При подготовке настоящего обзора юристы Арбитраж.ру решили отойти от банкротной тематики и посмотреть на органы управления обществом через призму гражданско-правовой ответственности тогда, когда в отношении компании процедура банкротства не введена. Поскольку нередко случается так, что именно коммерческие решения, принятые органами управления, в частности, руководителями, приводят к негативным последствиям в виде убытков компании, то очевидным способом восстановления нарушенного права в этой ситуации является предъявление иска к руководителю о привлечении к ответственности в виде взыскании убытков.
Статья 53.1. ГК РФ, устанавливающая ответственность лиц, уполномоченных определять действия юридического лица и выступать от его имени, появилась в Гражданском кодексе в мае 2014 года. Еще чуть ранее – в 2013 году Пленум ВАС РФ разъяснил ряд вопросов о взыскании убытков с директоров (постановление от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» - далее постановление Пленума ВАС РФ № 62). Таким образом, с учетом приведенных положений, чтобы взыскать убытки с директора, надо доказать наличие обстоятельств, которые свидетельствуют о недобросовестности или неразумности его действий (бездействия) в отношении возглавляемой фирмы.
Однако, понятие добросовестного и разумного поведения действующим законодательством не раскрывается, при этом, в постановлении Пленума ВАС РФ № 62 указано, что добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе, в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей. Там же в постановлении Пленума ВАС РФ № 62 закреплены презумпции, когда действия (бездействие) однозначно являются недобросовестными и неразумными.
Таким образом, обязанность возместить убытки у руководителя возникает, если судом будет установлена недобросовестность и (или) неразумность его действий. Причем для удовлетворения заявленных требований достаточно доказывания или наличия как обоих элементов (недобросовестность, неразумность), так и одного из них (любого). В случае, если недобросовестность со стороны руководителя или заведомая неразумность его действий (бездействия) не будет доказана, то оценка решений руководителя по существу, а также проверка их экономической целесообразности судами не осуществляется.
Данный подход в правовой доктрине известен как «правило защиты делового решения» (business judgement rule), которое получило свое развитие и широкое распространение благодаря судебной практике судов штата Делавэр (США), а впоследствии также нашло отражение в законодательстве Германии. По смыслу указанного правила в пользу руководителя действует презумпция о том, что во время принятия того или иного решения он действовал добросовестно и разумно, а также в интересах общества. В случае, если хотя бы один из элементов этой презумпции удастся опровергнуть, то уже руководитель должен доказывать, что он действовал в интересах общества и его решения были экономически верными.
Нечто похожее на аналог business judgement rule можно найти в Постановлении Президиума ВАС РФ от 22.05.2007 № 871/07 по делу № А32-56380/2005-26/1596, где высшая судебная инстанция пришла к выводу, что единоличный исполнительный орган общества не может быть признан виновным в причинении обществу убытков, если он действовал в пределах разумного предпринимательского риска.
По смыслу правовой позиции Конституционного суда РФ, выраженной в Определении от 16.12.2008 № 1072-О-О, судебный контроль не призван проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых субъектами предпринимательской деятельности, которые в сфере бизнеса обладают самостоятельностью и широкой дискрецией, поскольку в силу рискового характера такой деятельности существуют объективные пределы в возможностях судов выявлять наличие в ней деловых просчетов.
В последующем данная позиция была отражена в п. 1 уже ранее упомянутого Постановления № 62, где Пленум указал, что директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска, поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами.
Окончательно business judgement rule было закреплено в 18 пункте постановления Пленума ВС РФ № 53 от 21.12.2017 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве». Верховный суд в указанном определении непосредственно указал, что при рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.
Таким образом, разграничивать предпринимательский риск от недобросовестного поведения, в результате которого у компании возникли убытки, судам приходится самостоятельно, что с одной стороны создает широкое поле для судебного усмотрения при наличии таких оценочных критериев как «добросовестность» и «разумность», но с другой стороны, суды не всегда могут дать объективную оценку тому или иному решению руководителя, поскольку не обладают необходимыми познаниями в сфере управления и ведения бизнеса в конкретной хозяйственной отрасли, что может привести к принятию неверного решения.
Не секрет, что в нашем правопорядке доктрина защиты делового решения не слишком развита и интуитивно очерчивается лишь общими законодательными требованиями добросовестности и разумности руководства юридического лица при осуществлении своей деятельности. В новой экономической реальности отечественное предпринимательство должно сохранять устойчивость и не бояться рискового поведения. Бизнес остро нуждается в более лояльном отношении со стороны публичной власти – это не только ослабление административного прессинга со стороны контролирующих органов, но и отход от идеи «руководишь – значит, всегда виноват». Правоприменительная практика приходит к золотой середине – с одной стороны, нельзя выгораживать стремящихся к неправедному обогащению откровенных проходимцев, с другой – неверно искусственно сооружать дамоклов меч правосудия над головами тех, кто платит налоги и зарплату, на ком во многом строится наша экономика.
Правило делового решения (business judgement rule) означает, среди прочего, что оценке подлежит весь комплекс операций руководителя, а не каждая операция по отдельности. Если в совокупности операции привели к положительному результату, но некоторые из них были убыточными или нарушали какие-то положения закона, это не повод наказывать руководителя организации за такие нарушения.
В этой связи трудно переоценить значение business judgement rule для нашего правопорядка в условиях современного, динамичного и развитого хозяйственного оборота, где промедление руководителя при принятии управленческих решений чревато не только потерей клиентов, но и как следствие, бизнеса в целом.
Другой спорный момент, который, возникает в судебной практике при рассмотрении споров о взыскании убытков с руководителя компании – это распределение бремени доказывания. По общему правилу, в деле о взыскании убытков с руководителя истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.
В этой ситуации на директора возлагается обязанность представить возражения и дать пояснения относительно своих действий, раскрыть причины возникновения убытков, представив соответствующие доказательства. Представление подобных пояснений является обязанностью директора, в противном случае уже именно на него суд возложит бремя доказывания добросовестности своих действий и их соответствие интересам возглавляемого общества. Таким образом, правоприменитель не только заранее установил бремя доказывания, но и указал случаи, когда оно может быть перераспределено. Как уже было указано выше – если директор откажется от дачи пояснений, а также в случае их явной неполноты. При этом определение критериев «явной неполноты» относится к дискреции суда и устанавливается при рассмотрении конкретного спора, поэтому пассивность ответчика не будет выигрышной стратегией ни в каком случае.
Несмотря на то, что массив судебной практики по вопросу о взыскании убытков с руководителя компании на сегодняшний день сформирован значительный, тем не менее, размытые критерии «добросовестности» и «разумности», включаемые в предмет доказывания по делу о привлечении руководителя к ответственности за возникшие убытки, в совокупности с широкой дискрецией суда при распределении между сторонами обязанностей по доказыванию соответствующих обстоятельств вызывают определенные трудности при формировании правовой позиции для участников процесса.
В новом исследовании юристов компании Арбатраж.ру, которое будет полезно как руководителям, так и практикующим юристам, были собраны и проанализированы наиболее актуальные судебные акты по всем арбитражным округам за 2022 год, выделены наиболее распространенные основания, по которым руководителей привлекают к ответственности в виде убытков, в каких ситуациях суды применяют «правило делового решения» (business judgement rule), а также иные основания, когда такой ответственности удается избежать.
С полным текстом обзора можно ознакомиться на сайте Арбитраж.ру
Действующие лица:
Над материалом работали:
