Росэнергобанка в преддверии банкротства переуступил права требования долга ОЭТ - Центру. Причем деньги были списаны со счета цессионария в том же банке. После признания Росэнергобанка банкротом Агентство по страхованию вкладов успешно оспорило в суде договоры цессии. Однако должники, права требования банка к которым были незаконно переуступлены, подали кассационные жалобы в Верховный суд. Экономколлегия отправила спор на новое рассмотрение (дело А40-71362/2017).
Фабула
Перед тем как ЦБ отозвал у Росэнергобанка лицензию, банк в марте 2017 года уступил ООО «Объединенные энергетические технологии – Центр» (ОЭТ - Центр) права требования к двум заемщикам:
АО «Янтарьэнергосбыт» (за 101 млн рублей);
ООО «Каркаде» (за 35,5 млн рублей).
У ОЭТ - Центр был счет в Росэнергобанке, поэтому оплата по договорам об уступке требований была произведена путем списания денег со счета.
В июне 2017 года суд признал Росэнергобанк банкротом, возложив функции конкурсного управляющего на Агентство по страхованию вкладов. АСВ оспорило эти сделки в рамках дела о банкротстве.
Спор рассматривался в два круга. В итоге в 2021 году апелляционный суд признал договоры об уступке недействительными. Применены последствия недействительности:
1. В части, относящейся к уступке требований к АО «Янтарьэнергосбыт» (сбытовой компании) по договору № 5/УЮЛ:
суд обязал ОЭТ - Центр вернуть Росэнергобанку документацию, полученную во исполнение договора об уступке требований;
также восстановлено требование Росэнергобанка к АО «Янтарьэнергосбыт» по соглашению об овердрафтном кредитовании банковского счета, в том числе: по возврату тела кредита в сумме 100,2 млн рублей, по процентам за пользование кредитом, повышенным процентам и пеням.
2. В части, относящейся к уступке требований к ООО «Каркаде» (лизинговой компании) по договору № 7/УЮЛ:
суд обязал ОЭТ - Центр вернуть Росэнергобанку документацию, полученную во исполнение договора об уступке требований;
восстановлена задолженность ОЭТ - Центр перед Росэнергобанком по договору об уступке требований в сумме 35,5 млн рублей и восстановлена задолженность банка перед ОЭТ - Центр по договору о ведении расчетного счета в той же сумме;
восстановлено требование Росэнергобанка к ООО «Каркаде» по кредитному договору, в том числе: по возврату тела кредита в сумме 5,1 млн рублей, а также по пеням, процентам, повышенным процентам и штрафам;
взысканы с ОЭТ - Центр в пользу Росэнергобанка 41,9 млн рублей (сумма, внесенная лизинговой компанией ООО «Каркаде» в депозит нотариуса и полученная ОЭТ - Центр).
Суд округа оставил постановление апелляционного суда без изменений. После чего АО «Янтарьэнергосбыт» и ООО «Каркаде» подали кассационные жалобы в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Признавая договоры об уступке требований и расчетные операции по данным сделкам недействительными, суд апелляционной инстанции исходил из того, что они совершены за 14 дней до дня отзыва у банка лицензии.
ОЭТ - Центр в спорный период знал о недостаточности денежных средств на корреспондентских счетах банка. В результате заключения сделок банк утратил высоколиквидные активы в виде требований к платежеспособным, реально действующим хозяйствующим субъектам, которые легко могли быть преобразованы в денежные средства и затем направлены на погашение требований кредиторов банка.
В обмен на эти активы банк не получил реальное встречное предоставление со стороны ОЭТ - Центра, поскольку оплата за уступленные требования произведена посредством внутрибанковских проводок в ситуации объективного банкротства банка, когда безналичные деньги в виде записей по расчетному счету ОЭТ - Центра утратили свое назначение как средство платежа.
Что думают заявители
Сбытовая и лизинговая компании ссылаются на обстоятельства, относящиеся к погашению задолженности по кредитным сделкам, которые приводились ранее, имели, как находят компании, существенное значение для правильного разрешения спора, но не были оценены судами.
По мнению АО «Янтарьэнергосбыт», на момент оплаты ею долга в пользу ОЭТ - Центра имелись достаточные правовые основания для совершения платежа, а именно:
компания – должник была уведомлена о состоявшейся уступке и цедентом, и цессионарием,
имелся вступивший в силу судебный акт о действительности соответствующего договора об уступке требований,
также было принято решение о взыскании с АО «Янтарьэнергосбыт» долга в пользу цессионария.
В АО «Янтарьэнергосбыт» считают, что обжалуемыми судебными актами негативные последствия спора цедента и цессионария в виде двойной оплаты одного и того же долга возложены на добросовестного должника, не являющегося стороной отношений, касающихся отчуждения требований, что не соответствует разъяснениям пункта 20 постановления Пленума Верховного Суда от 21.12.2017 No 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» (далее – постановление No 54).
