Юридическая компания Kaminskiy, Stepanov & Partners (Каминский, Степанов и партнеры)
старший партнер
Рейтинги и номинации
Рейтинг «Лидеры PROбанкротство. Персональный рейтинг юристов 2024» - это детальное исследование рынка банкротства с целью выявить наиболее надежных и опытных консультантов по сопровождению проектов в рамках процедуры банкротства.
Выявление признаков кризисного состояния компании и правильное установление момента их возникновения имеет первоочередное значение для руководителя/учредителя бизнеса, поскольку именно эти лица могут нести субсидиарную ответственность по долгам компании-б...
Выявление признаков кризисного состояния компании и правильное установление момента их возникновения имеет первоочередное значение для руководителя/учредителя бизнеса, поскольку именно эти лица могут нести субсидиарную ответственность по долгам компании-б...
Поиск активов должника всегда является непростой задачей для КУ и кредиторов, особенно если тот скрывает и незаконно выводит имущество за рубеж. Как вернуть все украденное? Мы составили «дорожную карту» для поиска и возврата активов, надежно спрятанных з...
Ведение процедур
Кирилл Степанов
9546
18+ Реклама
Комментарии персоны
Иными словами, есть ли какое-то действие либо бездействие КДЛ, которое находится в причинно-следственной связи с тем, что общество не рассчиталось по своим долгам? При новом рассмотрении судам придется это выяснить.
Крайне важно оценить качество актива и ответить на вопрос: могли бы кредиторы получить свои деньги от реализации/взыскания актива при активных действиях КДЛ? Если кредиторы не смогли бы получить свои деньги так или иначе, оснований привлекать к субсидиарной ответственности нет.
Иными словами, есть ли какое-то действие либо бездействие КДЛ, которое находится в причинно-следственной связи с тем, что общество не рассчиталось по своим долгам? При новом рассмотрении судам придется это выяснить.
Крайне важно оценить качество актива и ответить на вопрос: могли бы кредиторы получить свои деньги от реализации/взыскания актива при активных действиях КДЛ? Если кредиторы не смогли бы получить свои деньги так или иначе, оснований привлекать к субсидиарной ответственности нет.
И если процессуальная обязанность по уведомлению была не соблюдена, то будет действительно справедливым отменить решение нижестоящих инстанций и отправить дело на новое рассмотрение, чтобы при новом рассмотрении дела надлежащим образом уведомить ответчика и у него была возможность представить доказательства отсутствия причинно-следственной связи между убытками, которые возникли у общества, и его действиями либо бездействием.
Она касается того, что при привлечении к субсидиарной ответственности по основанию невозможности удовлетворения требований кредиторов, которая случилась в результате заключения невыгодных сделок, действительно, важно оценить масштаб этих сделок: насколько заключение таких сделок могло привести компанию к банкротству. В том случае, если сделки не соответствуют масштабу деятельности компании, необходимо взыскивать с контролирующего должника лица убытки в размере цены сделки.
Действительно, применение искусственного интеллекта при разрешении вопросов технического характера могло бы разгрузить судей и дать им возможность уделять больше внимания вопросам, которые требуют глубокого анализа. В дальнейшем ИИ будет использоваться все больше – это то, что нас ожидает. Мы тоже используем ИИ при разработке простых, «технических» документов, но пока ИИ не может сравниться с возможностями квалифицированного юриста при решении сложных задач.
Однако, исходя из анализа информации о судебных делах, мы не можем сделать однозначный вывод, что в ближайшее время в отношении компании будет запущена процедура банкротства, поскольку на текущий момент у нее нет значительных для ее масштаба деятельности судебных решений, вступивших в законную силу. По всей вероятности, кредитор приобрел задолженность компании и теперь, инициируя процедуру банкротства, хочет более оперативно получить свои деньги.
Но с учетом текущей экономической ситуации в стране, высоких расходов на СВО и того, что в последний раз размер госпошлин индексировался очень давно, ожидать пересмотра или уменьшения размера госпошлин я бы не стал.
