В 2018 году суд признал Роберта Баяндурова банкротом. При этом еще в период брака Баяндуров и его жена Юлия Щекодько купили квартиру, которую оформили на супругу. В 2015 году Юлия Щекодько подарила эту квартиру своей матери. Однако в рамках процедуры банкротства Баяндурова эта сделка была успешно оспорена, а квартира возвращена супруге и затем продана с торгов. Апелляционный и кассационный суды поддержали конкурсного кредитора, настаивавшего на включении всей вырученной от продажи квартиры суммы в конкурсную массу банкрота. Тем не менее, Верховный суд отменил акты судов апелляционной и кассационной инстанций, и сохранил за супругой банкрота право на получение половины денег от проданной совместной квартиры (дело А45-3050/2018).
Предыстория
Роберт Баяндуров и Юлия Щекодько купили в период брака квартиру, которую оформили на супругу. При этом квартира была их общей совместной собственностью. В 2015 году Юлия Щекодько подарила квартиру своей матери.
Однако в июле 2018 года суд признал Роберта Баяндурова банкротом и ввел процедуру реализации его имущества. В рамках процедуры банкротства должника суд признал договор дарения квартиры его супругой недействительной сделкой. Применены последствия недействительности сделки в виде возврата спорной квартиры в конкурсную массу должника путем восстановления права собственности супруги должника на эту квартиру.
Квартиру продали на торгах за 10,4 млн рублей и деньги поступили в конкурсную массу Роберта Баяндурова. МТС-Банк обратился в суд с заявлением о разрешении разногласий между ним и финансовым управляющим о распределении денежных средств, вырученных от реализации квартиры должника.
Позиция МТС-Банка: у финансового управляющего отсутствуют основания для выплаты супруге должника половины вырученных от реализации квартиры денег. Основание – заключая договор дарения, направленный на безвозмездное отчуждение имущества, находящегося в общей совместной собственности супругов, и признанный впоследствии недействительной сделкой на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса, фактически она отказалась от своей доли в общем имуществе и не вправе требовать выплаты ей части денежных средств, полученных от реализации этого имущества.
Позиция финуправляющего: нет оснований для отказа супруге должника в выплате доли от стоимости реализованного имущества, поскольку обязательства должника не имеют статус общих обязательств супругов, признанный недействительным договор дарения квартиры не повлек прекращения общей совместной собственности супругов, допущенное злоупотребление правом при совершении оспоренной сделки повлекло соответствующие правовые последствия в виде возврата квартиры в конкурсную массу должника.
Вердикт судов: Арбитражный суд Новосибирской области решил, что супруга должника вправе получить половину денег, вырученных от продажи квартиры. Однако Седьмой арбитражный апелляционный суд определение нижестоящего суда отменил и включил все вырученные от продажи квартиры деньги в конкурсную массу должника. Арбитражный суд Западно-Сибирского округа поддержал апелляционный суд.
После чего Юлия Щекодько подала жалобу в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции исходил из того, что режим общей совместной собственности супругов на спорное имущество сохраняется после признания договора недействительным. Супруга должника обладает правом на получение половины денег в силу:
пункта 7 статьи 213.26 закона о банкротстве,
статей 34 и 38 Семейного кодекса РФ,
статьи 256 Гражданского кодекса РФ,
разъяснений, изложенных в пунктах 7 и 8 постановления Пленума Верховного суда РФ от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан».
Также суд первой инстанции сделал вывод о недоказанности МТС-банком того, что потери конкурсной массы в результате совершенных действий по распоряжению квартирой превышают стоимость имущества, возвращенного в конкурсную массу должника и отклонил довод банка о применении пункта 2 статьи 10 Гражданского кодекса, поскольку распространение последствий недействительности сделки на долю супруги должника в совместно нажитом имуществе приведет не к защите имущественных интересов кредиторов, которая обеспечивается признанием договора дарения недействительным и применением последствий его недействительности, а к фактическому лишению супруги должника права собственности на долю в совместно нажитом имуществе.
Апелляционный суд пришел к выводу о том, что супруга должника реализовала свое правомочие собственника по распоряжению квартирой, выразила свою волю на прекращение в отношении указанного имущества режима совместной собственности супругов и прекращение своих притязаний в отношении данного имущества на будущее с момента совершения сделки дарения квартиры.
Суд округа поддержал вывод суда апелляционной инстанции, а также указал, что признание спорной сделки недействительной осуществлено арбитражным судом в интересах конкурсных кредиторов должника и не должно влечь правовых последствий для супруги должника в виде восстановления права совместной собственности супругов на имущество либо права на его стоимостное выражение, в связи с чем супруга должника не вправе рассчитывать на долю в этом имуществе либо ее стоимость.
Что думает заявитель
Юлия Щекодько указывает, что определением Арбитражного суда Новосибирской области от 22.11.2018 в порядке применения последствий недействительности сделки спорная квартира возвращена в конкурсную массу должника путем восстановления права собственности супруги должника на эту квартиру. То есть восстановлено имущественное положение, которое имело место до исполнения договора дарения – режим совместной собственности супругов на квартиру.
Однако, разрешая разногласия между кредитором и финансовым управляющим и отказывая супруге должника в праве на получение доли в совместном имуществе, суды фактически прекратили право собственности супруги должника на долю в квартире, при том, что такое требование не заявлялось.
Что решил Верховный суд
Судья Верховного суда Е.Н. Зарубина сочла доводы заявителя заслуживающими внимания и передала жалобу в Экономколлегию.
ВС напомнил, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Оно признается таковым независимо от того, на имя кого из супругов оформлена вещь либо кем из супругов внесены деньги в счет ее оплаты (статья 34 Семейного кодекса). При разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами (статья 39 СК РФ). А включение имущества в конкурсную массу должника не является основанием для лишения права на супружескую долю.
Суды установили, что спорная квартира до отчуждения являлась общей совместной собственностью супругов. Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (пункт 1 статьи 167 ГК РФ). Последствия, которые связаны с недействительностью сделки, предусмотрены положениями пункта 2 статьи 167 ГК РФ, согласно которому каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, то есть стороны возвращаются в то имущественное положение, которое имело место до исполнения этой сделки.
Вывод: поскольку до совершения договора дарения квартира являлась общей совместной собственностью супругов, то после признания договора дарения недействительным и возвращения имущества в натуре, режим общей совместной собственности должника и его супруги на спорную квартиру сохраняется. Учитывая, что денежные обязательства должника не являются общими обязательствами супругов, кредиторы могут рассчитывать только на обращение взыскания на принадлежащую должнику ½ долю в праве общей собственности на квартиру, а супруга должника обладает правом на получение половины денег, вырученных от реализации спорной квартиры, после их поступления в конкурсную массу должника.
Распространение последствий недействительности сделки на долю супруги должника в совместно нажитом имуществе, на чем настаивают кредиторы, приведет к фактическому лишению супруги должника права собственности на долю в совместно нажитом имуществе способом, не предусмотренным законом, подчеркнул Верховный суд.
Принимая во внимание, что положения статьи 10 ГК РФ допускают ущемление прав ими злоупотребившего лица в зависимости от последствий допущенного злоупотребления, супруга должника в полной мере должна осознавать, что на ней лежит обязанность по возмещению издержек конкурсной массы по возврату общего имущества супругов в конкурсную массу должника, а также возможных имущественных потерь конкурсной массы, возникших в результате совершенных супругой должника действий по распоряжению этим имуществом.
Но в настоящем споре о возмещении издержек конкурсной массы не заявлялось. Наличие потерь конкурсной массы в результате совершенных действий по распоряжению спорным имуществом признано судом первой инстанции недоказанным.
При изложенных обстоятельствах возникшие разногласия по вопросу о распределении денег, вырученных от реализации общего имущества супругов, возвращенного в конкурсную массу должника в результате оспаривания сделки по его дарению, разрешены судом первой инстанции в соответствии с положениями статьи 256 ГК РФ, статьи 34 СК РФ, пункта 7 статьи 213.26 закона о банкротстве и у судов апелляционной и кассационной инстанций не имелось оснований для отмены судебного акта.
В итоге Верховный суд отменил акты судов апелляционной и кассационной инстанций, и сохранил за супругой банкрота право на получение половины денег от проданной совместной квартиры.
Почему это важно
Литигатор, партнер BBL Group Наталья Петрова отметила, что в этом деле Верховный суд РФ занял формальную позицию, как и ранее в отказном определении от 11.05.2022 № 305-ЭС21-11017 по делу Алленых (№ А41-82214/2015): супруг имеет право на долю средств от продажи общего имущества независимо от того, что ранее он совершил с этим имуществом недействительную сделку. Суд счел достаточным применение реституционных последствий как способ восстановления прав кредиторов и указал, что такой подход не нарушает их права.
Такая позиция суда может быть признана обоснованной, но лишь при отсутствии в действиях должника, супруга и покупателя общего имущества признаков злоупотребления правом. В данном же деле указанные лица действовали согласованно с намерением причинить вред банку. По сути, было совершено преступление: умысел всех членов организованной группы был направлен на уклонение от погашения кредиторской задолженности путем фиктивной реализации высоколиквидного актива должника вскоре после направления банком требования о погашении кредита. Учитывая устойчивую позицию Верховного Суда РФ в отношении злоупотреблений с единственным жильем должника, такой сугубо формальный подход выглядит непоследовательным и весьма спорным.
По словам Натальи Петровой, к сожалению, апелляционная и кассационная инстанции давали оценку действиям должника, супруги и ее матери лишь через призму вопроса о прекращении режима совместной собственности в результате совершения сделки. «Между тем обстоятельства вывода имущества из конкурсной массы с целью причинения вреда кредиторам подробно описаны в судебных актах по спору о признании сделки недействительной. Будем надеяться, что надзорная инстанция исправит занятый второй кассацией ошибочный подход, при котором недобросовестный супруг должника получает необоснованные преимущества за счет средств кредиторов», – отметила Наталья Петрова.
Управляющий партнер IMPRAVO Максим Борисов считает, что Определение ВС РФ полностью отвечает уже сложившейся судебной практике разрешения споров о распределении денежных средств, вырученных от продажи совместного имущества гражданина-банкрота и его супруга.
Фактически при разрешении таких споров суды руководствуются единственным обстоятельством: имеются ли в реестре требований кредиторов должника требования, основанные на совместных обязательствах супругов (например, кредит на жилье или семейный автомобиль). Представляется обоснованным, что если супруга должника не получала выгоду от набранных должником обязательств, то она не должна быть лишена ее законной доли в совместном имуществе. Вместе с тем, если супруга полноценно пользовалась имуществом, приобретенным на заемные средства, то она должна нести ответственность за их невозврат в равной степени со своим супругом, что в настоящем деле не имело место.
По словам Максима Борисова, безусловно, кредиторов в комментируемом кейсе можно понять, так как супруга должника очевидно злоупотребила своим правом и вероятно совершила сделку намерено с целью сокрыть имущество от взыскания. «Однако она понесла за это ответственность в виде возврата имущества в конкурсную массу. Как верно указал суд, иное причинение вреда конкурсной массе сверх того, что может быть нивелировано возвратом отчужденного имущества, доказано не было, в связи с чем отсутствуют основания для применения столь сурового наказания как лишение доли в совместной собственности. Вместе с тем, напоминание суда о наличии у кредиторов иного способа защиты права – возмещение издержек конкурсной массы, может спровоцировать наплыв интересных споров в делах о банкротстве физических лиц», – отметил Максим Борисов.
По мнению адвоката, партнера юридической фирмы ProLegals Марины Морозовой, ВС РФ разрешил спор в соответствии с общим правилом банкротного законодательства, которое направлено на защиту имущественных интересов супругов должника.
Ситуация интересна с той точки зрения, что имущество пришлось возвращать в конкурсную массу через оспаривание сделки, которую совершил не сам должник, а супруга. Сделка признана недействительной на основании статей 10, 168 ГК РФ, то есть установлена недобросовестность поведения и злоупотребление правом при ее заключении. По сути это означает, что сделка была направлена на вывод активов из общего имущества, которое должно было составлять конкурсную массу должника. И такая ситуация на практике не редкость. Но кредитор поднимает вполне резонный вопрос, а справедливо ли в таком случае перечислять часть денег супругам при установлении факта их недобросовестного поведения. В законе исключений из общего правила для таких ситуаций не предусмотрено. Но если учесть, что кредиторам и финансовым управляющим годами приходится судиться за возврат активов, то их возражения вполне обоснованы.
