ООО «Астра» инициировало банкротство АО «Стройполимер». При этом, несмотря на то, что произошло правопреемство первого заявителя на «МИнБанк», который отказался от заявления, суд, признав в итоге «Стройполимер» банкротом по заявлению все того же «МИнБанка», утвердил конкурсным управляющим предложенную «Астрой» кандидатуру Юрия Зуева. Апелляция и кассация с позицией нижестоящего суда согласились. «Промсвязьбанк» (правопреемник «МИнБанка») попросил Верховный суд отменить указанные судебные акты в части утверждения конкурсным управляющим Юрия Зуева. По мнению банка, суды должны были либо утвердить кандидатуру арбитражного управляющего, предложенную аккредитованной при банке СРО АУ, либо запустить механизм случайной выборки, чтобы отбросить любые сомнения в независимости и беспристрастности арбитражного управляющего. Экономколлегия отменила акты нижестоящих судов в части утверждения АУ должника Юрия Зуева и направила вопрос об утверждении новой кандидатуры управляющего на новое рассмотрение (дело А41-21914/2022).
Фабула
В 2022 году суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, по требованию «МИнБанка» признал банкротом АО «Стройполимер» по упрощенной процедуре ликвидируемого должника. Конкурсным управляющим был утвержден Юрий Зуев.
«Промсвязьбанк» (правопреемник «МИнБанка») попросил Верховный суд отменить указанные судебные акты в части утверждения конкурсным управляющим Зуева. Экономколлегия решила рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды указали, что первым заявителем по делу о банкротстве является ООО «Астра», на чьей стороне было произведено правопреемство на «МИнБанк» и впоследствии принят отказ «МИнБанка» от заявления.
При этом «Астра» в заявлении просила утвердить конкурсным управляющим члена Ассоциации СРО ААУ «Евросиб» Юрия Зуева.
Суд первой инстанции, утверждая предложенную «Астрой» кандидатуру арбитражного управляющего Зуева, учитывал, что представленная кандидатура соответствует требованиям статей 20 и 20.2 закона о банкротстве.
Кроме того, суды указали, что «МИнБанк» является мажоритарным кредитором, которому действующим законодательством о банкротстве предоставлены механизмы контроля за деятельностью конкурсного управляющего, а также право на подачу заявлений об оспаривании сделок и привлечения к субсидиарной ответственности. При этом доказательств аффилированности между «Астрой» и должником в материалы дела не представлено.
Также суды указали на аффилированность банка и должника.
Еще суды отметили, что ассоциация «МСОПАУ», которую предложил банк, в отсутствие определений суда о необходимости представления кандидатуры представляла кандидатуры арбитражных управляющих к каждому судебному заседанию (08.09.2022 через систему «Мой арбитр» к заседанию 05.10.2022, 09.11.2022 к судебному заседанию 09.11.2022). Ввиду чего суды пришли к выводу о внесудебном взаимодействии «МИнБанка» и ассоциации «МСОПАУ», что в совокупности с процессуальным поведением заявителя порождает разумные сомнения относительно правового интереса «МИнБанка» в процедуре банкротства.
Что думает заявитель
«Промсвязьбанк» отмечает, что суд утвердил арбитражного управляющего, предложенного «Астрой», хотя производство по заявлению «Астры» было прекращено, а кандидатура АУ в рамках заявления банка ни у одной из СРО АУ не запрашивалась.
Суды неправильно истолковали разъяснения пункта 27 Обзора. В данном случае требования первого заявителя не были погашены должником. При этом банк, погасивший задолженность, отказался от всех заявленных требований, которые перешли к нему в рамках процессуального правопреемства.
Полномочие на предложение кандидатуры арбитражного управляющего является законодательно установленным правом лица, чье заявление первым было признано судом обоснованным.
При этом банк ссылается на определение СКЭС Верховного суда от 22.05.2017 года № 304-ЭС17-1258, где была рассмотрена аналогичная ситуация. Задолженность АО «Стройполимер» перед банком составляет 3,9 млрд рублей. С учетом изложенного активная процессуальная позиция банка по утверждению конкурсного управляющего должника из числа членов предложенной банком СРО АУ является совершенно законной, объяснимой и экономически обоснованной.
