Фабула
КПК «УСПЕХ» был зарегистрирован в качестве юридического лица в 2005 году. Руководителем кооператива с ноября 2005 по декабрь 2021 года был Олег Михайлов.
При этом в 2018 — 2019 годах КПК «УСПЕХ» столкнулся с рядом трудностей:
прекращение статуса нескольких СРО, в которых кооператив состоял, что лишало его в отдельные периоды возможности вести уставную деятельность;
по утверждению Михайлова, в 2018 году группа неустановленных лиц путем мошенничества причинила КПК «УСПЕХ» ущерб на сумму около 10 млн рублей через заключение фиктивных договоров займа под залог материнского капитала. По данному факту было возбуждено уголовное дело.
В феврале 2020 года на общем собрании пайщиков было принято решение о ликвидации КПК «УСПЕХ». Была избрана ликвидационная комиссия во главе с Михайловым. В августе 2021 года ликвидационная комиссия обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании КПК «УСПЕХ» банкротом.
В рамках дела о банкротстве (дело А67-6560/2021) конкурсный управляющий Татьяна Беззубенко обратилась в суд с заявлением о привлечении Михайлова к субсидиарной ответственности, ссылаясь на следующие доводы:
необращение Михайлова с заявлением о банкротстве по истечении месяца с момента возникновения 01.07.2019 года обстоятельств, свидетельствующих об убыточной деятельности КПК;
отражение Михайловым в отчетности недостоверных сведений о наличии денежных средств в сумме 9 млн рублей и принятие в ноябре 2019 года от Опариной Н.В. займа в 3 млн рублей при фактическом отсутствии средств и причинении кооперативу ущерба на 10 млн рублей;
заключение Михайловым договоров займа с неустановленными лицами в нарушение требований закона о выдаче займов только членам кооператива.
В январе 2024 года суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отказал в удовлетворении заявления управляющего.
Конкурсный управляющий пожаловалась в окружной суд, рассказал о споре ТГ-канал Субсидиарная ответственность.
Что решили нижестоящие суды
КПК «УСПЕХ» вел работу по взысканию дебиторской задолженности. Михайлов предпринимал меры по погашению задолженности перед пайщиками.
Банкротство кооператива наступило вследствие объективных причин (прекращение статуса СРО, преступные действия третьих лиц).
Размер активов должника покрывал требования пайщиков, обратившихся в срок после публикации о ликвидации.
При этом Михайлов не совершал сделок, повлекших банкротство, и передал управляющему имеющуюся документацию.
Управляющий не доказала момент возникновения у должника объективного банкротства, с которого Михайлов должен был обратиться с заявлением.
В 2019 году отсутствовали явные признаки неплатежеспособности, КПК продолжал вести хоздеятельность и заключать сделки по выдаче займов вплоть до приостановления деятельности Центробанком 30.12.2019 года.
У Михайлова не было полномочий единолично принять решение о ликвидации.
Наконец, у кооператива было имущество и дебиторская задолженность для погашения требований кредиторов.
Что решил окружной суд
АС Западно-Сибирского округа не согласился с нижестоящими судами.
Суд округа указал, что нижестоящие суды не дали надлежащей оценки доводам управляющего и не обосновали вывод об отсутствии оснований для привлечения Михайлова к субсидиарной ответственности.
Ссылки ответчика на снижение доходности из-за периодов отсутствия членства в СРО носят декларативный характер и не подтверждены доказательствами.
Даже если эти обстоятельства являются причиной кризиса, суды не мотивировали отказ в привлечении к ответственности за неподачу заявления о банкротстве и не оценили добросовестность и разумность Михайлова при заключении сделок по выдаче займов до 30.12.2019 года и принятии в ноябре 2019 года займа от Опариной в 3 млн рублей.
Также суды не дали оценку искажению отчетности — отражению в отчете за 3 квартал 2019 года наличия 9 млн рублей, а в отчете за 4 квартал (после получения займа от Опариной) — отсутствия денежных средств на ту же дату.
Не раскрыты обстоятельства совершения сделок на 10 млн рублей с предполагаемыми преступниками. Не оценена добросовестность Михайлова при распоряжении средствами в пользу неустановленных лиц и соответствие его действий уставу и закону о кредитной кооперации в части выдачи займов только членам кооператива.
Кроме того, выводы судов о переоформлении в ноябре 2019 года старого договора займа Опариной без фактического внесения денег противоречат вступившим в силу судебным актам о взыскании долга и включении требований Опариной в реестр. Основания для такого вывода суды не привели, нарушив правила о преюдиции и обязательной силе судебных актов.
