Компания «Эрнст Энд Янг (СНГ) Б.В.» разработала для ООО «Посуда-Центр сервис» методику списания товарных потерь, не принятых заказчиком для целей расчета налога на прибыль. Заказчик применил эту методику, но в 2018 году налоговая инспекция доначислила компании «Посуда-Центр сервис» 27,8 млн рублей налога на прибыль и 25 млн рублей НДС из-за неправомерного, по мнению налогового органа, учета товарных потерь по недостачам, возникшим в результате хищений, при неподтвержденности факта отсутствия виновных лиц. «Посуда-Центр сервис» обратилась в суд с иском о взыскании с «Эрнст Энд Янг (СНГ) Б.В.» 11,7 млн рублей убытков. Однако суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отказал в удовлетворении требований. Тогда ООО «Посуда-Центр сервис» пожаловалось в Верховный суд. Подробности кейса опубликованы на портале PROбанкротство.
Вопрос ответственности консультанта за юридическую услугу с учетом повсеместно используемых дисклеймеров всегда был важен для бизнеса. Сверхактуален он и в банкротстве компаний, в которых юридические и финансовые услуги являются предметом широких дискуссий между участниками дела. В рассматриваемом деле Верховный суд, по-видимому, должен будет сказать, может ли консультант разделить с заказчиком цену его ошибки в случае, когда точка зрения консультанта расходится с позицией уполномоченного органа. Особенно актуальным этот вопрос становится в условиях правовой неопределенности.
В 2015 году суд по требованию Россельхозбанка возбудил дело о банкротстве ОАО «Трудовик». При этом в 2021 году банк переуступил свои права требования к должнику по цессии Светлане Бровиной, а та, в свою очередь, ООО «Джей Пи». В дальнейшем договоры цессии были признаны судом сделками, заключенными со злоупотреблением правом для неправомерного освобождения Россельхозбанка от исполнения обязательства по возмещению расходов по делу о банкротстве. После завершения процедуры конкурсного производства арбитражный управляющий должника Екатерина Матвеева попросила суд взыскать солидарно с Россельхозбанка, Бровиной и ООО «Джей Пи» вознаграждение в размере 1,2 млн рублей. Кроме того, юридическое агентство «Практик», сославшись на финансирование процедуры банкротства должника, потребовало взыскать с этих же ответчиков 101,6 тыс. рублей в качестве компенсации расходов. Апелляционный суд, с которым согласилась кассация, ограничился взысканием вознаграждения АУ и расходов с компании «Джей Пи». Екатерина Матвеева и ЮА «Практик» пожаловались в Верховный суд, указав, что присужденные суммы нужно солидарно взыскать с Россельхозбанка, Светланы Бровиной и «Джей Пи». Экономколлегия изменила акты судов апелляционной и кассационной инстанций и взыскала с Россельхозбанка, Бровиной и «Джей Пи» в пользу Екатерины Матвеевой вознаграждение в сумме 1,23 млн рублей, а в пользу ЮА «Практик» — возмещение расходов в сумме 95,1 тыс. рублей. Больше подробностей можно найти на портале PROбанкротство.
Не секрет, что в трети дел о банкротстве выясняется, что должник не имеет активов для финансирования процедуры. Поэтому отнесение на заявителя всех затрат, включая вознаграждение арбитражного управляющего, является очень распространенным риском. В комментируемом споре нижестоящие суды забыли о существовании специальной нормы, которая определяет судьбу обязательств, связанных с уступаемым правом. Новый кредитор самостоятельно отвечает по таким обязательствам только в случае, если они возникли после перехода к нему права требования. Если же обязательство существовало до уступки, то и новый кредитор, и его правопредшественник становятся по нему солидарными должниками. В связи с этим банкротить должника стоит лишь тогда, когда у него есть достаточные активы или есть перспективы пополнения конкурсной массы за счет оспаривания сделок, привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц.
Кристина Михайлова, которая была признана банкротом, попросила суд исключить из конкурсной массы принадлежащий ей на праве общей с мужем собственности автомобиль. Она указала, что машина ей нужна, чтобы возить в детсады, школы, поликлиники и на кружки четверых несовершеннолетних детей. По улице, на которой проживает должник с семьей, не ходит ни общественный транспорт, ни маршрутное такси. А кроме того, врачи запретили должнику переносить физические нагрузки по состоянию здоровья. Суд первой инстанции исключил автомобиль из конкурсной массы. Однако апелляция, с которой согласился суд округа, отменила определение нижестоящего суда и отклонила ходатайство должника. Кристина Михайлова пожаловалась в Верховный суд. Описание кейса опубликовано на портале PROбанкротство.
Вывод суда, считает Сергей Савосько, соответствует позиции, изложенной в п. 2 Постановления Верховного Суда РФ № 48, согласно которой «…в исключительных случаях, в целях обеспечения самого должника и лиц, находящихся на его иждивении, средствами, необходимыми для нормального существования, суд по мотивированному ходатайству гражданина вправе дополнительно исключить из конкурсной массы имущество в большем размере (прим.: чем сумма в размере 10 000 руб., установленная в пункте 2 статьи 213.25 Закона о банкротстве) ... При этом должен соблюдаться баланс интересов должника, лиц, находящихся на его иждивении, с одной стороны, и кредиторов, имеющих право на получение удовлетворения за счет конкурсной массы, с другой стороны».
Апелляционный суд отменил судебный акт первой инстанции. При этом вместо оценочного критерия «нормальное существование», предложенного Верховным судом РФ, ввел собственный критерий. Дословно суд апелляционной инстанции указал, что «признание гражданина банкротом и введение процедуры реализации имущества означает, что арбитражный суд при рассмотрении вопроса об исключении имущества гражданина из конкурсной массы обязан соблюсти лишь минимально возможный стандарт обеспечения достаточной жизнедеятельности должника». Даже из этой формулировки следует намерение суда не обеспечить баланс интересов должника и кредиторов, а максимальным образом ограничить должника в правах. При этом суд апелляционной инстанции не дал оценку снижению уровня жизни несовершеннолетних детей. Им также придется вместе с матерью преодолевать большие расстояния либо вовсе отказаться от посещения детских садов, поликлиники и пр.
Суд кассационной инстанции не стал отменять постановление апелляционного суда и, к сожалению, повторил утверждение о «минимально возможном стандарте обеспечения достаточной жизнедеятельности должника».
18 декабря 2023 года Верховный суд РФ признал правоту суда первой инстанции, отменил судебные акты апелляционной и кассационной инстанций. В настоящее время не опубликован текст Определения Верховного суда РФ в полном объеме. Однако правовой подход, который может быть сформулирован в указанном деле, может оказаться практикообразующим для обеспечения баланса интересов должников и кредиторов. В частности, Верховный суд РФ подтверждает, что обеспечение баланса между интересами кредиторов и правом должника и лиц, находящихся у него на иждивении, на достойную жизнь подлежит установлению в каждом конкретном случае с учетом всех обстоятельств дела.
ВС разработал законопроект о поправках в закон о банкротстве и Арбитражный процессуальный кодекс. Пленум Верховного суда проголосовал за внесение в Госдуму законопроекта об изменении правил банкротства, которые направлены на совершенствование процедуры рассмотрения судами дел о банкротстве. Цель поправок — совершенствование процедуры рассмотрения арбитражными судами дел о несостоятельности, повышение ее эффективности и качества отправления правосудия по делам данной категории. Подробнее можно прочитать на портале PROбанкротство.
Проект изменений в закон о несостоятельности, считает Сергей Кислов, который подготовлен ВС РФ, уже не первый. Предыдущий так и не был принят (отозван). Однако принципиальное воодушевляющее значение для рынка имеет сигнал, который посылается: пауза в отсутствие изменений в основном банкротном законе страны сильно затянулась. Да, не случилась не «независимость» арбитражных управляющих, которые назначаются путем не случайной выборки, но предоставлением балльной ставки, и не ожидать нам самостоятельного рассмотрения заявлений арбитражными управляющими о включении в реестр требований кредиторов должника, но неизменно остается желание судов увеличить качество рассмотрения обособленных споров! Или нет?
С одной стороны, продолжает Сергей Кислов, предлагается унифицировать сроки на обжалование, с другой стороны, ввести правило о достаточности резолютивной части судебного акта при отсутствии обжалования. Да и вообще, часть вопросов в процедурах банкротства должны разрешить судам рассматривать без вызова сторон…
Путь этот, как кажется, опять не туда — не станет судам проще от того, что после того, как подается апелляционная жалоба, составляется (уже по существенно деформированной временем памяти) мотивировочная часть, а недовольная сторона пишет мотивированную жалобу… а срок рассмотрения дела о банкротстве все равно увеличивается….
Да и это ли главная проблема?
Не время ли рассмотреть вопросы:
О тех самых страховых фондах СРО, которыми они отвечают за действия не слишком-то и независимых управляющих?
О введении государственной пошлины за каждый обособленный спор?
Об увеличении количества судей, специализирующихся на банкротстве?
О судебных расходах в деле о банкротстве?
Да мало ли еще о чем… но о действительно важном!
А пока кажется, что законопроект совсем не по материальному существу, а по процессуальной форме. А значит, не будет нам системных изменений — работаем по-старому. А хорошо ли это — покажет время.
В реестр АО «Завод Точлит» было включено требование ООО «Завод Точлит» в размере 31,6 млн рублей. При этом впоследствии суд признал недействительными сделки по зачету иных денежных требований ООО «Завод Точлит» к АО «Завод Точлит». В результате уже ООО «Завод Точлит» оказалось должно АО «Завод Точлит» 43,7 млн рублей. Данное решение ООО «Завод Точлит» так и не исполнило. Конкурсный кредитор АО «Завод Точлит» Асад Мехдиев, не получив ответа от конкурсного управляющего, потребовал в суде разрешить разногласия с КУ по вопросам о необходимости проведения зачета встречных денежных требований ООО «Завод Точлит» и АО «Завод Точлит» на сумму 31,6 млн рублей. Однако суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, указал на недопустимость проведения зачета. После чего Мехдиев пожаловался в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Больше информации по данному делу можно найти на портале PROбанкротство.
Верховный суд, считает Сергей Стороженко, предписал провести зачет встречных требований должника и кредитора, учитывая «неликвидность» требований кредитора. Это решение вызвало дискуссии среди юристов и может стать поворотным моментом в практике банкротства.
Ключевые аспекты определения и их влияние:
переосмысление принципов зачета: Определение Верховного суда ( далее — Определение) подчеркивает необходимость более глубокого анализа условий зачета встречных требований, особенно когда одна из сторон не имеет ликвидных активов. Это может привести к пересмотру подходов к зачету в банкротстве, особенно в случаях, когда зачет может принести пользу другим кредиторам;
влияние на очередность и пропорциональность удовлетворения требований: Определение поднимает вопрос о том, как зачет влияет на очередность и пропорциональность удовлетворения требований кредиторов. Это может привести к новым подходам в распределении конкурсной массы и удовлетворении требований кредиторов;
потенциальные проблемы и споры: Определение может породить новые споры, особенно в ситуациях, когда кредиторы разных банкротов будут оспаривать зачет как сделку с предпочтением. Это подчеркивает необходимость более тщательного анализа последствий зачета для всех участников процесса банкротства;
аффилированность кредитора и должника: в случае аффилированности кредитора и должника, как предполагается в данном деле, Определение поднимает вопрос о том, как такая аффилированность должна влиять на решения по зачету. Это может привести к новым разработкам в теории банкротства групп компаний.
Определение Верховного Суда РФ открывает новую страницу в понимании и применении зачета встречных требований в рамках банкротства. Оно подчеркивает важность учета всех аспектов и потенциальных последствий таких решений, а также необходимость гибкого подхода к применению законодательства о банкротстве. Это Определение, безусловно, будет иметь долгосрочное влияние на судебную практику и может стать предметом дальнейших дискуссий и анализа в юридическом сообществе.