По мнению ООО «Каркаде», компания предприняла все зависящие от нее меры для выяснения того, является ли договор об уступке требований заключенным, действителен ли он и был ли исполнен сторонами (состоялся ли переход требований на основании этого договора). Однако должных разъяснений от первоначального кредитора компания не получила и поэтому не могла произвести оплату в пользу нового кредитора. С другой стороны, при наличии непризнанного недействительным договора об уступке требований у ООО «Каркаде» не было оснований и для совершения платежа в пользу банка. В связи с этим ООО «Каркаде» приостановило исполнение.
По мнению ООО «Каркаде», имела место просрочка кредитора (статья 406 ГК РФ), а значит, компания не должна нести ответственность за эту просрочку (пункт 3 статьи 405 ГК РФ). Несмотря на изложенное, АСВ пересчитало задолженность по кредитному договору, включив в свой расчет повышенные проценты и пени, являющиеся мерой ответственности, начисленные за период просрочки самого кредитора, что стало причиной восстановления долга лизинговой компании в указанном судом апелляционной инстанции размере. Такой подход противоречит разъяснениям, изложенным в пункте 21 постановления No 54.
Что решил Верховный суд
Судья Верховного суда счел доводы заявителей заслуживающими внимания и передал спор в Судебную коллегию по экономическим спорам, которая решила рассмотрит этот кейс.
1. По сделке со сбытовой компанией. ВС согласился с выводами судов апелляционной и кассационной инстанций о недействительности на основании пунктов 1 и 2 статьи 61.3, пункта 3 статьи 189.40 закона о банкротстве договора об уступке требований от 30.03.2017 № 7/УЮЛ.
Экономколлегия указала, что данная сделка в совокупности с банковской операцией по оплате уступленных требований направлены на преимущественное удовлетворение требований ОЭТ - Центра по договору банковского счета. Совершив их, ОЭТ - Центр получил ликвидное требование к лизинговой компании, произведя за него расчеты путем внутрибанковских проводок, совершенных в ситуации, когда банк уже не в состоянии был реально исполнять поручения клиентов по причине неплатежеспособности, а безналичные деньги, отраженные на открытом в Росэнергобанке счете ОЭТ - Центра утратили свое назначение как средство платежа.
Доводы об обратном не могут быть приняты во внимание, поскольку направлены на переоценку доказательств, что находится за пределами полномочий Экономколлегии (часть 3 статьи 291.14 АПК).
При этом, по мнению ВС, в части, касающейся применения последствий недействительности договоров об уступке требований № 5/УЮЛ и № 7/УЮЛ, суды апелляционной и кассационной инстанций не учли следующее.
Верховный суд напомнил, что, как разъяснено в пункте 14 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса РФ», в случае признания судом соглашения об уступке требования недействительным по требованию одной из сторон данной сделки исполнение, учиненное добросовестным должником цессионарию до момента признания соглашения недействительным, является надлежащим исполнением. Аналогичные разъяснения содержатся и в пункте 20 постановления Пленума ВС РФ № 54.
В ходе рассмотрения спора сбытовая компания обращала внимание на то, что первоначальный и новый кредиторы направили ей уведомления об уступке требований. В декабре 2018 года она уплатила 116,5 млн рублей ОЭТ - Центру как новому кредитору в погашение задолженности по соглашению об овердрафтном кредитовании банковского счета.
По мнению сбытовой компании, на момент оплаты долга в пользу ОЭТ - Центра имелись достаточные правовые основания для совершения такого платежа. А именно, компания – должник была уведомлена о состоявшейся уступке и цедентом, и цессионарием, имелся вступивший в законную силу судебный акт о действительности соответствующего договора об уступке требований, также было принято судебное решение о взыскании с компании долга в пользу цессионария.
По мнению ВС, в такой ситуации суду апелляционной инстанции надлежало проверить доводы сбытовой компании, исследовать и оценить ее поведение с точки зрения добросовестности. Неверно определив предмет доказывания, суд не установил соответствующие обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения требования АСВ о применении последствий недействительности договора об уступке требований.
Экономколлегия подчеркнула, что в случае добросовестного исполнения обязательства новому кредитору на сбытовую компанию в соответствии с приведенным разъяснениям высших судебных инстанций не могли быть возложены негативные последствия спора цедента и цессионария по поводу недействительности договора об уступке требований № 5/УЮЛ. В этом случае Росэнергобанк в лице АСВ был вправе потребовать денежную компенсацию от ОЭТ - Центра – нового кредитора, принявшего исполнение от сбытовой компании.