Наконец, суды ограничились констатацией недоказанности управляющим противоправных действий Михайлова. Однако обстоятельства, на которые ссылался управляющий, имели существенное значение для разрешения спора, но оставлены без оценки.
Позиция ответчика принята без доказательств и без оценки его поведения на соответствие уставу, локальным актам, закону, критериям разумности и добросовестности.
Итог
Арбитражный суд Западно-Сибирского округа отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Кейс «КПК Успех» — пример того, как в большом ворохе обстоятельств и доказательств судьям сложно отделить зерна от плевел. Верховный суд не раз пояснял, как работает судебный пинг-понг доказывания по делам о субсидиарной ответственности. Да, на заявителе лежит повышенное бремя — именно он должен представлять ясные и убедительные доказательства против ответчика. Но и ответчик не должен сидеть сложа руки — на каждый довод и доказательства он обязан давать пояснения и опровержения. Суды критически не оценили резкую потерю денег и заключение сделок с сомнительными лицами, не учли преюдициальные судебные акты и другие обстоятельства. А ведь пула только этих обстоятельств должно было быть уже достаточно, чтобы развернуть «каток» против ответчика.
Постановление суда округа подтверждает тенденцию увеличения количества кейсов привлечения к субсидиарной ответственности. Суд округа отмечает недостаточность представленных ответчиком доказательств своей «невиновности». При этом в качестве основания для отмены судебных актов суд округа указал необходимость установления всех фактических обстоятельств дела и оценки всех доводов и доказательств, что в целом в делах о субсидиарной ответственности может быть применимо к любому спору. Выбранный кассацией подход в части перераспределения бремени доказывания, по моему мнению, представляется не совсем однозначным. Применимый судом стандарт доказывания prima facie не применяется в спорах о привлечении к субсидиарной ответственности, позиция ВС РФ, на которую ссылается суд, относится к другой категории споров. В спорах о привлечении к субсидиарной ответственности ВС РФ давно сформировал подход об использовании повышенного стандарта доказывания — «ясные и убедительные доказательства» (определение ВС РФ от 30.09.2019 года № 305-ЭС16-18600(5-8), определение ВС РФ от 10.11.2021 года № 305-ЭС19-14439 (3-8)). Полагаю сложным на данный момент спрогнозировать результат спора с учетом указанного противоречия между позицией кассации и практики ВС РФ.
Валерия Герасименко, председатель Совета Союза АУ НЦРБ, считает, что выводы окружного суда являются обоснованными, поскольку базируются на позиции ВС РФ, изложенной в определении от 28.02.2018 года 308-ЭС17-12100.
Согласно этой позиции кредитору (или конкурсному управляющему) в споре с лицом, аффилированным с должником, достаточно представить суду поверхностные (prima facie) доказательства вины этого лица, которые аффилированное лицо без труда должно опровергнуть. Данный принцип в российской судебной практике особенно часто используется в спорах против директоров компаний по основанию привлечения к ответственности за несвоевременное обращение в суд с заявлением о банкротстве компании. Суды исходят из того, что единоличному исполнительному органу не может быть неизвестно о трудном финансовом положении компании. Рассматриваемый случай не стал исключением, поскольку Михайлов является председателем кооператива. Михайлов не смог опровергнуть обстоятельства, на которые ссылался управляющий и объяснить почему он своевременно не обратился с заявлением о банкротстве кооператива и исказил финансовую отчетность.
По мнению Валерии Герасименко, позиция Михайлова представляется спорной.
«Например, вопросы вызывает отражение в 3 квартале 2019 года денежных средств в размере 9 млн рублей, а затем в отчете за 4 квартал этого же года на ту же дату — их отсутствие. Также вызывает сомнения добросовестность действий Михайлова по распоряжению денежными средствами кооператива, которые передавались в займы. Не смотря на то, что Михайлов, как председатель кооператива, признан потерпевшим в уголовном деле о мошенничестве с заемными средствами, сомнительным является тот факт, что Михайлов не может сообщить никакие данные о контрагентах кооператива по сделкам. Окружный суд справедливо отмечает, что эти обстоятельства стоит перепроверить при новом рассмотрении дела, и дать им оценку. Особое влияние данного дела на практику мы не ожидаем, поскольку подобных споров, где привлекались директора и руководители компаний, много», — пояснила она.
