ЗАО «Новоорловский горно-обогатительный комбинат» в 2016 году в счет поставки заплатил ООО «Ростовский электрометаллургический завод» 120 млн рублей. Спустя три дня стороны новировали поставку в заем. После чего в течение двух месяцев завод вернул комбинату тело долга и проценты. В рамках дела о банкротстве договор займа был признан притворной сделкой и применены последствия ее недействительности. Поскольку к тому времени и сам комбинат оказался в процедуре банкротства, суд включил требование Ростовского завода в размере 122 млн рублей в реестр комбината. Новоорловский ГОК, в свою очередь, потребовал включить требование на те же 122 млн рублей в реестр кредиторов завода. Нижестоящией суды удовлетворили заявление комбината. Однако спор дошел до Верховного суда, который его рассмотрит 13 октября 2022 года (А53-32531/2016).
Заем вместо поставки
В октябре 2016 года ЗАО «Новоорловский горно-обогатительный комбинат» (НГОК) и ООО «Ростовский электрометаллургический завод» (РЭЗ) заключили договор поставки. По нему РЭЗ обязался поставить комбинату продукцию, а НГОК во исполнение договора перечислил поставщику 120 млн рублей.
Уже спустя 3 дня стороны подписали соглашение о новации. В итоге обязательство РЭЗ по договору поставки продукции заменено заемным обязательством перед НГОК на ту же сумму. В течение двух месяцев РЭЗ перечислил НГОКу 122 млн рублей.
Спустя год суд ввел в отношении ООО «Ростовский электрометаллургический завод» наблюдение. В рамках процедуры банкротства РЭЗ в марте 2021 года указанный выше договор поставки был признан прикрывающей предоставление займа притворной сделкой. Суд на основании пункта 2 статьи 61.3 закона о банкротстве, указав на наличие у спорных сделок признаков компенсационного финансирования, обязал НГОК вернуть 122 млн рублей в конкурсную массу должника.
История закольцевалась
Однако еще в феврале 2020 года в отношении ЗАО «Новоорловский горно-обогатительный комбинат» также было введено наблюдение, а в январе 2022 года – внешнее управление. Поэтому РЭЗ пришлось подавать заявление о включении своего требования на 122 млн рублей в реестр кредиторов НГОКа. Суды это заявление удовлетворили.
Впрочем, и НГОК, в свою очередь, потребовал включить требования на те же 122 млн рублей в реестр кредиторов ООО «Ростовский электрометаллургический завод». И вновь, правда рассмотрев спор по второму кругу, суды трех инстанций включили требование на сей раз НГОКа в реестр кредиторов РЭЗа.
Судебная растерянность
Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций заняли достаточно спорную позицию. По мнению судей, возврат денег должнику (то есть Ростовскому электрометаллургическому заводу) в порядке, установленном статьей 61.6 закона о банкротстве и изложенном в пункте 27 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 No 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» разъяснений возможен исключительно путем подачи должником заявления о включении требования в реестр к НГОКу.
При этом выполнение ЗАО «Новоорловский горно-обогатительный комбинат» условия о возвращении в конкурсную массу денежных средств невозможно в силу объективных причин (банкротства комбината). Оснований для понижения очередности удовлетворения требования комбината суды не усмотрели.
В защиту независимых кредиторов
ООО «Ростовский электрометаллургический завод» И ООО «Мечел-Транс» подали в Верховный суд кассационную жалобу, которую Экономколлегия рассмотрит 13 октября 2022 года.
Заявители указывают на недопустимость включения требования НГОКа в реестр РЭЗа наравне с независимыми кредиторами. По их мнению, сложилась ситуация, при которой комбинат, находясь в реестре аффилированного по отношению к нему должника, может получить удовлетворение своего требования, так и не возвратив в конкурсную массу последнего полученные по недействительной сделке деньги.
Расставить точки над i
По мнению руководителя екатеринбургского офиса юрфирмы «Арбитраж.ру» Артема Комсюкова, в этом кейсе сложилась непростая и неоднозначная ситуация: «Действительно, любое удовлетворение требований приведет к предпочтительности, что означает недействительность сделки. При этом вызывают сомнения в обоснованности доводы кассаторов об аффилированности. Как неоднократно указывал Верховный суд, сама по себе аффилированность не является поводом для субординации требований».
Действующее законодательство предусматривает такую возможность равного удовлетворения независимых и аффилированных кредиторов, если такие кредиторы не осуществляли компенсационное финансирование должника. На мой взгляд, Верховный суд должен расставить все точки над i и разъяснить, как в подобных ситуациях должен работать механизм включения в реестр реституционных требований.
