ООО «Еврофинанс» взяло кредит в Промсвязьбанке в размере 16 млн долларов, а затем предоставило взаймы аффилированному ООО «ПрофИнвест» 1 млрд рублей. Поскольку ООО «ПрофИнвест» не вернуло заем, а принадлежавшая компании недвижимость была выведена по цепочке сделок в пользу аффилированного лица на Кипре, за заемщика перед Промсвязьбанком рассчитался поручитель — ООО «Астория». При этом ООО «Еврофинанс» обратно деньги от ООО «ПрофИнвест» не получило и в дальнейшем было признано банкротом. По заявлению конкурсного управляющего ООО «Еврофинанс» суд первой инстанции, с которым согласился окружной суд, привлек к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц. Однако жалобой ответчиков заинтересовался Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 13 июля (дело А40-122605/2017).
Фабула
В ноябре 2015 года ООО «Еврофинанс» как займодавец и ООО «ПрофИнвест» заключили договор займа, по которому ООО «ПрофИнвест» получило 1 млрд рублей. Срок займа был с учетом допсоглашения установлен до 20.11.2018 года.
При этом в мае 2015 года ООО «ПрофИнвест» купило у ООО «Астория» участок на деньги, полученные по договору займа. В декабре 2016 года ООО «ПрофИнвест» разделило этот участок на два.
А в сентябре 2017 года по соглашению об отступном ООО «ПрофИнвест» передало участки компании «Трофенсе Холдинг Лимитед», которая в 2018 году реализовала их компании «Лабини Инвестментс Лимитед», а та, в свою очередь, продала участки Алексею Богачеву.
В дальнейшем ООО «Еврофинанс» было признано банкротом и конкурсный управляющий потребовал привлечь к субсидиарной ответственности Ильдара и Розу Самиевых, Сергея Говядина, Сергея Говорухина, компанию Мэнзфилд Игзекьютив Лимитед, ООО «ПрофИнвест», Алексея Богачева, а также компании Трофенсе Холдинг Лимитед и Лабини Инвестментс Лимитед.
По мнению КУ, в результате совершения указанной совокупности сделок деньги ООО «Еврофинанс» были направлены аффилированному лицу в оффшорную юрисдикцию — Республику Кипр, а ликвидный актив (участок), за счет которого могли быть погашены требования независимых кредиторов должника, ООО «ПрофИнвест» передало третьему лицу. При этом одни члены группы лиц извлекли выгоду за счет должника, поскольку задолженность ООО «ПрофИнвест» по договору займа не была погашена.
Суд первой инстанции привлек к субсидиарной ответственности Самиевых, Говядина, Говорухина, компанию Мэнзфилд Игзекьютив Лимитед и ООО «ПрофИнвест». Апелляция в этой части определение отменила. А кассация, отменив постановление апелляции, оставила в силе определение суда первой инстанции.
Мэнзфилд Игзекьютив Лимитед, Говядин и Самиевы пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 13 июля.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции, сославшись на положения статей 61.10, 61.11 закона о банкротстве, согласился с доводами КУ, что в результате скоординированных действий контролирующих лиц и получения от должника денег в заем, приобретения участков и их последующей возмездной реализации в пользу иного лица без возврата суммы займа должнику, ООО «ПрофИнвест» стало выгодоприобретателем совместных действий, причинивших ущерб кредиторам должника, получив от последнего существенный актив по сделке. Такая совокупность сделок привела к банкротству должника и отсутствию у него возможности исполнения обязательств перед независимыми кредиторами.
При этом ООО «ПрофИнвест», на которое должником выведен существенный актив, по сути, на безвозвратной основе, не было обременено иными обязательствами перед неаффилированными кредиторами в отличие от должника.
Оценив структуру корпоративных связей группы компаний, суд пришел к выводу, что контроль над группой осуществляли Самиевы, Говядин, Говорухин, компания Мэнзфилд Игзекьютив Лимитед и общество «ПрофИнвест», в связи с чем привлек этих лиц к субсидиарной ответственности.
Суд апелляционной инстанции не согласился с подобной квалификацией отношений сторон. Как установил суд, деньги, которые должник предоставил ООО «ПрофИнвест» по договору займа, должник предварительно получил у ПАО «Промсвязьбанк» по кредитному договору (размер кредита — 16 млн долларов).
Исполнение обязательств должника обеспечивалось поручительством общества «Астория». В апреле 2017 года Промсвязьбанк направил ООО «Астория» требование о погашении им как поручителем просроченной задолженности по кредитному договору, которое было исполнено в мае 2017 года.
Впоследствии, ссылаясь на то, что к ООО «Астория» в порядке суброгации перешли все принадлежавшие Промсвязьбанку по кредитному договору права, указанное общество в рамках настоящего дела о банкротстве попросило в суде включить его требование в реестр заемщика. При этом в сентябре 2019 года суд заявление ООО «Астория» отклонил, указав, что ООО «Еврофинанс» перечислило ООО «ПрофИнвест» именно деньги, полученные по кредитному договору. То есть должник не был действительным получателем кредита, через него деньги прошли транзитом и попали к другой входящей в группу лиц компании. Суд первой инстанции ранее пришел к выводу, что поскольку весь кредит должник перечислил ООО «ПрофИнвест», а впоследствии эти деньги получило ООО «Астория» и именно за счет этих средств ООО «Астория» возвратило Промсвязьбанку долг. То есть фактически ООО «Астория» не использовало собственные (дополнительные) деньги для оплаты за должника.
А это значит, что должник перечислил ООО «ПрофИнвест» не свои деньги, а кредитные средства, полученные от Промсвязьбанка. При этом ООО «Астория» как поручитель погасило задолженность должника перед банком и не было включено в реестр требований кредиторов должника, что свидетельствует об отсутствии причинно-следственной связи между заключенной сделкой по выдаче обществу «Профинвест» займа и наступившей впоследствии неплатежеспособностью должника.
Суд округа согласился с выводом суда первой инстанции о вредоносном характере вменяемой ответчикам цепочки сделок. При этом суд отметил, что вопреки выводам апелляции погашение обществом «Астория» обязательств перед Промсвязьбанком никаким образом не опровергает наступление у должника банкротства в связи с невозможностью исполнения обязательств перед иными независимыми кредиторами по причине вывода существенного актива на иное аффилированное лицо (ООО «ПрофИнвест») и последующее отчуждение этим лицом высоколиквидного актива без возврата денег должнику, что сделало невозможным восстановление платежеспособности должника за счет взыскания суммы долга с ООО «ПрофИнвест», а соответственно и последующее пополнение конкурсной массы.
Что думают заявители
Заявители настаивают на правильности выводов апелляции об отсутствии вреда для должника и конкурсной массы от вменяемой совокупности сделок.
Генеральная идея и сущностная характеристика требования о привлечении к субсидиарной ответственности состоит в необходимости возместить причиненный вред, поэтому при отсутствии вреда как такового требование удовлетворено быть не может.
Заявители указывают, что вступившим в законную силу определением от 30.09.2019 (об отказе во включении требований ООО «Астория» в реестр) установлена совокупность следующих операций:
банк выдал должнику кредит;
весь кредит перечислен должником обществу «ПрофИнвест»,
впоследствии эти деньги были получены обществом «Астория»;
именно за счет этих средств общество «Астория» как поручитель возвратило банку кредит.
Поэтому вывод о том, что договор займа привел к объективному банкротству должника, противоречит фактическим обстоятельствам, поскольку он не повлек изменений в соотношении его активов и пассивов. Сделав обратный вывод, суды первой и кассационной инстанции не установили, в чем конкретно выражается вред и в каком размере он был причинен. Вменяемые сделки не могли повлечь за собой объективное банкротство должника, поскольку экономический эффект для должника от данных сделок не является отрицательным.
Кроме того, суды первой и кассационной инстанций нарушили нормы о преюдиции, в результате чего был проигнорирован факт предоставления должнику компенсации за изъятие актива. Ввиду отсутствия признака причинения вреда кредиторам, иск о привлечении к субсидиарной ответственности не мог быть удовлетворен.
Также заявители сослались на пропуск КУ срока исковой давности по заявленному требованию. Исходя из применимой редакции закона о банкротстве, исковая давность составляет один год. Об основаниях иска управляющий узнал в 2018 году, а предъявил требование только в 2021 году.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева считает, что Экономколлегия отменит вынесенные по делу судебные акты судов первой и кассационных инстанций и оставит без изменения постановление суда апелляционной инстанции, то есть заявление конкурсного управляющего будет оставлено без удовлетворения в полном объеме.
Причинами отказа в привлечении к субсидиарной ответственности является следующее: должник в описанной схеме сделок выступал транзитным звеном в цепочке движения денежных средств, получившим кредит в банке и перечислившим кредитные средства по договору займа иному участнику группы. Цепочка действий по движению земельного участка внутри группы и во вне развивалась без участия должника. При этом кредиторская задолженность перед банком за должника была погашена поручителем из группы компаний, регрессное требование которого к должнику не было включено в реестр. Таким образом, в финале данной схемы сделок должник приобрел право требования к компании из группы по договору займа (безнадежное к исполнению, так как заемщик является «брошенной компанией»), какие-либо долговые обязательства у должника не возникли (регрессное требование поручителя не может быть исполнено, как не включенное в реестр). По сути первая и кассационная инстанции привлекли КДЛ к субсидиарной ответственности за то, что должник был задействован в схему внутригруппового движения денег и земельного участка в качестве технической транзитной компании без получения должником какой-либо прибыли: он предоставил свой расчетный счет для транзитного движения денег абсолютно безвозмездно, ничего не приобретя и ничего не потеряв.
«Данное дело в очередной раз привлекает внимание практикующих юристов к проблеме необходимости в каждом конкретном случае устанавливать истинные причины несостоятельности должника, устанавливать связь между вменяемыми сделками и наступившими последствиями, а также устанавливать роль ответчиков в доведении должника до банкротства, исходя именно из истинного предназначения института привлечения к субсидиарной ответственности - возмещение причиненного вреда. Даже самые сложно структурированные цепочки сделок с участием должника могут не оказывать на его платежеспособность никакого влияния, а, значит, участие (в том числе и опосредованное) в них контролирующих должника лиц не должно влечь привлечение их к ответственности», – отметила она.
Старший юрист по проектам в области банкротства юридической фирмы VEGAS LEX Валерия Тихонова считает, что по итогам рассмотрения комментируемого спора Коллегия оставит в силе постановление апелляционной инстанции.
Также, возможно, ВС РФ даст дополнительные разъяснения и о порядке применения срока исковой давности по требованиям о привлечении лиц к субсидиарной ответственности. При всей порочности реализованной контролирующими лицами цепочки сделок (описанной в определении), представляется, что конкретному должнику (ООО «Еврофинанс») имущественный вред не причинен. Представляется справедливым утверждение, что размер обязательств должника увеличен не был, поскольку принятое им на себя обязательство по кредиту было исполнено обществом «Астория» — суброгационные требования которого к должнику подтверждены не были, в реестр не включены. Соответственно, на возможность погашения требований независимых (не аффилированных с должником) кредиторов оформленный на имя должника кредит фактически влияния не оказал.
Также Валерия Тихонова считает сомнительным утверждение, что в результате сделок из собственности должника выбыл актив, за счет которого было возможно погашение требований кредиторов.
«Согласно описанным фактическим обстоятельствам, земельный участок изначально находился в собственности общества «Астория» и затем был приобретен обществом «ПрофИнвест», а не должником. Учитывая, что в ином споре установлен транзитный характер кредитного финансирования (которое предназначалось именно обществу «ПрофИнвест»), нельзя утверждать, что земельный участок изначально планировалось приобретать именно в собственность должника. С учетом изложенного, выводы суда апелляционной инстанции представляются более объективными и учитывающими все обстоятельства дела, что скорее всего и предопределит решение Коллегии по спору. При этом хотелось бы увидеть и разъяснения ВС РФ о правилах применения срока исковой давности в настоящем споре. Ранее ВС РФ высказывался по данному вопросу (определения от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757 (2, 3) по делу № А22-941/2006 и от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079 по делу № А41-87043/2015), однако разъяснения были даны достаточно общего порядка и нижестоящие судебные инстанции (даже в пределах одного округа) по-разному применяют их на практике. Поэтому комментируемое дело может стать хорошим поводом для формирования более определенных рекомендаций», – отметила она.
Консультант практики «Сопровождение процедур банкротства и антикризисный консалтинг» юридической компании «Лемчик, Крупский и партнеры» Хас-Магомед Толдиев отметил, что Верховному суду РФ предстоит погрузиться в непростой кейс, связанный с привлечением контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности за заключение цепочки сделок с аффилированными компаниями, причинивших существенный вред кредиторам и повлекших за собой банкротство компании.
Суды нижестоящих инстанций заняли противоположные стороны: суды первой и кассационной инстанции признали, что сделки были направлены на вывод ликвидного имущества посредством перечисления денежных средств на подконтрольные оффшорные компании, зарегистрированные в Республике Кипр. В свою очередь, суд апелляционной инстанции с такими выводами не согласился, полагая, что факт причинения вреда кредиторам не доказан. Действительно, все не так однозначно.
По словам Хас-Магомеда Толдиева, для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности за заключение вредных сделок, которые привели к банкротству компании, необходимо доказывать следующие факты:
факт совершения вредных сделок;
причинение вреда кредиторам в результате совершения или одобрения крупных сделок;
наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) контролирующих должника лиц и причиненным вредом.
«Конкурсным управляющим ООО «Еврофинанс» (должник), на первый взгляд, вышеназванные факты были доказаны. Однако, по мнению суда апелляционной инстанции, кредиторам вред не был причинен, поскольку единственным реальным кредитором в цепочке сделок является ПАО «Промсвязьбанк», выдавший денежные средства по кредиту в размере 16 млн долларов должнику, который передал их в качестве займа другой аффилированной компании (Профинвест), которая, в свою очередь, приобрела земельный участок у компании «Астория», погасившей задолженность перед ПАО «Промсвязьбанк» в качестве поручителя за должника. Но в данной ситуации суд апелляционной инстанции не учел следующее: в результате совершенных сделок должник попал в процедуру банкротства, так как не мог исполнить обязательство перед иными независимыми кредиторами. Более того, у должника взамен активам в виде денежных средств появилась безнадежная (невозможная ко взысканию) дебиторская задолженность к компании Профинвест, являющейся аффилированной к должнику и в отношении которой также введена процедура банкротства. Именно этот факт требует особого внимания для правильного разрешения данного спора», – отметил он.
По словам Хас-Магомеда Толдиев, в итоге конкурсный управляющий на основе анализа цепочки сделок обоснованно подал заявление о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей группы аффилированных лиц и оффшорных компаний, поскольку в данной ситуации такой способ является единственным возможным для пополнения конкурсной массы и удовлетворения требований иных кредиторов.
«Верховный суд РФ итоговым судебным актом позволит разобраться в важном вопросе о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц за наступление у должника банкротства по причине вывода существенного актива на аффилированное лицо и последующее отчуждение этим лицом такого актива без возврата денежных средств должнику, которое приводит к невозможности восстановление платежеспособности должника за счет взыскания суммы долга, а соответственно и последующее пополнение конкурсной массы», – отметил он.
Старший партнер компании «Каминский, Степанов и партнеры» Кирилл Степанов отметил, что Верховный суд отсылает нижестоящие инстанции к сути норм о субсидиарной ответственности и к ее правовой природе.
Правовая природа субсидиарки является схожей с убытками, где важно установить незаконное действие или бездействие во взаимосвязи с последствием. Поэтому когда сделка должника не находится в причинной связи с объективным банкротством, контролирующие должника лица не подлежат привлечению к субсидиарной ответственности за совершение сделки. Не может не радовать тренд на справедливое и всестороннее рассмотрение таких дел.
