Во время процедуры банкротства ОАО «Янское речное пароходство» Ростехнадзор оповестило о наличии у должника опасного объекта — участка механизации с устройствами, в том числе крана. В дальнейшем этот кран был продан ПАО «Ленское объединенное речное пароходство» с банкротных торгов. Однако впоследствии покупатель узнал, что владельцем крана в органе Ростехнадзора числится ООО «Терминал», которое якобы приобрело кран после введения в отношении ОАО «Янское речное пароходство» процедуры наблюдения в 2011 году. ПАО «Ленское объединенное речное пароходство» потребовало в суде признать заключенный между должником и ООО «Терминал» договор купли-продажи крана мнимой сделкой. Но суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, это заявление отклонил. После чего ПАО «Ленское объединенное речное пароходство» и КУ ОАО «Янское речное пароходство» пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 10 августа (дело А58-1620/2011).
Фабула
В апреле 2011 года суд ввел в отношении ОАО «Янское речное пароходство» процедуру наблюдения, в ноябре 2011 года – процедуру внешнего управления, а в декабре 2013 года – открыл конкурсное производство.
В 2019 году Ростехнадзор проинформировал, что за ОАО «Янское речное пароходство» зарегистрирован опасный производственный объект – участок механизации, в состав которого входят устройства, подлежащие регистрации в органах по технологическому надзору, в том числе гусеничный кран.
В июле 2020 года собрание кредиторов утвердило Положение о порядке, сроках и условиях продажи имущества должника, в состав которого вошел названный кран, после чего была начата процедура его реализации.
При этом в период приема заявок на участие в торгах их организатор получил письмо ООО «Терминал» о том, что именно последнее является собственником упомянутого крана.
Тем не менее, торги по продаже имущества ОАО «Янское речное пароходство» были проведены. С единственным участником – ПАО «Ленское объединенное речное пароходство» – был заключен договор купли-продажи крана, который был передан покупателю по акту.
Впоследствии ПАО «Ленское объединенное речное пароходство» узнало, что с 15 июня 2021 года владельцем крана в органе Ростехнадзора числится ООО «Терминал», предоставившее для проведения учета, помимо прочего, копии договора купли-продажи крана, заключенного в сентябре 2011 года с ОАО «Янское речное пароходство», и акт приема-передачи к нему.
Полагая, что заключенный в сентябре 2011 года договор купли-продажи является мнимой сделкой (статья 170 Гражданского кодекса), конкурсный управляющий ОАО «Янское речное пароходство» обратился в суд с заявлением о его оспаривании.
КУ в подтверждение доводов о мнимости, в частности, сослался на следующие обстоятельства:
в договоре купли-продажи от 22.09.2011 указаны реквизиты счета ОАО «Янское речное пароходство», который был открыт спустя три года (в 2014 году);
согласно заключению эксперта экспертно-криминалистического центра Северо-Восточного линейного управления МВД России на транспорте, акт приема-передачи крана от 04.10.2011 изготовлен путем печати текста поверх уже имеющихся на бумаге оттисков печатей и подписей;
в 2017 году кран оценивался оценщиком в составе конкурсной массы ОАО «Янское речное пароходство» (отчет об оценке, на который конкурсный управляющий получил положительное заключение территориального управления Росимущества по Республике Саха);
по договору от 15.01.2018 конкурный управляющий ОАО «Янское речное пароходство» передал кран на хранение организации, руководителем которой являлся Сомов В.А., ранее якобы продавший от имени ОАО «Янское речное пароходство» этот же кран ООО «Терминал»;
до оформления отношений по хранению подконтрольная Сомову В.А. организация, а не ООО «Терминал», обращалась за проведением экспертизы промышленной безопасности крана как его владелец и представляло необходимые документы;
считающее себя собственником ООО «Терминал» в течение 10 лет не принимало никаких мер к постановке крана на учет в органе Ростехнадора, у него в штате не было работников, имеющих необходимую аттестацию для работы на кране, общество не обладало каким-либо правами на опасный производственный объект, в состав которого входил кран;
договор купли-продажи крана, заключенный после введения процедуры наблюдения, не передавался прежним арбитражным управляющим действующему арбитражному управляющему;
отсутствует подтверждение встречного исполнения по договору со стороны ООО «Терминал».
В ходе рассмотрения спора оригинал договора купли-продажи крана от 22.09.2011 представлен не был. После получения ответа банка о дне открытия счета, реквизиты которого указаны в копии договора, ООО «Терминал» представило копию другого договора купли-продажи того же крана от 04.10.2011. Подлинный договор от 04.10.2011, как указало ООО «Терминал», был утрачен.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отклонил заявление ПАО «Ленское объединенное речное пароходство» как необоснованное.
После чего ПАО «Ленское объединенное речное пароходство» и КУ ОАО «Янское речное пароходство» пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 10 августа.
Что решили нижестоящие суды
Суды сочли, что реальность отношений ООО «Терминал» и ОАО «Янское речное пароходство» по купле-продаже крана подтверждается оригиналом акта приема-передачи крана от 04.10.2011 года, а также актом приема-передачи векселя от 04.10.2011 года.
Что думает заявитель
Заявители посчитали ошибочными выводы судов о том, что воля сторон спорного договора об отчуждении крана была направлена на его исполнение. Данный вывод сделан в отсутствие каких-либо свидетельств фактического владения краном со стороны ООО «Терминал» с 2011 года по день разрешения спора.
Наличие или отсутствие фактических отношений по сделке являлось юридически значимым обстоятельством, входящим в предмет доказывания. В основу вывода судов положены только доказательства ООО «Терминал», тогда как от оценки и исследования доказательств заявителей суды уклонились.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
Почему это важно
По словам адвоката VERBA Legal Сергея Ильина, суды, отказывая в признании сделки недействительной, указали, что установили действия сторон сделки, направленные на ее исполнение, в связи с чем сделку признать мнимой нельзя, поскольку мнимая сделка – это сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.
Действия сторон, направленные на исполнение сделки, суды усмотрели в наличии акта приема-передачи крана, а также в факте обмена между покупателем и должником простыми векселями, чем, по мнению судов, произошла оплата за кран. На мой взгляд, оценивая формулировки судебных актов, суды, фактически, предложили управляющему избрать другой способ защиты права, указав на вышеизложенное. Вместе с тем, судами не был учтен п. 86 ПП ВС РФ № 25 от 23.06.2015, согласно которому действия сторон по формальному исполнению сделки, и даже государственная регистрация «для вида», не препятствуют признанию сделки недействительной. Кроме того, факты передачи крана и его последующей оплаты могли быть поставлены судами под сомнение с учетом отсутствия оригинала договора, оплаты простым векселем, непередачи указанных документов управляющему в ходе банкротной процедуры, наличия признаков фальсификации договора и акта, а также того, что покупатель фактически не владел и не владеет краном, и не осуществлял действий по его регистрации на протяжении 10 лет.
С учетом изложенного, по мнению Сергея Ильина, Верховный суд направит спор на новое рассмотрение и обяжет суд первой инстанции более внимательно разобраться в фактических обстоятельствах правоотношений по поводу крана 10-летней давности, дав оценку доказательствам, представленным управляющим.
«На мой взгляд, существенного влияния на практику данное дело не повлечет, поскольку Верховный суд уже высказывался касательно оценки судами сделок, которые оспариваются по гражданско-правовым основаниям (не банкротным). При этом интересны ожидаемые «инструкции» Верховного суда в части требования управляющего о применении последствий недействительности сделки. Исходя из предполагаемых обстоятельств дела, кран никогда не был во владении ответчика, что препятствует его физическому возвращению. Кроме того, Ленское пароходство приобрело кран с торгов, получило его по акту и оплатило, следовательно, кран не только физически находится в распоряжении другого лица, но и это лицо оплатило его стоимость. Таким образом, последствие недействительности в виде возмещения стоимости (как и возвращение в натуре) не может быть применимо. Вместе с тем, судебный акт по итогам данного спора, очевидно, должен повлечь внесение изменений в реестр Ростехнадзора», – отметил он.
Партнер юридической фирмы СТРИМ Евгений Клементьев отметил, что этот спор является реализацией двух ключевых аспектов арбитражного и банкротного судопроизводства:
предоставление сторонами и оценка судом письменных доказательств в арбитражном процессе;
применение принципа повышенного стандарта доказывания в делах о банкротстве.
В данном деле как раз и сошлись два указанных аспекта. Во-первых, суды при оценке письменных доказательств в арбитражном процессе не могут в соответствии со ст. 67, 68, 71 и 75 АПК РФ принимать в качестве допустимых доказательств только копии документов, тем более, если вторая сторона спора подвергает эти документы сомнению, а иные материалы дела опровергают данное доказательство. Однако, зачастую суды рассматривают дела исключительно на основании копий документов, что может являться инструментом для злоупотреблений со стороны хозяйствующих субъектов (например, обе стороны находятся в сговоре с целью создания видимой реальности правоотношений). Если материалы дела не позволяют убедиться в факте подписания договора в ту или иную дату, суд , если сторона не предоставляет подлинники, в такой ситуации может исключить данные доказательства как недостоверные, что не позволило бы ООО «Терминал» ссылаться на них.
Во-вторых, по словам Евгения Клементьева, в рамках дел о банкротстве применяется повышенный стандарт доказывания (Определения ВС РФ от 17.05.2019 N 302-ЭС19-5458, от 23.04.2019 N 309-ЭС19-4473, от 04.04.2019 N 305-ЭС18-25788(2), 04.06.18 N 305-ЭС18-413). Это подразумевает, что суды в рамках банкротных дел осуществляют более тщательную проверку фактов по сравнению с общеисковым процессом.
