Президент — председатель правления «ВТБ» Андрей Костин считает, что отрасли экономики РФ смогут пройти 2025 г. без серьезных потрясений, хотя высокие процентные ставки будут создавать определенный дискомфорт. На встрече с клиентами «ВТБ Private Banking» он отметил, что высокая стоимость заемных средств негативно сказывается на предприятиях с большой долговой нагрузкой, однако банк не ожидает волны массовых банкротств или необходимости в чрезвычайных мерах, рассказал «Интерфакс».
«Высокие проценты — плохо для всех, плохо для предприятий, у которых высокая долговая нагрузка, а у нас предприятия имеют значительную долговую нагрузку. Мы, правда, не видим каких-то угроз массовых банкротств или ситуаций, когда требовались какие-то чрезвычайные меры, но, я думаю, значительное количество предприятий потребует реструктуризации», — сообщил Костин.
По словам Костина, наиболее вероятна реструктуризация долга в таких отраслях, как девелопмент, строительство, угольная и металлургическая промышленность. Глава «ВТБ» подчеркнул, что при длительном сохранении высоких ставок многие сектора экономики могут испытывать неудобства, но серьезных потрясений в 2025 г. не ожидается.
Костин напомнил, что в США высокие процентные ставки в свое время привели к трансформации экономики из производственной в финансово-сервисную, однако России такой сценарий не грозит. Страна должна сосредоточиться на развитии производственного сектора и экспортных индустрий, а вопрос ключевой ставки будет иметь важное значение.
«ВТБ» прогнозирует, что ключевая ставка останется высокой достаточно долго, но к концу года может начать постепенно снижаться до 19%. В последующие годы ожидается дальнейшее планомерное снижение ставки до приемлемого однозначного значения. Как и рынок, Костин ожидает сохранения ключевой ставки на уровне 21% в ближайшую пятницу.
Почему это важно
Прогноз главы «ВТБ» Андрея Костина о том, что 2025 г. пройдет без серьезных потрясений для российской экономики, с оговоркой на «дискомфорт» от высоких процентных ставок, можно охарактеризовать как умеренно-оптимистичный сценарий, отметил Борис Богоутдинов, управляющий партнер Консалтинговой компании «2Б Диалог».
Он отражает институциональную позицию системного банка, заинтересованного в поддержании доверия инвесторов и клиентов, указал Борис Богоутдинов. Однако, по его словам, при детальном сопоставлении с макроэкономическими и институциональными данными текущего периода картина выглядит более сложной и многогранной. Так, по состоянию на апрель 2025 г., ключевая ставка ЦБ РФ составляет 21% годовых — это один из самых высоких уровней за последнее десятилетие. Центробанк прогнозирует, что ставка сохранится на этих уровнях вплоть до второй половины года, с возможным снижением до 19% ближе к декабрю. Такие условия создают крайне жесткий кредитный рынок и усиливают финансовую нагрузку на бизнес, особенно в капиталоемких отраслях — девелопменте, металлургии и добыче. Костин признает наличие этих рисков, акцентируя внимание на потенциальной волне реструктуризаций, но считает массовые банкротства маловероятными.
Эта оценка, по мнению Бориса Богоутдинова, имеет под собой основания только при условиях, что:
государство продолжит поддерживать крупные системообразующие компании;
не произойдет внешнеполитических или сырьевых шоков;
не усилится отток капитала и внутренних инвестиций.
Однако часть из параметров сегодня нестабильны и не прогнозируемы, учитывая реалии последних трех лет. Поэтому, с экспертной точки зрения, прогноз Костина отражает умеренно-оптимистичный сценарий.
Применительно к росту числа банкротств в 2025-м, с учетом текущих макроэкономических и институциональных условий он представляется наиболее вероятным. Причины этого кроются в сочетании высокой ключевой ставки, структурных ограничений на рынке труда, санкционного давления и ухудшающейся долговой нагрузки бизнеса и населения. В условиях столь высокой стоимости заемных средств резко сужаются возможности для рефинансирования и инвестиционной активности. Бизнес с высокой долговой нагрузкой (в первую очередь в капиталоемких отраслях) уже сталкивается с ростом расходов на обслуживание долга. Условия кредитования становятся фактически недоступными для малого и среднего бизнеса, особенно вне крупнейших городов. Эффект усилен тем, что банковская система, в условиях санкционного давления и ограничения международных расчетов, переориентировалась на работу преимущественно с крупными клиентами и госкорпорациями.
