В рамках банкротства ООО «Новые технологии» были проведены банкротные торги, в которых принял участие только один участник — Михаил Цыплаков, — и поэтому они были признаны несостоявшимися. Цыплаков как единственный участник отказался заключать договор купли-продажи и потребовал вернуть задаток в 540 тыс. рублей. Однако деньги ему возвращены не были. При этом конкурсный управляющий ООО «Новые технологии» включил сумму задатка в конкурсную массу и распределил ее между кредиторами. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отклонил заявление Цыплакова о взыскании с КУ ООО «Новые технологии» и организатора торгов (ООО «Аукционный дом») задатка и процентов за пользование чужими денежными средствами. Окружной суд с такой позицией не согласился и все-таки взыскал задаток с ООО «Аукционный дом», но отклонил требование к конкурсному управляющему, а спор о взыскании процентов отправил на новое рассмотрение. Михаил Цыплаков и ООО «Аукционный дом» пожаловались в Верховный суд, который отменил постановление кассации и оставил в силе акты судов первой и апелляционной инстанций. Портал PROбанкротство писал об этом кейсе подробно.
Правило о том, что единственный участник торгов отвечает задатком при уклонении от подписания договора, является очевидным для всех лиц, кто хотя бы немного погружен в специфику банкротных процедур. Однако в настоящем деле с необычной настойчивостью тройка окружных судей пыталась сформировать иные правила, два раза пересматривая решения нижестоящих судов, размышляя о том, что у единственного участника торгов отсутствует обязанность по заключению договора. Немногочисленная и девиантная судебная практика также поддерживала данный ошибочный подход.
Судьям Верховного суда, по мнению Сергея Лисина, пришлось заниматься банальным исправлением судебной ошибки и донести еще раз до юридического сообщества очевидную мысль, что единственный участник отвечает задатком и в случае признания торгов несостоявшимися. Кстати, данный спор мог получиться гораздо интереснее, если бы кассационный округ попытался развить мысль в своем постановлении о том, что действительно общее правило неприкосновенно, однако в этом конкретном случае от него можно отступить с учетом положений договора о задатке, который содержал пункт о возврате задатка и единственному участнику при признании торгов несостоявшимися. Например, можно было бы поразмышлять, что в данном случае собрание кредиторов и арбитражный управляющий применили этот льготный режим для участников в целях расширения их потенциального круга и максимального привлечения внимания к объекту торгов. Однако дальше машинального цитирования пункта договора в кассационном постановлении судебная тройка не пошла и никаких творческих размышлений не представила. Поэтому отмена такого «сухого и не особо мотивированного» судебного акта в вышестоящей инстанции выглядит очень справедливо и заслуженно.
Арбитражный суд Московского округа отменил постановление апелляции и прекратил производство по апелляционной жалобе ООО «СтройГрад», которое оспаривало определение суда первой инстанции о признании недействительной сделки по перечислению ОАО «Шатурская управляющая компания» 2 млн рублей в пользу ООО «Строй Град». В апреле 2023 года Десятый арбитражный апелляционный суд отменил определение суда первой инстанции и отказался удовлетворять заявление конкурсного управляющего ОАО «Шатурская управляющая компания» о признании недействительной указанной сделки. Однако окружной суд пришел к выводу, что ООО «Строй Град» пропустило срок на апелляционное обжалование. При этом законных оснований для восстановления пропущенного срока у суда не было, поскольку ООО «Строй Град» не привело доводов и не доказало, что, действуя разумно и добросовестно, оно столкнулось с обстоятельствами, объективно воспрепятствовавшими своевременному направлению жалобы и действительно ограничивающими возможность совершения соответствующего процессуального действия в отведенный срок. Восстанавливая пропущенный срок на обжалование и отменяя определение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции нарушил принцип равенства сторон в тех возможностях, которые предоставлены им для защиты своих прав и интересов, поскольку ООО «Строй Град» было предоставлено право на жалобу и на предоставление новых доказательств, которого любое другое лицо в аналогичных обстоятельствах не имело, а также неоправданно отступил от принципов правовой определенности и стабильности судебных актов.
На мой взгляд, в данном деле мы видим довольно нетипичную позицию окружного суда. Постановление апелляционной инстанции было отменено исключительно по процессуальным основаниям. Кассация пришла к выводу, что судьи апелляционной инстанции необоснованно восстановили срок на подачу апелляционной жалобы, а следовательно, не должны были вообще рассматривать данный спор. В последнее время я часто сталкиваюсь с тем, что суды восстанавливают срок на обжалование довольно свободно, иногда, я бы даже сказала, в произвольном порядке. Кассация в дальнейшем на это внимания не обращает — если уж восстановили, то рассматривают. Поэтому отмена постановления апелляционного суда исключительно из-за необоснованно восстановленного срока на оспаривание — интересный прецедент, который заставляет стороны более дисциплинированно относиться к процессуальным срокам.
Депутаты Госдумы приняли в третьем чтении законопроект № 199216-8 об упрощенном возврате покупателям единственного жилья уплаченных за него средств, если сделка в деле о банкротстве продавца признана недействительной из-за заниженной стоимости. Такие покупатели смогут получить деньги в приоритетном порядке, либо оставить недвижимость себе через доплату до рыночной цены, либо побороться за нее на банкротных торгах.
Документ был разработан в соответствии с постановлением Конституционного суда от 3 февраля 2022 года № 5-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 61 и пункта 11 статьи 189.40 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина С. В. Кузьмина». КС признал, что действующие правила могут приводить к безвозмездному изъятию у гражданина единственного пригодного для проживания жилья, поскольку квартира возвращается в конкурсную массу продавца-банкрота, а покупатель получает лишь право требовать возврата долга. При этом покупатель не имеет никаких преимуществ на возврат потраченных денег. Подробнее о законопроекте можно прочитать на портале PROбанкротство.
Поправки можно приветствовать. В противоречие вступают конституционное право на жилище, с одной стороны, и правила распределения конкурсной массы, с другой стороны. Новый закон обоснованно отдает приоритет первому. Экономический актив — жилье или его полная рыночная стоимость — в любом случае остается в массе. Соответственно, поправки направлены не на снижение гарантий для кредиторов, а на ограничение возможности обогащения кредиторов за счет приобретателя единственного жилья. Известно много способов выведения имущества из конкурсной массы, с которыми борется судебная практика, но едва ли перед нами один из них. Поставим себя на место гражданина, купившего единственное жилье, когда ему прилетает «привет» из прошлого и вместо жилья он остается с судебным актом о включении его требований в реестр. В данном случае речь идет об отношениях с участием граждан: граждане не могут «на равных» конкурировать с предпринимателями в банкротстве. Предпринимательская деятельность осуществляется с целью получения прибыли на свой страх и риск, но, когда речь идет о приобретении единственного жилья для себя и своей семьи, граждане могут рассчитывать на более высокие гарантии.
Третий кассационный суд общей юрисдикции оставил в силе вынесенный в апреле 2022 года приговор Костомукшского городского суда Республики Карелия и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Республики Карелия.
Суд приговорил гражданина России Б. И. к двум годам лишения свободы со штрафом в размере 50 тыс. рублей по ч. 1 ст. 318 УК РФ и ст. 197 УК РФ. По данным статистики Судебного департамента при Верховном суде, это первый пример применения ст. 197 УК РФ (фиктивное банкротство) с 2014 года. Назначенное наказание в виде лишения свободы суд постановил считать условным, с испытательным сроком в три года.
Кассация указала, что выводы о виновности осужденного в совершении преступлений подтверждаются совокупностью собранных и всесторонне исследованных доказательств по делу и соответствуют фактическим обстоятельствам совершенных преступлений. В части фиктивного банкротства суд пришел к выводу, что Б. И., формально создав свою финансовую несостоятельность перед кредитором, обратился с заявлением в Арбитражный суд о признании его банкротом, указав не соответствующие действительности основания такого обращения, что повлекло причинение кредитору крупного ущерба, чем совершил фиктивное банкротство. Это дело описано на портале PROбанкротство.
Подтверждение кассационной инстанцией законности приговора в отношении Б. И., вынесенного в 2014 году, которым лицо осуждено за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 318 и ст. 197 УК РФ, является фактом редким, а потому уникальным. Не стану утверждать, что в части ст. 197 УК РФ данный приговор с 2014 года в России является единственным. Из открытых источников усматривается информация об осуждении по данной статье еще двух лиц в 2017 году. Тем не менее при условии практической неприменимости данной квалификации, ее «мертвости» сам приговор, вступивший в силу, является возможной отправной точкой для взятия правоохранителями данного состава преступления на вооружение с целью шаблонного повышения статистических показателей своей деятельности. При условии отсутствия какой-либо особой сложности в доказывании по уголовным делам данной категории (данный вывод следует из содержания кассационного решения), ст. 197 УК РФ до настоящего времени не пользовалась успехом у следствия по ряду причин. Несмотря на отнесение к категории тяжких преступлений (максимальное наказание до шести лет лишения свободы), вероятность заключения обвиняемого на стадии предварительного следствия под стражу крайне мала, что лишает следствие возможности эффективного манипулирования показаниями обвиняемого. Преступление не посягает на жизнь и здоровье граждан, не относится к категории коррупционных. То есть хотя и несет общественную опасность, но по сравнению с иными составами она не является критической.
Можно было бы, продолжает Алексей Касаткин, допустить некий «заказной» характер уголовного преследования Б. И., но из содержания решения кассационной инстанции также следует, что в части ранее вмененных двух других составов преступлений фигурант был оправдан. Последнее, на мой взгляд, свидетельствует о надлежащем подходе суда первой инстанции к рассмотрению уголовного дела. Таким образом, успешный «прецедент» сформирован, и нам остается только гадать, обратят ли на него внимание сами правоохранители с последующим увеличением количества возбуждения уголовных дел данной категории либо же он найдет отклик только среди представителей банкротного сообщества.
АО «Роста» было признано банкротом. В рамках банкротства группа кредиторов потребовала признать недействительными сделки по внесению должником в уставный капитал ООО «Роста Плюс» прав требований в размере 5,1 млрд рублей и по отчуждению АО «Роста» доли в размере 99,99% в уставном капитале ООО «Роста Плюс». Также кредиторы потребовали взыскать 5,1 млрд рублей убытков с контролирующих должника лиц. Суды отклонили заявления кредиторов. Однако в дальнейшем суды на основании п. 2 ст. 61.3 закона о банкротстве признали недействительным соглашение о зачете взаимных требований, которое АО «Роста» заключило с ООО «Милтон» (покупателем доли АО «Роста» в ООО «Роста Плюс»). Кредиторы потребовали пересмотреть решения судов по вновь открывшимся обстоятельствам, но вновь столкнулись с отказом в удовлетворении заявленных требований. В итоге кассационными жалобами кредиторов заинтересовался Верховный суд, который решил рассмотреть оба обособленных спора 17 августа. Полное описание кейса можно найти на портале PROбанкротство.
Редкое дело о банкротстве может похвастаться тем, что Верховный суд был вынужден трижды передавать на рассмотрение дела из его обособленных споров. Банкротство «АО «Роста» — одно из них. Принимая во внимание, что вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности в его рамках уже направлен на второй круг рассмотрения, возможно, это не последний раз, когда высшая инстанция вынуждена исправлять решения нижестоящих судов. И если ответ на вопрос «Что делать?» явно следует из имеющейся статистики по делу, то можно поразмышлять и над оставшимися двумя вопросами русской классической литературы.
