В рамках дела о банкротстве ООО «Паркотель» суды первой и апелляционной инстанций признали обоснованным требование конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего соучредителя и директора компании Оксаны Цацуевой. Однако окружной суды отменил акты нижестоящих судов и отказал во взыскании с КДЛ 14,8 млн рублей убытков. Суд округа расценил заявление КУ как попытку кредитора с преобладающим количеством голосов разрешить имеющийся в ООО «Паркотель» корпоративный конфликт с участием привлекаемых к ответственности бывших руководителей и лиц, не поименованных в качестве ответчиков (дело А62-7141/2017). Это кейс первыми нашли авторы ТГ-канала Субсидиарная ответственность.
Предыстория
В 2012 году было зарегистрировано ООО «Паркотель», участниками которого стали с равными долями Алексей Горбатовский и Оксана Кодица. В 2014 году владельцем 50% доли в компании вместо Горбатовского стала Оксана Цацуева (она же стала директором компании). В 2017 году Оксана Цацуева передала свою долю в компании ООО «Национальная фасовочная компания». При этом Цацуева продолжала занимать должность директора до июля 2019 года.
Между тем, в сентябре 2017 года суд по заявлению АО «Атомэнергосбыт» возбудил дело о банкротстве ООО «Паркотель». Через три месяце АО «Атомэнергосбыт» по цессии передало Максиму Давыдову права требования к должнику. В сентябре 2019 года суд признал ООО «Паркотель» банкротом и открыл конкурсное производство, конкурсным управляющим был утвержден Сергей Свиридов.
Спустя год КУ ООО «Паркотель» потребовал в суде привлечь Оксану Цацуеву к субсидиарной ответственности по обязательствам компании. В заявлении управляющий указал, что Цацуева не приняла меры по обеспечению сохранности имущества должника, не передала конкурсному управляющему документы, позволяющие в полной мере осуществить действия по формированию конкурсной массы, а также не приняла меры по своевременному взысканию дебиторской задолженности, что привело к невозможности пополнения конкурсной массы в общем размере 14,8 млн рублей.
Суд первой инстанции заявление арбитражного управляющего удовлетворил и взыскал с Оксаны Цацуевой 14,8 млн рублей убытков. Апелляция оставили этот акт в силе. После чего Оксана Цацева подала жалобу в окружной суд, который отменил акты нижестоящих судов и отклонил заявление конкурсного управляющего о привлечении контролирующего должника лица Оксану Цацуеву к субсидиарной ответственности.
Что решил суд округа
Арбитражный суд Центрального округа подчеркнул, что требование о привлечении к субсидиарной ответственности в материально-правовом смысле принадлежит независимым от должника кредиторам и является исключительно их средством защиты. Именно поэтому, в том числе абзац третий пункта 11 статьи 61.11 закона о банкротстве в настоящее время устанавливает правило, согласно которому в размер субсидиарной ответственности не включаются требования, принадлежащие ответчику либо заинтересованным по отношению к нему лицам.
При рассмотрении данной категории споров суды должны проверять являются ли истцы и аффилированные с ними лица причастными к управлению должником. В случае, если инициаторы спора о привлечении контролирующего лица к ответственности не могут быть признаны независимыми кредиторами, предъявление ими иска следует расценивать как попытку компенсировать последствия своих неудачных действий по вхождению в капитал должника и инвестированию в его бизнес.
Окружной суд напомнил, что если заинтересованные по отношению к должнику лица полагали, что бывший руководитель должника как их партнер по бизнесу действовал неразумно или недобросовестно по отношению к обществу, то они не были лишены возможности прибегнуть к средствам защиты, имеющимся в арсенале корпоративного (но не банкротного) законодательства. В частности, это может быть предъявление требований о взыскании убытков (вне рамок дела о банкротстве), исключении из общества, оспаривание сделок по корпоративным основаниям и проч. (Определение СКЭС Верховного Суда от 28.09.2020 No 310-ЭС20-7837 по делу No А23-6235/2015).
При рассмотрении в рамках дела о банкротстве ООО «Паркотель» обособленных споров о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности или о взыскании с них убытков нижестоящие суды не учли в совокупности такие юридически значимые обстоятельства, как:
субъектный состав участников этих споров,
структура реестра требований кредиторов,
наличие или отсутствие в нем независимых кредиторов,
позиция этих кредиторов по вопросам привлечения бывших руководителей должника к ответственности по его долгам,
наличие между участниками споров длительного корпоративного конфликта и нескольких судебных дел, связанных с разрешением разногласий между ними.
Суд округа установил, что мажоритарный кредитор ООО «Паркотель» – ООО «Рестотель» – аффилирован с владельцем 50% долей должника Оксаной Кодицей. А кредитор Максим Давыдов и Оксана Цацуева аффилированы с конечным бенефициаром компании Алексеем Горбатовским. В результате у ООО «Паркотель» есть только один независимый кредитор – ООО «ЭнергПромСервис» – но его требование к должнику незначительно (133 тыс. рублей) и этот кредитор никаких не выразил желания привлечь кого-либо из контролирующих должника лиц к ответственности.
Требования о привлечении КДЛ к ответственности по существу заявляются и поддерживаются не независимыми кредиторами и не в их интересах, а к отдельным ответчикам, по выбору истца при отсутствии обоснования такого избирательного поведения, подчеркнул окружной суд.
Итог: Арбитражный суд Центрального округа пришел к выводу, что подача иска конкурсным управляющим должником с учетом обстоятельств предложения его кандидатуры для участия в данной процедуре банкротства аффилированным с должником мажоритарным кредитором и отсутствия обоснования возможности защиты прав независимых кредиторов удовлетворением иска, может быть расценена как попытка кредитора с преобладающим количеством голосов разрешить имеющийся в ООО «Паркотель» корпоративный конфликт с участием привлекаемых к ответственности бывших руководителей и лиц, не поименованных в качестве ответчиков.
Вместе с тем наличие скрытого интереса в разрешении подобного конфликта не предполагает использование механизмов банкротства, имеющих своей приоритетной целью защиту прав внешних кредиторов.
Почему это важно
По мнению управляющего партнера АБ BGMP Сергея Матюшенкова, позиция окружного суда обоснована и соответствует сложившейся практике, когда Верховный Суд обратил внимание на необходимость перехода от формального рассмотрения дела к исследованию доказательств и анализу поведения.
Суд ссылается на то, что у должника есть второй соучредитель, и в рамках другого процесса установлено, что он конечный бенефициар должника. При этом к данному участнику никто из кредиторов не заявил требования. Исходя из этого суд сделал вывод о недобросовестности действий кредиторов в рамках защиты своих прав и наличии некоего сговора по привлечению к ответственности конкретного лица, а не всех КДЛ. Суд прямо указывает на запрет использования инструмента привлечения к субсидиарной ответственности в рамках разрешения корпоративных споров.
Этой позиции, по словам Сергея Матюшенкова, придерживался и Верховный суд в определении от 28.09.2020 г. по делу № 310-ЭС20-7837, где указано, что аффилированные кредиторы могут неправомерно вступить в корпоративный сговор для привлечения «неугодного» лица к субсидиарной ответственности, чтобы переложить на это лицо неудачные риски по вложению капитала в бизнес или же по управлению делами.
«Инструмент привлечения к субсидиарной ответственности создан для независимых кредиторов, что подтверждается п. 11 ст. 61.11 закона о банкротстве. Необходимо обратить внимание на то, что в норме говорится не обо всех лицах, аффилированных к должнику, а только о контролирующих лицах и связанных с ними. Гипотетическая возможность корпоративного конфликта может существенно повлиять на ход рассмотрения дела о банкротстве, а потому подобные ситуации необходимо тщательно исследовать и пресекать», – отметил Сергей Матюшенков
По словам юриста Forward Legal Евгения Афанасьева, исходя из обстоятельств спора, суд кассационной инстанции согласился с тем, что руководитель должника допустил ряд нарушений.
Однако одновременно суд установил, что большую часть реестра требований кредиторов составляют требования аффилированных кредиторов, которые не были субординированы, и которые стали бы основными выгодоприобретателями по этому спору. Установив наличие нарушений, но отказав в требовании о взыскании убытков, суд кассационной инстанции по сути пожертвовал интересами единственного независимого кредитора. Очевидно суд исходил из того, что в данной ситуации сумма удовлетворения требований независимого кредитора была бы небольшой, а основную выгоду получили бы недобросовестные участники должника, попытавшиеся использовать в деле о банкротстве инструменты привлечения к субсидиарной ответственности или взыскания убытков, не предназначенные для удовлетворения корпоративных требований.
Выходом из ситуации, по мнению Евгения Афанасьева, могло бы стать определение очередности распределения суммы взысканных убытков между кредиторами, указав, что требования аффилированных кредиторов удовлетворяются после независимых кредиторов. «Возможно, в какой-то момент практика к этому придет, если по другим делам соотношение в реестре будет складываться в пользу независимых кредиторов, а лишение их права на использование инструментов привлечения к субсидиарной ответственности или взыскания убытков только из-за наличия не субординированных требований аффилированных кредиторов явно будет нарушать баланс интересов сторон», – отметил юрист.
По словам ведущего юриста, руководителя проектов K’AMELAWT Дарьи Игнатьевой, в рамках банкротного дела ООО «Паркотель» суд кассационной инстанции при рассмотрении спора о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственностизакрепил выводы Верховного Суда РФ, ранее сделанные в Определении от 28.09.2020 № 310-ЭС20-7837 по делу № А23-6235/2015. Разрешая правовую неопределенность и выбирая между убытками и субсидиарной ответственностью, Верховный суд квалифицировал требование о взыскании убытков как корпоративный механизм защиты права. Тогда как средство защиты в виде привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности было отнесено к арсеналу банкротного законодательства.
Позиции судов, таким образом, преследуют цель ограничить арсенал заинтересованных по отношению к должнику лиц в возможности использовать не только корпоративные способы защиты (которые могли быть использованы и до несостоятельности должника), но и банкротные, оставляя это право исключительно конкурсным кредиторам. Такой подход, среди прочего, исключает негативные последствия формирования «блоков» интересов КДЛ в ходе рассмотрения спора о привлечении их к субсидиарной ответственности, когда КДЛ «настраивают» подконтрольных кредиторов занимать позицию в пользу одного из ответчиков по спору. В подобном случае складывается ситуация, когда подконтрольные кредиторы без разумных оснований «ведут ко дну» одних ответчиков и «спасают» других. При этом к ответчикам могут предъявляться значительные суммы в виде размера ответственности, а независимые кредиторы могут себя вообще не проявить (как в деле ООО «Паркотель»).
Примечательно, по словам Дарьи Игнатьевой, что при рассмотрении спора кандидатура конкурсного управляющего, а также его позиция проверяется судом на предмет заинтересованности: в отсутствие доводов в пользу независимых кредиторов суды расценивают позицию управляющего как попытку одного из кредиторов (как правило, с преобладающим количеством голосов) разрешить имеющийся корпоративный конфликт. Таким образом, судебный акт окружного суда является обоснованным, направленным на определение баланса прав кредиторов при разрешении вопроса о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности, подытожила юрист.
