ОАО «Карпинский электромашиностроительный завод» (КЭМЗ) взяло в банке «Кольцо Урала» кредит в размере 150 млн рублей. Вернуть деньги полностью заемщик не сумел, и за должника это сделало аффилированное ООО «Электромаш». В результате произошел переход прав залогодержателя имущества КЭМЗ к ООО «Электромаш». При этом между бенефициарами ОАО «Карпинский электромашиностроительный завод» разгорелся корпоративный конфликт. Одна из сторон конфликта посчитала, что на базе КЭМЗ был искусственно создан «центр убытков», тогда как прибыль аккумулировалась на ООО «Электромаш» и ряде других компаний. В результате ООО «1 Капитал», владеющее контрольным пакетом акций КЭМЗ, оспорило платежи ООО «Электромаш» в пользу банка «Кольцо Урала». Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил иск ООО «1 Капитал», признав все оспариваемые платежи произведенными самим КЭМЗ, а также залог имущества КЭМЗ прекращенным. ООО «Электромаш» пожаловалось в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 24 августа. Все обстоятельства дела можно прочитать на портале PROбанкротство.
По мнению управляющего партнера АБ «Бартолиус» Юлия Тая, переданное на рассмотрение дело не заслуживает молчаливой отмены с установлением строго формальных рамок нарушений без учета ярких фактических обстоятельств и потенциально важного значения для рассмотрения аналогичных споров в будущем.
Лишение права на иск только исходя из формального нарушения нормы не должно приводить к более серьезному нарушению в виде невозможности восстановления нарушенного права.
Наличие в рассматриваемом деле длящегося корпоративного конфликта должно только усилить «соломонову» роль суда при пересмотре дела. И даже в случае отмены судебных актов нижестоящие суды вправе рассчитывать на подробные рекомендации, в каком случае подобные нарушения лишают права на защиту, а в каких случаях — не могут и не должны приводить к такому лишению, поскольку доказательств prima facie достаточно для того, чтобы установить действительную цель совершения определенных действий и предотвратить в будущем причинение еще большего ущерба участникам гражданского оборота, включая конфликтующих членов корпорации. И да, именно на суд высшей инстанции возлагается очень ответственная миссия по созданию вне контура нормативного регулирования конкретных правовых позиций, которые не укладываются в заданные законом рамки, как уже неоднократно случалось: субординация требований кредиторов, материальная консолидация членов группы компаний в банкротстве, ответственность кредиторов, контролирующих банкротство и прочее.
В 2018 году суд признал ООО «УКЖХ Индустриального района Барнаула» банкротом по упрощенной процедуре ликвидируемого должника. Конкурсным управляющим был назначен Михаил Олейник, ответственность которого была застрахована в ООО СК «Арсеналъ».
В 2019 году суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, взыскал с Олейника в пользу АО «Барнаульская генерация» убытки в размере 11,7 млн рублей, причиненные в результате осуществления им деятельности в качестве арбитражного управляющего в деле о банкротстве ООО «УКЖХ Индустриального района Барнаула».
По факту причинения убытков незаконными действиями конкурсного управляющего АО «Барнаульская генерация» обратилось к страховщику с заявлением и претензией о выплате страхового возмещения в размере 10 млн рублей. ООО СК «Арсеналъ» платить деньги добровольно отказалось, поэтому АО «Барнаульская генерация» обратилось в суд, который удовлетворил иск (апелляция оставила в силе).
Исполнив решение суда, ООО СК «Арсеналъ» обратилось в суд в порядке регресса с иском к Михаилу Олейнику о возмещении 10 млн рублей страхового возмещения.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил исковые требования. После чего Михаил Олейник пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор. Все подробности кейса можно прочитать на портале PROбанкротство.
Несмотря на то, что ВС уже ранее высказывался по подобным спорам в защиту АУ, споры продолжаются. Значит, не будет лишним напомнить страховым компаниям о том, что регресс возможен только при доказанности умысла АУ. Закон обратной силы не имеет, а судебная практика? В ситуации постоянно меняющейся позиции судов по тем или иным вопросам, отсутствия единообразия правовых подходов данное дело заслуживает внимания. Профессиональное решение АУ, опирающееся на позицию судов, которая в дальнейшем была изменена, должно получить правовую защиту.
В 2013 году ООО «Многопрофильная фирма «Консалтсервис» продало ООО «Речстандарт» шесть судов за 3,2 млн рублей. В дальнейшем в рамках банкротства МФ «Консалтсервис» продажа судов была признана недействительной сделкой. И хотя ООО «Речстандарт» было признано недобросовестным покупателем, суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, включил требования ООО «Речстандарт» в реестр требований кредиторов МФ «Консалтсервис» с удовлетворением в третью очередь в сумме 60 млн рублей (реальный ущерб) и 164,2 млн рублей (упущенная выгода, которая учтена отдельно как подлежащая удовлетворению после погашения основного долга). ВНП «Волготанкер» (изначальный владелец судов) пожаловалось в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов и отклонил заявление ООО «Речстандарт» как незаконное. Портал PROбанкротство писал об этом деле.
Полагаю, что данное определение будет довольно важным для разрешения подобных споров в будущем. Если раньше нижестоящие инстанции не всегда решались так системно толковать нормы ГК РФ, то ныне у них имеется выраженный в определении ВС РФ правовой подход, на который они могут ссылаться. Наличие оценочных суждений с выработкой логической цепочки по выяснению экономического смысла сделок представляется интересной практикой. Данный подход может сподвигнуть к излишнему расширительному толкованию и нарушению интересов добросовестных приобретателей имущества. Даже с учетом данного обстоятельства определение видится важным и полезным для дальнейшего развития правовых подходов и инструментов для кредиторов по борьбе с выводом активов.
АО «Главное управление обустройства войск» допустило просрочку при поставке товаров по госконтракту в пользу Минобороны РФ. Заказчик вначале взыскал контрактную неустойку за период с 25.11.2015 по 16.05.2016, а затем потребовал взыскать неустойку также за период с 17.05.2016 по 28.05.2020. Суд первой инстанции удовлетворил иск частично, взыскав с ГУОВ неустойку в размере 446,2 млн рублей. Апелляция изменила решение суда первой инстанции и снизила размер взысканной неустойки до 265,7 млн рублей. Окружной суд отменил постановление апелляции и оставил в силе решение суда первой инстанции. ГУОВ настаивает на том, что с 06.04.2020 по 06.10.2020 в отношении компании действовал мораторий на возбуждение дела о банкротстве. По мнению заявителя, с учетом содержания спорного обязательства, предполагающего передачу товара за денежное вознаграждение, суд апелляционной инстанции верно указал на распространение действия моратория на спорные правоотношения. Верховный суд решил рассмотреть этот спор. Подробности кейса можно найти на портале PROбанкротство.
Очевидно, считает Ирина Шоч, Верховный суд начал практику применения моратория на банкротство не только к денежным обязательствам, но и к неденежным. В целом, конечно, это справедливо — иначе получается ситуация, когда нарушение денежного обязательства освобождено от санкций, а неденежное обязательство, например, передача товара или выполнение работ, по-прежнему влечет санкции, неустойки и штрафы. При этом мораторий по своему смыслу призван облегчить участь бизнеса, который подвергается давлению в связи с чрезвычайными обстоятельствами, которые, как показывает практика, влияют в первую очередь на возможность исполнения именно неденежного обязательства: нарушение логистических цепочек, затрудняющих перевозку товаров, карантин, не позволяющий в срок выполнить работы, изменение режима работы государственных органов, влияющее на сроки оформления документов.
Получается, что сейчас ВС РФ устраняет недостатки юридической техники законодателя, который ограничился отсылкой к норме п. 1 ст. 63 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», но не раскрыл сущность обязательств, неисполнение которых освобождается от санкций. Полагаю, укрепление судебной практики положительно скажется на справедливости гражданского оборота, действовавшего в период мораториев. К сожалению, для использования этой практики в качестве нового обстоятельства, позволяющего пересматривать ранее принятые судебные акты, необходимо закрепление практики на уровне Пленума или Президиума ВС РФ.
В сентябре 2018 года суд признал требования кредитора в размере 2,7 млн рублей, основанные на решении суда общей юрисдикции, обоснованными и ввел в отношении должника процедуру реструктуризации долгов гражданина (дело № А41-16125/2018). В феврале 2019 года суд признал должника банкротом и ввел в отношении него процедуру реализации имущества гражданина. В сентябре 2022 года кредитор обратился в суд с заявлением об индексации требований, включенных в реестр требований кредиторов. Кредитор также просил суд по итогам индексации включить в реестр дополнительные требования в размере 927 тыс. рублей.
Суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, отказал в удовлетворении заявления. Кредитор обратился с жалобой в суд кассационной инстанции.
Что решили суды первой и апелляционной инстанций
Дело о банкротстве должника было возбуждено по заявлению кредитора. Одновременно с введением процедуры реструктуризации долгов требования кредитора были включены в реестр.
Состав и размер требования для тех кредиторов, которые обратились с заявлением о признании должника банкротом, определяются на дату принятия заявления и возбуждения дела о банкротстве (п. 1 ст. 4 закона о банкротстве).
Согласно правовой позиции Конституционного суда РФ, федеральный законодатель вправе определить особенности в процедуре рассмотрения сходных категорий дел в системе арбитражных судов и судов общей юрисдикции (постановление Конституционного Суда РФ от 22.07.2021 № 40-П). Соответственно, он вправе установить с учетом специфики арбитражного судопроизводства и особый порядок рассмотрения арбитражными судами заявлений об индексации присужденных денежных сумм.
Такой порядок, отличающийся от порядка, предусмотренного ст. 208 ГПК РФ, установлен ст. 183 АПК РФ. Отличие данной нормы от ст. 208 ГПК РФ состоит в том, что индексация взысканных сумм производится в случаях, когда в законе или договоре содержится прямое указание на компенсацию в порядке ст. 183 АПК РФ.
Суд первой инстанции указал, что в данном случае договор, содержащий указанное условие, отсутствует, а закон о банкротстве такое условие не содержит. При этом законом о банкротстве индексация денежных средств, включенных в реестр требований кредиторов, не предусмотрена. Следовательно, заявление кредитора не подлежит удовлетворению — размер его требований, включенных в реестр, уже определен на дату возбуждения дела о банкротстве.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и отклонил ссылки кредитора на судебную практику, которая допускает индексацию по спорам о признании сделок недействительными в деле о банкротстве (Определение Верховного Суда РФ от 29.12.2022 № 305-ЭС16-13099(86) по делу № А40-209505/2014) и по спорам, рассматриваемым в исковом производстве (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 05.10.2022 по делу № А40-94861/2020).
Что решил суд кассационной инстанции
Суд кассационной инстанции указал, что после принятия Постановления Конституционного Суда РФ от 22.07.2021 № 40-П при разрешении вопроса об индексации присужденных денежных сумм арбитражные суды не вправе отказывать в индексации по основаниям, связанным с отсутствием ее механизма, поскольку в указанной части ст. 183 АПК РФ вошла в противоречие с предписаниями Конституции РФ и не подлежит применению.
Во исполнение постановления Конституционного суда РФ был принят Закон от 11.06.2022 № 177-ФЗ, которым ч. 1 ст. 183 АПК РФ была изложена в новой редакции, в соответствии с которой по общему правилу присужденные денежные суммы индексируются со дня вынесения решения суда или, если решением суда предусмотрена выплата присужденной денежной суммы в предстоящем периоде, с момента, когда такая выплата должна была быть произведена. В качестве общего правила для индексации используется официальная статистическая информация об индексе потребительских цен (тарифов) на товары и услуги в РФ.
Кроме того, суд кассационной инстанции учел правовую позицию Верховного суда, согласно которой индексация присужденных в рамках дела о банкротстве сумм по результатам рассмотрения обособленных споров, которыми, по существу, разрешен вопрос материально-правового характера (в настоящем случае о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности), также возможна (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 25.08.2022 № 305-ЭС22-9220 по делу № А40-39798/2014).
Следовательно, отсутствие механизма индексации в законе о банкротстве само по себе не является основанием для отказа в проведении индексации денежных сумм, присужденных в рамках дела о банкротстве.
В связи с этим у судов, уклонившихся от рассмотрения по существу заявления кредитора, отсутствовали правовые основания для отказа в удовлетворении заявления — в настоящем случае есть все основания для индексации.
Итог
Суд кассационной инстанции отменил судебные акты и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции, поскольку суды не проверяли расчет кредитора и не исследовали иные доказательства, не давали оценки иным доводам и возражениям — суд кассационной инстанции не обладает соответствующими полномочиями.
Рассматриваемое дело примечательно тем, что отклоняется от общей тенденции по отказу в индексации требований кредиторов (см. Постановления Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.07.2022 по делу № А45-33855/2019, от 02.08.2022 по делу № А45-33855/2019, от 18.05.2023 по делу № А03-4757/2019, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 29.09.2022 № Ф09-6555/21 по делу № А76-32434/2019, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 26.01.2023 по делу № А40-224299/2020). Суды в большинстве случаев продолжают настаивать на том, что функцию индексации в делах о банкротстве выполняют мораторные проценты. Дела, в которых суды допустили индексацию требований кредиторов, являются редким исключением. В связи с этим позиция Арбитражного суда Московского округа в рассматриваемом деле заслуживает внимания.
Арбитражный суд Московского округа, по мнению Олега Пермякова, в отличие от судов иных округов учел разъяснения Конституционного суда РФ и Верховного суда РФ в отношении правовой природы индексации: индексация не является мерой гражданско-правовой ответственности и направлена на компенсацию влияния инфляционных процессов, в то время как мораторные проценты — это особая, одинаковая для всех кредиторов пониженная санкция, которая заменяет собой иные санкции после введения в отношении должника процедуры банкротства, чтобы обеспечить равное положение кредиторов. Следовательно, мораторные проценты в деле о банкротстве не заменяют индексацию и не должны исключать ее применение к требованиям кредиторов.
При этом нельзя не отметить, что даже при наличии положительной практики по индексации требований кредиторов неопределенность в порядке индексации сохраняется.
Например, в рассматриваемом деле все же остались неразрешенными два вопроса:
вопрос о необходимости предварительной индексации в исковом производстве, если требования кредитора подтверждены судебным актом [можно ли подавать заявление об индексации присужденных сумм сразу в деле о банкротстве (по определению о включении требований в реестр)?];
вопрос об очередности удовлетворения дополнительных требований, предъявленных в порядке индексации (означает ли индексация отражение уже включенных в реестр требований с учетом инфляции или же при индексации в реестр включаются дополнительные требования, к которым должны применяться нормы о сроке «закрытия реестра»?).
От разрешения этих вопросов зависит эффективность применения индексации как способа защиты: смогут ли кредиторы оперативно провести индексацию (без необходимости рассмотрения этого вопроса сначала в деле, в котором взыскана задолженность, а потом еще и в деле о банкротстве) и смогут ли они впоследствии таким образом увеличить количество голосов на собрании (не будут ли требования в части индексации отнесены за реестр).
Помимо этого, остается неразрешенным и вопрос о том, как обеспечивать равное положение кредиторов при применении индексации: необходимо ли проводить индексацию требований всех кредиторов автоматически на определенные даты (дату проведения собрания кредиторов или удовлетворения требований кредиторов, дату перехода в другую процедуру) или же индексация должна производиться в заявительном порядке, в результате чего возможно перераспределение голосов на собрании кредиторов?
