В рамках банкротства ООО «Арена» суды трех инстанций, рассматривая спор по второму кругу, привлекли к субсидиарной ответственности по обязательствам компании ее экс-директора Валентина Ляпкова. Основание - непередача документов конкурсному управляющему, а также невыполнение обязанности по инициированию процедуры банкротства. При этом суды отказались привлекать к субсидиарке предполагаемого фактического бенефициара ООО «Арена» Бориса Изгаршева. Верховный суд отменил акты нижестоящих судов и отправил обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы (дело А40-175828/2018).
Фабула
ООО «Арена» было признано банкротом. В рамках банкротства конкурсный управляющий потребовал привлечь к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Валентина Ляпкова (руководителя должника), Оксану Жирнову (единственного участника должника) и Бориса Изгаршева (как фактического руководителя и конечного бенефициара должника).
Рассматривая спор по второму кругу, суды трех инстанций привлекли к субсидиарке только Валентина Ляпкова, отказавшись привлекать к ответственности Жирнову и Изгаршева.
Валентин Ляпков пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды, привлекая экс-директора должника Валентина Ляпкова к ответственности, исходили из того, что документы бухгалтерского учета и иные первичные документы управляющему не переданы. Поэтому невозможно сформировать конкурсную массу, в том числе взыскать дебиторскую задолженность, выявить подозрительные сделки и оспорить их.
Также суды указали на то, что Ляпков как руководитель общества «Арена» не исполнил обязанность по подаче в арбитражный суд заявления о банкротстве подконтрольной организации. С заявлением о признании должника банкротом 30.07.2018 года обратилась ФНС России.
Отказывая в удовлетворении заявления в части привлечения Изгаршева к ответственности, суды исходили из того, что формально он являлся участником ООО «Арена» с 14.02.2011 по 19.11.2013 годы. В этот период требования к должнику со стороны налогового органа, единственного кредитора, не существовали.
Ни законом, ни внутренними документами ООО «Арена» на Изгаршева не были возложены обязанности по ведению бухгалтерского учета и по передаче бухгалтерской документации. В связи с этим суды пришли к выводам о том, что на стороне Изгаршева не возникла обязанность по подаче в суд заявления о банкротстве должника, он не отвечает за непередачу документации управляющему.
Что думает заявитель
В ходе рассмотрения спора Ляпков заявил, что выполнял функции директора общества «Арена» номинально и числился руководителем по совместительству. Фактическим руководителем и бенефициаром должника и других лиц, входящих с ним в одну группу компаний «Пивовар», являлся Борис Изгаршев.
По мнению Ляпкова, необходимой причиной объективного банкротства общества «Арена» стало его участие в схеме по уклонению от уплаты обязательных платежей, созданной под влиянием упомянутого бенефициара Изгаршева.
Ляпков представил доказательства, подтверждающие, как он полагал, данные доводы, в частности, документы, описывающие внутригрупповые отношения, связанные с производством и реализацией пива, в том числе роль и место Изгаршева и общества «Арена» в этих отношениях:
материалы выездной налоговой проверки, проведенной в отношении ООО «Держава» (одного из членов группы компаний «Пивовар»);
материалы уголовного дела по обвинению Бориса Изгаршева в совершении преступлений, предусмотренных пунктом «б» части 2 статьи 199, статьи 199.2 Уголовного кодекса (уклонение от уплаты налогов, сборов, неисполнение обязанностей налогового агента);
вступившее в законную силу решение Арбитражного суда Волгоградской области от 25.12.2019 по делу № А12-23540/2018 по иску ФНС России к Изгаршеву и другим лицам о привлечении их к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Держава»;
отдельные документы общества «Арена», содержащие письменные указания Изгаршева.
После этого КУ заявил ходатайство о привлечении к участию в деле в качестве соответчика Бориса Изгаршева (до этого требования им были предъявлены только к юридически аффилированным лицам – Ляпкову и Жирновой), поддержав доводы Валентина Ляпкова.
Ляпков ссылается на то, что ни один его довод не был проверен судами, представленные им доказательства судами не исследовались и не оценивались.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
В период, предшествующий возбуждению дела о банкротстве общества «Арена», сначала в пунктах 2 и 4 статьи 10 закона о банкротстве, а затем в пункте 1 статьи 61.11, пункте 1 статьи 61.2 закона о банкротстве содержались нормы о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о банкротстве подконтрольного должника, а также на случай, когда их действия стали необходимой причиной банкротства.
Наличие у юридического лица номинального руководителя, формально входящего в состав его органов, но не осуществлявшего фактическое управление, не является основанием для освобождения от ответственности фактического руководителя, оказывающего влияние на должника в отсутствие соответствующих формальных полномочий (пункт 1 статьи 1064 ГК). В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность солидарно: необходимой причиной банкротства, неподачи заявления о банкротстве выступают как бездействие номинального руководителя, уклонившегося от осуществления обязанности по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом, так и действия (бездействие) фактического руководителя, оказавшего непосредственное влияние на принимаемые управленческие решения, имущественную сферу должника (абзац первый статьи 1080 ГК РФ).
Конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего положения. Вопреки выводам судов его отношения с подконтрольным хозяйственным обществом не регламентированы какими-либо нормативными или локальными актами, которые бы устанавливали соответствующие правила, стандарты поведения. Поэтому при определении такого лица, исследованию подлежат косвенные доказательства, оценивается, насколько они согласуются между собой.
По существу
В нарушение требований статей 71, 168 и 170 АПК суды первой и апелляционной инстанций уклонились от проверки доводов Ляпкова, анализа представленных им документов, указывающих, по его мнению, на подконтрольность общества «Арена» Изгаршеву. По сути, суды ограничились воспроизведением сведений, отраженных в ЕГРЮЛ, с чем нельзя согласиться.
Равным образом, не были рассмотрены и возражения Изгаршева, ссылающегося на то, что он по состоянию здоровья и вследствие избранной в отношении него меры пресечения по уголовному делу не мог влиять на общество «Арена». В отзыве на кассационную жалобу Изгаршев дополнительно обращает внимание на то, что постановлением Волгоградского областного суда от 12.04.2023 года уголовное преследование в отношении него прекращено, не раскрывая при этом основания прекращения и не прикладывая к отзыву текст судебного акта.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и отправил обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы.
Почему это важно
Управляющий партнер Domino Legal Team Иван Домино отметил, что вопрос об ответственности номинальных и фактических руководителей часто рассматривается судами формально.
Указанное дело является лишь одним из примеров. Законодательное регулирование исходит из того, что номинальный и фактический руководитель несут ответственность солидарно. Размер ответственности номинального руководителя может быть снижен при условии, что он способствовал раскрытию сведений о фактическом владельце бизнеса. При этом имеет значение не только факт раскрытия информации, но и то, как эта информация поспособствовала восстановлению нарушенных прав кредиторов. Иными словами, требуется глубокий анализ как «схемы» ведения бизнеса, так и вовлечения каждого лица в ее реализацию.
В рассматриваемом деле, по словам Ивана Домино, целый ряд доказательств указывал на то, что группа компаний создала модель ведения деятельности, позволившую снизить налоговую нагрузку и сосредоточить убыток на компании под номинальным руководством.
«Указанная модель была раскрыта номинальным директором и подтверждена доказательствами со стороны налогового органа. Однако суды освободили фактического руководителя от ответственности за отсутствием документального подтверждения причастности и прекращению уголовного дела. При этом не исследовалось то, как создавалась и реализовывалась схема ведения бизнеса, основания прекращения уголовного дела и установленные в нем обстоятельства. Поэтому Верховный суд обоснованно направил дело на новое рассмотрение. Это дело показывает, что Верховный суд не перестает пресекать формализм при рассмотрении дел о привлечении к субсидиарной ответственности, что вселяет уверенность в справедливое судопроизводство и возможность создания стабильного гражданского оборота», – отметил он.
Старший юрист адвокатского бюро ЕМПП Алексей Натаров полагает, что ВС РФ при вынесении Определения не вышел за границы уже сформированной практики по данной категории споров.
В целом судебная практика в настоящее время идет по пути привлечения к субсидиарной ответственности как номинального, так и фактического руководителя банкрота, наделяя их статусом КДЛ. В Определении ВС РФ не сформулировал каких-то новых подходов, а только указал на необходимость оценки по существу косвенных доказательств, свидетельствующих о подконтрольности банкрота конечному бенефициару. Как правило, таких косвенных доказательств в совокупности со свидетельскими показаниями номинального руководителя банкрота достаточно для привлечения конечного бенефициара (фактического руководителя) к субсидиарной ответственности. С учетом этого, я полагаю, что последующими судебными актами допущенные судами нарушения будут исправлены, и все трое соответчиков с большой вероятностью будут привлечены солидарно к субсидиарной ответственности по долгам банкрота.
Управляющий партнер АО «Центр по работе с проблемными активами» Зоя Галеева отметила, что это не первый случай, когда в делах о банкротстве выявляется конечный выгодоприобретатель компании.
Практика по данной категории дел уже достаточно обширна и говорит о невозможности применения формального подхода при оценке роли КДЛ. Позиция ВС РФ в данном деле с большой долей вероятности не будет практикообразующей. Заслуживает внимание тот факт, что нижестоящие суды ограничились формальным анализом причастности Бориса Изгаршева к банкротству компании, не оценив совокупность косвенных доказательств, представленных номинальным директором общества. Суды сделали вывод об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности выгодоприобретателя, формально установив, что в период с 2011 по 2013 годы, когда Борис Изгаршев являлся участником общества, налоговая (впоследствии единственный кредитор должника) не предъявляла никаких требований к компании. Без внимания остались доводы, касающиеся того, что должник входил в структуру холдинга, управляемого Борисом Изгаршевым, материалы налоговой проверки и уголовного дела по обвинению последнего в уклонении от уплаты налогов. При этом установить вину лица, не входящего в структуру компании и формально не связанного с ней, в подавляющем большинстве случаев возможно исключительно по косвенным доказательствам.
По словам руководителя проектов ProLegals Ирины Беседовской, комментируя этот судебный спор на стадии передачи жалобы в СКЭС, она говорила о том, что суды нижестоящих инстанций не установили все значимые для настоящего спора обстоятельства, что должно повлечь за собой отмену данных судебных актов.
Так и произошло. В данной ситуации Верховный суд РФ опять столкнулся с ситуацией, когда нижестоящие суды отказывают в привлечении к субсидиарной ответственности реальных бенефициаров по формальным основаниям, не углубляясь в суть. Ранее аналогичная ошибка была исправлена ВС РФ в деле А40-303933/2018. ВС РФ неоднократно давал разъяснения о том, что влияние бенефициара на должника крайне редко подтверждается прямыми доказательствами, поэтому судам нижестоящих инстанций при рассмотрении обособленных споров надлежит анализировать всю совокупность косвенных доказательств. При наличии доказательств того, что все вопросы деятельности компании решал лично бенефициар, суд должен поставить под сомнение то, что директор компании в принципе был способен самостоятельно принимать какие-то решения без указания конечного бенефициара. Учитывая все изложенное, решение, принятое ВС РФ, является абсолютно логичным и возможно окажет влияние на нижестоящие суды, которые будут более внимательно подходить к вопросу привлечения к субсидиарной ответственности реальных бенефициаров.
