В июне 2021 года суд признал Владимира Серегина банкротом. В ходе банкротства финансовый управляющий выяснила, что в 2017 – 2020 годах должник подарил своей супруге 17,8 млн рублей. По заявлению ФУ суды трех инстанций признали спорные перечисления недействительной сделкой. Однако супруга должника настаивает, что речь идет об уплате алиментов на содержание дочери должника. Жалоба супруги должника дошла до председателя Экономколлегии ВС Ирины Подносовой, которая пришла к выводу о наличии оснований для передачи жалобы вместе с делом для рассмотрения в СКЭС Верховного суда. В итоге Экономколлегия направила спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы (дело А40-144662/2020).
Фабула
В ноябре 2020 года суд ввел в отношении Владимира Серегина процедуру реструктуризации долгов гражданина. А уже в июне 2021 года Серегин был признан судом банкротом.
В рамках банкротства финуправляющий должника Юлия Пустынникова потребовала в суде признать недействительной сделку должника по перечислению экс-супруге Светлане Серегиной с 26 октября 2017 года по 9 января 2020 года 17,8 млн рублей.
ФУ сослалась на положения:
пунктов 1, 2 статьи 61.2 закона о банкротстве,
статей 10, 168 Гражданского кодекса.
По мнению финуправляющего, перечисления должником денег в спорные период и размере совершены безвозмездно для причинения вреда имущественным правам кредиторов и злоупотреблением права.
Суды трех инстанций признали требование ФУ обоснованным. Также определением судьи было отказано в передаче кассационной жалобы в Экономколлегию Верховного суда. Однако заместитель Председателя ВС, председатель СКЭС Ирина Подносова пришла к выводу о наличии оснований для передачи жалобы вместе с делом для рассмотрения в Экономколлегии.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций, с выводами которых согласился суд округа, руководствовались:
статьями 10, 168 ГК,
положениями закона о банкротстве,
постановлением Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».
Суды пришли к выводу о доказанности наличия оснований для признания оспариваемых платежей недействительными сделками по пункту 2 статьи 61.2 закона о банкротстве и об отсутствии оснований для признания оспариваемых сделок недействительными по статьям 10, 168 ГК.
Оценив представленные в материалы дела доказательства (нотариальные заявления/согласия должника), суды пришли к выводу о продолжении между должником и Светланой Серегиной брачных отношений после формального развода, и, как следствие, осведомленности последней о неплатежеспособности должника.
Отклоняя приведенные в отзыве, апелляционной и кассационной жалобах доводы Серегиной о том, что оспариваемые платежи являются алиментными выплатами на обучение и содержание их несовершеннолетней дочери, суды исходили из назначения платежей - «дарение близкому родственнику», отсутствия указаний на выплату алиментов либо их предназначение: для обучения и/или содержания дочери должника.
Суды также отметили, что соглашение об алиментах между должником и Серегиной не заключалось, судебный акт о взыскании с должника в пользу Светланы Серегиной алиментов не принимался, а представленные ответчиком документы не подтверждают расходования полученных от должника 205 тыс. евро (17,8 млн рублей по курсу ЦБ по состоянию на 27.08.2021 года) на содержание ребенка.
Что думает заявитель
Светлана Серегина указала, что суд первой инстанции не оценивал изложенные ею в отзыве доводы об алиментном характере оспариваемых перечислений и документы, подтверждающие расходование переведенных денег на содержание ребенка.
Ссылаясь на положения статей 80, 81, 83, 103 Семейного кодекса РФ, заявитель указала, что отсутствие письменного соглашения об уплате алиментов, само по себе, не является основанием для освобождения должника от обязанности содержать несовершеннолетнего ребенка и уплачивать алименты.
Размер перечисленных должником алиментов на содержание их несовершеннолетнего ребенка не носил явно завышенный и чрезмерный характер, являлся необходимым для поддержания достойного уровня жизни ребенка, удовлетворения ее разумных потребностей в материальном обеспечении и примерно соответствовал размеру алиментов, который был бы взыскан с должника при установлении алиментов в судебном порядке.
Также заявитель привела доводы, касающиеся квалификации правоотношений между должником и ею при переводах 51 тыс. евро, поскольку такие перечисления являлись действиями должника, направленными на исполнение им поручения Черновой А.Х. (матери Светланы Серегиной) по переводу указанных средств Серегиной.
Что решил Верховный суд
Заместитель Председателя ВС, председатель СКЭС Ирина Подносова пришла к выводу о наличии оснований для передачи жалобы вместе с делом для рассмотрения в Экономколлегии.
Должник имеет двух детей, которые в период совершения оспариваемых платежей являлись несовершеннолетними.
Обязанность должника по содержанию несовершеннолетних детей возникает в силу закона, который дает родителям право самостоятельного определения порядка и формы предоставления содержания (статья 80 Семейного кодекса РФ). В период совершения платежей Светлана Серегина вместе с дочерью проживала отдельно от должника, что предполагает включение в платежи сумм на содержание дочери. В тот же период должник перестал исполнять обязательства перед кредиторами.
Расходование на потребности семьи несостоятельным должником денежных средств в суммах, превышающих необходимые на содержание ребенка суммы, нарушает права кредиторов. В такой ситуации при определении разумного размера средств на содержание ребенка требуется установление соотношения его интересов с интересами кредиторов.
Согласно статье 81 Семейного кодекса РФ при отсутствии соглашения об уплате алиментов размер алиментов составляет 1/3 заработка и (или) иного дохода родителей на двух несовершеннолетних детей, то есть по 1/6 на одного ребенка.
Суды, вопреки просьбе Светланы Серегиной, не установили доход должника и исчисляемую из него сумму законных алиментов. При этом данные, которые могли быть использованы для определения причитающейся Серегиной на содержание дочери суммы, имеются в материалах дела.
Кредитор Ирина Серегина (третья супруга должника), инициировавшая процесс о банкротстве Владимира Серегина, обращалась к мировому судье за взысканием с должника алиментов на содержание их несовершеннолетней дочери.
Мировое судья утвердил мировое соглашение о выплате должником в пользу Ирины Серегиной алиментов в твердой сумме – 150 тыс. рублей ежемесячно.
В том случае, если родитель имеет нерегулярный, меняющийся заработок и (или) доход, суд вправе определить размер алиментов, взыскиваемых ежемесячно, в твердой сумме (статья 83 Семейного кодекса РФ).
Попадание дохода должника под указанные признаки усматривается из дела. Косвенно такая характеристика дохода должника подтверждается и установлением судом твердой суммы алиментов в пользу Ирины Серегиной.
Исходя из равенства прав несовершеннолетних детей должника, Светлана Серегина вправе рассчитывать на получение от должника на содержание дочери суммы, соизмеримой с определенной судом к выплате в пользу Ирины Серегиной.
Вывод: на сумму, в составе оспариваемых платежей приходящуюся на алименты в пользу Светланы Серегиной, требования удовлетворению не подлежали.
Взыскание со Светланы Серегиной всей полученной суммы в конкурсную массу противоречит и смыслу процедур банкротства, поскольку эта сумма превышает совокупную сумму установленных в реестре требований к должнику.
Суды не исследовали значимые для спора обстоятельства и не применили надлежащие норм права.
Итог
Экономколлегия ВС отменила акты нижестоящих судов. Для оценки спорных платежей применительно к возражениям ответчика и нормам семейного законодательства спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы.
Почему это важно
Партнер юридической фирмы Orlova\Ermolenko Александр Ермоленко отметил, что определение природы платежа для целей его оспаривания в банкротстве должно определяться сущностными (содержательными) признаками, а не формальными, такими как назначение платежа при оформлении платежного поручения.
