Роман Просеков умер в день признания его банкротом. При этом должнику принадлежали участок площадью 1 тыс. кв. м и дом на нем площадью 108,3 кв. м, расположенные в садово-огородном кооперативе. Родители умершего отказались от наследства в пользу его детей — совершеннолетнего сына Кирилла и несовершеннолетней дочери Анжелики. Бывшая супруга должника, действующая в интересах дочери Анжелики, и сын Кирилл Просеков ходатайствовали в суде об исключении дома и участка из конкурсной массы. Но суды трех инстанций это ходатайство отклонили, указав, что дети должника проживают и зарегистрированы во взятой в ипотеку экс-супругой должника и их матерью квартире площадью 29,1 кв. м. Просековы пожаловались в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов и исключил из конкурсной массы Просекова участок и садовый дом (дело А75-10710/2021).
Фабула
В августе 2021 года суд признал банкротом Романа Просекова, введя процедуру реализации его имущества. В связи со смертью должника в день введения банкротства суд первой инстанции перешел к рассмотрению дела о банкротстве по правилам параграфа 4 главы Х закона о банкротстве.
Наталья Просекова, действующая в интересах несовершеннолетней Анжелики Просековой, и Кирилл Просеков обратились в суд с ходатайством об исключении из конкурсной массы должника участка общей площадью 1 тыс. кв. м и жилого дома общей площадью 108,3 кв. м, расположенных в Сургуте в потребительском садово-огородном кооперативе «Автомобилист».
Указанные объекты были включены в состав наследства должника. При этом наследники должника (отец и мать Просековы) отказались от причитающегося им наследства в пользу детей должника Кирилла и Анжелики Просековых в равных долях по 1/2 доли каждому.
Бывшая супруга должника Наталья Просекова, действующая в интересах несовершеннолетней Анжелики Просековой, и Кирилл Просеков, полагая, что жилой дом, расположенный на участке, является единственным пригодным жилым помещением для проживания детей умершего должника, попросили суд исключить это имуществе из конкурсной массы.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отказался удовлетворять это ходатайство.
После чего Просековы пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды исходили из того, что в отношении спорного участка и расположенного на нем жилого дома правила об исполнительском иммунитете не распространяются, поскольку наследники должника зарегистрированы и постоянно проживают в обремененной ипотекой квартире, принадлежащей на праве собственности их матери — Наталье Просековой.
При этом доводов о невозможности проживания в указанной квартире и необходимости регистрации и проживания в спорном жилом доме заявителями не приведено.
Факт недостаточного размера площади квартиры сам по себе не является основанием для применения к спорному имуществу правил об исполнительском иммунитете, поскольку в противном случае будет нарушен баланс интересов конкурсных кредиторов и наследников должника в пользу последних.
Что думает заявитель
Выводы судов о возможности проживания наследников в квартире матери сделаны без учета того обстоятельства, что квартира, принадлежащая Наталье Просековой, площадью 29,1 кв. м, обременена ипотекой.
В случае возникновения признаков неплатежеспособности Натальи Просековой дети должника лишатся жилого помещения, в котором имели возможность проживать ранее, а с учетом реализации земельного участка и жилого дома вовсе лишатся единственного пригодного для их проживания жилого помещения, что недопустимо.
В связи с этим реализация спорного имущества может привести к нарушению прав несовершеннолетних на жилище, гарантированных Конституцией РФ.
При этом наличие у гражданина фактической возможности проживать по иному адресу не означает допустимость безусловного неприменения к находящемуся в его собственности единственному жилью исполнительского иммунитета (определение Верховного суда от 29.10.2020 года № 309-ЭС20-10004).
Кроме того, в соответствии с пунктом 4 статьи 60 Семейного кодекса ребенок не имеет права собственности на имущество родителей, родители не имеют права собственности на имущество ребенка. Дети и родители, проживающие совместно, могут владеть и пользоваться имуществом друг друга по взаимному согласию. Регистрация по месту жительства или пребывания дает гражданину ряд социальных гарантий и льгот, но не дает права на собственность.
Таким образом, квартира, принадлежащая Наталье Просековой, является ее личной собственностью, на которую несовершеннолетняя Анжелика Просекова и совершеннолетний Кирилл Просеков не имеют собственных вещных прав, в связи с чем она не может быть признана жильем детей, в том числе единственным пригодным для их проживания, с учетом наличия у несовершеннолетних детей права на раздельное проживание с родителями после достижения четырнадцатилетнего возраста.
Заявители также отмечают, что отказ в применении исполнительского иммунитета не должен оставить должника и членов его семьи без жилища, пригодного для проживания, площадью по крайней мере не меньшей, чем по нормам предоставления жилья на условиях социального найма (определение Верховного суда от 26.07.2021 года № 303-ЭС20-18761).
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.А. Букина сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегии.
Условия, при которых наследственное имущество, являющееся единственным жильем для наследника, не может быть включено в конкурсную массу умершего гражданина-наследодателя, сформулированы в пункте 7 статьи 223.1 закона о банкротстве.
Согласно абзацам третьему и пятому данного пункта в конкурсную массу не включается жилое помещение (его части), если по истечении срока принятия наследства такое имущество является единственным пригодным для постоянного проживания помещением для наследника.
По смыслу упомянутых положений в ситуации, когда вошедшее в состав наследства имущество является единственным пригодным для постоянного проживания наследника, может быть исключено из конкурсной массы в деле о банкротстве наследственной массы.
Делая вывод о том, что спорный участок и дом на нем не подлежат исключению из конкурсной массы, суды указали на наличие у наследников права проживания в квартире, принадлежащей их матери, в которой они зарегистрированы и проживают в настоящее время.
Согласно пункту 2 статьи 20 Гражданского кодекса местом жительства несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, или граждан, находящихся под опекой, признается место жительства их законных представителей — родителей, усыновителей или опекунов.
В силу частей 1 и 2 статьи 31 Жилищного кодекса дети, являющиеся членами семьи собственника жилого помещения, имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником.
По смыслу указанных норм права несовершеннолетние дети приобретают право на проживание в жилом помещении, которое определяется им в качестве места жительства соглашением родителей, форма которого законом не установлена.
Заключение такого соглашения, одним из доказательств которого является регистрация ребенка в жилом помещении, выступает предпосылкой приобретения ребенком права пользования конкретным жилым помещением, возникающего независимо от факта вселения ребенка в такое жилое помещение.
Из материалов дела следует, что наследники с 2013 года зарегистрированы и проживают в квартире, принадлежащей на праве собственности их матери и бывшей супруге должника — Натальи Просековой, приобретенной в 2013 году с использованием полученных по кредитному договору денег и обремененной ипотекой.
В то же время квартира, принадлежащая Просековой, является ее личной собственностью, на которую наследники должника — несовершеннолетняя Анжелика Просекова и совершеннолетний Кирилл Просеков — не имеют каких-либо вещных прав, подчеркнул ВС.
Указанный вывод подтверждается тем, что в силу пункта 4 статьи 60 Семейного кодекса ребенок не имеет права собственности на имущество родителей, родители не имеют права собственности на имущество ребенка. Дети и родители, проживающие совместно, могут владеть и пользоваться имуществом друг друга по взаимному согласию.
Права детей в отношении жилого помещения по смыслу статьи 31 Жилищного кодекса является производным от прав собственника жилого помещения, то есть в данном случае их матери, и прекращаются с прекращением права собственности последней.
Равным образом регистрация детей в жилом помещении не наделяет их вещными правами в отношении этого помещения, а является по своей сути административным актом, который в установленном порядке фиксирует органом регистрационного учета сведения о месте жительства гражданина РФ и о его нахождении в данном месте жительства (абзац четвертый статьи 2 закона «О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах РФ»).
