По Вашему мнению, мораторий стоило бы ввести позднее, например в конце года? Или его не стоило вводить в принципе?
Ввести в стране мораторий – значит дать передышку бизнесу. К сожалению, то, что происходит сегодня, – это уже не передышка, а постоянная неопределенность для всех – и для кредиторов, и для должников. И бизнес не знает, что будет с ним через полгода.
Мораторий – это очень хрупкая конструкция, для которой необходимо найти равновесие. Ведь каждый не полученный кредитором рубль – это, в свою очередь, неисполнение им своих обязательств перед своими кредиторами. Должник не платит бизнесу – бизнес не может использовать эти деньги в обороте, поэтому вмешиваться в этот оборот нужно очень точечно и аккуратно, практически орудуя скальпелем. Текущий же мораторий – это дубина, которая лупит по всем. Каков подход почти всех регулирующих органов? Мораторий тотальный, и он применяется ко всем. На мой взгляд, единственное ведомство, которое сегодня понимает эту опасность такого сплошного применения, – это Федеральная служба судебных приставов. У нее кардинально другая позиция по сравнению со всеми другими органами. Одно из прямых последствий моратория на банкротства – запрет на возбуждение новых банкротных дел. Но это лишь одна часть. Вторая и более проблемная – запрет на исполнение судебных решений. Это ошибка, поэтому ФССП, как орган, ответственный за исполнение, не поддерживает такой тотальный запрет.
Мораторий на банкротство действительно может дать передышку бизнесу? Или, напротив, ставит палки в колеса?
В целом мораторий – неплохая конструкция. Это инструмент для внесудебной санации должников, который был успешно обкатан во время пандемии (с 6 апреля 2020 года по 7 января 2021 года в России действовал мораторий на банкротства. – Прим. ред.). Тогда мораторий распространялся только на индивидуальных предпринимателей и компании из наиболее пострадавших отраслей, и это было правильно. Сейчас в стране введен тотальный мораторий. Почему? Скажу так: у страха глаза велики.
Какие минусы у тотального моратория вы видите?
В первую очередь вызывает вопрос его срок действия. Почему именно полгода? Почему не десять месяцев, не двадцать лет? У меня понимания нет. Ведь можно ввести мораторий на три месяца и прописать в постановлении: вводим мораторий на три месяца с последующей возможной пролонгацией. Почему так не сделали? Это риторический вопрос. Лично я в этом никакой логики не вижу. Полгода, на мой взгляд, это очень много. Если мы послушаем интервью первых лиц государства, у нас все хорошо, согласитесь. И рубль крепкий, и санкции бьют больнее по иностранцам, чем по России.
Да, есть определенные проблемы в отдельно взятых отраслях. Буквально недавно президент говорил о том, что у нас намечаются сложности в авиационной отрасли. Это говорит об одном: рассматривать вопрос с введением моратория лучше секторально. Подход, который применялся в 2020 году, более правильный. Брали сегменты бизнеса и смотрели, кому нужна передышка. Поэтому кейс с пандемией – отличная история. Выбрали конкретные отрасли, которые действительно пострадали. В основном это был офлайн-бизнес, места, куда люди приходили физически. Больше всего пострадали рестораторы, отельеры, владельцы кинотеатров. Что сейчас? Понятно, что мы переживаем экономический кризис. Но это не повод вводить тотальный мораторий. Сейчас серьезного кризиса как такового в стране нет. Посмотрим, что будет дальше. Но кризис – это нормальное явление. Глобальным мораторием ты плотину против кризиса не установишь.
К слову о моратории 2020 года. После завершения его действия количество банкротств бизнеса в России выросло очень несущественно – менее чем на 2%. Ждать ли нам подобных показателей в ноябре?
Введенный в 2020 году мораторий был связан с обстоятельствами, которые ударили по отдельным направлениям. Мораторий, который введен сейчас, всеобъемлющий. Это совершенно разные истории. Поэтому я не могу прогнозировать, что будет с банкротствами после отмены моратория. Думаю, что их рост будет существенным.
Почему? Потому что сейчас под действие моратория подпадают абсолютно все сегменты бизнеса и даже физические лица, по крайней мере с точки зрения судебных прецедентов. Позиция судов, как правило, такова, что мораторий распространяется на всех. К мораторию как к инструменту у меня претензий нет. Но я не сторонник глобальных мер и считаю, что введение тотального моратория – ошибка. Да, такой формат возможен, но срок должен быть меньше. Мораторий влечет за собой две проблемы для бизнеса.
Первое – собственно запрет на возбуждение дела в отношении должника. И это полбеды. Мало того, что мы не можем банкротить должников наших. У нас возникают проблемы и с производством. Мы немного забыли, что одно из прямых последствий введения моратория это не только запрет на банкротство, но и запрет на исполнение существующих требований. Каковы позиции ключевых ведомств? ФНС говорит: введен тотальный мораторий, Верховный суд говорит о тотальном моратории, Министерство юстиции придерживается того же мнения.
Мораторий на банкротство не должен быть основанием для неисполнения обязательств. Когда просто никто никому ничего не должен по судебному документу – это не здравый подход.
