Конституционный суд РФ определил, что у страховых компаний есть право участвовать в рассмотрении жалоб на арбитражных управляющих в том случае, если у них есть полис профответственности данного страховщика. До недавнего времени суды постановляли, что если фактических денежных претензий к АУ нет, то и участие страховых компаний не нужно. Однако сегодня Конституционный суд вынес постановление, которое в корне меняет дело.
В Конституционный суд обратилась страховая компания «ТИТ» с просьбой о проверке п. 2 ст. 35 закона о банкротстве (лица, которые вправе участвовать в деле о банкротстве). Компания настаивает, что у нее есть право участвовать в рассмотрении жалобы на действия застрахованного ею управляющего Сергея Позднякова в деле о банкротстве ООО «СанПласт». Портал PROбанкротство писал об этом кейсе подробно.
Конституционный суд РФ определил, что у страховых компаний есть право участвовать в рассмотрении жалоб на арбитражных управляющих в том случае, если у них есть полис профответственности данного страховщика. КС РФ в данном случае как бы «дописал» ст. 35 банкротного закона, предоставив страховщикам полноценное право на судебную защиту. Действительно, расширяя своим толкованием перечень лиц, участвующих в деле о банкротстве, орган конституционного контроля предоставил страховым компаниям возможность участвовать в рассмотрении претензий к арбитражным управляющим «с самого начала», а не тогда, когда речь идет о возмещении убытков. Это выглядит логичным с точки зрения корректного формирования преюдициальный основы в таких спорах. С другой стороны, добавляя на это поле еще одного игрока, КС РФ позволил формировать своего рода «фронт» из собственно арбитражника и его страховщика, поскольку в части нарушения закона и дальнейшего возмещения убытков их интересы практически всегда совпадают.
В рамках банкротства ООО «СлавМасло» суд взыскал с конкурсного управляющего должника, члена СРО АУ «Альянс управляющих» Владимира Колесникова, 5 млн рублей убытков. Страховое общество «Помощь» компенсировало должнику 3 млн из этой суммы. Право требования ООО «СлавМасло» об уплате еще 2 млн по договору об отступном перешло к Егору Анопко, который потребовал у СРО АУ «Альянс управляющих» погасить долг за Колесникова. Получив отказ, Анопко взыскал с СРО АУ «Альянс управляющих» в суде 2 млн рублей компенсационной выплаты, 33 тыс. рублей расходов по уплате госпошлины и 25 тыс. рублей расходов по оплате услуг представителя. Но на этом Егор Анопко не остановился и также потребовал у СРО АУ «Альянс управляющих» заплатить проценты за пользование чужими денежными средствами начиная с 17.02.2020 (дата отказа СРО от исполнения требования) по 10.06.2021 (дата уплаты долга по решению суда).
На этот раз суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил требование Анопко частично, взыскав с СРО АУ «Альянс управляющих» проценты за период с 23.03.2021 (дата вступления в законную силу судебного акта о взыскании с СРО компенсационной выплаты) по 10.06.2021 (дата оплаты задолженности), а также расходы по уплате госпошлины. Егор Анопко пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 4 июля. Подробнее об этом деле можно прочитать на портале PROбанкротство.
Исходя из количества просмотров за два дня эта новость явно заслужила внимание сообщества. Обязанность осуществить выплату из компенсационного фонда лицу, обратившемуся с соответствующим требованием, возникает у саморегулируемой организации арбитражных управляющих по истечении 60 дней после получения требования, НО — при соблюдении условий и в отсутствие оснований для отказа, предусмотренных ст. 25.1 закона о банкротстве. К сожалению, эта короткая императивная норма не очень детально регулирует порядок предъявления требования к СРО. И именно поэтому исполнение саморегулируемой организацией обязательства о выплате из компенсационного фонда в срок 60 дней с момента получения соответствующего требования в подавляющем большинстве случаев преждевременно.
Так как, продолжает Наталья Василенко, не исключены случаи выплат страховыми организациями по договору обязательного страхования ответственности арбитражного управляющего. Случается, что арбитражный управляющий уже в процессе рассмотрения споров с саморегулируемой организацией самостоятельно погашает убытки, что приводит к уменьшению суммы требований о компенсационной выплате.
Рассматривая вопрос о реализации права на получение процентов за пользование чужими денежными средствами при обращении с требованием о компенсационной выплате, необходимо учитывать, что в большинстве случаев условия, предусмотренные пп. 3–5 ст. 25.1 закона о банкротстве при обращении в саморегулируемую организацию заявителями не соблюдаются. И в то же время они считают, что 60-дневный срок идет. И именно поэтому возникает необходимость разрешения подобных споров в судебном порядке. Но только после получения судебного решения, вступившего в законную силу, у заявителя наступает право требования к компенсационному фонду.
Полагаю, завершает Наталья Василенко, что при принятии решения о взыскании с СРО АУ процентов за пользование чужими денежными средствами Верховный суд примет во внимание факт несоблюдения требований закона о банкротстве в части порядка предъявления требований. Ведь именно в этом состоит приоритет специальной нормы над общей — исходя из общих принципов права при наличии нормы, специально регулирующей те или иные правоотношения, общая норма не подлежит применению.
Конституционный суд РФ рассмотрел запрос ВС и жалобу конкурсного управляющего ООО «Предприятие строительных работ энергетики» (ПСРЭ) Михаила Ляпина на очередность уплаты налога на прибыль при продаже имущества банкрота. Заявитель оспаривал конституционность ст. 248, 249, п. 1 ст. 251 и 271 Налогового кодекса РФ по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, позволяющему облагать налогом прибыль от продажи имущества организации-банкрота.
Правовая позиция заявителя жалобы сводилась к тому, что у налогообложения полученной от реализации имущества прибыли банкрота нет экономического основания. Продажа имущества банкрота производится для выручки средств и погашения имеющихся долгов перед кредиторами, что не соответствует понятию дохода для целей налогообложения по смыслу норм НК РФ. Ранее при рассмотрении этого спора в арбитражном суде суды трех инстанций разрешили спорный вопрос в пользу налогового органа. Конституционный суд РФ постановил, что требования об уплате налога на прибыль организаций при реализации составляющего конкурсную массу в деле о банкротстве имущества подлежат удовлетворению в составе третьей очереди включенных в реестр требований кредиторов. Такой порядок должен действовать впредь до внесения федеральным законодателем в правовое регулирование изменений, вытекающих из постановления Конституционного суда. Портал PROбанкротство писал об этом постановлении более подробно.
Определяя необходимость уплаты налога на прибыль в третьей очереди реестра требований кредиторов, считает Иван Бычков, Конституционный суд РФ занял совершенно справедливый подход, который не позволяет создавать приоритет для погашения требований кредиторов при условии отсутствия реальных доходов от предпринимательской деятельности, что в полной мере направлено на достижение баланса прав и законных интересов всех кредиторов. Существо налогообложения заключается в уплате налогов и сборов от осуществления реальной деятельности, заключения реальных сделок между двумя независимыми участниками правоотношений, на чем КС РФ акцентирует внимание, указывая на непрерывность предпринимательской деятельности.
Процедура банкротства не позволяет квалифицировать деятельность должника как непрерывную, а торги в деле о банкротстве не могут признаваться сделкой, совершенной в рамках обычной хозяйственной деятельности, поскольку не позволяют вкладывать денежные средства в оборот и развитие бизнеса. Напротив, как процедура конкурсного производства, в рамках которой зачастую проводятся торги имуществом должника, так и сами торги — способ трансформировать имущество должника в денежные средства для их пропорционального распределения между кредиторами, то есть возвращения того, что кредиторы должны получить при наличии неисполненного денежного обязательства. Таким образом, отнесение обязанности по уплате налога на прибыль не может связываться с датой заключения договора купли-продажи имущества должника без учета направленности действия как положений закона о банкротстве, так и положений НК РФ о налоге на прибыль. Это долгожданное постановление КС РФ, наконец-то разрешившее споры правоприменителя о толковании положений НК РФ в совокупности с положениями закона о банкротстве относительно погашения задолженности перед бюджетом РФ, которая возникает при продаже имущества должника.
ООО «ГК «РТК Логистика», заключив с ООО «РТК Логистика» договор займа, перечисло за должника 2,8 млн рублей ООО «Инфорком-Сервис». Впоследствии в отношении ООО «РТК Логистика» была введена процедура наблюдения. Договор займа был признан недействительной сделкой. При этом в резолютивной части определения суда первой инстанции не были указаны последствия недействительности сделки (апелляция и кассация оставили этот акт в силе). По иску ООО «ГК «РТК Логистика» суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, обязали ООО «Инфорком-Сервис» вернуть истцу 2,8 млн рублей. ООО «Инфорком-Сервис» пожаловалось в Верховный суд, настаивая, что деньги оно получило не в результате исполнения обязательств по договору займа, а в качестве исполнения обязательств ООО «РТК Логистика» перед ним по исполненному агентскому соглашению. Экономколлегия рассмотрит этот спор 4 июля. Полное описание кейса можно прочитать на портале PROбанкротство.
Полагаю, что в указанном случае решение судов должно быть отменено и в удовлетворении иска отказано. В данном конкретном случае приоритет должен быть за ст. 313 ГК РФ. В случае отказа в удовлетворении жалобы будет создан опасный прецедент, когда аффилированное с должником лицо через подобного рода схемы будет пытаться выводить из процедуры нежелательных независимых кредиторов, а в случае признания подобного рода схем недействительными в рамках дела о банкротстве компенсировать свои потери через подобный правовой механизм, фактически пользуясь своим недобросовестным поведением.
Еще в 2013 году ООО «Маркиткарт Раша» передало ООО «О'КЕЙ» в аренду покупательские тележки. Спустя несколько лет, поскольку арендатор перестал вносить плату за тележки, ООО «Маркиткарт Раша» потребовало в суде взыскать с ООО «О'КЕЙ» около 500 тыс. рублей основного долга и процентов, а также 15 млн рублей убытков. В 2020 году стороны заключили мировое соглашение, по которому ООО «О'КЕЙ» перечислило истцу 8,1 млн рублей. Суд прекратил производство по делу. Однако в 2022 году ООО «Маркиткарт Раша» было признано банкротом. По заявлению конкурсного управляющего ООО «Маркиткарт Раша», сославшегося на то, что уже на момент заключения мирового соглашения у должника были признаки неплатежеспособности, суд округа отменил определение об утверждении мирового соглашения и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции. ООО «О'КЕЙ» пожаловалось в Верховный суд, который рассмотрел этот спор 6 июня и отменил постановление окружного суда, отправив дело на новое рассмотрение в суд округа. Всю информацию по делу можно найти на портале PROбанкротство.
Этот кейс в очередной раз показывает самую большую проблему в банкротстве — это приоритет права над экономикой и финансами. Когда вопрос экономики и финансов задвигается на задний план и формальные правовые основания решают кейсы. Хорошо, что Верховный суд отменил постановление, потому что такой формальный подход при рассмотрении дел по оспариванию сделок недопустим. Тут как раз не были рассмотрены два важных экономических аспекта — на момент заключения этого мирового соглашения была ли реально неплатежеспособность у должника, никто корректно это не оценил, а часто арбитражный управляющий не умеет это правильно оценивать. Также не учитывали отраслевую специфику, не сделали правильный отраслевой анализ, поэтому, конечно, чтобы говорить о том, можно или нельзя было эту сделку оспаривать, нужно было это сделать в первую очередь. Часто в таких спорах этого никто не делает. И такие отмены, как в этом деле, поменяют практику и сподвигнут участников споров полноценно заниматься доказыванием в этой части и предоставлять суду нормальные финансовые анализы.
С экономической, финансовой и банкротно-правовой точек зрения, продолжает Илья Жарский, нужно оценивать экономическую целесообразность мирового соглашения для должника, потому что мировое соглашение с дисконтом не значит, что оно экономически нецелесообразно. Этот формальный подход, когда арбитражные управляющие пытаются массово оспаривать все сделки, должен быть исправлен. Возможно, подобные отмены Верховного суда этому поспособствуют.
Действующие лица:
