Дмитрий Якушев из Адвокатского бюро «Андрей Городисский и Партнеры» — о споре по разграничению оснований для оспаривания сделок по ст. 61.2 и ст. 61.3 Закона о банкротстве.
В рамках дела о банкротстве ООО «АРКС Гидрострой» конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о признании недействительными и применении последствий недействительности шести соглашений о зачете встречных требований между должником и ООО «ИФСК "АРКС"», заключенных в 2018 г. Суд первой инстанции признал сделки недействительными, указав на причинение имущественного вреда кредиторам, но апелляция отменила это определение. Кассация оставила в силе определение первой инстанции. ООО «ИФСК "АРКС"» пожаловалось в Верховный Суд РФ, указав на ошибочность выводов судов об имущественном вреде кредиторам и лишение возможности документально опровергнуть доводы об отсутствии реальных обязательств. Судья Верховного Суда Букина И.А. передала спор в Экономколлегию, которая отменила акты судов первой и кассационной инстанций и оставила в силе постановление апелляционного суда (дело № А40-187996/2019). Подробнее об этом — на портале.
Самым интересным кейсом недели, с моей точки зрения, является дело об оспаривании сделок по зачету встречных требований в деле о банкротстве ООО «АРКС Гидрострой». Рассмотрев этот обособленный спор, Верховный Суд РФ принял важный судебный акт о соотношении специальных составов недействительности сделок – вредоносных (п. 2 ст. 61.2) и преференциальных (ст. 61.3). В этом деле любопытно то обстоятельство, что сделки, которые лежали в основе зачета встречных требований, по существу не оспаривались. В результате произведенного зачета произошло приоритетное удовлетворение требования кредитора, что никак не соотносится с основанием для оспаривания сделок по п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве – причинение вреда конкурсной массе.
«На практике часто встречаются случаи смешения оснований для оспаривания сделок, заявители отдают предпочтение механизму оспаривания, предусмотренного п. 2 ст. 62 Закона, поскольку оно имеет больший охват. Поэтому данный судебный акт является важным для практики с точки зрения необходимости более тщательного анализа сделок при их оспаривании», – заключил он.
Павел Замалаев из Юридической компании «Замалаев, Стороженко и партнеры» — о кейсе по началу отбора ФНС арбитражных управляющих для рейтинга результативности 2025 г.
Федеральная налоговая служба (ФНС) сообщила о начале процедуры выбора арбитражных управляющих на 2025 г. согласно рейтингу результативности на 1 января 2025 г. При отборе будут учитываться баллы результативности самих управляющих и саморегулируемых организаций арбитражных управляющих (СРО АУ). Для участия в процедуре выбора СРО могут предлагать кандидатуры АУ, давших согласие на утверждение в деле о банкротстве, через раздел «Площадка выбора АУ» на государственном информационном ресурсе «Регистр арбитражных управляющих» (РАУ). Предложения от СРО принимаются в течение пяти рабочих дней с даты публикации информации о должнике. Подробнее об этом — на портале.
«Все с придыханием наблюдают за процессом!» – отметил Павел Замалаев.
Постановление Правительства, определившее новый порядок, вышло в конце мая, напомнил он, первоначальный запуск рейтинга планировался на конец ноября 2024 г., запуск состоялся сейчас – в феврале 2025 г. На «Площадке выбора АУ» пока нет информации, состоялся ли выбор хотя бы по одной процедуре, только информация о том, что есть 99 активных процедур выбора для ЮЛ. Срок выбора – до 18 февраля 2025 г.
Как бы участники рынка и я лично ни относились к «Регистру арбитражных управляющих» и к той системе начисления баллов, которую внедряет ФНС, отмечу, что ФНС как кредитор имеет право выработать любой порядок выбора арбитражных управляющих, так же, как на это имеет право и любой другой кредитор. Поэтому, очевидно, что ФНС, приложив столько усилий к ее запуску, вряд ли от нее откажется. У системы есть один плюс – она практически исключает человеческий фактор, а значит, возможную коррупцию на стадии выбора управляющего. Другое дело, что полтора десятка коэффициентов, на которых основана система начисления баллов, настолько сложно просчитываемые, что количество баллов абсолютно неинформативно для внешнего пользователя. Понять, почем 742 лучше, чем 298, невозможно... К сожалению, многие показатели в основе коэффициентов не сильно поддаются влиянию со стороны управляющего, т.е. не связаны с непосредственно его усилиями. Это и сложность расчета самих коэффициентов, на мой взгляд, делают рейтинг абсолютно неприменимым на рынке в целом.
«Критикуешь – предлагай. Мое предложение по оценке эффективности деятельности управляющего, которое я последовательно транслирую – фиксировать в ЕФРСБ размер погашенных управляющим требований. Это понятный каждому участнику рынка показатель, исчисляемый в рублях и характеризующий эффективность того или иного АУ», – подчеркнул он.
Айжан Мухамбетова из Юридической компании Equal Legal Partners — о споре по оспариванию договора на оказание юридических услуг в связи с «двойной» оплатой.
ООО «Ультрапласт» заключило договор c ООО «ЮиП» на оказание юридических услуг. По поручению ООО «Ультрапласт» ООО «ЮиП» подготовило документы для подачи заявления о признании банкротом ООО «Пэтбир МСК». Единственный участник ООО «ЮиП» Владислав Шаповалов впоследствии стал арбитражным управляющим в деле о банкротстве ООО «Пэтбир МСК». ООО «Ультрапласт» посчитало, что ООО «ЮиП» действовало недобросовестно и под влиянием обмана, обратившись с иском в суд о признании договора недействительным и взыскании уплаченных средств. Суды трех инстанций удовлетворили иск. ООО «ЮиП» подало жалобу в Верховный Суд, указывая на отсутствие оснований для признания сделки недействительной, пропуск истцом срока исковой давности и противоречивое поведение истца. Судья Верховного Суда РФ И.Л. Грачева передала дело на рассмотрение Экономколлегии. ВС отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело № А40-203197/2023). Подробнее об этом — на портале.
Верховный Суд рассмотрел кейс и сделал выводы о том, что нельзя признавать оплату услуг управляющего и юридических услуг его компании двойной, отметила Айжан Мухамбетова.
Первое, на что необходимо обратить внимание во всей этой истории, – это разный объем работ, который оказывают юристы и арбитражные управляющие, разный объем ответственности и разный статус участия в проекте. Юристы сопровождали истца как кредитора в деле о банкротстве должника. Управляющий же занимает независимую позицию, он становится, по сути, руководителем компании, который должен соблюдать права и интересы не конкретного кредитора, а должника и сообщества кредиторов. В этом плане работа управляющего не ограничивается просто участием в судебных процессах. Второе, что важно, – это сама фактура спора. Истец ссылался на то, что сделка совершена под влиянием обмана.
Между тем, для оспаривания таких сделок, по словам Айжан Мухамбетовой, необходимо установить ряд обстоятельств (о чем и напомнила судебная коллегия):
(а) обстоятельства, в отношении которых лицо было обмануто, повлияли на решение о заключении договора;
(б) контрагент по сделке умышленно обманул потерпевшего;
(в) потерпевший узнал об обстоятельствах не позднее одного года до подачи иска.
Эти факты доказаны истцом не были.
Более того, продолжает она, довод о том, что факт участия управляющего в обществе не был известен заказчику, ставит под сомнение сам процесс заключения сделки со стороны заказчика. Так, гражданским законодательством установлены принципы добросовестности сторон и должной осмотрительности. Стороны должны проводить должный и необходимый комплаенс, частью которого является проверка контрагентов. Учитывая, что исполнителем являлось общество с ограниченной ответственностью, проверка его участников не составила бы труда, заключила Айжан Мухамбетова.
«Ситуация получилась неоднозначная. В данном случае правильным было бы исключить заинтересованность кредитора и управляющего (через его компанию) и сменить управляющего на независимого для сохранения баланса интересов всех участников банкротного процесса. Стороны своевременно этого не сделали, в результате чего и появился данный спор», – подытожила она.
Сергей Кислов из KISLOV.LAW — о кейсе, связанном с предлагаемыми Госдумой поправками по судебным расходам в делах о банкротстве.
Государственная Дума ФС РФ приняла в первом чтении поправки в Закон о банкротстве, направленные на совершенствование правил компенсации судебных расходов в делах о несостоятельности компаний. Законопроект, внесенный Правительством РФ, предусматривает приоритетное погашение судебных расходов лиц, в пользу которых вынесены судебные акты в спорах в рамках дел о банкротстве, за некоторыми исключениями.
Согласно предлагаемым изменениям, судебные расходы лиц, привлеченных к участию в обособленных спорах, но требования к которым были признаны необоснованными, должны погашаться в рамках текущих платежей. В то же время, расходы кредиторов, добившихся признания сделки банкрота недействительной, будут оплачиваться после погашения основного долга и процентов. Подробнее об этом — на портале.
Октябрь 2024 г. открыл новую эру банкротства в негативном изменении статуса кредиторов и тех участников, которые стремятся угнаться за активами должника, – введение значительных государственных пошлин за каждое телодвижение. И вот попытка восстановить статус кво – правила взыскания судебных расходов в рамках дела о банкротстве. Такое начинание имеет значение не только в контексте противохода пошлинам, но и в части восстановления справедливости: ведь сейчас активные кредиторы получают меньше кредиторов пассивных (их расходы на юридическую помощь никак не учитываются на практике). Однако ждем и другой стороны вопросы – а какие именно злоупотребления мы с вами заметим на этой почве? Если, конечно, проект станет законом.
Андрей Гусев из Адвокатского бюро Nordic Star — о споре, связанном с введением процедуры банкротства в отношении Euroclear.
Арбитражный суд города Москвы принял решение оставить без рассмотрения заявление АО «Гео-Система» о признании европейского депозитария Euroclear банкротом. Данное решение было принято после выступлений представителей Банка России и Национального расчетного депозитария (НРД) против банкротства Euroclear на заседании суда. По мнению представителя ЦБ, у Euroclear отсутствуют признаки банкротства по критерию недостаточности средств. Он также отметил, что передача средств, находящихся на специальных счетах, в конкурсную массу нарушит президентские указы. Представитель НРД, в свою очередь, ходатайствовал о прекращении производства по делу, указав на то, что ценные бумаги и денежные средства, находящиеся во владении Euroclear, принадлежат клиентам депозитария и не могут составлять конкурсную массу. Суд прислушался к доводам ЦБ и НРД. Подробнее об этом — на портале.
Андрей Гусев отметил, что вне зависимости от статуса должника как иностранной компании суд верно учел логику правового регулирования вопросов введения процедуры, заложенную не только в упомянутой в судебном акте ст. 2 Закона о банкротстве, но и в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 40 от 17 декабря 2024 г., согласно которой при введении процедуры необходимо проверять не только наличие формальных признаков банкротства, но и реальное положение дел в бизнесе должника. Так, введенные контрсанкционным регулированием (Указы Президента РФ № 95 и № 665) ограничения на распоряжение Euroclear активами на спецсчетах типа «С» и «И» не свидетельствуют о его неспособности расплатиться с кредиторами.
При проверке на соответствие Euroclear сформулированным в деле Westwalk критериям допустимости введения процедуры в отношении иностранного должника, продолжил он, суд подчеркнул отсутствие экономической деятельности, в том числе через представительство, и активов должника в России, поскольку денежные средства и акции, учитываемые на спецсчетах, открытых Euroclear как номинальному держателю активов, в действительности принадлежат его клиентам и не могут быть направлены на погашение долгов Euroclear.
«Суд также прямо отверг попытку использовать банкротный механизм как инструмент разблокировки замороженных активов, фактически предупредив участников рынка о недопустимости такого подхода. Доводы заявителя о приоритете Закона о банкротстве над президентскими указами были отклонены без излишнего погружения в детали. Аналогичную позицию, пресекающую попытки решить не связанные с банкротством проблемы корпорации, российская судебная практика выработала в отношении попыток использовать банкротство как инструмент борьбы в корпоративном конфликте», – указал он.
Хотя выводы суда в отношении Euroclear нельзя назвать универсальными для всех категорий иностранных должников в силу специфики его деятельности как депозитария, определенные ориентиры на будущее суд уже задал. При обращении за признанием банкротом иностранной компании с центром основных интересов вне российской юрисдикции заявителю нужно сосредоточиться на доказывании наличия активов в РФ или перспектив их получения в ходе процедуры, а также – сущностных признаков неплатежеспособности, исключая использование банкротства для обхода нормативного регулирования иных отношений. Интересно будет проследить за уточнением описанной позиции в вышестоящих инстанциях, которые, вероятно, предложат более детализированные формулировки и выводы, которые впоследствии можно будет масштабировать в иных процессах с иностранными должниками.