В данном деле конкурсный управляющий представил ряд доказательств, подтверждающих мнимость сделки, при этом ответчик занял пассивную позицию в суде и не представил контрдоводов, что нарушило принцип состязательности. Думаю, новое рассмотрение расставит в этом деле все точки над и.
Высшая судебная инстанция делает вывод о том, что наличие корпоративного конфликта при совершении сделки не указывает на тот факт, что имущество по сделке передается помимо воли отчуждающего лица. Иное толкование, безусловно, нарушало бы права добросовестных приобретателей и подрывало бы стабильность гражданского оборота, что само по себе недопустимо.
Это правило должно работать, тем более в том случае, когда бывший руководитель не уклоняется от обязанности, частично передает документы и обосновывает невозможность передачи остальных документов. Кроме того, запрашиваемые документы должны быть действительно необходимы управляющему для проведения мероприятий по розыску имущества и пополнению конкурсной массы.
Как давно сформулировал Верховный Суд: кредитору достаточно представить совокупность косвенных доказательств причинения убытков контролирующими должника лицами. Далее бремя доказывания переходит к субсидиарным ответчикам, которые должны доказать свою добросовестность. Действительно, судам необходимо учитывать, что иногда кредиторы находятся в более слабой позиции по сравнению с КДЛ, поскольку у них нет полного доступа к документации должника.
Хороший пример судебного акта, где кассация показывает нам, как сложно номинальному директору доказать свой фиктивный статус и избежать ответственности. Действительно, в случае, если приведена в действие оспоримая презумпция доведения до банкротства действиями и/или бездействием контролирующими должника лицами, субсидиарные ответчики, включая «номиналов» находятся в затруднительном положении. Им приходится доказывать добросовестность и разумность своих действий в период руководства обществом, а делать это крайне сложно, тем более номинальному руководителю, не обладающему информацией, документами и иными доказательствами. Суд первой инстанции вынужден будет более детально исследовать этот вопрос.
При оспаривании цепочки сделок судам важно установить, находятся ли они в логической взаимосвязи. В данном случае суд кассационной инстанции верно установил, что логической взаимосвязи между первой и последующими сделками нет, что она отсутствует. Второй момент, который судам первой и апелляционной инстанций нужно было исследовать, это момент, связанный с тем, нарушено ли было право должника этой условной цепочкой сделок. В данном случае суд кассационной инстанции делает верный вывод о том, что права и законные интересы должника не могли быть нарушены, поскольку должник так и не воспользовался опционом и никогда не был собственником доли в спорном обществе.
При определении возможности перехода от упрощенной процедуры банкротства к процедуре банкротства по общим основаниям судам недостаточно констатировать факт наличия какого-либо имущества. Действительно, судам нужно детально изучить: насколько это имущество ценно, какова его рыночная стоимость и насколько оно ликвидное. Насколько быстро его можно продать при текущих рыночных условиях?
В том случае, если судебные акты нижестоящих инстанций будут отменены и в привлечении к субсидиарной ответственности будет отказано — это станет важным прецедентом, который поможет защищаться от субсидиарной ответственности. На наш взгляд, в случае отмены судебного акта, который лежал в основе процедуры банкротства, а в данном случае еще и был основанием для включения в реестр мажоритарного кредитора, важно исследовать, насколько его отмена влечет последствия для привлечения к субсидиарной ответственности.
Весьма логично вынесено постановление суда кассационной инстанции, поскольку при определении срока исковой давности и при ответе на вопрос, пропущен он или нет, суды должны понимать, с одной стороны, что срок исковой давности не прерывается изменением состава органов юридического лица. С другой же стороны, необходимо учитывать тот факт, а мог ли быть предъявлен иск в конкретный период времени. И возможно течение срока исковой давности прервалось невозможностью обратиться в суд за защитой своих прав и законных интересов.
Такое определение Верховного суда — это хорошая попытка восстановить справедливость в рассматриваемом деле о банкротстве. Действительно, суды нижестоящих инстанций формально отнеслись к вопросу о включении в реестр требований кредиторов. Суды не разобрались в том, какие правоотношения, какая задолженность лежала в основе заключенного мирового соглашения. Думаю, что новый круг рассмотрения дела поставит точку и недобросовестный кредитор будет исключен из реестра.
Действительно, для соблюдения принципа состязательности сторон необходимо изучать доказательства, которые представляют субсидиарный ответчик. Доказательства своей непричастности к существенному ухудшению платежеспособности и последующему банкротству. В условиях текущей редакции закона о банкротстве, которая так или иначе является прокредиторской, это особенно важно.
Суд указывает нам на то, что специальный способ защиты прав арбитражного управляющего по истребованию документов, имущества и материальных ценностей у должника может быть применен только когда должник уклоняется от передачи. В данном кейсе документы были частично переданы, а оставшаяся часть документации не была передана по объективным причинам. Важно, чтобы суды учитывали фактические обстоятельства при разрешении такого рода вопросов, ведь определение об истребовании документов, может быть учтено в качестве письменного доказательства при рассмотрении спора о привлечении к субсидиарной ответственности.
Позиция Верховного суда кажется весьма глубокой и обоснованной. Действительно, когда суды рассматривают обособленные споры о действительности той или иной сделки в деле о банкротстве, они должны неформально подходить к вопросу об определении правоотношений, которые возникли между должником и ответчиком. В данном случае окружной суд формально подошел к вопросу, определив отношения как заемные, но Верховный суд верно поправил окружной суд и сделал вывод о том, что хоть формально и был заключен договор займа, но правоотношения причинили вред имущественным правам кредиторов.
Очень глубокое и интересное определение Верховного суда. Действительно, конкурсной массе может быть причинен вред любым лицом, включая арбитражного управляющего или, например, залогового кредитора. В данной ситуации Верховный суд совершенно справедливо обзывает нижестоящей инстанции разобраться в вопросе, а был ли причинен конкурсной массе вред, и был ли он причинен, соответственно, залоговым кредиторам. В связи с тем, что вовремя не исследовался вопрос, не был поставлен вопрос о рентабельности продолжения финансово-хозяйственной деятельности должника. В случае, если суды придут к выводу, что действительно был причинен вред в связи с дополнительными налогами, которые вынужден оплатить должник. Налоговое бремя может быть возложено на залогового кредитора.
Я оцениваю данное решение суда как весьма глубокое и соответствующее текущим тенденциям в правоприменительной практике. Поскольку суды, когда рассматривают дела о признании недействительными сделок, а, в частности, недействительным зачета встречных однородных требований, действительно должны изучить правовую природу и обстоятельства возникновения обязательств, которые подлежали зачету. В случае, если суд выясняет в процессе рассмотрения дела, что обязательства в принципе не существуют, то и зачет в таком случае невозможен. И, соответственно, такую сделку необходимо признать недействительной.
На мой взгляд, вполне закономерно, что данное дело передано для рассмотрения судебной коллегии Верховного суда. Судебные акты нижестоящих инстанций определенно не соответствуют прокредиторскому тренду развития судебной практики по делам о привлечении к субсидиарной ответственности. Суды уже, конечно, не раз высказывались по поводу того, что нельзя всех контролирующих должника лиц поголовно привлекать к субсидиарной ответственности в случае, если компания ликвидирована, но требования кредиторов не удовлетворены. Необходимо изучить причину и возможность удовлетворения таких требований на момент ликвидации. Но в данном случае определенно необходимо переложить бремя доказывания на субсидиарных ответчиков, чтобы они дали суду пояснение и доказали, что они не совершали виновных действий либо бездействий, которые привели к невозможности удовлетворения требований кредиторов.