2. По сделке с лизинговой компанией. Как разъяснено в пункте 21 постановления № 54, по смыслу статьи 385 ГК РФ уведомление о переходе права должно содержать сведения, позволяющие с достоверностью идентифицировать нового кредитора и определить объем перешедших к нему прав. Если указанных в уведомлении сведений недостаточно для совершения должником исполнения новому кредитору, должник, по общему правилу, вправе, в частности, приостановить исполнение и потребовать представления соответствующих сведений от первоначального кредитора.
Лизинговая компания полагала, что после получения уведомлений об уступке требований к ней, содержащих внутренние противоречия, она предприняла все зависящие от нее меры для выяснения того, является ли договор об уступке требований заключенным, действителен ли он и был ли исполнен сторонами (состоялся ли переход требований на основании этого договора). Однако должных разъяснений от первоначального кредитора компания не получила и поэтому не могла произвести оплату в пользу нового кредитора.
С другой стороны, при наличии непризнанного недействительным договора об уступке требований у лизинговой компании не было оснований и для совершения платежа в пользу банка.
Поэтому лизинговая компания сначала приостановила исполнение, а затем (в июле 2018 года) внесла 41,9 млн рублей в депозит нотариуса. По мнению лизинговой компании, имела место просрочка кредитора (статья 406 ГК РФ), поэтому компания не должна нести ответственность за эту просрочку (пункт 3 статьи 405 ГК РФ).
Несмотря на это АСВ, как считала лизинговая компания, пересчитало задолженность по кредитному договору, включив в свой расчет повышенные проценты и пени, являющиеся мерой ответственности, начисленные за период просрочки самого кредитора. Это стало причиной восстановления долга лизинговой компании в указанном судом апелляционной инстанции размере, что, в свою очередь, противоречит разъяснениям, изложенным в пункте 21 постановления № 54.
По мнению Экономколлегии, в нарушение требований статей 71, 168, 170 и 266 АПК РФ суд апелляционной инстанции возражения лизинговой компании не проверил и не привел мотивы, по которым не согласился с ее возражениями.
Итог
Экономколлегия отправила спор на новое рассмотрение.
Почему это важно
Адвокат Forward Legal Олег Шейкин отметил, что определение Верховного Суда РФ можно оценить только положительно.
Верховный суд РФ сделал два важных для практики вывода:- Примечательно, что Верховный суд РФ подтвердил возможность признать недействительной сделку - договор цессии, даже если договор полностью оплачен, но оплата прошла внутри банка, который в последующем обанкротился.- Главный положительный эффект определения Верховного суда РФ заключается в защите добросовестного должника по уступленным требованиям. ВС РФ сформировал подход, в соответствии с которым, если сделка оспаривается по основанию приоритетного погашения долга (ст. 61.3 закона о банкротстве), а не в связи с причинением ущерба (ст. 61.2 закона о банкротстве), тогда добросовестный должник не должен пострадать. В том случае, если должник по уступленным требованиям успел погасить долг цессионарию, нельзя применить последствия в виде восстановления требований цедента (банка-банкрота) к такому должнику. Иной подход приведет к тому, что добросовестный должник окажется под риском двойного взыскания. ВС РФ подтвердил, что добросовестного должника не должны касаться негативные последствия от недействительности договора цессии, стороной которого он не является.
Адвокат практики «Банкротство» АБ «Андрей Городисский и партнеры» Дмитрий Якушев считает это Определение ВС РФ очень важным, так как у него в практике было несколько похожих дел, в которых суды, признавая недействительными договоры цессии, также восстанавливали право требования цедента к должнику в полном объеме.
В моих кейсах, в отличие от рассматриваемого, ситуация осложнялась тем, что новый кредитор, получив права требования по цессии, взыскал с должника денежные средства принудительно по исполнительному листу. После признания недействительным договора цессии возникла абсурдная ситуация, при которой конкурсный управляющий цедента требовал от должника повторного исполнения по восстановленному праву требования, а должник не мог взыскать с цессионария неосновательное обогащение, поскольку на момент взыскания по исполнительному листу договор цессии был действующим, а право требования цессионария – законным. При этом суды указывали, что у цедента отсутствовало законное основание требовать взысканные с должника денежные средства у цессионария, так как на момент исполнения цедент не являлся стороной правоотношения. По всей видимости, логика судов была в том, что цессионарий должен был вернуть денежные средства должнику, а должник, в свою очередь, - заплатить цеденту. При этом отказ цессионария возвращать денежные средства заводил ситуацию в тупик и действительно приводил к двойному взысканию с должника.
Дмитрий Якушев рад, что ВС РФ дал разъяснения по правильному разрешению таких ситуаций. «Отдельно хочется отметить предусмотрительность и дальновидность ООО «Каркаде», которое, судя по всему, понимало сложность ситуации и не стало проводить платеж в пользу цессионария, а перевело денежные средства на депозит нотариуса», - указал адвокат.
По мнению управляющего партнера IMPRAVO Максима Борисова, нельзя сказать, что комментируемым определением ВС РФ создал новую резонансную практику.
Сделан обоснованный вывод, что доводы АО «Янтарьэнергосбыт» о добросовестном погашении задолженности новому кредитору и позиция ООО «Каркаде» о просрочке кредитора заслуживают внимания. Как следует из текста определения, компании произвели погашение задолженности новому кредитору в тот момент, когда уже был вынесен судебный акт об отказе в признании договоров об уступке прав требований недействительными. Соответственно, должники банка имели все основания полагать, что требования законно перешли к новому кредитору, и они обязаны произвести погашение именно в пользу ООО «ОЭТ – Центр». Добросовестное поведение должников по погашению новому кредитору влечет признание такого погашения надлежащим и является основанием для изменения тех последствий недействительности сделок, которые применены судами нижестоящих инстанций.
По словам Максима Борисова, заслуживает внимания, что в судебных актах по делу не отражены причины дифференцированного подхода к позициям АО «Янтарьэнергосбыт» и ООО «Каркаде».
«Суды учли частичное погашение задолженности ООО «Каркаде», но сделали иной вывод в отношении АО «Янтарьэнергосбыт»: его долг перед банком восстановлен в полном объеме. Можно предположить, что АО «Янтарьэнергосбыт» вообще не заявляло в процессе рассмотрения спора о погашении задолженности, так как эти сведения впервые отражены уже в акте ВС РФ. Между тем, сделки признаны недействительными 24.11.2021 еще судом апелляционной инстанции, а погашение произошло в 2018 году, то есть у лица было достаточно времени заявить свою позицию в судах нижестоящих инстанций. Остается непонятным, почему прямо заинтересованное в исходе спора лицо не представило в суд доказательства погашения задолженности новому кредитору своевременно. Однако может оказаться и так, что суды изложили мотивировочную часть актов недостаточно подробно, а, значит, действительно не оказали должного внимания существенным доводам АО «Янтарьэнергосбыт». В таком случае обоснованность определения ВС РФ не вызывает сомнений», - рассказал Максим Борисов.
Однозначного мнения о выводах суда в отношении позиции ООО «Каркаде», по мнению Максима Борисова, нельзя сделать, так как обоснованность начисления процентов и штрафных санкций за приостановление исполнения прямо зависит от содержания тех уведомлений о смене кредитора, которые получал должник. «Можно только отметить, что из иных актов по делу не следует, что этот вопрос был должным образом изучен, а значит ВС РФ обоснованно указал на необходимость анализа ситуации на предмет допущения просрочки самим кредитором», - подытожил юрист.
Председатель коллегии адвокатов А1 Александр Заблоцкис отметил, что Судебная коллегия в этом деле исследовала два важных вопроса, которые возникают в случае оспаривания сделок по уступке прав требования обанкротившегося банка.
В части сбытовой компании Верховный суд обратил внимание, что если добросовестный должник оплатил долг надлежащему кредитору, а уже после такого платежа кредитор перестал быть таковым в силу признания цессии в его пользу недействительной, то это не значит, что должник должен еще раз оплатить долг первоначальному кредитору. И, напротив, если должник знал, что кредитор приобрел такой статус незаконно, что цессия является недействительной, но, тем не менее, оплатил долг такому кредитору, то тогда негативные последствия признания цессии недействительной могут лечь на должника. И тогда суд может обязать его заплатить надлежащему кредитору. Судебная коллегия дала указания при новом рассмотрении эти обстоятельства исследовать.
Во втором случае, по словам Александра Заблоцкиса, Судебная коллегия справедливо отметила, что в случае противоречивости документов об уступке прав требования добросовестный должник вправе приостановить исполнение или осуществить исполнение с помощью депозита нотариуса, что, по мнению лизинговой компании в данном деле, является надлежащей оплатой долга. «В данном случае суд указал на подход, согласно которому судам надлежало оценить доводы о том, что представленные документы не позволили лизинговой компании достоверно определить, кто именно является кредитором. Перечисление денежных средств на депозит нотариуса как раз и служит инструментом исполнения обязательств в ситуации неизвестности кредитора. В этой связи Судебная коллегия также дала указание на оценку доводов заявителя жалобы в этой части», - отметил он.
По словам Александра Заблоцкиса, данный спор не является первым в судебной практике, когда встает вопрос о надлежащем или ненадлежащем исполнении обязательств при оспаривании цессии прав требования, однако в этом деле Судебная коллегия сформулировала подходы, которые другие суды смогут использовать при разрешении аналогичных дел.