Кроме того, по смыслу части 1 статьи 27 Конституции и статьи 20 Гражданского кодекса по достижении гражданином четырнадцатилетнего возраста такой гражданин вправе выбирать место жительства на территории России.
Таким образом, при решении вопроса об исключении единственного жилья из конкурсной массы умершего гражданина необходимо учитывать имущественные права наследников и их право на выбор места жительства. Так, в отношении жилого дома и участка право возникает непосредственно у детей умершего должника.
Принимая во внимание, что один из наследников является совершеннолетним, а четырнадцатилетие второго наступит по истечении определенного периода времени, значение для правильного разрешения спора имеет волеизъявление наследников (их законных представителей) относительно конкретного места жительства.
Заявив ходатайство об исключении спорных участка и жилого дома из массы, дети умершего должника определенно и недвусмысленно выразили свою волю, пояснил ВС.
При этом вопреки выводу судов наличие у гражданина фактической возможности проживать по иному адресу не означает допустимость безусловного неприменения к находящемуся в его собственности единственному жилью исполнительского иммунитета (определение Верховного суда от 29.10.2020 № 309-ЭС20-10004).
Кроме того, Верховный суд учел, что квартира, принадлежащая матери, имеет обременение в виде ипотеки, наличие которой в случае неудовлетворительного финансового положения Натальи Просековой позволяет обратить на нее взыскание в счет погашения долга. То есть право собственности в данном случае является экономически неустойчивым, зависит от платежеспособности матери и не гарантирует детям сохранение права на проживание в этой квартире.
И напротив, из материалов дела следует, что спорные земельный участок и жилой дом не имеют обременений.
Дополнительно, подчеркнул ВС, следует учесть, что в случае осуществления процедуры банкротства по общим правилам банкротства гражданина (при жизни наследодателя) спорное имущество обладало бы исполнительским иммунитетом и подлежало бы исключению из конкурсной массы по правилам пункта 3 статьи 213.25 закона о банкротстве.
В свою очередь кредиторы не должны извлекать выгод и преимуществ в отношении объема и перечня имущества, на которое может быть обращено взыскание, только из факта смерти своего должника.
При таких условиях квартира, принадлежащая матери наследников, не может быть признана единственным пригодным для проживания детей жильем, с учетом наличия у несовершеннолетних детей права на раздельное проживание с родителями после достижения четырнадцатилетнего возраста.
В связи с этим предоставление спорному имуществу исполнительского иммунитета направлено исключительно на защиту конституционного права на жилище (статья 40 Конституции) и вопреки позиции судов не может расцениваться как нарушение баланса интересов конкурсных кредиторов и наследников должника в пользу последних, подытожила Экономколлегия.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и исключил из конкурсной массы Просекова участок и дом.
Почему это важно
В данном случае сложно не согласиться с позицией Верховного суда РФ. Действительно, суды при решении всех вопросов обязаны соблюдать баланс интересов как кредиторов, так и должника и иных лиц. Как верно отметил Верховный суд РФ, если бы должник остался жив, на данные земельный участок и дом распространялся бы исполнительский иммунитет. Факт смерти должника не должен нарушать права наследников и приводить к необоснованным выгодам кредиторов. В то же время, Верховный суд совершенно справедливо указала, что факт проживания с матерью в обремененной ипотекой квартире не образует ни права собственности, ни устойчивой возможности реализации права на жилище, поскольку на такое имущество в случае просрочки будет обращено взыскание. Вообще, порой сложно понять, чем руководствуются суды при принятии своих решений. Видимо, они настолько оторваны от реальности и людей, что выносят подобного рода судебные акты. Для них нормально жить втроем в ипотечной квартире в 29 «квадратов», ровно также нормально за несколько лет судебных разбирательств взыскивать судебные расходы в размере 5-10 тыс. рублей. Ничего, кроме сожаления, подобные судьи и судебные акты не вызывают.