В действующем законодательстве отсутствует запрет на участие одной СРО АУ в различных делах с участием одного кредитора и сам факт того, что СРО утверждена также по иным процедурам с участием банка, не может являться основанием для отказа в утверждении арбитражного управляющего из этой СРО. При этом сам по себе факт аккредитации СРО АУ при банке об аффилированности данных лиц не свидетельствует.
Банк также отрицает свою аффилированность с должником, указывая на то, что никогда не являлся акционером должника, не имел возможности координировать его действия, не обладал полномочиями давать ему обязательные для исполнения указания. Также банк настаивает, что он не обладал возможностью свободно перемещать активы должника в собственных целях и в целях причинения вреда иным кредиторам должника на случай банкротства.
Однако даже если предположить, что банк действительно аффилирован с должником, то с учетом актуальных разъяснений Верховного суда кандидатура конкурсного управляющего подлежала определению методом случайного выбора.
Наконец, суды проигнорировали доводы банка о том, что в рассматриваемом случае поведение первого заявителя («Астры»), Балабенко и должника очевидно свидетельствовало о наличии подозрений в независимости предложенного «Астрой» арбитражного управляющего.
Так, 26.05.2022 года в судебном заседании по проверке обоснованности заявления «Астры» представитель общества поддержал заявление о банкротстве должника, несмотря на то, что уже 06.05.2022 года «Астра» уступила Балабенко задолженность «Стройполимера». При этом представитель «Астры» также обладал доверенностью от Балабенко и сразу заявил, что последний настаивает на утверждении в качестве конкурсного управляющего члена Юрия Зуева.
В свою очередь, Балабенко заключил с должником экономически бессмысленный договор займа от 08.02.2022 года, по условиям которого предоставил должнику заем в сумме 1 млн рублей на срок 10 дней под 20% годовых.
При этом уже 15.04.2022 года в суд поступил иск Балабенко к должнику о взыскании долга по договору займа. Суд удовлетворил иск Балабенко в порядке упрощенного производства. Данное решение вступило в законную силу только 07.10.2022.
Однако уже 21.06.2022 года Балабенко опубликовал сообщение о намерении обратиться в суд с заявлением о банкротстве «Стройполимера» и, собственно, обратился с названным заявлением в суд, то есть задолго до вступления в законную силу решения суда по своему иску к должнику.
По мнению банка, единственное лежащее на поверхности логичное объяснение таким согласованным действиям должника, «Астры» и Балабенко может заключаться в наличии неформальных договоренностей между ними в целях осуществления набора мер, направленных на назначение связанного с ними арбитражного управляющего.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Что в теории
Как правило, погашение вторым заявителем по делу требования первого, а равно осуществление процессуального правопреемства и заявление отказа от требования для придания второму искусственного приоритета не могут сами по себе предоставлять второму заявителю право на предложение своей кандидатуры управляющего.
Вместе с тем согласно правовой позиции, изложенной в пункте 56 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», суд не может допускать ситуации, когда полномочиями арбитражного управляющего обладает лицо, в наличии у которого должной компетентности, добросовестности или независимости у суда имеются существенные и обоснованные сомнения.
Названная правовая позиция получила свое развитие в пункте 27.1 Обзора дел с участием уполномоченного органа, где указано, что при подаче заявления как должником, так и аффилированным с ним лицом кандидатура временного управляющего определяется посредством случайного выбора.
На первый взгляд, правило о сохранении кандидатуры управляющего, предложенной первым заявителем, и указанные выше разъяснения могут быть квалифицированы как противоречащие друг другу. Однако такое понимание сочетания имеющихся в правоприменительной практике правовых позиций было бы ошибочным, подчеркнула Экономколлегия.
Напротив, разъяснения, направленные на обеспечение независимости и беспристрастности арбитражного управляющего, требуют содержательного анализа взаимоотношений сторон и потому должны рассматриваться как дополняющие правило пункта 27 Обзора дел с участием уполномоченного органа, которое по своей природе является формальным и не предполагает учет контекста таких взаимоотношений.
Поскольку законом вопрос об утверждении управляющего отнесен к компетенции суда, то суд не может быть связан при принятии соответствующего решения исключительно волей кредиторов (как при возбуждении дела, так и впоследствии).
По существу
В данном случае подозрения в независимости предложенного первым заявителем управляющего имели место. Как справедливо указывал банк, 26.05.2022 года в судебном заседании по проверке обоснованности заявления «Астры» представитель «Стройполимера» поддержал заявление о банкротстве должника несмотря на то, что уже 06.05.2022 года «Астра» уступила Балабенко задолженность «Стройполимера».