Параллельно, по его словам, наблюдается парадоксальная ситуация на рынке труда: уровень безработицы остается рекордно низким — около 2,3–2,6% по последним данным, однако более 69% предприятий сообщают о кадровом дефиците. Это означает не укрепление реального сектора, а сужение предложения рабочей силы, вызванное демографическими и мобилизационными факторами. В ответ компании вынуждены повышать заработные платы, чтобы удержать и привлечь работников.
Это ведет к росту издержек, особенно в секторах с невысокой маржинальностью, таких как легкая промышленность, розничная торговля и региональный девелопмент. К этому добавляется фактор санкций, которые воздействуют на бизнес как напрямую, так и опосредованно. Финансовые санкции ограничивают доступ к международным кредитным рынкам и валютным расчетам. Технологические санкции создают дефицит импортного оборудования, особенно в строительстве, нефтегазовой отрасли, производстве стройматериалов и машиностроении. Логистические санкции увеличивают сроки поставок, повышают стоимость доставки и вызывают каскадное удорожание проектов, указал Борис Богоутдинов.
«Статистика Федресурса говорит нам что по итогам 2024 г. банкротства физических лиц увеличились на 250% по внесудебным процедурам. Это указывает на растущий уровень неплатежеспособности среди граждан, вызванный высокой долговой нагрузкой, снижением реальных доходов и ростом процентных ставок по потребительским и ипотечным кредитам. Формально корпоративные банкротства в III квартале 2024 г. снизились на 10,6%, но это снижение сопровождается резким ростом доли дел, инициированных Федеральной налоговой службой, — до 24%. Это указывает не на стабилизацию, а на принудительную налоговую санацию бизнеса через суд, что маскирует истинные масштабы неплатежей.
Особо стоит отметить ситуацию в строительной отрасли. Здесь риски банкротств различаются в зависимости от масштабов и характера бизнеса. Государственные и крупные федеральные застройщики получают адресную поддержку — как прямую финансовую, так и институциональную, через механизм инфраструктурных облигаций, расширение программ льготной ипотеки, снижение административной нагрузки. Однако малые и частные девелоперы лишены такого доступа к ресурсам, что делает их более уязвимыми к рыночным колебаниям. Дополнительным фактором давления выступает рост стоимости стройматериалов, сложность привлечения рабочей силы, проблемы с доступом к технологическому оборудованию и инженерным решениям.
Стоит также учесть, что вопреки обобщенным представлениям, коммерческая недвижимость в отдельных сегментах (например, складская и офисная в крупных городах) сохраняет устойчивый спрос. Однако дефицит качественных площадей и повышение себестоимости строительства делают запуск новых объектов рискованным и капиталоемким, особенно при текущих условиях финансирования. В целом, можно с высокой степенью уверенности утверждать, что рост числа банкротств в 2025 г. является не только возможным, но и ожидаемым. Его характер будет асимметричным: резкий рост банкротств среди физлиц и микропредприятий, постепенное нарастание кризисов в МСП и волнообразные реструктуризации в корпоративном секторе», — отметил он.
Мария Михеева, руководитель банкротной практики Юридической компании Intana Legal, полагает, что объективные предпосылки говорить о снижении количества банкротств в 2025 г. отсутствуют.
По статистике Федресурса, отметила она, в 2024 г. количество банкротств (процедур конкурсного производства) увеличилось на 15,8%. Однако делать выводы о состоянии сектора проблемной задолженности только по данным о количестве введенных процедур банкротства (наблюдение или конкурс), с ее точки зрения, в корне неверно.
По данным «Интерфакса», долги по зарплате в РФ в марте 2025 г. выросли на 19,6%. При этом отраслевыми лидерами являются строительство, обрабатывающие производства, добыча полезных ископаемых и сельское хозяйство (Роструд). По данным ЦБ РФ, в 2025 г. растет просроченная задолженность по кредитам как корпоративного сектора, так и физических лиц: общая доля просрочки по кредитам юрлиц и физлиц выросла в среднем на 24%. 2025 г. может быть богат на дефолты эмитентов по облигационным займам, часть которых является проблемными уже на протяжении двух лет (объем просроченной задолженности более 17 млрд руб.), уточнила Мария Михеева.