«Основанием для установления тех или иных фактов будут являться неоспоримые и убедительные доказательства. Любое сомнение в делах о банкротстве должно опровергаться той стороной, не в пользу которой такое сомнение выдвинуто. Факт же заключения договора купли-продажи не может быть подтвержден показаниями бывшего арбитражного управляющего. Суды при проверке довода о ничтожности оспариваемых сделок обязаны убедиться в том, что сделка носила реальный характер, то есть стороны не просто подписали акт и договор, но и провели расчеты по рыночной цене, фактически передали имущество, а новый собственник добросовестно реализовывал свой титул над приобретенным имуществом (нес расходы по содержанию, обслуживанию, ремонту и т.д.). При этом подписание договора в период наблюдения, указание в ДКП счета, открытого спустя несколько лет после подписания договора, а также заключение эксперта, подвергающее сомнению обстоятельства подписания акта приема-передачи в 2011 году, должны были породить сомнения относительно реальности сделки. Кроме того, суду следовало подробно исследовать вексельные обязательства, чтобы проверить равноценность предоставленного исполнения по сделке. Вызывает вопрос и то обстоятельство, что покупатель по оспариваемой сделке с 2011 года не владел имуществом в натуре и не предпринимал никаких действий по его передаче или истребованию», – отметил он.
По мнению Евгения Клементьева, складывается мнение, что суд первой инстанции руководствовался формальным подходом и вынес определение об отказе в оспаривании сделки, руководствуясь лишь актом приемом-передачи и неким векселем, не устанавливая обстоятельства заключения сделки, ее экономическую целесообразность, реальность перехода имущества покупателю.
«Судья ВС РФ вполне обоснованно передал жалобу для рассмотрения коллегии, и, скорее всего, дело будет возвращено на доследование с целью установления имеющих значение для спора фактов и реализации принципа повышенного стандарта доказывания», – подытожил он.
Старший юрист ЮФ «Медко Групп» Екатерина Горбач отметила, что в комментируемом споре есть ряд обстоятельств, которые не были исследованы судами нижестоящих инстанций.
Оспариваемая сделка была совершена после введения процедуры наблюдения. При этом основанием недействительности заявлена мнимость, то есть у сторон, ее совершивших, по мнению заявителей жалоб, отсутствовали намерения создать предусмотренные договором купли-продажи правовые последствия в виде перехода права собственности на гусеничный кран к покупателю. Стандарты доказывания при оспаривании сделок по основанию их мнимости раскрыты в Постановлении Пленума ВС РФ от 23.06.2015 г. № 25. В частности, судам следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение, например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Вероятнее всего, Верховный суд РФ встанет на сторону конкурсного управляющего и ООО «Ленинское объединенное речное пароходство», победившего в торгах, поскольку из доводов жалоб следует, что после заключения сделки в 2011 году покупатель — ООО «Терминал» — не совершал никаких действий по получению во владение и распоряжение указанного имущества вплоть до 2021 года, то есть почти 10 лет, в то время как в процедуре банкротства была проведена оценка этого имущества, совершены действия по передаче его на хранение.
Кроме того, по словам Екатерины Горбач, статьями 63, 64 закона о банкротстве установлены ограничения на совершение должником сделок по отчуждению имущества и зачету требований сторон, но по оспариваемой сделке расчеты были оформлены путем выдачи должником векселя покупателю и последующему составлению акта о его возврате в счет оплаты по договору купли-продажи.
«При этом, судом не были установлены основания выдачи векселя должником в процедуре наблюдения и добросовестность покупателя, несмотря на позицию Верховного суда РФ, изложенную в определении от 19 июля 2018 г. № 306-ЭС16-19550 по делу № А55-25483/2015. В связи с чем, судами не была установлена действительная воля сторон и соответствие воли волеизъявлению сторон сделки, их добросовестность при заключении сделки, цели приобретения покупателем имущества, которое он не использовал в своей деятельности в течение 10 лет. Принятие такого решения по делу поможет судам определять предмет доказывания по спорам о признании сделок недействительными по основанию мнимости, разумные сроки в течение которых добросовестная сторона должна совершать сделки по принятию купленного имущества, а хозяйствующим субъектам позволит заранее оценить риски совершения сделок с субъектами, в отношении которых возбуждены дела о банкротстве», – отметила она.
Управляющий партнер АБ «БВМП», адвокат, к.ю.н. Андрей Бежан отметил, что практика попыток со стороны должника обеспечить защиту своего имуществ, в том числе путем заблаговременного отчуждения имущества, является типичной для ситуации банкротства должника.
И зачастую, действительно, удивляет отношение суда к собранному массиву доказательств, подтверждающих недействительность сделки. Основанием для истребования дела, как мы полагаем, явилось как раз несогласие ВС РФ с оценкой доказательств со стороны трех инстанций. Тем не менее, каждое конкретное дело является уникальным по своему составу доказательств, поэтому ждать особого влияния на судебную практику от результатов рассмотрения этого дела не приходится.