При этом представитель «Астры» также обладал доверенностью от Балабенко С.А. и сразу заявил, что последний настаивает на утверждении в качестве конкурсного управляющего члена СРО ААУ «Евросиб» Зуева.
В свою очередь, Балабенко заключил с должником договор займа от 08.02.2022 года, по условиям которого предоставил должнику заем в сумме 1 млн рублей на срок 10 дней под 20% годовых, что лишено экономической целесообразности.
При этом в апреле 2022 года в суд поступил иск Балабенко к «Стройполимеру» о взыскании долга по договору займа. Решением суда, вынесенным в порядке упрощенного производства в июле 2022 года, иск Балабенко был удовлетворен. Данное решение вступило в законную силу в октябре 2022 года.
Однако уже 21.06.2022 года Балабенко опубликовал сообщение о намерении обратиться в суд с заявлением о банкротстве «Стройполимера» и подал заявление в суд, то есть до вступления в законную силу решения суда по его иску.
ВС согласился с доводами банка, что логичным объяснением таким согласованным действиям «Стройполимера», «Астры» и Балабенко является неформальная договоренность о мерах, направленных на назначение связанного с ними арбитражного управляющего.
Таким образом, учитывая, что закон выдвигает требование о независимости управляющего от должника, предложенная «Астрой» кандидатура управляющего не могла быть утверждена в виду не опровергнутых разумных подозрений в ее беспристрастности и независимости.
Поскольку наличие у банка статуса второго заявителя по делу не предоставляло полномочия по определению кандидатуры АУ или СРО АУ, то в такой ситуации суду следовало перейти к процедуре назначения арбитражного управляющего посредством случайного выбора саморегулируемой организации как наиболее оптимального варианта поиска управляющего для всех спорных ситуаций в условиях действующего правового регулирования (в том числе ситуаций, где имеется прямое законодательное предписание).
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов в части утверждения АУ должника Юрия Зуева и направил вопрос об утверждении новой кандидатуры управляющего на новое рассмотрение.
Почему это важно
Адвокат тюменского филиала бюро адвокатов «Де-Юре» Роман Волкоморов отметил, что позиция Верховного суда основана на законе о банкротстве и актуальных разъяснениях судебной практики.
Высший суд, исправляя ошибку нижестоящих судов, пришел к выводу, что кандидатура управляющего, предложенная первым заявителем, не может быть утверждена из-за не опровергнутых разумных подозрений в ее беспристрастности и независимости. Это означает, что суд придает большое значение независимости и беспристрастности управляющего в процессе банкротства. Такая позиция Верховного суда может повлиять на практику в том смысле, что будущие кандидатуры управляющих будут подвергаться более строгой проверке на предмет их независимости и беспристрастности. Возможно, это приведет к усилению требований к кандидатам на должность арбитражного управляющего и более тщательному отбору кандидатур. Кроме того, рекомендация суда перейти к процедуре назначения управляющего посредством случайного выбора саморегулируемой организации также может повлиять на практику, предоставляя более объективный и независимый способ выбора управляющего для спорных ситуаций. Таким образом, позиция суда может способствовать улучшению процесса выбора управляющих в процедурах банкротства и обеспечить большую независимость и беспристрастность в работе арбитражных управляющих.
По словам арбитражного управляющего Виталия Нерезова, высшая судебная инстанция в очередной раз подтверждает тезис о том, что «схемы» перестали работать.
Минули времена, когда в спешке, словно в последний вагон уходящего поезда, команда юристов совместно с аффилированным с должником кредитором, претендуя на первенство в процедуре, входит в банкротный проект со своим арбитражным управляющим, в том числе через процесс добровольной ликвидации. Верховный суд РФ поддерживает тренд борьбы с зависимыми арбитражными управляющими, безусловно, делая реверанс системным кредиторам. Стоит только вспомнить недавнее определение № 307-ЭС23-6153 по делу ООО «РедСис» против Ясенкова М.Н. Обсуждаемое определение ВС не имеет под собой практикообразующего значения, но в очередной раз подчеркивает применение повышенных стандартов доказывания при рассмотрении вопроса утверждения конкретной кандидатуры арбитражного управляющего — кредитору достаточно лишь заявить сомнения в обоснованности, независимости такой кандидатуры.
Вообще, по словам Виталия Нерезова, подход о случайной выборке арбитражного управляющего значительно упрощает борьбу с контролируемыми банкротствами, увеличивает шансы получить кредиторам погашение своих требований и, когда Верховному суду РФ надоест его применять, то, возможно, он найдет себя в законодательстве.
«Ведь недаром Минэкономразвития предложило применять новый механизм утверждения арбитражного управляющего, основанный на его случайном выборе и функционирующий на основе балльной системы для саморегулируемых организаций и арбитражных управляющих», — указал он.
Адвокат, партнер юридической фирмы Ru.Courts Илья Кавинский считает позицию ВС интересной и правильной.
Вместе с тем я ожидаю от Верховного суда формирования универсальной позиции (выработки соответствующего теста), когда суд первой инстанции имеет право не согласиться с выбором конкретной кандидатуры АУ или выбором СРО и перейти к правилу случайной выборки. К сожалению, до настоящего времени ВС ограничивается отдельными казусами, которые, видимо, должны демонстрировать наличие «схематоза» в действиях заявителя, что должно приводить к переходу суда к выбору АУ по правилам случайной выборки. Но сам подбор казусов не является достаточным, обороту необходимы более или менее четкие правила.
Партнер, руководитель консалтингового направления StoneState Михаил Тимофеев отметил, что комментируемое определение ВС посвящено теме избитой, но одной из самых важных для процедур банкротства.
Необходимость независимости кандидатуры управляющего неоднократно постулирована как в законе (пункт 5 статьи 37 закона о банкротстве), так и в правоприменительной практике (пункт 27.1 Обзора дел с участием уполномоченного органа, пункт 12 Обзора дел по установлению требований контролирующих лиц). В этом плане Верховный суд просто развил тенденцию, имеющую место вполне официально и однозначно. Поэтому революции в практике, безусловно, не произойдет. Радует при этом, что Верховный суд напомнил очень важную максиму, касающуюся дел о несостоятельности — несмотря на частно-правовой характер банкротства как процедуры по своей сути, она находится в строгом публичном контроле суда, а по сему суд не марионетка сторон, слепо следующая «диспозитивности», свойственной для цивилистической процессуальной формы. Данный подход придает фигуре суда особое значение, позволяющее в определенных ситуациях судье мотивированно действовать фактически самостоятельно, как в случаях со случайной выборкой кандидатур СРО и управляющего.
Юрист юридической группы «Гришин, Павлова и партнеры» Татьяна Напольских считает комментируемое определение ВС еще одним шагом на пути обеспечения прозрачной процедуры утверждения независимого АУ.
Практика показывает, что часто суды не уделяют должного внимания выбору кандидатуры АУ, что дает возможность назначить «своего» арбитражного управляющего, который будет подконтролен должнику (или его бенефициарам). Такое отношение способствует проведению недобросовестной процедуры банкротства. Формальное отношение к выбору кандидатуры АУ и стало поводом для рассмотрения ВС данного дела. Верховный Суд обратил внимание, что обеспечение независимости и беспристрастности АУ требуют содержательного анализа взаимоотношений сторон и учета их контекста. Определение Верховного суда должно оказать позитивное влияние на практику выбора независимого АУ, поскольку суд подчеркнул, что выбор кандидатуры АУ не должен быть формальной процедурой по проверке соответствия кандидатуры АУ положениям закона. Судам необходимо анализировать любые разумные сомнения в кандидатуре и на основе этого уже принимать решение об утверждении кандидатуры АУ.
Юрист юридической компании «Генезис» Алена Лежнева отметила, что данный кейс представляет собой подробный разбор фактологии дела и необходимости зарождения сомнений нижестоящий судов в кандидатуре управляющего, которая не могла быть утверждена в виду не опровергнутых разумных подозрений в ее беспристрастности и независимости.
В целом динамика соответствующих споров по вопросам утверждения арбитражного управляющего является положительной: за 2022 год суды рассмотрели примерно 407 обособленных споров о применении метода случайной выборки при утверждении арбитражного управляющего в делах о банкротстве против 331 в 2021 году и 168 в 2020 году. Тем не менее, указанный массив регулирования и разъяснений судов вышестоящих инстанций относится только к вопросу ограничения прав аффилированных кредиторов на выбор арбитражного управляющего. Вопрос обеспечения подлинной независимости управляющего, в том числе от влияния отдельного кредитора или группы кредиторов, даже если они не являются аффилированными лицами, является на данный момент открытым.
По словам Алены Лежневой, как показывает практика, контроль за деятельностью АУ со стороны группы кредиторов или отдельно взятого кредитора также может причинить существенный вред как остальным кредиторам, так и должнику. «Прекрасным примером указанной ситуации может служить недавно рассмотренное Верховным судом РФ дело общества «ВЛПК» (Определение Верховного суда РФ от 14 ноября 2022 года N 307-ЭС17-10793 (26-28), где рассматривался вопрос о совместном причинении вреда должнику и иным лицам, участвующим в деле о банкротстве, группой кредиторов и подконтрольным ей арбитражным управляющим. Таким образом, вопрос об обеспечении подлинной независимости арбитражного управляющего становится несколько тоньше, чем элементарное ограничение воздействия аффилированных кредиторов на процедуру выбора и утверждения управляющего», — подчеркнула она.
Партнер юридической компании IMPRAVO Полина Чижикова отметила, что законом о банкротстве в ст. 20.2 определены четкие критерии, которым должен соответствовать АУ для утверждения его в деле о банкротстве, и среди них есть такой критерий как отсутствие заинтересованности по отношению к должнику и кредиторам.
И именно в слове «заинтересованность» кроются безграничные возможности для дискредитации той или иной кандидатуры. Последнее время судебная практика активно расширяет определение понятия «заинтересованность», включая туда и фактическую связь управляющего с тем или иным лицом, которая может быть доказана различными механизмами, насколько хватит фантазии и предприимчивости юристов. В настоящем деле поведение и первого кредитора, и его правопреемника, и поведение «МИнБанка» свидетельствует о намерении установить контроль над процедурой при помощи конкретного управляющего. При этом связь первых двух кредиторов с должником представляется вероятной, а в отношении «МИнБанка» нельзя сделать такой однозначный вывод: выкуп части задолженности был принудительный (через депозит нотариуса), а не через уступку, должник на включение требований в реестр возражал — вполне вероятно, что кредитор хотя и аффилированный, но его действия направлены на обеспечение собственного интереса ввиду возможного корпоративного конфликта. Верховный суд в данном случае вынес обоснованный акт, направленный на соблюдение прав сообщества кредиторов, а не конкретного кредитора, и даже если имеет место небольшая перестаховка от введения контролируемого банкротства, она понятна и соответствует целям процедуры.
По словам юриста судебно-арбитражной практики АБ ЕПАМ Александра Френкеля, наличие связей между управляющим и предложившим его кредитором почти всегда является секретом полишинеля, однако суды до сих не умеют с этим бороться.
Партнер ProLegals Елена Кравцова подчеркнула, что ВС РФ продолжает занятую ранее позицию о том, что при любых сомнениях в заинтересованности или зависимости кандидатуры арбитражного управляющего, необходимо руководствоваться случайным выбором.
Позиция по данному делу не вносит нового подхода, а идет в русле сформированного тренда. Можно спорить об эффективности и целесообразности кандидатуры, утвержденной случайным выбором (здесь могут иметь место сомнения в компетентности кандидатуры), но это все же позиция против возможных злоупотреблений. Считаю подход ВС РФ позитивным для кредиторов.
Советник РКТ Иван Стасюк отметил, что главной темой в банкротной практике Верховного суда в последнее время стал вопрос о независимости управляющего.
Высшая судебная инстанция хотела бы вывести новый род управляющего — «управляющий независимый эффективный». Не согласиться с таким благим пожеланием было бы кощунством и попранием всего светлого в юридической профессии. Применительно к конкретному делу — поспорить с доводами Верховного суда сложно. Суд в излюбленном им стиле сопоставил ряд странностей в поведении сторон и нашел их подозрительными (видимо, не без оснований). Так что теперь еще труднее будет «поставить» на процедуру своего управляющего. Тут бы и возликовать и суд восславить, но все же неспокойно мне, так как эта борьба за независимость сродни борьбе за чтение Гегеля и Сартра среди тех, кто и Букваря не одолел. К настоящей независимости мы придем, если управляющий будет защищен от пустых жалоб и жалоб лиц, не участвующих в деле. Если полномочия управляющего будут расширены так, чтобы он мог получить где угодно и какую угодно информацию. Чтобы у получателя запроса было желание «не связываться и лучше ответить». Если каждый управляющий будет иметь равные с другими шансы отказаться на любой процедуре. И многое другое. Но до этого еще долгий путь.
