Шестой арбитражный апелляционный суд в рамках дела о банкротстве ООО «Иммобилиаре СА Групп» отменил привлечение к субсидиарной ответственности Алексея Черкасского. При этом решение привлечь к ответственности фактического бенефициара должника Сергея Плотникова оставлено в силе.
Ранее конкурсный управляющий Евгений Лисик обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности двух предполагаемых контролирующих должника лиц (Алексея Черкасского и Сергея Плотникова). В обоснование требований управляющий указал на безосновательное перечисление денег контрагентам, заключение убыточных сделок и нерентабельную модель финансово-хозяйственной деятельности. По его расчетам, выручка за 2020 г. составила 27,3 млн рублей, а списано в производство товарно-материальных ценностей было на сумму 241,5 млн рублей.
Суд установил, что ООО «Иммобилиаре СА Групп» было зарегистрировано 20 июня 2017 г. Учредителями общества являлись Сергей Плотников и Алексей Черкасский с долями по 50%. С 7 сентября 2018 г. Черкасский стал единственным участником и руководителем должника. При этом Плотников действовал от имени общества на основании доверенности с правом заключать договоры на сумму до 100 млн рублей.
В апреле 2019 г. Черкасский и Плотников заключили договор купли-продажи доли в уставном капитале, согласно которому Плотникову передавалась 100% доля. Однако налоговый орган отказал во внесении изменений в ЕГРЮЛ. После этого Черкасский оформил на Плотникова новую доверенность сроком на 10 лет с правом заключать договоры на сумму до 3 млрд рублей.
Суд первой инстанции установил, что в результате действий контролирующих лиц обществу и его кредиторам был причинен ущерб в размере 151,7 млн рублей. Этот ущерб возник вследствие признания недействительными ряда сделок: с ООО «СтройТех-27» на 7,35 млн рублей, с ООО «Касио» на 19,4 млн рублей, с Дмитрием Кайгородцевым на 33,6 млн рублей. В результате первая инстанция привлекла Сергея Плотникова и Алексея Черкасского к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Апелляционный суд указал, что в октябре 2024 г. Арбитражный суд Дальневосточного округа установил факт осуществления Черкасским функций номинального директора. Согласно акту налоговой проверки, несмотря на смену руководителя в ЕГРЮЛ, фактически руководство организацией осуществлял Плотников. Он же формировал финансово-хозяйственную документацию и сдавал бухгалтерскую отчетность.
В соответствии с п. 9 ст. 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации были установлены фактический руководитель или имущество должника.
Апелляционный суд принял во внимание, что в 2023 г. суд взыскал с Алексея Черкасского убытки в 1,1 млн рублей и в качестве применения последствий недействительности сделок — 6,6 млн рублей. Также апелляция учла прохождение Черкасским процедуры личного банкротства, в результате которой он был освобожден от дальнейшего исполнения требований кредиторов.
С учетом изложенных обстоятельств апелляционный суд изменил определение первой инстанции, удовлетворив заявление конкурсного управляющего только в отношении Плотникова. В отношении Черкасского в привлечении к субсидиарной ответственности было отказано. Рассмотрение заявления в части определения размера субсидиарной ответственности Плотникова было приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.
Почему это важно
По словам Алексея Черкасского, его главная ошибка заключалась в том, что после неудачной попытки государственной регистрации договора купли-продажи доли в обществе на С.А. Плотникова, с апреля 2019 г. вплоть до февраля 2025 г. он не заявлял в налоговый орган о недостоверности сведений в ЕГРЮЛ о себе как об участнике и генеральном директоре общества (ф. 34001).
В связи с этим упущением мне пришлось преодолевать повышенный стандарт доказывания своей номинальности с целью освобождения от убытков и субсидиарной ответственности: раскрывать перед судом и управляющим реального бенефициара; передавать управляющему имеющиеся у меня «обрывки» финансовых документов; доказывать, что все ключевые договоры и иные документы подписывались Плотниковым по доверенности; сообщать информацию о местонахождении сокрытого имущества должника (12 единиц техники); привлекать свидетелей (работников общества); подтверждать факт осуществления Плотниковым всех платежей по ЭЦП, и т.д. С одной стороны, мне, несомненно, повезло, с другой – радует, что суды прислушались к представленным доводам, оценили мою реальную степень вовлечения в управление обществом и в итоге приняли законные и обоснованные судебные акты
Давид Кононов, адвокат, управляющий партнер Адвокатского бюро «Мушаилов, Узденский, Рыбаков и партнеры», отметил, что этот кейс – про одно из самых уязвимых положений в банкротном праве: формальное нахождение в ЕГРЮЛ против реальной вовлеченности в управление.
На практике, пояснил он, мы все еще имеем ситуацию, когда сам по себе факт того, что в реестре числится кто-то, считается достаточным основанием для подачи заявления о привлечении к ответственности на сотни миллионов рублей. Это создает высокие риски для тех, кто когда-либо номинально оформлял бизнес, формально числился в качестве директора или участника, не имел доступа к корпоративному контуру, но по формальным признакам остается «лицом, контролирующим должника».
По его мнению, важно, что в этом деле суды (наконец) провели качественное различие между формальной фиксацией статуса и реальной деловой волей. Признавая, что стандарт доказывания в таких ситуациях должен быть высоким, суд подтвердил: нельзя автоматически переносить вину на лицо только на том основании, что оно «не вышло из ЕГРЮЛ».
По сути, это дело – еще один шаг к тому, чтобы субсидиарная ответственность не превращалась в инструмент давления по умолчанию, а оставалась механизмом исключительным, применимым при наличии недобросовестного поведения и доказанного состава правонарушения. Для практики этот кейс важен как подтверждение тренда: суды все более четко требуют фактов, подтверждающих реальное управление, и готовы отказывать в привлечении, если вины и контроля не было, даже несмотря на ошибки или формальное присутствие в бизнесе. P.S.: сейчас Алексей Черкасский работает в команде бюро и у него получилось, наверное, самое сложное тестовое задание.
