Александр Ермоленко

Стоит надеяться, что в рассматриваемом деле Верховный суд найдет более точные слова, которые хоть и не в первый раз, хоть и о том же самом, но с другим эффектом лягут на восприятие судей нижестоящих судов. В данном случае есть шанс начать относиться к мораторию более точно и в соответствии с тем смыслом, который предполагался законодательной властью и высшей судебной инстанцией.

Я пришел в ФБК (Финансовые и бухгалтерские консультанты, тогда еще не Legal) в 2002 году на должность юриста. Только-только состоялся «развод» ФБК с Сергеем Пепеляевым, с ним ушла большая часть команды, и был серьезный набор. В него я и попал. 20 лет я там благополучно проработал, хорошая карьера от юриста до руководителя всех неналоговых юристов ФБК. Последние 11 лет был партнером группы ФБК. Также мы с юридическими партнерами и командой создали внутри группы юридическую фирму ФБК Legal, сделали этот бренд заметным на рынке юруслуг.

Главное впечатление, этого я никогда не забуду, наверное, это клиенты: «Конечно, Саша, мы с вами». Просто вот из разговора в разговор: «Не волнуйтесь, работаем спокойно. Мы работаем с людьми, мы доверяем лично вам». Вот это действительно самое сильное впечатление первых дней.

Мировые соглашения в банкротствах как процедура имеют заметный потенциал для развития. При том что более широкое использование этого инструменты было бы востребовано всеми участниками процессов, включая самих судей банкротных составов. Недаром ФНС, например, продолжает работать в этом направлении, уточняя критерии для соглашений в налоговой части. Но реализовать потенциал можно в случае выработки судами критериев, включающих распределение рисков между сторонами и принятие ими этих рисков. То есть судебная власть должна в каком-то смысле «приказать» участникам процессов брать на себя часть негативных последствий мировых соглашений для того, чтобы были достигнуты и положительные эффекты. 
В данном деле Верховный суд продолжит искать баланс между интересами кредиторов и бенефициаров в ситуациях неденежного разрешения банкротных ситуаций.

Конституционный суд РФ определил, что у страховых компаний есть право участвовать в рассмотрении жалоб на арбитражных управляющих в том случае, если у них есть полис профответственности данного страховщика. КС РФ в данном случае как бы «дописал» ст. 35 банкротного закона, предоставив страховщикам полноценное право на судебную защиту. Действительно, расширяя своим толкованием перечень лиц, участвующих в деле о банкротстве, орган конституционного контроля предоставил страховым компаниям возможность участвовать в рассмотрении претензий к арбитражным управляющим «с самого начала», а не тогда, когда речь идет о возмещении убытков. Это выглядит логичным с точки зрения корректного формирования преюдициальный основы в таких спорах. С другой стороны, добавляя на это поле еще одного игрока, КС РФ позволил формировать своего рода «фронт» из собственно арбитражника и его страховщика, поскольку в части нарушения закона и дальнейшего возмещения убытков их интересы практически всегда совпадают.

Мы лишены многих сложностей, с которыми сталкиваются вновь создаваемые юрфирмы, поскольку мы, по сути, не новая фирма: мы очень давно работаем вместе друг с другом и почти со всеми нашими клиентами. Но дело в том, что есть амбиция на создание принципиально новой компании с открытой внутренней культурой, максимальным осознанием всего, что мы делаем, и по-настоящему партнерским способом принятия решений. Собственно, в этом вызов и в этом же интрига.

КС РФ указал, что иммунитет, предоставляемый должнику в отношении единственного жилья ГПК РФ не является абсолютным и в определенных ситуациях может иметь исключения с учетом интересов кредиторов и фактической ситуации. Арбитражный суд ЗСО в Рекомендациях фактически закрывает возможность для кредиторов ссылаться на Постановление 15-П для пересмотра определений об исключении жилых помещений из реестра по новым обстоятельствам.

Мы с точки зрения гендерного распределения весьма необычная юридическая компания. У нас 2/3 женщины. Поэтому никаких изменений за последний год в найме не произошло. Сказать, что мы перестали нанимать мужчин, — такого нет. 

Все выходят в суды. Сейчас зарплатный рост есть, и все в 2023 году будут гоняться за middle-level ребятами, которые могут вести банкротства. Руки с головой нужны всем. Спрос на таких профессионалов растет, и тренд на рост зарплат ожидаем. Однако есть и другие факторы — а будет ли у компаний возможность платить этим специалистам больше? Этот вопрос сейчас открытый.

Такой подход ставит в неравное положение добросовестных участников оборота (добровольно уплачивающих алименты) и неплательщиков, которые осуществляют выплату на основании исполнительных документов. В этом смысле подход Экономической коллегии и решение о направлении дела на новое рассмотрение представляется верным. При этом Экономическая коллегия оставила без решения вопрос о разумном размере алиментов, имеющем иммунитет от банкротного оспаривания. В рассматриваемом кейсе было утверждено мировое соглашение, зафиксировавшее твердый размер алиментов. Видимо на него суды при новом рассмотрении и будут опираться. Но обычно таких соглашений бывшие супруги не заключают. Это означает, что судам придется определять разумный размер алиментов самостоятельно. И в этом смысле жаль, что Экономическая коллегия не дала критериев для оценки такого разумного размера.

Мы строим современную юридическую фирму, в основе которой лежат принципы открытого долгосрочного партнерства.