Действительно, превалирует тренд на неформальный подход к решению вопроса о перечислении денег взыскателю. С одной стороны — это негативный тренд, потому что это делает и без того громоздкий и медленный механизм взыскания еще менее эффективным. Действительно, это может дискредитировать сам по себе институт взыскания и усложнять процесс получения денежных средств добросовестным взыскателям. Однако в тех случаях, когда действительно есть сомнения по поводу наличия полномочий, у судебного пристава в исключительных случаях должна быть возможность проверить эти полномочия надлежащим образом. И уже после окончания процесса проверки, когда судебный пристав уверен в том, что полномочия на получение денежных средств есть, своевременно перечислять денежные средства.
В данном случае высока вероятность отмены нижестоящих судебных актов и направления дела на новое рассмотрение. Поскольку судами действительно не учтены права и законные интересы членов семьи должника, в том числе несовершеннолетних членов семьи.
Действительно, суды не имеют права самостоятельно снижать размер штрафных санкций и неустоек. Проценты по ст. 333 ГК снижаются по заявлению стороны. Если заявление не было сделано в рамках всех договоров, то, соответственно, снижать неустойку следует только в отношении тех договоров, по которым было сделано соответствующее заявление. Кроме того, проценты за пользование денежными средствами (банковский процент) снижению не подлежат. Об этом уже давно сформирована практика и суды придерживаются однозначной позиции. Сложно сказать, почему в данной ситуации суды снизили процент по кредиту. Поэтому при новом рассмотрении вероятно вынесение противоположного судебного акта.
А именно, они могут возбуждать дела о банкротстве без вступившего в законную силу судебного акта, подтверждающего сумму задолженности. Важным вопросом было разобраться, обладает ли такой же преференцией микрофинансовая организация. Таким образом, мы видим формирование судебной практики, которая говорит о том, что у таких организаций нет соответствующей преференций. И, соответственно, для того, чтобы возбудить дело о банкротстве, МФО необходимо сначала обратиться в суд и просудить свою задолженность.
Такого рода судебные акты весьма положительно влияют на правоприменительную практику. Весьма позитивно, что Высшая судебная инстанция заставляет задуматься суды нижестоящих инстанций о добросовестности банков при одностороннем повышении размера комиссий, не препятствуют ли они свободному распоряжению клиентов своими деньгами.
Он обратился не с исковым заявлением о взыскании убытков с подотчетного лица, а с заявлением об оспаривании сделки. Кто знает, если бы он пошел стандартным способом, может быть заявление было бы удовлетворено сразу. Однако мы видим факт передачи дела в СКЭС — это еще раз подтверждает, что даже на уровне Верховного суда есть место эмоциональному судейскому усмотрению.
Есть вероятность отмены судебных актов нижестоящих инстанций. Во-первых, потому что заявитель в деле о банкротстве отказался от иска. Отказ от иска должен нести за собой утрату права представить кандидатуру арбитражного управляющего. Во-вторых, для судов определение Экономколлегии будет являться крайне важным. Потому что судам на этапе рассмотрения обоснованности заявления и утверждения кандидатуры арбитражного управляющего в обязательном порядке стоит исследовать вопрос относительно заинтересованности конкретной кандидатуры управляющего или конкретных СРО арбитражных управляющих по отношению к должнику и кредиторам. И в случае, если такая заинтересованность будет установлена, суд должен отказывать в утверждении кандидатуры.
Своего рода проявления прокредиторской настроенности Верховного суда. В данном случае велика вероятность вынесения противоположного решения судом первой инстанции при рассмотрении дела. Поскольку действительно нужно было учитывать тот факт, что актив, который был возвращен по сделке, утратил свою стоимость в результате некоторых юридически значимых действий, а именно распределения доли. Даже в том случае, когда долю распределил не должник, такая сделка может быть признана недействительной по заявлению финансового управляющего.
Действительно, при рассмотрении вопроса о взыскании неустойки важно выяснить, когда возникло основное обязательство. И, соответственно, если оно возникло до введения моратория на банкротство, то за период действия моратория не может быть взыскана неустойка. В этом кейсе с высокой степенью вероятности судебные акты нижестоящих инстанций будут отменены.
Также судебный акт справедливо определяет факт невозврата денежных средств как длящееся нарушение. В такой ситуации срок давности подлежит исчислению с каждого дня нарушения за соответствующий период. Это определение не формирует новую практику, скорее оно просто исправляет грубую судейскую ошибку.
Последние находятся сейчас в слабой позиции при рассмотрении жалоб на их действия либо бездействия. В данном случае Верховный суд совершенно справедливо приходит к выводу о том, что при рассмотрении жалобы на бездействие по нерассмотрению требования о включении в реестр текущих платежей по задолженности необходимо устанавливать, был ли информирован управляющий о предъявлении такого требования. Возможно, сведения о предъявлении такого требования не были переданы предыдущим управляющим текущему, что исключает незаконность его бездействия.
Я полагаю, что вероятность отмены судебных актов нижестоящих инстанций весьма высока. Ведь за одно и то же деяние можно понести ответственность только единожды, а двойная ответственность исключена.
Такая позиция кажется очень логичной, потому что она направлена на всестороннее рассмотрение дела, на оптимизацию процесса рассмотрения дел по такого рода заявлениям. Когда в одном процессе в качестве ответчиков заявляется и нотариус, и страховая компания, гораздо проще собрать воедино все доказательства. И выявить, есть ли право на получение страхового возмещения и на возмещение ущерба, причиненного непосредственно нотариусом.
Продукт новой правовой реальности, которая формируется с момента начала специальной военной операции. Крайне широкое толкование закона в пользу российского кредитора. С одной стороны, может в какой-то мере нарушать права и законные интересы иностранных должников. С другой стороны, в данной ситуации кредитор действительно находится в более слабой позиции. Поскольку с существенным затруднением может реализовать право на банкротство иностранных компаний, в иностранной же юрисдикции.
Бенефициаром должника или, в частности здесь, бенефициаром сделки, по которой деньги сторона получила, а недвижимое имущество не передала. С очень высокой степенью вероятности ВС отменит нижестоящие акты и отправить дело на новое рассмотрение. И укажет, что необходимо посодействовать заявителю в том, чтобы выявить конечного бенефициара. И, возможно, в той ситуации, когда его выявят, можно будет применить последствия недействительности сделки и пополнить таким образом конкурсную массу.
Правовая природа субсидиарки является схожей с убытками, где важно установить незаконное действие или бездействие во взаимосвязи с последствием. Поэтому когда сделка должника не находится в причинной связи с объективным банкротством, контролирующие должника лица не подлежат привлечению к субсидиарной ответственности за совершение сделки. Не может не радовать тренд на справедливое и всестороннее рассмотрение таких дел.
Действительно моральный вред презюмируется в случае, если у ребенка умер один из родителей. Не имеет значения, родился к этому моменту ребенок или еще нет, так или иначе негативные последствия он несет. Это презюмируется, поэтому неправомерно лишать ребенка права на защиту и взыскание причиненного морального вреда.
В таких ситуациях судам необходимо переходить к закрытому рассмотрению дела, чтобы была возможность получить доступ к соответствующим доказательствам и наиболее полно и справедливо рассмотреть дело.
Есть перспективы отмены нижестоящих судебных актов и передачи дела на новое рассмотрение. Поскольку были допущены процессуальные нарушения по рассмотрению дела и суды неверно, на мой взгляд, применили нормы об упрощенном производстве с учетом размера штрафа, к которому был привлечен арбитражный управляющий. С учетом высокой цены для управляющих привлечения к административке в текущих реалиях — это положительная практика, которая поможет управляющим отстаивать свои интересы.
ВС указывает на то, что нельзя взять и просто лишить исполнительского иммунитета единственное жилье пусть даже недобросовестного должника. Необходимо рассмотреть вопрос о предоставлении замещающего жилья и учесть права и законные интересы лиц, совместно проживающих с должником. Этого не сделали нижестоящие инстанции. Суд совершенно справедливо отменил их решение и отправил дело на новое рассмотрение.
Поскольку ВС неоднократно указывал на то, что при оспаривании сделок суды должны подходить неформально к правоотношениям, которые оспариваются, и рассматривать детально доказательства, подтверждающие или опровергающие фактическое наличие правоотношений и обстоятельств, которые позволяют признать сделку недействительной. К таким спорам должен применяться повышенный стандарт доказывания, чтобы избежать судебных ошибок и исключить злоупотребление правами в преддверии и в ходе процедуры банкротства.
Судебные акты апелляционной и кассационной инстанций выглядят, как судебная ошибка, которая идет вразрез с давно сформированной Верховным судом практикой. Верховный суд в своем определении исправляет данную ошибку, говоря о том, что при определении возможности совершения правопреемства необходимо учесть трехлетний срок для предъявления исполнительного листа. Если три года истекли, то обратиться невозможно. Если не истекли, то такая возможность имеется. В данном случае суды не учли, что трехлетний срок начал течь заново после возвращения исполнительного листа по заявлению взыскателя, поэтому срок на обращение с заявлением о процессуальном правопреемстве не пропущен.
Они не учли, что прекращается производство в связи с выбытием стороны сделки в том случае, если ей являлось юридическое лицо. Здесь же стороной сделки являлся ИП. Как верно отметил ВС, даже в случае смерти ИП возможно банкротство его наследственной массы. При банкротстве учитываются и активы, и пассивы в виде прав требования к нему. Соответственно здесь ВС поступил правильно, защитив права кредиторов должника, который допустил перечисление своего счета и верно заметил, что данная сумма, в случае если сделку признают недействительной, может быть выплачена и возмещена за счет наследственной массы умершего ИП.
Верховный суд в который раз отмечает, что конкурсный управляющий в интересах кредиторов может одновременно оспаривать сделку и заявлять виндикационный иск. Также Верховный суд подчеркивает, что права кредитора будут восстановлены только тогда, когда решение о признании сделки недействительной будет исполнено, а не просто вступит в силу. Суды должны давать возможность истребовать доказательства для наиболее полной защиты прав кредиторов, в том числе информацию о текущих собственниках активов, которые предположительно выведены по цепочке сделок.
В данном случае кредитор действительно находится в слабой позиции в связи с отсутствие у него информации и доказательств. У кредитора нет иного выбора, кроме как истребование доказательств через суд, а суды дважды ему отказали. Но в данном случае суд должен изучить вопрос наличия причинно-следственной связи между последствием в виде отсутствия погашения требования кредитора и действиями либо бездействиями контролирующих должника лиц. Чтобы это изучить, необходимо понять причины неоплаты, проанализировать финансовое положение должника. Без документов, которые могут быть истребованы судом, тут не разобраться, а значит суды действительно допустили процессуальное нарушение, которое, вероятно, будет устранено на новом круге рассмотрения дела.
На мой взгляд, довод заявителя о том, что при определении того, реестровое это требование или текущее, надо отталкиваться именно от даты заключения договора поручительства, а не от даты подведения сальдо расчетов при расторжении основного договора лизинга, звучит весьма разумно. Такой довод соответствует позиции, отраженной ВАС в 63-м Постановлении. Поэтому ожидаем отмены судебных актов и направления на новый круг рассмотрения. Готовим попкорн и устраиваемся поудобней.
Верховный суд совершенно верно указывает судам нижестоящих инстанций, что суды при квалификации требования не должны быть формальны и не могут исходить только из квалификации, предложенной заявителем. Они должны сами определять предмет доказывания и квалифицировать те или иные правоотношения, что способствует верному и справедливому разрешению дела.
Здесь суды нижестоящих инстанций перепутали данные сроки и пришли к неправильному выводу о том, что обязательство по оплате очередного ежеквартального платежа по договору о техническом присоединении должно входить в субсидиарную ответственность. В данном случае Верховный суд формирует правильную практику и в который раз указывает нам на то, как определяется размер и основание субсидиарной ответственности в случае наличия оснований сомневаться, была ли исполнена руководителем должника обязанность по обращению в суд с заявлением должника в срок, предусмотренный законом.
Как мы видим в настоящем деле суды разных инстанций по-разному оценивают обстоятельства дела. Учитывая то, что Верховный суда принял жалобу к рассмотрению Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, при ее рассмотрении, оценивая доказательства по своему внутреннему убеждению, коллегия может поддержать позицию суда первой инстанции. Однако на правоприменительную практику по такого рода делам данное постановление Судебной коллегии может не повлиять, поскольку в спорах о взыскании убытков по каждому делу устанавливается конкретный круг обстоятельств на основании определенного материалами каждого из дел объема доказательств, представленных сторонами.
Верховный суд очень верно высказался по поводу того, что тот факт, что не было осуществлено процессуального правопреемства, а задолженность была при этом уступлена, не лишает возможности кредитора подавать заявление об оспаривании сделок.
Такая практика упростит в последующем поиск имущества за рубежом и возврат имущества из-за рубежа в конкурсную массу. На мой взгляд Верховный суд еще раз достаточно четко определил критерии, по которым следует оценивать необходимость либо отсутствие необходимости привлечения специалистов в дело о банкротстве. В данном же случае, действительно, суды нижестоящих инстанций не исследовали вопрос о стоимости мероприятий за рубежом, направленных на возврат денежных средств и об их перспективах. Верховный суд делает вывод о том, что у мероприятий по поиску имущества за рубежом есть своя специфика, для нее нужны особые познания и навыки, которыми арбитражные управляющие не обязаны обладать. Этот вывод позволит в дальнейшем более эффективно производить мероприятия по поиску и возврату имущества из-за рубежа с участием иностранных специалистов.
Суды нижестоящих инстанций, по мнению ВС, подошли к вопросу формально и пришли к выводу, что раз Заказчик подписал акты и принял работы без замечаний, то он не может взыскивать убытки. Однако ВС, отправляя дело на новое рассмотрение, указал, что подрядчик злоупотребил правом, не раскрыв необходимую информацию контрагенту. Данное Определение отражает позитивную тенденцию активного применения ст. 10 ГК РФ.
Необходимо изучать каждый случай отдельно, в частности, изучать вопрос, а привели ли конкретные негативные сделки к фактическому банкротству должника. А если такие сделки не находятся в прямой причинно-следственной связи, например как в данном случае, и размер ущерба от них прямо несопоставим со всем реестром требований кредиторов, то есть сделки причинили незначительный ущерб, то в таком случае необходимо рассматривать возможность переквалификации «субсидиарки» в убытки и тогда ответственность лица, которое подписало эту сделку, будет ограничена ровно тем ущербом, который был причинен именно этой сделкой. Соответственно лицо понесет существенно меньшую имущественную ответственность. Такая тенденция в рассмотрении дел о субсидиарной ответственности в целом формирует положительную судебную практику.
Верховный суд весьма смело толкует нормы закона и приходит к выводу, что особый механизм защиты прав участников строительства (передача Фонду прав и обязанностей застройщика-банкрота) распространяется исключительно на граждан. Такая позиция суда будет весьма выгодна гражданам как менее защищенным участникам правоотношений и, конечно, совершенно не на руку бизнес-сообществу, поскольку юридические лица не смогут наравне с гражданами претендовать на удовлетворения требований в натуральном виде и смогут рассчитывать только на удовлетворение требований в денежной форме.
Это будет большой шаг для того, чтобы защитить бизнес в процедурах банкротства застройщиков. На мой взгляд, это очень важный момент в правоприменительной практике, поскольку до настоящего момента у физических лиц, как у участников строительства, было привилегированное положение над всеми остальными кредиторами. Сейчас же поставлен вопрос таким образом, что необходимо защищать и юридических лиц, представителей бизнеса, которые также вложились в строительство и также страдают в результате того, что должник не может оплачивать свои обязательства и не может выполнить их до конца. Это может кардинальным образом повлиять на дальнейшую правоприменительную практику, поскольку может уравнять статус юридических и физических лиц в делах о банкротстве застройщиков. Для бизнеса это будет безусловным плюсом.