«Отчетливо видно, что тенденции в экономике и высокая ставка уже не просто вызывают настороженность, а формируют негативную тенденцию в ключевых отраслях. Многие компании испытывают не просто «дискомфорт», а серьезный недостаток оборотных средств, сложности с обслуживанием кредитов, кризис неплатежей (не платят сами или не получают оплату за отгруженную продукцию от контрагентов), сокращение объемов производства. Кроме того, в 2025 г. увеличился размер налога на прибыль и НДФЛ, ужесточились правила применения УСН. На этом фоне разговоры о реструктуризации долгов – объективная реальность и действенный инструмент для должников и заемщиков. Вместе с тем реструктуризацию смогут позволить себе не все. Банки с государственным участием идут на реструктуризацию либо в случае предоставления дополнительного обеспечения, либо если речь идет о социально значимой отрасли / предприятии, а процессу содействуют государственные органы или региональная администрация. Реструктуризация с ФНС, являясь действенным механизмом, также имеет ряд особенностей и ограничений», — указала Мария Михеева.
Полагаю, 2025 г. станет годом «латентного» или отложенного банкротства (юридических лиц). В ряде случаев под видом реструктуризации должники просто оттягивают неминуемое банкротство. С 2023–2024 гг. также наметилась тенденция, когда многие заявления о банкротстве, поданные в отношении крупных должников (заемщиков), «зависли» в судах на период переговоров о возможной реструктуризации. По факту дело о банкротстве возбуждено, но процедура не вводится, что отчасти формирует статистику «снижения» количества банкротств (если брать статистику по процедуре наблюдения за 2024 г.). Кроме того, в декабре 2024 г. ВС РФ прямо допустил возможность отказа во введении процедуры банкротства, если должник, «испытывающий временные трудности, обусловленные кассовым разрывом, докажет, что сможет заплатить долг с учетом планируемых поступлений». С учетом «удорожания» процедуры банкротства (госпошлины и «порог» для введения процедуры от 2 млн руб.), позволить себе этот инструмент взыскания долга смогут либо крупные кредиторы, либо ФНС. Наверняка возрастет количество дел о взыскании долга через механизм привлечения к внебанкротной субсидиарной ответственности. Остальным (особенно субъектам МСП или кредиторам с небольшой суммой долга) либо придется кооперироваться для инициирования банкротства должника, либо самим (по мере увеличения просроченных долгов) идти в банкротство, если не найдется желающих их реструктуризировать. При этом в части банкротства физических лиц полагаю, что нет предпосылок к снижению количества процедур, только к их увеличению.
Татьяна Грушко, адвокат, руководитель практики, директор по развитию Бюро юридических стратегий Legal to Business, констатировала, что о рисках массовых банкротств говорят со времен пандемии. Но, как показало время, бизнес, в целом, сумел, в том числе благодаря мерам поддержкам, избежать массовых дефолтов.
Полагаю, что и в 2025-м не случится кратного роста дел о несостоятельности. На мой взгляд, сдерживают кредиторов такие факторы, как изменение порового значения для инициирования кредитором, реформа института госпошлин, увеличение стоимости сопровождения процедур, при отсутствии тенденции увеличения получаемого кредиторами удовлетворения по результатам процедур. Немаловажно и то, что Верховный Суд обратил внимание на право суда отказать в признании обоснованным требования кредитора для введения процедуры, если должник докажет, что он, несмотря на временные финансовые затруднения, с учетом планируемых поступлений денежных средств сможет исполнить свои обязательства с наступившим сроком исполнения. Неформальный подход к рассмотрению заявлений кредиторов уже имеет место, но теперь, когда на это указал ВС, можно предположить, что первые инстанции будут объективнее, в первую очередь, с экономической точки зрения, при оценке целесообразности применения института банкротства к тому или иному неисправному контрагенту. Ростичастных банкротств по инициативе кредиторов-кредитных организаций или МФО также маловероятен. Причина та же – неэффективность банкротства для целей взыскания.
Но, по ее словам, рост просрочки на ипотечном рынке в денежном выражении (при сохранении стабильного процентного соотношения в общем ипотечном портфеле) с учетом массовой рекламы со стороны так называемых раздолжнителей и предпринимаемых законодателем мер на сохранение ипотечного жилья в перспективе может привести к увеличению заявлений граждан о признании их банкротами.
«С одной стороны, в рамках судебной процедуры можно реструктурировать долг (заключить мировое соглашение с «ипотечным кредитором»), с другой – даже при реализации имущества, должники могут питать надежды на сохранение имущественной массы, поскольку судебной практикой постоянно вырабатываются новые подходы, общая направленность которых мной оценивается как сохранение имущественных интересов граждан-должников», — резюмировала Татьяна Грушко.
