о заемщике и не предпринимал какие-либо меры по обжалованию бездействия судебного пристава-исполнителя, который вел исполнительное производство и лишь спустя 15 месяцев обнаружил, что должник по исполнительному производству умер задолго до возбуждения исполнительного производства.
То есть, как неоднократно указывал заявитель, «Траст», заключая договор цессии без наличия информации о статусе заемщика, не проявил должной степени разумности и осмотрительности. Такое поведение «Траста», в свою очередь, привело к обращению с исковым заявлением с пропуском срока исковой давности.
Однако суды не дали оценки указанным доводам заявителя о действиях банка и «Траста». Доводы о пропуске срока исковой давности также не получили надлежащей оценки.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
По словам юриста МКА RUBICON Ирины Ершовой, Верховный суд РФ указал на необходимость проверить доводы о сроке исковой давности, однако в этом видится подмена используемых понятий, поскольку причина отсутствия оснований для удовлетворения иска не в истечении срока давности (который начал течь именно с момента обращения в страховую компанию в 2021 году), а в нарушении порядка уведомления страховой компании.
Обстоятельство незаконно вынесенного судебного акта это не изменяет, однако ВС РФ выбрал другое направление в мотивировании правовой позиции. Нарушение порядка уведомления является самостоятельным основанием для отказа в иске, если не будет доказано, что страховщик другим способом узнал о страховом случае. Суд игнорировал необходимость рассмотрения дела в свете ст. 961 ГК РФ, что в будущем может создать неопределенность для рассмотрения подобных дел нижестоящими судами.
Евгений Жихарев, руководитель практики судебной работы компании «Центральный округ», считает позицию ВС заслуживающей внимания, так как рассматриваемым определением суд фактически изменил подход, которого придерживался ранее.
ВС РФ уже рассматривал дела подобного рода и фактически соглашался с решением суда кассационной инстанции. В частности, в определении от 18.04.2022 года по делу N А40-68095/2021 ВС РФ процитировал кассацию, указав, что течение срока исковой давности не может начаться ранее получения отказа страховщика в страховой выплате, а также, что именно с этого момента у выгодоприобретателя появилось основание не согласиться с решением страховщика (отказом в выплате) и обратиться в суд за защитой своих нарушенных прав. Примерно такую же позицию ВС РФ занял в Определении от 06.12.2022 года N 41-КГ22-44-К4. Полагаю, что возвращение дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции связано с необходимостью проверки добросовестности и осмотрительности банка и его правопреемника. Суд первой инстанции должен будет оценить добросовестность и осмотрительность коммерческой организации, получившей права требования к страховщику, и оценить, насколько обоснованно столь длительное непредъявление требований о выплате страхового возмещения.
Старший юрист Арбитражной практики юридической фирмы VEGAS LEX Светлана Васильева рассказала, что основной подход к определению даты начала течения срока исковой давности в спорах из договоров страхования был сформирован почти 10 лет назад в Постановлении Президиума ВАС от 21.01.2014 года № 11750/13 по делу № А32-35526/2010.
Так, течение срока исковой давности, по общему правилу, начинается с момента: 1) когда страхователь узнал или должен был узнать об отказе в выплате страхового возмещения либо его выплате не в полном объеме или 2) окончания срока для выплаты, или 3) заявления страхователем требования о выплате возмещения (если срок для выплаты не установлен). Между тем на практике суды зачастую сталкиваются с рядом сложностей при определении даты начала течения срока исковой давности. Соответствующие сложности, в частности, могут быть связаны с тем, что страхователь в нарушение статьи 961 ГК РФ на протяжении длительного времени не уведомляет страховщика о наступлении страхового случая и не требует выплаты страхового возмещения или не представляет документы, необходимые для принятия страховщиком решения о выплате или отказе в выплате (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 03.09.2018 по делу № А40-209520/2017). Изложенное создает риск пролонгации срока исковой давности на неопределенное время
По словам Светланы Васильевой, в рамках решения данной проблемы в правоприменительной практике последовательно формируется подход, согласно которому судам надлежит исследовать причины позднего уведомления страхователем страховщика о наступлении страхового случая и/или направления требования о выплате возмещения и подтверждающих документов.
«Ранее соответствующая позиция уже была косвенно высказана Верховным судом РФ (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 30.09.2022 № 305-ЭС22-9756 по делу № А40-95754/2021). Комментируемое определение СКЭС Верховного суда РФ кристаллизует данный подход, прямо закрепляя как требование об исследовании судами причин позднего уведомления страхователем страховщика о наступлении страхового случая, так и критерии разумности и добросовестности действий страхователя (выгодоприобретателя). Представляется, что данный подход Верховного суда РФ приведет к более строгой оценке судами действий банков-страхователей (выгодоприобретателей) по договорам личного страхования при исследовании вопроса о пропуске срока исковой давности. Между тем, каким образом позиция Верховного суда РФ будет применяться судами в более сложных и спорных случаях (в частности, в рамках имущественного страхования) и насколько высокий стандарт добросовестности будет сформирован применительно к страхователям в правоприменительной практике, можно будет понять лишь спустя несколько лет», – пояснила она.
