Такая ситуация, являясь очень частой, создает для кредиторов множество проблем, таких как вывод активов на другие компании группы, создание внутри группы компаний — центров долгов, на которых концентрируется вся задолженность группы, и компаний — центров активов, на которые поступает большая часть прибыли. Еще большие сложности создает фальсификация документооборота, формирование искусственной задолженности должника перед другими компаниями группы.
Большая часть судебной практики Верховного суда за последние годы была направлена на решение проблем, возникающих при банкротстве группы лиц. Это и Обзор судебной практики от 29.01.2020, которым Верховный суд создал прямо не предусмотренный законодательством институт субординации, дав кредиторам и суду мощный инструмент противостояния аффилированным кредиторам, и многочисленная практика по субсидиарной ответственности контролирующих лиц.
Однако все эти действия Верховного суда можно рассматривать лишь как полумеры. Полноценным решением проблемы с банкротством группы лиц может стать лишь их консолидация. Существуют две основные модели банкротства группы лиц — материальная и процессуальная консолидация.
Процессуальная консолидация
Процессуальная консолидация предполагает координацию в проведении производств по делам о банкротстве членов группы. Возможные механизмы процессуальной консолидации включают в себя подготовку сводных списков кредиторов и других заинтересованных лиц, координацию судебных заседаний, назначение для всей группы единого арбитражного управляющего и т. д.
Введение процессуальной консолидации могло бы существенно упростить жизнь для кредиторов, которым приходится инициировать сразу несколько банкротств юридических и физических лиц, нести расходы по оплате арбитражных управляющих, дублировать процессуальную позицию и т. д.
Более того, процессуальная консолидация способствует защите прав независимых кредиторов, поскольку они получают процессуальные права при банкротстве каждой из компаний группы лиц.
Нужно отдать должное отдельным судьям, которые в отсутствие такого механизма пытаются это компенсировать, используя иные способы. Так, Девятый арбитражный апелляционный суд в Постановлении от 07.11.2018 № 09АП-54488/2018 по делу № А40-144288/2018 указал на необходимость привлечения независимых кредиторов в качестве третьих лиц в споре между двумя участниками группы лиц как на альтернативу в условиях отсутствия процессуальной консолидации:
«Следует также отметить, что механизм привлечения добросовестных кредиторов (заявителей по делам о банкротстве) в качестве третьих лиц является способом защиты их прав в ситуации отсутствия в российском законодательстве подробного регулирования института "банкротства группы лиц"».
Постановление примечательно тем, что суд подробно описал необходимость применения процессуальной консолидации в тех случаях, когда «…налицо ситуация с банкротством именно группы лиц, внутри которой активы и пассивы членов группы тесно переплетены, обязательства носят встречный характер (и при применении, например, материальной консолидации были бы прекращены совпадением должника и кредитора в одном лице), и имеются признаки недобросовестности действий по отношению к кредиторам…».
Суд отметил, что процессуальная консолидация способствует получению наиболее полной информации о сделках внутри группы, содействию в выявлении активов, требований кредиторов и других заинтересованных лиц, а также позволяет избежать дублирования усилий в разных производствах, и отдельно указал на способы, с помощью которых может быть скоординировано несколько процедур банкротства. Так, суд отметил, что несколько отдельных процедур банкротства может быть скоординировано различными способами: с помощью определений суда или соглашений о процессуальной консолидации, координации проведения судебных заседаний (что может существенно повысить эффективность параллельных производств); подготовки сводных списков кредиторов и других заинтересованных сторон: установления общих предельных сроков, обязанности обмена информацией; назначения единого управляющего для всех процедур или «суперадминистратора» (координатора), создающего план координации и сотрудничества и др.
Такие одиночные судебные акты могут получить развитие на уровне Верховного суда и вылиться в очередную реформу банкротного законодательства, как это случилось с субординацией требований кредиторов. Однако в случае с консолидацией для этого потребуется вносить изменения в законодательство и внедрять новые процессуальные инструменты.
Материальная консолидация
Материальная консолидация предполагает объединение имущества и обязательств членов группы лиц и/или прекращение обязательств внутри группы компаний с прекращением их гарантий по обязательствам друг друга.
Таким образом, в случае с материальной консолидацией обособленные друг от друга компании в части их активов образуют единую имущественную массу, из которой в дальнейшем удовлетворяются требования кредиторов.
Для уяснения сути и порядка применения консолидации имеет смысл обратиться к Руководству ЮНСИТРАЛ для законодательных органов по вопросам законодательства о несостоятельности.
Руководство выделяет следующие основания ее применения:
если активы или пассивы членов группы настолько тесно переплетены между собой, что не представляется возможным выявить права собственности на активы и выделить ответственность за обязательства без чрезмерных затрат средств или времени;
если суд придет к выводу, что члены предпринимательской группы участвуют в осуществлении мошеннических схем или в деятельности, не преследующей законной коммерческой цели.
В рамках спора в деле о банкротстве ООО «СкладЛогистик» Верховный суд оказался в ситуации, когда имело место как тесное переплетение активов членов группы, так и их недобросовестные действия.
Должник заключил договор на оказание услуг по хранению, складской обработке, транспортировке товара, материалов и тары с Торговым домом. В преддверии банкротства должником был заключен зеркальный договор, по которому полученная им прибыль фактически переходила к аффилированным лицам по договору об оказании услуг. Кроме того, работники должника также были переведены в штат аффилированных компаний.
Спор возник в связи с очередностью и возможностью удовлетворения требований аффилированного лица по договору об оказании услуг.
Ситуация еще больше осложнилась тем, что конкурсный управляющий аффилированного арендодателя, площади которого занимал должник, предъявил требование об оплате задолженности за фактическое использование складского комплекса.
Суд первой инстанции встал на сторону аффилированного лица.
Апелляционная инстанция квалифицировала такие действия как злоупотребление правом и предпочла отказать в удовлетворении требований. Суд округа согласился с выводами суда первой инстанции о реальности отношений по договору аренды и оставил в силе судебный акт первой инстанции.
Верховный суд в Определении от 10.02.2022 по делу № А40-101073/2019 не согласился ни с одной из инстанций и сделал ряд важных выводов:
По общему правилу текущие требования не подлежат субординации.
Перевод активов и работников на аффилированное лицо повлек для него не только прибыль, но и издержки, которые в противном случае возникли бы на стороне должника.
Запутанность внутригрупповых отношений: свободное перемещение денежных средств и услуг между аффилированными членами группы, произвольная передача ими владения складским комплексом, создание «компании-двойника» указывают не на мнимость спорной текущей задолженности, а свидетельствуют о невозможности восприятия членов группы как самостоятельных, имущественно обособленных субъектов гражданского оборота. В подобной ситуации к ним необходимо относиться таким образом, как если бы их активы и пассивы по вопросу взаимоотношений с Торговым домом были объединены (консолидированы).
При этом Верховный суд отметил, что действующее законодательство не допускает объединения должника и его аффилированного лица, такая консолидация возможна только в отношении выручки, полученной от Торгового дома путем предоставления к ней прямых требований. Суд пришел к выводу, что арендодатель имеет право на получение за счет этой выручки арендной платы, включающей в себя в том числе и прибыль, государство на обязательные платежи, а работники — на заработную плату.
Отправляя обособленный спор на новое рассмотрение, Коллегия отметила необходимость исследования бизнес-модели корпоративной группы, привлечения всех аффилированных лиц к рассмотрению спора и распределения между ними выручки.
Более грубый подход, при котором аффилированная компания не получает ничего, нарушил бы права третьих лиц, в том числе работников
Такое решение можно без преувеличения назвать прорывным. Оно может стать отправной точкой для формирования судебной практики по консолидации активов группы компаний и даже заложить основу для законодательного решения вопроса банкротства группы лиц. Так уже произошло со сформированной Верховным судом практикой субординации требований аффилированных лиц, которая получила развитие в нашумевшем законопроекте о реформе банкротства, внесенном в Госдуму.
Следует отдать должное Коллегии, поскольку при разрешении спора она действовала не так радикально, как апелляционный суд. Более грубый подход, при котором аффилированная компания не получает ничего, нарушил бы права третьих лиц, в том числе работников.
Если позиция Верховного суда получит развитие в судебной практике и будет в дальнейшем учтена законодателем, кредиторы получат в руки еще один мощный инструмент противостояния недобросовестным аффилированным лицам. В перспективе это может существенно затруднить перевод активов на подконтрольные компании, недобросовестное формирование текущей задолженности и использование других «серых» механизмов для защиты активов группы компаний.
Над материалом работали:
