АО «Роскоммунэнерго» попросило суд включить свое требование в размере 1,1 млрд рублей в реестр требований кредиторов ООО «Архангельское специализированное энергетическое предприятие» (АСЭП). Суды первой и апелляционной инстанций признали требование кредитора обоснованным, однако субординировали его и определили в очередность, предшествующую распределению ликвидационной квоты. Окружной суд, напротив, оснований для субординации не увидел и включил требование Роскоммунэнерго в третью очередь реестра АСЭП. Верховный суд отменил постановление окружного суда и оставил в силе акты судов первой и апелляционной инстанций (дело А05-1780/2020).
Фабула
В рамках дела о банкротстве АО «Роскоммунэнерго» суд в феврале 2020 года признал недействительными совершенные с 23.04.2015 по 03.04.2018 годы банковские операции по перечислению 1,1 млрд рублей с расчетных счетов АО «Роскоммунэнерго» в пользу ООО «Архангельское специализированное энергетическое предприятие» (АСЭП).
Были применены последствия недействительности в виде взыскания 1,1 млрд рублей с АСЭП в конкурсную массу АО «Роскоммунэнерго». Судебный акт был мотивирован тем, что АО «Роскоммунэнерго» и АСЭП являлись фактически аффилированными лицами. При этом деньги были перечислены безосновательно и без встречного предоставления со стороны АСЭП, что причинило вред имущественным правам кредиторов АО «Роскоммунэнерго».
Однако АСЭП также было признано банкротом. Сославшись на вышеуказанное определение суда, АО «Роскоммунэнерго» потребовало включить 1,1 млрд рублей в реестр требований кредиторов АСЭП.
Суд первой инстанции признал требование кредитора обоснованным, однако подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты. Апелляционный суд оставил определение в силе. А вот окружной суд изменил акты нижестоящих судов и включил спорное требование Роскоммунэнерго в третью очередь реестра АСЭП.
ПАО «Россети Северо-Запад» и ООО «Север-Авто» подали жалобы в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что АО «Роскоммунэнерго» и АСЭП входили в одну группу компаний. Под влиянием контролирующих группу лиц АО «Роскоммунэнерго» (плательщик) перечисляло деньги АСЭП (получателю), находящемуся в ситуации имущественного кризиса.
Суды признали операции по перечислению 1,1 млрд рублей компенсационным финансированием, сославшись на сложившуюся судебную арбитражную практику, закрепленную в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020).
Вывод судов о наличии имущественного кризиса в ООО «Архангельское специализированное энергетическое предприятие» в период получения им финансирования основан на том, что предприятие, будучи сетевой организацией, на протяжении 2015 – 2017 годов имело просроченные денежные обязательства по оплате услуг по передаче электроэнергии перед ПАО «МРСК Северо-Запада». Эта задолженность систематически взыскивалась в судебном порядке и погашалась исключительно путем принудительного исполнения судебных решений с просрочкой от 6 до 12 месяцев.
Суды сочли, что бухгалтерская отчетность АСЭП и анализ его финансово-хозяйственной деятельности за 2015 и 2016 годы свидетельствуют о высокой вероятности банкротства. Факт нахождения предприятия в ситуации имущественного кризиса в 2017 и 2018 годах установлен вступившими в законную силу судебными актами.
Содержащиеся в бухгалтерских балансах АСЭП сведения о наличии прибыли по итогам 2015 года в размере 2,4 млн рублей, по итогам 2016 года – 3,1 млн. рублей, суды не признали обстоятельством, указывающим на отсутствие кризиса.
Суд округа, включая требование АО «Роскоммунэнерго» в реестр, указал на то, что прибыль АСЭП значительно превышала полученные от АО «Роскоммунэнерго» денежные суммы. Исходя из этого окружной суд счел, что АСЭП было в состоянии за счет собственных средств (без финансовой поддержки АО «Роскоммунэнерго») поддерживать текущую деятельность. Сами по себе исполнение обязательств перед ПАО «МРСК Северо-Запада» в принудительном порядке и с просрочкой при наличии прибыли не исключают финансовую состоятельность АСЭП.
Что думают заявители
Общества «Россети Северо-Запад» и «Север-Авто» сослались на то, что отраженная в балансах прибыль АСЭП существенно ниже полученного от АО «Роскоммунэнерго» финансирования. Вывод суда округа об обратном противоречит установленным судами первой и апелляционной инстанций обстоятельствам дела. Совершенные АО «Роскоммунэнерго» платежи имеют все признаки компенсационного финансирования.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалоб заслуживающими внимания и передал их в Экономколлегию.
Теория: в Обзоре по субординации обобщены правовые подходы, применение которых позволяет сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для понижения очередности удовлетворения (субординации) требования аффилированного с должником лица.
При возникновении любого из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 закона о банкротстве, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (далее – имущественный кризис) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве. Контролирующее должника лицо, отклоняющееся от такого стандарта поведения и пытающееся вернуть подконтрольное общество к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления ему компенсационного финансирования, должно принимать на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты указанного финансирования на случай объективного банкротства, которые не могут перекладываться на других кредиторов получателя финансирования (пункт 1 статьи 2 ГК).
В этом случае в деле о банкротстве подконтрольного общества соответствующее требование контролирующего лица подлежит субординации. Правовые позиции об очередности удовлетворения требования распространяются и на предоставившее компенсационное финансирование аффилированное с должником лицо, которое не имело прямого контроля над должником, но действовало под влиянием общего для него и должника контролирующего лица (пункт 4 Обзора по субординации).
По существу: вывод суда округа относительно того, что АСЭП не находилось в ситуации имущественного кризиса, поскольку его прибыль превышала полученные от АО «Роскоммунэнерго» деньги, не соответствует материалам дела и противоречит обстоятельствам, установленным судами первой и апелляционной инстанций. Так, отраженная в бухгалтерской отчетности АСЭП прибыль являлась малозначительной по отношению к объему поступившего от АО «Роскоммунэнерго» финансирования.
Более того, для объективного разрешения вопроса о наличии имущественного кризиса, судами могла быть использована лишь бухгалтерская (финансовая) отчетность, отвечающая требованиям части 1 статьи 13 закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете», то есть та, которая давала достоверное представление о финансовом положении экономического субъекта на отчетную дату, финансовом результате его деятельности и движении денежных средств за отчетный период.
Отчетность АСЭП не являлась таковой, поскольку она основана в том числе и на спорных операциях на сумму свыше 1 млрд рублей, которые отражались в регистрах бухгалтерского учета предприятия не в соответствии с их действительным предназначением.
О неплатежеспособности должника, упомянутой в абзаце шестом пункта 1 статьи 9 закона о банкротстве, может свидетельствовать отсутствие у него возможности за счет собственных средств (без финансовой поддержки контролирующего лица) поддерживать текущую деятельность.
Доказательства неплатежеспособности: как установили суды первой и апелляционной инстанций, основным видом деятельности АСЭП являлось оказание услуг по передаче электрической энергии. Осуществление подобной деятельности предполагает регулярное проведение расчетов со смежной сетевой организацией, участвующей в процессе оказания услуг (в данном случае – с «МРСК Северо-Запада»). При рассмотрении спора судами установлено, что АСЭП в 2015 – 2016 годах задерживало все платежи в пользу «МРСК Северо-Запада» на срок от полугода до года.
Такое положение дел свидетельствовало о наличии в этот период времени системного кризиса на АСЭП, а не о частном случае неоплаты им одного конкретного долга отдельному кредитору.
Факт нахождения АСЭП в ситуации имущественного кризиса в 2017 – 2018 годах также был установлен судами.
В рамках настоящего обособленного спора суды первой и апелляционной инстанций установили, что наиболее вероятной причиной перечисления АО «Роскоммунэнерго» денег АСЭП в отсутствие надлежащих документов, обосновывающих это перечисление с точки зрения обычных обязательственных отношений двух коммерческих организаций, являлось использование лицами, контролировавшими группу компаний, в том числе плательщика и получателя, преимуществ своего положения для выведения одного члена группы – АСЭП – из состояния имущественного кризиса, выразившегося в недостаточности денежных средств.
По общему правилу, основания для субординации устанавливаются на момент возникновения обязательства по возврату компенсационного финансирования. Тот факт, что впоследствии в отношении контролирующего (аффилированного) лица, предоставившего компенсационное финансирование, открыта процедура конкурсного производства и операции по выдаче такого финансирования оспорены в деле о его несостоятельности, сам по себе не является основанием для отказа в субординации реституционного требования о возврате компенсационного финансирования.
Вывод: требование АО «Роскоммунэнерго» подлежало удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.
Итог
Верховный суд отменил постановление окружного суда и оставил в силе акты судов первой и апелляционной инстанций.
Почему это важно
Адвокат, советник BGP Litigation Антон Помазан отметил, что рассматриваемое Определение ВС РФ подтверждает ранее выработанные Верховным судом подходы о необходимости понижения очередности удовлетворения требований аффилированных кредиторов, предоставивших финансирование в условиях имущественного кризиса должника.
Также подтвержден ранее выработанный подход о возможности субординации реституционного требования. В определении ВС исправил очевидную ошибку окружного суда — новых правовых позиций ВС РФ при этом не выработал. Отдельно стоит отметить, что ВС указал на необходимость судов оценивать критически данные бухгалтерского баланса в случае, если операции отражаются в отчетности не в соответствии с их действительным экономическим смыслом.
Юрист практики «Сопровождение процедур банкротства и антикризисный консалтинг» ЮК «Лемчик, Крупский и Партнеры» Людмила Белобрагина отметила, что субординирование требований кредитора в рамках банкротства АСЭП было неоднозначным, поскольку спор осложнен следующими обстоятельствами:
в отношении кредитора была введена процедура банкротства;
в деле о банкротстве кредитора были оспорены перечисления по компенсационному финансированию;
спорные перечисления подлежали возврату в конкурсную массу финансирующего кредитора.
В кассации указанные факты стали основанием для отказа в субординировании. Однако ВС РФ решил, что ни банкротство кредитора, ни признание перечислений недействительными не отменяет правила для субординирования, поскольку основания понижения очередности устанавливаются на момент возникновения обязательства по возврату компенсационного финансирования. ВС РФ продолжает формировать судебную практику по понижению очередности удовлетворения (субординации) требования аффилированного с должником лица при наличии компенсационного финансирования.
По словам Людмилы Белобрагиной, исходя из судебного акта, можно определить основные критерии, на которые опирается Экономколлегия ВС в спорах о компенсационном финансировании. К таким обстоятельствам относится:
малозначительность прибыли по отношению к объему поступившего от общества (кредитора) финансирования;
наличие системного кризиса на предприятии (у должника);
финансовое положении экономического субъекта на отчетную дату, финансовый результат его деятельности и движение денежных средств за отчетный период;
причина перечисления спорных денежных средств должнику с точки зрения обычных обязательственных отношений двух коммерческих организаций;
Андрей Астафуров, адвокат Московской коллегии адвокатов «Арбат», отметил, что сама по себе позиция о возможности субординации реституционного требования к должнику, возникшего по результатам оспаривания сделки с должником в деле о банкротстве другого юридического лица, не нова и неоднократно озвучивалась на уровне судебной коллегией по экономическим спорам ВС РФ (определения от 27.01.2022 N 308-ЭС18-3917(2), от 28.03.2022 N 304-ЭС19-9345(5) и др.), поэтому в этой части определение «прорывным» не является.
Примечательно это дело тем, что судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ дала нижестоящим судам ориентир, когда неуплата долга даже одному конкретному кредитору свидетельствует о наличии у юридического лица системной кризисной ситуации. Установление этого обстоятельства входит в предмет доказывания не только обособленных споров по установлению требований кредиторов и их субординации, но и при оспаривании сделок по «банкротным» основаниям, а также при привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности за несвоевременную подачу заявления о «самобанкротстве».
По словам Андрея Астафурова, в рамках указанных споров суды часто «били» доводы заявителей о наличии системной кризисной ситуации со ссылкой на наличие задолженности перед одним конкретным кредитором тем, что «ошибочно отождествлять неплатежеспособность с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору» (определения от 10.12.2020 по делу N 305-ЭС20-11412, от 19.08.2021 N 305-ЭС21-4666(1,2,4) и др.).
Адвокат коллегии адвокатов Delcredere Александр Спиридонов отметил, что АСЭП могло находиться в имущественном кризисе, даже если по данным баланса предприятие показывала прибыль.
В этом деле суды установили, что должник систематически не исполнял обязательства, данные его бухгалтерской отчетности указывали на грядущее банкротство и т. д. Сумма компенсационного финансирования – 1,6 млрд рублей, а показатели чистой прибыли составляли от 2 до 3 млн рублей в год. При таких обстоятельствах Верховный суд РФ справедливо отметил, что отраженная в отчетности прибыль малозначительна по отношению к объему компенсационного финансирования. На практике для установления у организации имущественного кризиса важно не руководствоваться каким-то одним финансовым показателем, а нужно оценивать совокупность факторов. Среди них могут быть: наличие неисполненных обязательств, структура таких обязательств, значения чистых активов должника и особенности структуры таких активов, динамика выручки, источники формирования основных средств и многое другое.
Юрист Коллегии адвокатов «Регионсервис», адвокат Александр Личман отметил, что в рамках дела о банкротстве «АСЭП» поднимается важный вопрос об установлении в реестре требований кредиторов реституционного требования, основанного на сделке, признанной недействительной по п. 2 ст. 61.2 закона о банкротстве.
Судебная коллегия обоснованно указывает, что основания для субординации устанавливаются на момент возникновения обязательства по возврату компенсационного финансирования. Поэтому последующая утрата контроля над компанией, в том числе в результате возбуждения в отношении нее процедуры банкротства и передачи управления конкурсному управляющему, не препятствует применению правил о субординации к реституционному требованию. Данный подход высказывался СКЭС ВС РФ ранее в делах о банкротстве концерна «Риал» (А20-3223/2017) и Малиновской золоторудной компании (А51-4609/2020) и его можно признать сформировавшимся.
Спорной, по словам Александра Личмана, является другая сторона вопроса: для чего кредитор предоставил должнику финансирование?
«Суды подробно и последовательно излагают позицию, что финансирование было предоставлено для выведения должника из имущественного кризиса. Если признать этот факт, то нет никаких оснований сомневаться в правильности занятого Верховным судом РФ подхода. В то же время, нижестоящие суды обращали внимание, что лежащие в основании реституционного требования платежи были оспорены, поскольку совершены с целью вывода имущества кредитора! А если вспомнить, что кредитор знал об имущественном кризисе, то можно уверенно говорить, что он своими действиями создал невозможность исполнения обязательства. Напомню, что правила о субординации не должны применяться как средство защиты от необоснованных требований и требований, направленных на причинение вреда кредиторам. Специально для таких случаев существуют правила о ненастоящей субординации, которые направлены на недопущение включения в реестр таких требований», – отметил юрист.
Правила же о настоящей субординации, по словам Александра Личмана, должны применяться тогда, когда контролирующее лицо пытается переложить риски своей предпринимательской деятельности на независимых кредиторов.
«Были ли такие основания установлены в деле о банкротстве АСЭП? – вопрос весьма спорный. Как и вопрос о том: вправе ли требовать исполнения обязательства кредитор, требование которого основано на сделке, совершенной с целью вывода собственного имущества?», — рассказал юрист.