Такой подход ставит в неравное положение добросовестных участников оборота (добровольно уплачивающих алименты) и неплательщиков, которые осуществляют выплату на основании исполнительных документов. В этом смысле подход Экономической коллегии и решение о направлении дела на новое рассмотрение представляется верным. При этом Экономическая коллегия оставила без решения вопрос о разумном размере алиментов, имеющем иммунитет от банкротного оспаривания. В рассматриваемом кейсе было утверждено мировое соглашение, зафиксировавшее твердый размер алиментов. Видимо на него суды при новом рассмотрении и будут опираться. Но обычно таких соглашений бывшие супруги не заключают. Это означает, что судам придется определять разумный размер алиментов самостоятельно. И в этом смысле жаль, что Экономическая коллегия не дала критериев для оценки такого разумного размера.
Адвокат коллегии адвокатов Delcredere Егор Ковалев сугубо положительно оценил определение судебной коллегии, но не столько как имеющее значение для формирования судебной практики, сколько как пример того, на что должны обращать внимание суды при рассмотрении подобных споров.
По словам юриста юридической фирмы Nasonov Pirogov Аиды Ванян, высказанная в настоящем споре позиция Верховного Суда РФ относительно алиментных выплат в банкротстве весьма справедлива.
При рассмотрении заявления о признании сделок недействительными нижестоящие суды заняли достаточно формальный подход, ссылаясь на отсутствие соглашения об алиментах и судебного акта о взыскании алиментов с должника и игнорируя установленную законом обязанность содержать детей. Данные Верховным судом РФ разъяснения об алиментных выплатах в банкротстве должны сформировать новую практику, при этом не исключено, что они могут, в том числе, и быть использованы для злоупотребления. Стоит также отметить, что на практике в определении необходимого размера алиментных выплат (и, соответственно, баланса между правами кредиторов и интересами получателя алиментов) большую роль будет играть судебное усмотрение. И если в настоящем споре Верховный суд РФ дал ориентиры в виде судебного акта об алиментах в пользу другой супруги, в других случаях такие ориентиры могут быть определены судами совершенно по-разному.
В то же время в настоящем споре, по словам Аиды Ванян, куда больший интерес вызывает позиция Верховного суда РФ о том, что противоречит смыслу процедур банкротства оспаривание сделок в случае, если взысканная сумма превышает совокупную сумму установленных в реестре требований к должнику.
«Позиция о недопустимости несоразмерного оспаривания действительно является новой и, представляется, окажет существенное влияние на судебную практику, подталкивая правоприменителя к единообразию. Несоразмерное оспаривание до этого было предметом дискуссий среди юристов, одни из которых считали несоразмерное оспаривание недопустимым и приводящим к неосновательному обогащению должника, в то время как другие настаивали на несоразмерном оспаривании во избежание неосновательного обогащения недобросовестных контрагентов. Частично идея о несоразмерном оспаривании нашла отражение в п. 29.4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 г. № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», но была сформулирована не для всех случаев и только применительно к сделкам, совершенным с оказанием предпочтения», – рассказала Аида Ванян.
По мнению партнера юридической фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Олега Пермякова, принятое Верховным судом определение соответствует действующему регулированию обязательств по уплате алиментов.
Судами установлено, что в пользу дочери должника, которая проживала с матерью, которая стала ответчиком по этому спору, суд присудил алименты в твердой денежной сумме, однако платежи ежемесячно совершались не в ее пользу, а в пользу ее матери. При наличии вступившего в законную силу судебного решения о взыскании алиментов в пользу несовершеннолетней дочери суды тем не менее удовлетворили иск о взыскании денежных средств, перечисленных в пользу матери, с которой проживал ребенок, в полном объеме, что противоречит сущности алиментов и существу обязанности родителя содержать своих несовершеннолетних детей. Другой вопрос в данном случае – вопрос о том, в каком именно количестве денежные средства должны были поступать в имущественную массу на содержание ребенка, – именно на это обращает внимание ВС РФ при направлении дела на новое рассмотрение в комментируемом определении.
