Алена Лежнева

Согласно материалам дела нижестоящие суды пришли к выводу, что из совокупности  обстоятельств однозначно следует наличие согласованных и взаимообусловленных действий должника и финансового управляющего имуществом должника по сокрытию конкурсной массы — должником при подаче заявления указано на проживание с супругой в Калуге и осуществление трудовой деятельности, сокрыт сам факт наличия нежилого здания, пригодного для круглогодичного проживания. При этом мотивы подобных действий судом в мотивировочной части не описаны и вполне возможно не исследованы. Дело в том, что скорее всего все упирается в юридическую формулировку понятия жилье. Скорее всего ФУ просто действовал в интересах должника — когда место жительство юридически является нежилым помещением, но тем не менее оно пригодного для круглогодичного проживания, то должно обладать исполнительским иммунитетом. Это соответствует той мысли, которая заложена в определении Конституционного суда РФ от 04.12.2003 года N 456-О. В нем КС разъяснил, что положения статьи 446 ГПК запрещают обращать взыскание не на любое принадлежащее должнику жилое помещение, а лишь на то, которое является для него единственным пригодным для проживания. Таким образом, ВС еще придется обозначить момент, связанный с приравниванием нежилого пригодного для проживания дома к жилью.

В данном деле налицо обстоятельства попытки уйти от ответственности и бросить должника со стороны бывшего руководства через процедуру так называемой альтернативной ликвидации через смену руководителя и учредителей на иностранцев. То есть, по сути, в ЕГРЮЛ вносятся недостоверные сведения, состав подобных действий криминализрован и предусмотрен соответствующими статьями УК РФ. Единственным препятствием для правоохранительных органов в подобных случаях является невозможность опросить нового учредителя (руководителя) об обстоятельствах приобретения компании. Данное действие объективно затруднено в виду геополитических обстоятельств, в настоящим случае номинальный владелец — компания из Великобритании. Данный схематоз известен не только участникам рынка, но и судам. В подобных обстоятельствах вышестоящим судам не нужно было формально закапываться в презумпции привлечения к субсидиарке, когда налицо попытка избежать ответственности и по всем канонам справедливости и принципам добросовестного поведения данное лицо должно быть наказано.

В комментируемом споре речь шла не о недобросовестном поведении какой-либо из сторон, а о правовой природе неустойки и процентов по кредиту, а, следовательно, о возможности снижения неустойки и процентов на основании статьи 333 ГК РФ. Обжаловались акты нижестоящих судов, которые снизили в порядке статьи 333 ГК РФ размер штрафных санкций (неустойки) до 10% от суммы основного долга, а также аналогичным образом снизили и сумму процентов за пользование кредитом. ВС РФ указал на ошибку в том, что проценты за пользование кредитом не могут быть снижены судом в порядке применения статьи 333 ГК РФ. При этом ВС справедливо указал, что размер неустойки, напротив, был правомерно снижен нижестоящими судами на основании статьи 333 ГК РФ. 

Таким образом, указанный спор не столько «о праве», сколько об оценке обстоятельств, а, следовательно, о точечной настройке понятия «исключительный случай». Установленные судом первой инстанции обстоятельства больше импонируют ВС, да и в принципе в большей степени соответствуют установленным ВС принципам «исключительных случаев», согласно которым в целях обеспечения самого должника и лиц, находящихся на его иждивении, средствами, необходимыми для нормального существования, суд по мотивированному ходатайству гражданина вправе дополнительно исключить из конкурсной массы имущество в большем размере. При этом должен соблюдаться баланс интересов должника, лиц, находящихся на его иждивении, с одной стороны, и кредиторов, с другой стороны. Суд первой инстанции действительно подробно дал оценку обстоятельствам, относящимся к стоимости автомобиля, принадлежащего должнику на праве общей собственности с супругом. Сделано сопоставление потенциальных расходов должника на транспорт для сопровождения детей с суммами, которые после реализации автомобиля должны быть направлены на погашение требований кредиторов.

В целом динамика соответствующих споров по вопросам утверждения арбитражного управляющего является положительной: за 2022 год суды рассмотрели примерно 407 обособленных споров о применении метода случайной выборки при утверждении арбитражного управляющего в делах о банкротстве против 331 в 2021 году и 168 в 2020 году. Тем не менее, указанный массив регулирования и разъяснений судов вышестоящих инстанций относится только к вопросу ограничения прав аффилированных кредиторов на выбор арбитражного управляющего. Вопрос обеспечения подлинной независимости управляющего, в том числе от влияния отдельного кредитора или группы кредиторов, даже если они не являются аффилированными лицами, является на данный момент открытым.

И даже этот способ не гарантирует защиту управляющего от взыскания убытков. Суд может отказать в разрешении разногласий по существу, не усмотрев их наличие. Размытость границ между правомерным и противоправным поведением управляющего наиболее ярко проявляется в делах, связанных с резервированием денежных средств. Такие споры являются, пожалуй, наиболее сложными и непредсказуемыми. В п. 6 ст. 142 Закона о банкротстве предусмотрено только два случая, когда управляющий обязан резервировать денежные средства: при наличии разногласий между конкурсным управляющим и кредитором по заявленному требованию кредитора на момент начала расчетов с кредиторами; при выплате процентов по вознаграждению управляющему. В практической деятельности суды разрешают споры о резервировании денежных средств, не ограничиваясь этими ситуациями. Риск судебной ревизии существует в отношении решений управляющего о необходимости (целесообразности), объеме и сроках резервирования.

Микрокредиты обычно выдаются на небольшие суммы с низкими процентными ставками и для коротких сроков. Деятельность МФО регулируются законом «О микрофинансовой деятельности и МФО». МФО должны получить лицензию от Центробанка, чтобы осуществлять свою деятельность в стране. При этом в судебной практике уже возникал вопрос правомерности инициирования банкротства МФО без судебного акта. И суды подтверждают данное право МФО. В частности, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в постановлении от 17.11.2021 года № 13АП-27623/2021 по делу № А56-11190/2021 указал, что коль скоро претензии заявителя были основаны на договоре процентного займа с одновременным залогом, то МФК «Довсайт» правомерно воспользовалась упрощенным порядком инициирования процедуры банкротства. Поэтому позиция, которую выскажет Верховный суд по комментируемому спору, имеет важное значение для формирования дальнейшей судебной практики.

Ранее ВС отмечал, что если при рассмотрении спора о взыскании неустойки или иных финансовых санкций, начисленных за период действия моратория, будет доказано, что ответчик, на которого распространяется мораторий, в действительности не пострадал от обстоятельств, послуживших основанием для его введения, и ссылки данного ответчика на указанные обстоятельства являются проявлением заведомо недобросовестного поведения, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий поведения ответчика может удовлетворить иск полностью или частично, не применив возражения о наличии моратория (пункт 2 статьи 10 ГК РФ). Таким образом, ВС РФ с большей долей вероятности отправит данное дело на новое рассмотрение с указанием на проверку данного обстоятельства в отношении ответчика.

Исследоваться так же будет смысл, придаваемый законодательными актами опасным явлениям, во избежание которых в соответствии с приведенными положениями п. 1 ст. 134 закона о банкротстве представляется возможным изменение очередности погашения текущих требований. В итоге ВС РФ предстоит сделать важный вывод, являются ли расходы по погашению задолженности за получаемую должником электроэнергию тождественными расходам на проведение мероприятий, направленных на недопущение техногенных катастроф.

Данные обязанности выражаются в негативных последствиях при завершении судебных споров не в пользу инициатора. Последствия представляют собой несение судебных расходов по соответствующему спору. Либо, если речь идет о процедуре банкротства, то обязанности заявителя по возмещению расходов на проведение процедуры, в случае отсутствия денег у должника. В подобных случаях суды, усматривая недобросовестность в подобном поведении, применяют аналогию законодательства о переводе долга и привлекают цедента солидарно с наложенными обязательствами на цессионария.