Конкурсный управляющий ООО «Бамос Трейд» оспорил выплаты премий и компенсаций за неиспользованный отпуск начальнику юридического отдела Константину Киртичуку, считая их вредоносными операциями. Суды трех инстанций согласились с доводами конкурсного управляющего, признав платежи недействительными и взыскав деньги в конкурсную массу. Киртичук обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд, указав на добросовестное исполнение обязанностей, отсутствие аффилированности с генеральным директором и оспаривая квалификацию платежей как вредоносных. Судья Верховного Суда РФ И.В. Разумов передал спор в Экономколлегию, которая отменила акты нижестоящих судов и направила спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело № А40-207017/2018).
Фабула
В рамках дела о банкротстве ООО «Бамос Трейд» конкурсный управляющий в июле 2024 г. обратился в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании недействительными операций по выплате премий и компенсации за неиспользованный отпуск начальнику юридического отдела Константину Киртичуку.
Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций поддержали позицию конкурсного управляющего. Киртичук подал кассационную жалобу в Верховный Суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы признал недействительными платежи в пользу Киртичука на сумму 1,7 млн рублей и взыскал эти средства в конкурсную массу «Бамос Трейд». Девятый арбитражный апелляционный суд изменил определение первой инстанции, признав недействительными платежи на сумму 1,5 млн рублей. Суды исходили из того, что Киртичук знал об отсутствии оснований для получения премий, был аффилирован с генеральным директором, а дополнительные выплаты причинили вред правам кредиторов.
Арбитражный суд Московского округа оставил постановление апелляции без изменения.
Что думает заявитель
В кассационной жалобе в Верховный Суд Киртичук указал, что добросовестно исполнял обязанности единственного юриста «Бамос Трейд». Он отметил отсутствие аффилированности с генеральным директором, пояснив, что спорные платежи не могут быть квалифицированы как вредоносные операции. По его мнению, суды не привели достаточных доказательств аффилированности и не раскрыли, в чем конкретно она заключалась.
Киртичук подчеркнул, что выводы судов о недобросовестности его действий и осведомленности об отсутствии оснований для получения премий являются необоснованными. Оспариваемые выплаты были произведены в соответствии с трудовым законодательством за реально выполненную работу и не могут рассматриваться как причинившие вред кредиторам «Бамос Трейд».
Что решил Верховный Суд
Судья Верховного Суда И.В. Разумов передал спор в Экономколлегию.
Заявитель жалобы отметил, что конкурсный управляющий обратился в суд и оспорил премиальные выплаты заявителя за период работы как якобы недействительные сделки по выводу активов.
— Суды трех инстанций согласились с ним, несмотря на отсутствие доказательств умысла и вреда с моей стороны. Ключевая ошибка нижестоящих судов — это квалификация моих законных выплат по трудовому договору как вредоносных операций по выводу активов без каких-либо доказательств этого вреда и моего умысла. Конкурсный управляющий не доказал вредоносность характера выплат. В своем заявлении он использует исключительно предположительные формулировки, такие как «могут свидетельствовать о выводе активов» и «полагает, что сделки недействительны». Это прямо противоречит п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 63, требующего доказывания всей совокупности условий п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, включая цель причинения вреда и осведомленность получателя. Все три инстанции механически повторили утверждение об отсутствии приказов на премирование и недобросовестном ведении учета общества, но полностью проигнорировали вопрос: «А где доказательства, что эти выплаты именно выводили актив, а не были вознаграждением за труд?» Никакого анализа фактического вреда кредиторам и моих намерений суды не провели. Кассационная инстанция ограничилась лишь формальной ссылкой на выводы апелляции. Спорные выплаты — это законное вознаграждение за труд, а не вредоносные действия, — указал заявитель.
— Вот вы сказали, что вознаграждение за труд — все, что в трудовом договоре написано и в приказах о премировании, а все, что свыше, — это никакое не вознаграждение за труд. Это безосновательная выплата, которая уменьшила конкурсную массу, — спросил председательствующий судья.
— Нет, я дальше хотел рассказать, в чем именно заключалось вознаграждение дополнительное. Трудовые отношения доказаны и их законность подтверждена постановлением Хамовнической межрайонной прокуратуры и решением Хамовнического районного суда, а также трудовым договором № 203. Премии были регулярными, стабильным элементом оплаты труда на протяжении всего периода работы середины 2020 г. по август 2022 г. Они выплачивались ежемесячно вместе с заработной платой, зачислялись на карту с пометкой «зачисление зарплаты». Это была не разовая подозрительная выплата, а систематическая часть моего дохода. Размер премии не превышал установленного оклада и был экономически обоснован. Я был единственным юристом в крупной управляющей компании, исполнял обязанности, рассчитанные минимум на двух специалистов. Моя работа приносила обществу реальную пользу и экономию: за 2 года дебиторская задолженность жителей перед управляющей организацией снизилась на 42%. В момент моего трудоустройства количество должников было 1755, а в момент моего увольнения 1012 должников. Показатель снизился на 743 человека — это результат моей работы по взысканию задолженности, — отметил юрист.
По словам Константина Киртичука, с его участием общество выиграло суд по иску о возмещении ущерба от протечки на 20 млн 800 тысяч рублей (дело № А40-1017179/21).
— Ежемесячно я составлял и самостоятельно разносил более 1000 досудебных претензий, экономил обществу около 80 000 рублей на почтовых расходах, в то время как моя премия составляла 65 000 рублей. То есть фактически премия окупала затраты на почтовые расходы и приносила чистую экономию. Мой оклад соответствовал рыночному уровню оплаты труда руководителя юридического отдела. Премии были мотивирующим фактором, удерживающим меня от увольнения при высокой нагрузке. Без них я бы не продолжал работу. Премии получали и другие сотрудники, это не была какая-то исключительно подозрительная выплата только мне. Системное премирование, пусть и не оформленное должным образом локальными актами из-за халатности работодателя, применялось в отношении ряда работников. Отсутствие приказа — вина работодателя, а не моя, работник не обязан, не имеет возможности хранить кадровые документы. Я знакомился с приказами о премировании, подписывал их в присутствии бухгалтера, которая затем помещала их в мое личное дело. Дальнейшая судьба документов — это ответственность общества, — рассказал заявитель жалобы в ВС.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Мотивировка будет опубликована позже.
