В рамках банкротства ООО «ТРАНСКАПСТРОЙ» конкурсный управляющий и кредиторы потребовали привлечь к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц. В качестве оснований заявители сослались на создание на базе должника центра убытков, заключение соглашения, из–за которого должник утратил возможность продолжения ведения хозяйственной деятельности, а также неисполнение обязанности по подаче в суд заявления должника о признании его банкротом. Суд первой инстанции отказал заявителям. Однако апелляционный суд, с которым согласился суд округа, привлек к субсидиарной ответственности бывшего единственного участника должника и трех экс-гендиректоров. Ответчики пожаловались в Верховный суд, который отказался привлекать к субсидиарной ответственности двух КДЛ. Спор в отношении еще двух КДЛ направлен на второй круг (дело А40-166456/2018).
Фабула
ООО «ТРАНСКАПСТРОЙ» было признано банкротом. В рамках банкротства конкурсный управляющий и конкурсные кредиторы потребовали привлечь к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ООО «ИФСК «АРКС», компанию «FATASCO LIMITED», Алексея Семенихина, Владимира Петрова, Виктора Беспрозванных, Мамеда Гаджиева, ООО «АРКС МТ», Дмитрия Давыдова, Валерия Шмидта, Дмитрия Симарева, Дмитрия Рябченко и Анатолия Чжена.
При этом ООО «ИФСК «АРКС» с 09.05.2014 по 09.07.2018 года являлось единственным участником должника, а начиная с 09.07.2018 года и вплоть до настоящего времени единственным участником общества «ТРАНСКАПСТРОЙ» является компания «FATASCO LIMITED».
Симарев, Зелигер, Рябченко и Чжен являлись последовательно сменившими друга президентами ООО «ИФСК «АРКС», Шмидт его участником, а Давыдов — акционером АО «МИСК» (75%), которое в свою очередь являлось участником ООО «ИФСК «АРКС».
Кроме того, руководителями должника в предшествующий банкротству период являлись:
– Семенихин — с 01.09.2016 по 07.11.2017 года;
– Петров — с 07.11.2017 по 07.06.2018 года;
– Беспрозванных — с 19.06.2018 по 26.09.2018 года;
– Гаджиев — с 27.09.2018 по 09.06.2019 года.
КУ и конкурсный кредитор указали, что ответчики должны быть привлечены к субсидиарке по следующим основаниям.
1. Действия (бездействие) контролирующих лиц, повлекшие невозможность полного погашения требований кредиторов, а именно:
– создание и поддержание модели бизнеса, при которой «ТРАНСКАПСТРОЙ» являлся центром убытков, а ООО «ИФСК «АРКС» — центром прибыли. Указанные действия вменялись единственному участнику ООО «ИФСК «АРКС», а также контролировавшим его лицам — Симареву, Зелигеру, Рябченко, Чжену и Шмидту;
– подписание в июне 2018 года между должником, АО «ДСК «АВТОБАН» и ООО «АРКС МТ» трехстороннего соглашения о передаче прав и обязанностей к договору субподряда на 6 млрд рублей, в результате чего должник утратил возможность продолжения ведения хозяйственной деятельности. Данная сделка была вменена ООО «АРКС МТ» как контролирующему выгодоприобретателю;
– совершение в преддверии возбуждения процедуры банкротства сделок, повлекших существенное причинение вреда имущественным правам кредиторов. За указанные действия конкурсный управляющий и конкурсные кредиторы просили привлечь к ответственности Петрова, Беспрозванных и Гаджиева.
2. Неисполнение обязанности по подаче заявления должника о признании его банкротом в суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения).
Данное основание субсидиарной ответственности было вменено ООО «ИФСК «АРКС», компании «FATASCO LIMITED», Давыдову, Семенихину, Петрову, Беспрозванных и Гаджиеву.
Суд первой инстанции отклонил заявления КУ и кредиторов в полном объеме.
Апелляционный суд, с которым согласился суд округа, изменил определение суда первой инстанции. К субсидиарной ответственности по обязательствам должника были привлечены Беспрозванных, Петров, Гаджиев и ООО «ИФСК «АРКС».
ООО «ИФСК «АРКС», Петров, Беспрозванных и Гаджиев пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, исходил из недоказанности того, что невозможность погашения требований кредиторов должника обусловлена недобросовестными и неразумными действиями (бездействием) ответчиков, а также недоказанности даты, в которую объективно наступил срок обязанности для подачи заявления о признании должника банкротом.
Суд первой инстанции отдельно отметил, что в период руководства должником Беспрозванных и Петровым у «ТРАНСКАПСТРОЯ» новых обязательств не возникло.
Суд апелляционной инстанции, изменяя определение суда первой инстанции в части, исходил из того, что объективное банкротство «ТРАНСКАПСТРОЯ» наступило в результате виновных действий его единственного участника ООО «ИФСК «АРКС».
Суд апелляционной инстанции также пришел к выводу о том, что Петров, Беспрозванных и Гаджиев как бывшие руководители должника не исполнили обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве, а ООО «ИФСК «АРКС» как единственный участник — по принятию решения об обращении в суд с таким заявлением, в связи с чем перечисленные лица привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на основании статьи 61.12 закона о банкротстве.
Что думают заявители
Петров, Беспрозванных, Гаджиев и ООО «ИФСК «АРКС» указывают на неправильное применение судами апелляционной и кассационной инстанций положений статьи 61.12 закона о банкротстве и разъяснений постановления Пленума Верховного суда от 21.12.2017 года № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве».
Так, привлекая Гаджиева к субсидиарной ответственности, суды не привели ни одного мотива в обоснование такого вывода. Гаджиев, в свою очередь, обращает внимание, что был зарегистрирован в качестве гендиректора должника уже 27.09.2018 года, то есть после возбуждения процедуры банкротства, что исключает возможность его привлечения к ответственности на основании статьи 61.12 закона о банкротстве исходя из установленного приведенной нормой права объема ответственности.
Петров и Беспрозванных заявляют о том, что указанная судом предельная дата обращения с заявлением в суд никак не мотивирована, а момент потенциального выявления руководителем обстоятельств, указывающих на необходимость обращения в суд с заявлением о признании должника банкротом, неправомерно отождествлен с датой вступления руководителя в должность согласно внесенной в ЕГРЮЛ записи.
Беспрозванных указывает, что занимал должность руководителя всего 2 месяца и 12 дней, при этом уже 18.07.2018 года, то есть через 1 месяц 1 день после его регистрации в качестве гендиректора, заявление о банкротстве было подано кредитором должника.
Петров отмечает, что в период его руководства должником у последнего не появилось новых обязательств, которые бы ухудшили его положение. В свою очередь суд апелляционной инстанции, не установив точную дату наступления объективного банкротства общества, соответственно, и не определил размер обязательств применительно к каждому из ответчиков.
ООО «ИФСК «АРКС» в жалобе ссылается на то, что учитывало режим и специфику хозяйственной деятельности должника, а также осознавало, что финансовые трудности были вызваны временными преодолимыми обстоятельствами, в связи с чем предпринимало все необходимые действия, направленные на предотвращение банкротства общества. Однако данные возражения не были оценены судом апелляционной инстанции.
Кроме того, ООО «ИФСК «АРКС» заявляет о нарушении судами апелляционной и кассационной инстанций положений статьи 61.11 закона о банкротстве, отмечая, что перевод бизнеса может являться основанием субсидиарной ответственности только в ситуации, когда данные действия причинили существенный имущественный вред кредиторами. В свою очередь вступившим в законную силу судебным актом по настоящему делу в удовлетворении требования конкурсного управляющего о признании недействительным трехстороннего соглашения было отказано в связи с недоказанностью факта причинения им вреда.
Заявитель также считает немотивированными выводы судов о создании единственным участником ненадлежащей системы управления, позволяющей перераспределить все убытки на должника, а прибыль — на его участника. Так, по мнению ООО «ИФСК «АРКС», для квалификации имевшихся между сторонами субподрядных правоотношений как недобросовестных исследованию подлежало соотношение условий договоров генерального подряда и субподряда.
ООО «ИФСК «АРКС» заявляет о нарушении судом апелляционной инстанции норм процессуального права об оценке доказательств, указывая, что вывод суда апелляционной инстанции о наличии на его стороне в пользу должника задолженности в сумме свыше 1,6 млрд рублей, за взысканием которой до настоящего времени конкурсный управляющий не обращался, сделан со ссылкой на недопустимые доказательства.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
I. По основанию неисполнения обязанности по подаче заявления должника в суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в суд с заявлением должника или принятию такого решения).
ВС напомнил, что к числу юридически значимых обстоятельств, входящих в предмет доказывания по данному основанию, относится не только дата наступления у руководителя должника обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом, но и объем обязательств, возникший у должника перед обманутыми руководителем кредиторами.
Суд апелляционной инстанции, привлекая Гаджиева наряду с иными лицами к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на основании статьи 61.12 закона о банкротстве, не учел, что полномочия руководителя у данного лица возникли 27.09.2018 года, то есть уже после возбуждения процедуры банкротства в отношении общества «ТРАНСКАПСТРОЙ», что само по себе исключает возможность его привлечения к ответственности на основании статьи 61.12 закона о банкротстве исходя из установленного приведенной нормой права объема ответственности.
Предшествующий гендиректор Беспрозванных был утвержден в качестве такового 19.06.2018 года, то есть чуть более, чем за один месяц до возбуждения процедуры. При этом суд апелляционной инстанции не установил обстоятельств, указывающих на то, что Беспрозванных был осведомлен о наличии оснований для признания общества «ТРАНСКАПСТРОЙ» банкротом уже в дату своего утверждения, в связи с чем отождествление даты получения полномочий руководителя с датой его осведомленности о наличии на стороне должника признаков несостоятельности является ошибочным, подчеркнула Экономколлегия.
Согласно общедоступным сведениям, содержащимся в информационной системе «Картотека арбитражных дел», первое заявление о признании общества «ТРАНСКАПСТРОЙ» банкротом подано кредитором (обществом «СБ Арбитр») в электронном виде 18.07.2018 года, а уже 24.07.2018 года суд возбудил процедуру банкротства.
Таким образом, по мнению ВС, с учетом увеличенного на один месяц разумного срока, необходимого для выявления Беспрозванных как новым руководителем обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение обязанности по подаче заявления о банкротстве, и даты возбуждения в отношении должника процедуры банкротства в объем ответственности данного лица по статье 61.12 закона о банкротстве не могли быть включены какие-либо обязательства должника, что также исключало возможность привлечения указанного лица к субсидиарной ответственности по данному основанию.
Поэтому обжалуемые постановления судов апелляционной и кассационной инстанций в части привлечения Гаджиева и Беспрозванных к субсидиарной ответственности по обязательствам должника подлежат отмене с оставлением в силе определения суда первой инстанции в отмененной части.
Петров являлся руководителем общества «ТРАНСКАПСТРОЙ» в период с 07.11.2017 по 07.06.2018 года.
Суд первой инстанции, отказывая в привлечении указанного лица к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, пришел к выводу о недоказанности наличия признаков объективного банкротства должника в период его руководства. Суд апелляционной инстанции счел, что должник находился в состоянии объективного банкротства весь период 2014-2018 годов.
Привлекая Петрова к субсидиарной ответственности по основанию статьи 61.12 закона о банкротстве, суд апелляционной инстанции исходил из того, что обязанность по подаче в суд заявления о признании должника банкротом возникла у данного руководителя не позднее 07.12.2017 года, то есть по истечении месяца с даты его назначения. При этом объем ответственности указанного лица, как и остальных ответчиков, суд апелляционной инстанции не определил, а момент осведомленности руководителя о наличии на стороне должника признаков несостоятельности также был ошибочно, по мнению ВС, отождествлен с датой его назначения.
Экономколлегия указала, что вопрос объема ответственности Петрова не был исследован и судом первой инстанции, равно как и не проверены доводы сторон, заявленные в обоснование своих требований и возражений в данной части спора.
Кроме того, нельзя признать в достаточной степени мотивированным вывод суда апелляционной инстанции о нахождении должника в состоянии имущественного кризиса весь период 2014-2018 годов, поскольку противопоставление чистой прибыли и кредиторской задолженности в целях выяснения признаков неплатежеспособности является некорректным, пояснил ВС.
Выводы суда апелляционной инстанции о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности общества «ИФСК «АРКС» по статье 61.12 закона о банкротстве также, по мнению ВС, являются противоречивыми и сделанными с нарушением норм материального права. Суд не учел, что пунктом 13 постановления № 53 разъяснена совокупность условий, при которых на стороне органа управления, к компетенции которого отнесено разрешение вопроса о ликвидации должника, возникает ответственность за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника о собственном банкротстве.
Таким образом, вывод судов о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности Петрова и общества «ИФСК «АРКС» за неподачу заявления о банкротстве должника является преждевременным, подытожил ВС.
II. По основанию доведения общества до банкротства действиями (бездействием) контролирующего лица.
ВС напомнил, что судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника. Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков, исключив при этом иные (объективные, рыночные и т.д.) варианты ухудшения финансового положения должника.
Обращаясь в рамках настоящего обособленного спора с требованием о привлечении общества «ИФСК «АРКС» к субсидиарной ответственности по данному основанию, управляющий и кредиторы фактически исходили из того, что кредиторам был причинен вред вследствие создания и поддержания единственным участником должника бизнес-модели, при которой вся затратная часть деятельности по выполнению ремонтно-строительных работ («центр убытков») возлагалась на должника, находящегося в процедуре конкурсного производства, а аккумулирование доходов от выполнения контрактов («центр прибыли») осуществлялось обществом «ИФСК «АРКС», что в своей совокупности причинило вред независимым кредиторам.
Суд апелляционной инстанции, признавая доказанным наличие приведенного основания, фактически исходил только из того, что создание и поддержание ответчиком бизнес-модели «центр прибыли — центр убытков» следует из учреждения обществом «ИФСК «АРКС» зеркального общества ООО «АРКС МТ» с передачей ему по трехстороннему соглашению всех прав и обязанностей должника по заключенному с АО «ДСК «Автобан» договору субподряда, а также перевода штатных работников и наличия у должника по отношению к обществу «ИФСК «АРКС» дебиторской задолженности в сумме свыше 1,6 млрд рублей, установленной судом из представленных в материалы дела книг покупок и книг продаж.
Однако, подчеркнула Экономколлегия, суд апелляционной инстанции не учел, что книги покупок и книги продаж сами по себе не могут являться основанием для установления задолженности, поскольку не относятся ни к числу первичных документов, удостоверяющих факт хозяйственной жизни общества, ни к числу платежных документов, подтверждающих факт оплаты. Данные документы применяются организацией для налогового учета при расчете налога на добавленную стоимость.
Суд апелляционной инстанции оставил без оценки доводы ответчика о том, что дебиторская задолженность в сумме 1,6 млрд рублей отсутствует, не отражена в инвентаризационных описях и в течение всего периода проведения процедуры конкурсного производства (более четырех лет) не предъявлялась конкурсным управляющим к исполнению и взысканию в рамках самостоятельного искового производства. В судебном заседании в ответ на вопрос суда представитель конкурсного управляющего также не смог дать пояснений относительно факта наличия указанной задолженности.
Поэтому вывод суда апелляционной инстанции о наличии на стороне общества «ИФСК «АРКС» задолженности в пользу должника в сумме свыше 1,6 млрд рублей является преждевременным.
Кроме того, вывод суда апелляционной инстанции о том, что трехстороннее соглашение было направлено на причинение вреда имущественным правам кредиторов и являлось частью разработанной обществом «ИФСК «АРКС» бизнес-модели, нацеленной на аккумулирование у него всей прибыли в ущерб интересов должника, сделан без учета того, что вопрос наличия на стороне должника имущественного ущерба в результате подписания трехстороннего соглашения уже являлся предметом судебной оценки: в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании данной сделки недействительной было отказано.
Таким образом, отсутствие негативных изменений в соотношении активов и пассивов должника в результате совершения данной сделки установлено вступившим в законную силу судебным актом.
Также, по мнению ВС, нельзя признать корректным для целей проверки доводов о создании обществом «ИФСК «АРКС» бизнес-схемы «центр прибыли — центр убытков» соотнесение общих сумм исполненных должником и исполненных ответчиком контрактов за весь период их хозяйственной деятельности. Само по себе наличие субподрядных отношений между заинтересованными лицами не может быть квалифицировано как недобросовестное перераспределение прибыли.
Для проверки указанных доводов и установления обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора, судам необходимо было исследовать всю совокупность взаимоотношений сторон, участвующих в исполнении конкретных подрядных контрактов, в которых ответчик выступал генподрядчиком, а должник – субподрядчиком, пояснила Экономколлегия.
Суд апелляционной инстанции также оставил без оценки возражения ответчика о том, что перевод работников должника на вновь созданное юрлицо направлен как на устранение риска срыва госзаказа по строительству автомобильной дороги, так и на минимизацию убытков в ситуации возникшего на стороне общества «ТРАНСКАПСТРОЙ» финансового кризиса, поскольку к моменту такого перевода должник объективно не имел возможности по исполнению обязательств по выплате зарплаты.
Таким образом, ни суд первой, ни суд апелляционной инстанций не выяснили причин наступления банкротства общества «ТРАНСКАПСТРОЙ», то есть спор по существу фактически судами не разрешен, подытожил Верховный суд.
Итог
ВС отменил акты судов апелляционной и кассационной инстанций в части привлечения к субсидиарной ответственности Гаджиева и Беспрозванных, оставив в силе определение суда первой инстанции.
Также ВС отменил акты нижестоящих судов в части привлечения к субсидиарной ответственности Петрова и общества «ИФСК «АРКС», направив спор в этой части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Юрист судебно-арбитражной практики АБ ЕПАМ Александр Френкель отметил, что позиция ВС РФ в новом определении во многом является программной и выходит за пределы рассмотренного спора.
Марина Морозова , адвокат, партнер ProLegals, заметила, что направляя в части судебные акты на новое рассмотрение, судебная коллегия пришла к выводам о том, что не выяснены причины наступления банкротства должника и, как следствие, спор фактически не разрешен.
В определении указано на многочисленные ошибки, неправильное применение норм права и разъяснений Пленумов нижестоящими судами. В частности, привлекая к ответственности за неподачу заявления о банкротстве, судами не был определен ключевой момент — размер ответственности, то есть объем обязательств перед кредиторами, возникший после наступления обязанности должника по обращению в суд с заявлением о банкротстве. В части привлечения к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства суд указал на грубое нарушение процессуальных норм в свете вступившего в законную силу судебного акта, которым отказано в признании сделки недействительной, однако при привлечении к субсидиарной ответственности данную сделку повторно вменили в обоснование ответственности, как причинившую вред. Само по себе определение очень содержательное в правовом смысле и объемное. Обращает на себя внимание стиль его последовательного изложения с выделением подзаголовков, что лучше способствует восприятию объемного текста.
Валерия Терюхова, старший юрист Nasonov Pirogov, отметила, что Верховный суд РФ достаточно подробно подошел к изучению данного дела и точечно обнажил несколько основных проблем.
В первую очередь — это формальный, временной признак необходимости подачи заявления о признании общества банкротом. В соответствии со ст. 61.12 и ст. 9 закона о банкротстве, по общему правилу, такая обязанность возникает в кратчайший срок, но не позднее, чем через месяц с даты возникновения признаков банкротства должника. Привлечение же к ответственности директоров, которые заняли должность 27.09.2018 года, процедура банкротства возбуждена — 24.07.2018 года (то есть уже после возбуждения) и 19.06.2018 года, то есть за месяц и 5 дней до возбуждения процедуры, объективно нецелесообразно: в объем ответственности таких лиц не могли быть включены какие-либо обязательства должника, учитывая недоказанность осведомленности директора, назначенного в преддверии банкротства, о наличии признаков для обращения в суд. При этом данные обстоятельства не были устранены и судом кассационной инстанции.
По словам Валерии Терюховой, вторым немаловажным фактом, на которое обратила внимание высшая судебная инстанция, выступила поверхностная оценка финансовых показателей деятельности должника для целей определения признаков имущественного кризиса.
«Так, Верховный суд отметил, что большая кредиторская задолженность не может с достоверностью свидетельствовать о проблемах в финансовом состоянии, ведь закредитованность характерна для строительных организаций. Представляется, что необходимо было проанализировать совокупность обстоятельств, в том числе, структуры баланса в динамике, с выявлением соответствующих тенденций, состояние взаиморасчетов с кредиторами и дебиторами, отчуждение активов и т.д. Также Верховный суд в очередной раз обратил внимание на необходимость оценки действий контролирующих лиц на предмет причинения вреда интересам общества. В данном случае не были оценены доводы о переводе работников на другое общество с целью уменьшения кредиторской задолженности. В целом рассматриваемое Определение Верховного суда РФ не создает существенно новых правовых позиций, но достаточно детально и скрупулезно исследует распространенные ошибки, подсвечивая проблемные зоны споров о привлечении к субсидиарной ответственности, например, слишком формальный подход к определению сроков подачи заявления и признаков банкротства», — отметила она.
Станислав Нестин, руководитель юридического отдела юридической компании «Стороженко и партнеры», отметил, что Верховный суд принял интересное определение по вопросам привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, выводы из которого могут в дальнейшем использоваться судами и участниками процессов при доказывании обстоятельств субсидиарки и опровержении соответствующих презумпций.
Так, высшая инстанция не согласилась с подходом апелляционного и кассационного судов о применении презумпции доведения до банкротства в отношении контролирующего лица. Нижестоящими судами было установлено, что КДЛ в лице материнской компании создало в лице должника «центр убытков», фактически аккумулировав на нем одни обязательства, при этом переведя из компании работников в другую дочернюю компанию, переведя права и обязанности по действующему договору субподряда на эту же компанию, а также не уплачивая должнику дебиторскую задолженность в размере 1,6 млрд рублей. Верховный суд указал на преюдициальность имеющегося судебного акта, которым было отказано в признании недействительным вышеуказанного соглашения о переводе прав и обязанностей по договору субподряда на дочернюю компанию. Кроме того, ВС указал на сомнения относительно реальности дебиторской задолженности, выраженные в том, что за четыре года конкурсного производства управляющий так и не принял действий к ее взысканию.
Станислав Нестин обратил внимание, что высший суд критически оценил книги покупок и продаж в качестве доказательств наличия задолженности, что может в дальнейшем повлечь исключение этих документов даже из числа косвенных доказательств фактов хозяйственных операций, чем в настоящее время нередко оперируют участники аналогичных процессов в условиях дефицита иных средств доказывания.
«Заслуживает внимание и то, что Верховный суд поддержал довод суда первой инстанции о возможности опровержения презумпции доведения контролирующими лицами должника до банкротства при наличии судебных актов о признании недействительными совершенных ими сделок. Так, судами отмечено, что часть оспоренных сделок совершена уже после возбуждения дела о банкротстве, следовательно, они не могли создать условий для роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, сделки не могло повлечь за собой банкротство должника. Суды учли, что по большинству из вышеуказанных сделок были возвращены в конкурсную массу должника со стороны должника», — указал он.