Полгода – это, конечно, маленький период, но смотря с какой стороны подходить к этому вопросу. С точки зрения дела о банкротстве полгода – это вообще не срок. Не забываем, что у нас стандартное дело о банкротстве длится минимум полтора-два года. Но с точки зрения исполнения судебных актов полгода – это немало. Именно поэтому введение столь долгого моратория не способствует стабильности гражданского оборота. Когда компания защищается мораторием и занимает позицию «я не буду платить по долгам», это неправильно. На мой взгляд, закон должен все-таки способствовать добросовестному поведению, а не создавать дополнительные инструменты для потенциально недобросовестного.
Возникают ситуации, когда добросовестный участник спора не может получить деньги с недобросовестного, который прикрывается мораторием. А ведь этот участник на самом деле попал в тяжелую ситуацию: не он является должником, он хочет вернуть свои деньги. Для того чтобы пойти за принудительным исполнением, ему нужно ждать окончания действия моратория.
Отдельные сегменты бизнеса начинают проседать. На днях автомобильные дилеры рассказали, что запасов иномарок некоторых автомобилей иностранного производства осталось в лучшем случае на три месяца. Дальше будут продавать только машины отечественного производства, Китая и Южной Кореи. Логично, что в этой связи многие компании ждет банкротство. Спасет ли их продление моратория?
Значит, у этих компаний такая судьба. Законы рынка и кризиса. У компаний достаточно времени за эти полгода для того, чтобы переориентироваться на новые рынки экспорта и импорта. Если этого за полгода не произошло, то, вероятно, уже и не произойдет. Давайте посмотрим на Google. Это правильный поступок с точки зрения менеджмента компании и хороший пример с точки зрения применения закона о банкротстве. Они могли воспользоваться мораторием и полгода ничего не делать. Но они понимали, что в силу ряда причин они не смогут рассчитаться со всеми своими кредиторами. И сами инициировали процедуру банкротства.
Представим, что я кредитор, которому юрлицо задолжало крупную сумму. Стоит ли мне обращаться в суд сейчас, во время действия моратория? Каковы перспективы реального взыскания денег?
Во-первых, остаются сегменты, на которые действие моратория не распространяется. Это иностранные агенты, застройщики, имеющие просроченные обязательства. Большинство моих коллег-юристов убеждены: на всех остальных мораторий распространяется.
Во-вторых, на обычное исковое производство мораторий не распространяется, поэтому вы можете подавать иск и взыскивать долг со своего должника. Пока пройдет судебное разбирательство, закончится и мораторий.
В-третьих, вы по-прежнему можете попытать счастья у пристава с исполнением уже просуженного и возникшего до моратория долга, так как ФССП в тотальный мораторий не верит.
Наконец, можно попробовать обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом по подмораторному долгу. Теоретически в заявлении можно обосновать, почему мораторий не должен применяться в отношении конкретного должника. Например, если должник богатый, если у него должника достаточно активов, нужно собрать всю информацию, которая наглядно доказывает: у должника долговая нагрузка меньше, чем имеющиеся активы. Поэтому применение моратория к такому должнику будет злоупотреблением с его стороны. Но с вероятностью 95% суд все равно применит к должнику мораторий.
В чем причины отказов должников от моратория?
Основная причина – желание участников компаний получить деньги. Без этого невозможно распределить дивиденды, выплатить действительную стоимость доли/акций. Еще один вариант, который менее распространен, – требование контрагента об отказе от моратория для продолжения работы с ним.
Поправки в закон о банкротстве, подготовленные Минэкономразвития, о которых все говорят. Госдума уже их рассматривает, длится это долго. Насколько в сообществе проблема редкого изменения законодательства считается наболевшей?
Да, на банкротных конференциях коллеги нередко обсуждают эти поправки. Посмотрим, примут или нет и, главное, когда. У меня подход к реформе очень простой: она необходима. Почему необходима? Потому что статистика погашения требований в рамках дел о банкротстве колеблется от 2 до 5 %. Это ужасно, особенно если сравнивать с мировой статистикой. Что нужно для того, чтобы улучшить ситуацию? Сделать так, чтобы уголовное право работало в этом направлении. Но это мечты, поэтому мы пытаемся изменить банкротное законодательство.
Здесь нужно действовать очень аккуратно и не революционными методами. Принцип «сейчас все старое сломаем и новое построим» не нужен. Не факт, что то, что мы построим, будет лучше того, что мы сломали. Нужно быть очень аккуратным, чтобы не упала стабильность оборота.
Система, которая есть сейчас, очень красивая. Она хорошо работает с формальной точки зрения. У нас, банкротных юристов, много работы, много процессов, много банкротств… все работают! Но результат получается не очень привлекательный для кредиторов.
В чем одна из особенностей закона о банкротстве? Он написан для судей, потому что самым главным правоприменителем закона о банкротстве является суд. Необходимо создать площадку для обсуждения наболевших вопросов. Площадку, на которой могли бы собираться все коллеги: и юристы, и бизнес, и налоговики, и арбитражные управляющие, и представители судов. Это должна быть площадка, на которую могли бы прийти все участники процесса. Знаю, что в регионах суды более открыты, нежели в Москве, что там более развиты координационные советы, но, на мой взгляд, назрела необходимость в широкой общественной дискуссии, в том числе по вопросам реформ. И в такие дискуссии должны быть вовлечены максимально все слои: кредиторы, должники, адвокаты, следователи, арбитражные управляющие, московские и региональные судьи, судьи Верховного суда. Важно, чтобы реакция на реформу была быстрой, а после изменений и оперативного обобщения практики закон мог бы быть скорректирован с учетом мнения всех заинтересованных сторон.
Действующие лица:
Над материалом работали:
