В 2019 году суд ввел в АО «Строймонолит» наблюдение. Но еще за год до этого должник продал свой единственный актив – рыночный комплекс в Кашире – за 32 млн рублей. При этом полученные на счет деньги были тут же переведены по агентскому договору ООО «Амулет-К». Арбитражный управляющий Строймонолита Алексей Белоусов не стал оспаривать спорные сделки. Также мажоритарный кредитор на общем собрании проголосовал против подачи в суд заявления о взыскании убытков с экс-директора Строймонолита Марины Исаевой. Группа кредиторов пожаловалась в суд на бездействие арбитражного управляющего, а также потребовала взыскать с него 6,9 млн рублей убытков (размер включенных в реестр и непогашенных требований кредиторов). Суды трех инстанций заявление о взыскании с Алексея Белоусова убытков отклонили. Тем не менее, спором заинтересовался Верховный суд, который в итоге отправил спор на новое рассмотрение (дело А41-89099/2019).
Фабула
В декабре 2019 года суд ввел процедуру наблюдения в отношении АО «Строймонолит». Временным управляющим был утвержден Алексей Белоусов.
Арбитражный управляющий получил выписку из ЕГРН, из которой выяснил, что у Строймонолита ранее был единственный ценный актив – действующий торговый комплекс (крытый рынок площадью 2,2 тыс. кв. м.) в Кашире Московской области. Этот комплекс Строймонолит продал в октябре 2018 года за 32,1 млн рублей Михаилу Власову и Ильдару Богданову.
При этом тогда же вырученные от продажи рынка деньги Строймонолит перечислил на счет ООО «Амулет-К».
Однако временный управляющий Строймонолита Алексей Белоусов информацию об этих сделках в отчете, который был представлен в 2020 году к первому собранию кредиторов должника, не указал.
В июне 2020 года суд признал Строймонолит банкротом и ввел конкурсное производство. А в декабре 2020 года в Вестнике государственной регистрации были опубликованы сведения о предстоящем исключении ООО «Амулет-К» из ЕГРЮЛ. Кредиторам было предложено в течение трех месяцев заявить свои возражения.
Однако Белоусов возражения от имени Строймонолита по исключению ООО «Амулет-К» из ЕГРЮЛ не заявлял. Также в марте 2021 года собрание кредиторов Строймонолита (на нем присутсовал только мажоритарный кредитор Березовская О. А.) проголосовало против подачи иска о взыскании убытков с бывшего директора Строймонолита Марины Исаевой, которая провела сделку по продаже рынка.
В апреле 2021 года ООО «Амулет-К» было исключено из ЕГРЮЛ. А в июле была завершена процедура банкротства Строймонолита. При этом имущества у должника не оказалось и включенные в реестр требования кредиторов в размере 6,9 млн рублей остались не удовлетворенными.
Полагая, что конкурсный управляющий Строймонолита Алексей Белоусов ненадлежащим образом исполнил свои обязанности при выявлении признаков преднамеренного банкротства должника – не обратился в правоохранительные органы при наличии признаков преднамеренного банкротства, не оспорил сделки по перечислению ООО «Амулет-К» 32,1 млн рублей, группа из трех кредиторов обратилась в суд с заявлением о взыскании с Белоусова 6,9 млн рублей убытков. Также кредиторы подали в суд жалобу с требованием признать незаконным бездействие Белоусова, выразившееся в не рассмотрении вопроса о взыскании убытков с бывшего руководителя должника Марины Исаевой.
Суды трех инстанций заявление группы кредиторов отклонили. После чего они обратились в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции, руководствуясь статьей 69 АПК, статьей 15 Гражданского кодекса, статьями 20.3, 20.4, 60, 129 закона о банкротстве, исходил из того, что в ином споре кредиторам ранее было отказано в удовлетворении жалобы на бездействие конкурсного управляющего, а представленное им заключение не обжаловалось
Однако Арбитражный суд Московского округа отменил акты нижестоящих судов по результатам рассмотрения жалобы о бездействии конкурсного управляющего и направил этот обособленный спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Тем не менее, в оспариваемых судебных актах, вынесенных после отмены судом округа отказа в признании незаконным бездействия конкурсного управляющего, суды апелляционной инстанции и округа указали об осведомленности о нахождении на новом рассмотрении в суде первой инстанции обособленного спора по жалобе кредиторов.
Вместе с тем, по мнению апелляционного и окружного судов, отсутствие первичной документации должника и не переданных ООО «Амулет-К» документов исключало возможность для Алексея Белоусова, действовавшего в соответствии с решением собрания кредиторов Строймонолита, установить наличие оснований для обращения с требованиями к Марине Исаевой о взыскании убытков. Доказательства невозможности привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, в том числе вне рамок дела о банкротстве, отсутствовали.
Что думает заявитель
Заявители считают, что факт совершения сделок во исполнение реально существующих обязательств должника перед ООО «Амулет-К» по агентским договорам не подтвержден.
По мнению заявителей, несмотря на обладание конкурсным управляющим определенной дискрецией, суд, оценивая его действия как добросовестные или недобросовестные, должен соотнести их с поведением, ожидаемым от любого независимого профессионального управляющего, находящегося в сходной ситуации, учитывающего права и законные интересы гражданско-правового сообщества кредиторов, а не отдельных лиц.
В этой связи, решение собрания кредиторов об отказе от подачи иска о взыскании убытков с бывшего директора Строймонолита Марины Исаевой не могло служить оправданием его бездействия.
Что решил Верховный суд
Судья Верховного суда Екатерина Корнелюк сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию. ВС решил рассмотреть этот спор.
Обоснование: ВС напомнил, что соразмерное удовлетворение требований кредиторов должника в силу статьи 2 закона о банкротстве в качестве ключевой цели конкурсного производства видится невозможным без активного участия КУ, который, в силу возложенных на него полномочий, обязан принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц, подавать заявления о взыскании убытков с контролирующих должника лиц, привлечения их к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, оспаривания сделок, совершенных должником в период подозрительности.
Потенциальная осведомленность об обстоятельствах заключения подозрительных сделок устанавливается с учётом поступивших в адрес управляющего сведений от руководителей должника, предыдущих управляющих и регистрирующих органов.
При этом после получения сведений КУ самостоятельно оценивает реальную возможность фактического восстановления нарушенных прав должника и его кредиторов в случае удовлетворения судом поданных им заявлений и не может ссылаться на то, что его повлекшие негативные последствия действия (бездействие) были одобрены соответствующим собранием кредиторов и (или) он действовал во исполнение решений собрания (абзац первый пункта 7, пункт 12 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»).
Поэтому КУ обязан возместить убытки, которые причинены в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения возложенных на него обязанностей (пункт 4 статьи 20.4 закона о банкротстве).
По существу: в рассматриваемом случае в процедуре наблюдения ВУ Алексей Белоусов был осведомлен о прекращении в период подозрительности права собственности должника на единственный ликвидный актив, а также перечислений всех поступивших от его реализации денег во исполнение документально не подтвержденных обязательств.
В подобной ситуации временный управляющий должен был направить бывшему руководителю должника и ООО «Амулет-К» запросы:
о характере проведенных ремонтных работ, объявленная стоимость которых по необъяснимой причине была равна всей сумме вырученных от реализации торгового комплекса денег,
подтверждающих их выполнение доказательств.
А также ВУ должен был рассмотреть вопрос о необходимости обращения в суд с заявлениями об оспаривании совершенных должником платежей в пользу ООО «Амулет-К», о взыскании убытков с Исаевой и направлении возражений против предстоящего исключения общества «Амулет-К» из ЕГРЮЛ как недействующего юрлица.
Однако ничего из вышеперечисленного управляющий, оправдывающий свое бездействие волеизъявлением мажоритарного кредитора, не совершил.
Информация о совершенных должником платежах в пользу общества «Амулет-К» в представленном первому собранию кредиторов отчета ВУ отсутствовала. Аргументированных пояснений о наличии объективных и неустранимых препятствий для совершения описанных выше действий Белоусов судам не представил, а приводимые заявителями доводы о ненадлежащем поведении управляющего Белоусова суды не оценивали.
Также ВС обратил внимание на противоречивое поведение мажоритарного кредитора должника Березовской О.А., которая приобрела свой статус по договору уступки права требования на сумму более 5 млн рублей, понесла существенные расходы на проведение всей процедуры банкротства должника и выплату вознаграждения АУ Белоусову в размере более 500 тыс. рублей, но при этом голосовала против подачи иска о взыскании убытков с бывшего руководителя должника на собрании кредиторов, то есть, по сути, против восстановления своих имущественных прав.
Из публично размещенной на сайте картотеки арбитражных дел информации о движении дела следует, что статус мажоритарного кредитора Березовская О.А. получила от покупателя торгового комплекса Богданова И.М., ранее погасившего обязательства должника об уплате обязательных платежей перед уполномоченным органом.
В подобной ситуации, по мнению Экономколлегии, отказ мажоритарного кредитора от восстановления своих имущественных прав может быть вызван защитой интересов лиц, участвовавших в отчуждении должником имущества во избежание обращения на него взыскания по требованиям внешних кредиторов.
Итог
Верховный суд отменил акты нижестоящих судов и отправил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
По словам руководителя практики разрешения споров Savina Legal Артема Баринова, налицо классический сговор должника, мажоритарного кредитора и управляющего.
Управляющий бездействует, а мажоритарный кредитор, контролирующий процедуру в интересах бенефициаров должника, легализует его бездействие через большинство голосов на собрании кредиторов. Суды традиционно формально подошли к разрешению дела, заставив Верховный суд исправлять их ошибки. В то время как изложенные в определении фактические обстоятельство со всей очевидностью свидетельствуют даже лицу, незнакомому с материалами дела, о незаконном бездействии управляющего.
По мнению Артема Баринова, если смотреть на определение ВС с точки зрения того, что после его указаний нижестоящим судам справедливость по-видимому все-таки восторжествует, то оно безусловно имеет позитивное значение. «С другой стороны, возложение на ВС функций по исправлению очевидных ошибок нижестоящих судов является негативной тенденцией, поскольку основной функционал ВС – это рассмотрение сложных и неоднозначных казусов, имеющих прецедентное значение для оборота», – отметил он.
Юрист Nasonov, Pirogov & Partners Валерия Терюхова отметила, что в этом определении Верховный Суд РФ в очередной раз обращает внимание на пределы осуществления прав и обязанностей конкурсных управляющих в рамках дел о банкротстве и те негативные последствия, которые наступают в результате совершения, а еще чаще – несовершения необходимых действий. Определение ВС стоит оценивать положительно для формирования практики обоснованного привлечения конкурсных управляющих к убыткам.
В рассмотренной Верховным Судом РФ ситуации конкурсный управляющий, руководствуясь отсутствием первичной документации и решением собрания кредиторов, пришел к выводу об отсутствии оснований для оспаривания перечислений в адрес контрагента должника, совершенных в период подозрительности. При этом предполагается, что само по себе совершение сделок должником в период подозрительности является основанием для более детального изучения характера действий должника и выявления их экономического смысла, в большинстве случаев выраженного в виде необходимости защиты ликвидного имущества в ситуации приближающегося банкротства.
По словам Валерии Терюховой, в рассматриваемой ситуации столкнулись два важных момента: это обязанность конкурсного управляющего по защите интересов имущественной массы и диаметрально противоположное мнение мажоритарного кредитора. «Подобная ситуация должна преодолеваться, в первую очередь, предписанной арбитражному управляющему законом о банкротстве обязанностью действовать добросовестно и разумно в интересах имущественной массы, несмотря на нераскрытый интерес мажоритарного кредитора в воспрепятствовании оспариванию», – отметила юрист.
Валерия Терюхова считает, что высказанная ВС позиция в действительности не новая. «На первый взгляд может показаться, что практика привлечения к убыткам создает неоправданные препятствия для работы арбитражных управляющих. Однако, как отмечал Конституционный Суд РФ, необходимо исследовать наличие полного состава убытков при рассмотрении вопросов о привлечении и действительную перспективность их наступления, что предоставляет дополнительные гарантии защиты добросовестных арбитражных управляющих от давления негативно настроенных кредиторов. Полагаю, что Верховный Суд РФ задал вектор пресечения бездействия арбитражных управляющих по оспариванию вывода активов должником, вновь обращая внимание на обязанность арбитражного управляющего действовать добросовестно и в интересах конкурсной массы. В случаях, когда кредиторы, злоупотребляя своими правами в процедуре банкротства, действуют в ущерб интересам должника, арбитражному управляющему надлежит руководствоваться целями процедуры банкротства», – подытожила юрист.
Старший юрист судебно-арбитражной практики АБ ЕПАМ Александр Киселев считает результат рассмотрения жалобы Коллегией правильным.
Вместе с тем, по мнению Александра Киселева, сфокусировавшись на фактической стороне «схемы», Коллегия оставила без внимания ряд интересных юридических вопросов, которые всплывают при изучении определения.
«В частности, влияет ли на судьбу заявления о взыскании с арбитражного управляющего убытков наличие сговора между должником и мажоритарным кредитором, который голосовал «против» взыскания убытков с менеджмента должника, если сама же Коллегия указывает, что решения собрания кредиторов не освобождают арбитражного управляющего от ответственности? Или же это аргумент в «общий котел» злоупотребления правом? Также для практики полезно было бы прокомментировать сомнительный довод нижестоящих судов о том, что для взыскания убытков с арбитражного управляющего кредиторы должны доказать отсутствие возможности привлечь КДЛ должника к субсидиарной ответственности, в том числе вне рамок дела о банкротстве. Надеюсь, это не станет поводом для укоренения в практике данного (ошибочного, на мой взгляд) подхода», – отметил Александр Киселев.
