Мораторий на банкротство был введен 1 апреля 2022 года, его срок истекает 1 октября. Суть его в том, что кредиторы не могут подавать заявления о банкротстве граждан и компаний. Но юрлица и граждане могут заявить о собственной несостоятельности.
Чем ближе конец моратория, тем громче спорят его сторонники и противники о том, стоит ли продлевать эту меру или она исчерпала себя. Чтобы выслушать позиции разных сторон, МИА «Россия сегодня» организовало круглый стол, посвященный мораторию.
Тон обсуждению в самом начале задала модератор – член генерального совета, руководитель экспертного центра по уголовно-правовой политике и исполнению судебных актов «Деловой России» Екатерина Авдеева. По ее словам, мораторий оказался полезным, но не обошлось без проколов и злоупотреблений. Она сравнила его с аналогичной мерой, принятой в период пандемии коронавируса, когда мораторий распространялся только на отрасли, которые были признаны наиболее пострадавшими. Теперь же ограничения носят общий характер, и в итоге были приостановлены не только банкротства, но и исполнительное производство.
Вызывает опасение то, что не обращалось взыскание на имущество. Должники оказались в более привилегированном положении, чем кредиторы. Мораторием воспользовались в том числе и должники, которые вполне могли осуществлять выплаты по своим обязательствам.
Екатерина Авдеева считает, что мораторий спровоцировал риск того, что кредиторы могут применить противоправные меры для взыскания задолженностей, так как нет возможности этого сделать в рамках закона.
По мнению Андрея Емелина, председателя НП «Национальный совет финансового рынка», запрет на исполнительное производство стал главной проблемой моратория. Фактически были приостановлены взыскания через представление исполнительных документов в банк, и кредиторы, которые использовали этот эффективный механизм, лишились его. Получилось, что кредиторы оказались в полной зависимости от добросовестности должника: если он сочтет возможным погасить задолженность, он это сделает, но если не захочет, то по закону имеет на это право.
Эта мера нейтрализовала абсолютно все исполнительные производства. В результате блок ЖКХ лишился колоссального количества финансирования на стадии подготовки к зиме. К имевшимся 3 трлн рублей просроченной задолженности по юрлицам и триллиону по физлицам мы добавили новые долги. Эффект от моратория еще предстоит оценить, реальные цифры мы получим только по итогам года. И я боюсь, что эти цифры будут крайне прискорбные. И тогда нужно будет пригласить представителей Минэкономразвития, чтобы они объяснили, как они принимали это решение.
Тему ответственности за недостаточно продуманный механизм банкротных ограничений поддержала исполнительный директор Российской Ассоциации водоснабжения и водоотведения Елена Довлатова. Она назвала мораторий недопустимым «аттракционом неслыханной щедрости» и призналась, что не знает ни одной отрасли, в которой сказали бы: «Слава богу, что мораторий есть». Елена Довлатова отметила, что, когда во время пандемии гражданам разрешили не платить пени по долгам за жилищно-коммунальные услуги (ЖКУ), люди восприняли это как индульгенцию, посчитав, что можно вообще не платить. В результате выросли долги по ЖКУ. По похожему сценарию развивались и события в 2022 году, говорит Елена Довлатова: не был просчитан экономический эффект от моратория, не построены прогнозы последствий его применения.
Должна быть персональная ответственность за такого рода чудо-решения. Многие отрасли существенно пострадали. Например, в ЖКХ треть от выручки составляет дебиторка. Это бич отрасли. И мораторий усугубил проблему: дебиторка выросла примерно на 20%. И вишенка на торте: в рамках моратория на банкротство есть запрет на проверки – всех, кроме нас. Предприятия жизнеобеспечения, к которым относится и ЖКХ, проверяют. И нас проверяют с утроенной энергией: поскольку прокурорским больше идти некуда, они идут к нам.
Введенные меры воспитывают в людях финансовую недисциплинированность, считает Елена Довлатова. К тому же после отмены моратория будет трудно снова запустить систему взысканий, так как она очень инертна. По оценке Елены Довлатовой, на это потребуется не менее полугода.
На фоне резкой критики моратория выделяется мнение президента Ассоциации компаний, обслуживающих недвижимость Никиты Чулочникова. Он считает, что мораторий стал спасением для некоммерческих способов управления жилыми домами: силами ТСЖ и кооперативов. В отличие от управляющих компаний, для которых эта деятельность является бизнесом и они могут привлекать средства в том числе за счет кредитов, ТСЖ – некоммерческие объединения, поэтому рассчитывают только на платежи населения.
Запрет на банкротство физлиц ударил по платежной дисциплине граждан. В результате сложилась такая ситуация: граждане не платят товариществам, копится задолженность, а с другой стороны, через ТСЖ идут платежи ресурсоснабжающим организациям (РСО). РСО взыскивают деньги через суд с ТСЖ, и у тех не остается средств на текущее обслуживание дома. Мораторий помог товариществам в этой ситуации, и для ТСЖ его нужно продлить, считает Никита Чулочников.
Мы разработали комплекс мер поддержки ТСЖ, ЖСК, а также малых и средних управляющих компаний. Мы считаем, что им нужна адресная поддержка в виде сохранения моратория, иначе эта система начнет разваливаться. Кроме того, мы считаем, что нужно списать часть невозвратной задолженности граждан.
Защитником моратория выступил и заместитель председателя Комитета Государственной думы РФ по финансовому рынку Аркадий Свистунов. Мораторий был чрезвычайной мерой, он позволил предотвратить ситуацию, когда предприятия остановятся, не справившись с обязательствами. Но такие меры всегда носят временный характер, и теперь нужно структурировать поддержку, сохранив ее только для тех отраслей, которые пострадали от экономических пертурбаций.
Это должна быть точечная поддержка, касающаяся отдельных субъектов. Надо исходить из видов деятельности. Например, для некоммерческих организаций создать одни условия, для коммерческих – другие. Возможно, стоит установить порог задолженности для применения ограничительных мер по взысканию. Кроме того, они должны носить не обязательный, а заявительный характер.
О положительных сторонах моратория высказалась и Анастасия Каверзина, генеральный директор Национального объединения арбитражных управляющих. Она считает его введение оправданным, он помог спасти от банкротства тех, кто столкнулся с существенным воздействием нерыночных факторов на их деятельность. Речь идет о перекрытии финансовых каналов, разрыве логистических цепочек, оттоке капитала из страны, повышении ключевой ставки. В такой ситуации «заморозка» института банкротства позволила хозяйствующим субъектам адаптироваться к новым экономическим условиям, перестроить свои бизнес-процессы, отметила Анастасия Каверзина.
С другой стороны, мораторий привел к ухудшению финансовой дисциплины должников, которые, имея возможность исполнять свои обязательства, перестали это делать. Сохранение такой ситуации может спровоцировать эффект «снежного кома», когда нарушение платежной дисциплины одними должниками приведет к наращиванию долга у других, и итогом может стать кризис неплатежей.
Введение моратория на возбуждение дел о банкротстве явилось вынужденной мерой. «Тотальность» моратория обусловлена беспрецедентным характером его основания. Оценить фактическое воздействие указанной меры еще предстоит государству. Вместе с тем, мы можем отметить его очевидные последствия. К положительным последствиям можно отнести предоставление хозяйствующим субъектам времени для перестроения бизнес-процессов в соответствии с новыми экономическими условиями. А к отрицательным – злоупотребление должниками правом на неисполнение денежных обязательств в результате приостановления исполнительных производств. По моему мнению, продление «тотального» моратория является нецелесообразным. Вместе с тем, следует рассмотреть вопрос о предоставлении точечных «мораторных» мер защиты.
Заместитель председателя Комитета Государственной думы РФ по экономической политике Станислав Наумов согласен, что продолжение моратория в его нынешнем виде нецелесообразно. Необходимо обратиться в Правительство РФ с предложением, как реализовать меры поддержки, не генерируя кризис неплатежей.
Нужно найти более тонкие инструменты защиты граждан и юрлиц. А для этого вернуться к исходной причине введения моратория – наличию санкционного воздействия на субъекты хозяйственной деятельности. Если предприятие или гражданин является объектом санкционного воздействия, государство должно его защищать всеми возможными способами.
