Айжан Мухамбетова

Заключая договоры с условием о коммерческом кредите, стороны сделки должны четко осознавать правовые последствия такой сделки. Для договора поставки одним из таких последствий является начисление процентов для должника, который своевременно не произвел оплату товара. Важно также правильно определить порядок оплаты задолженности во избежание начислений дополнительных процентов и неустоек. Действительно, в данном случае стоит согласиться именно с логикой истца и суда первой инстанции, которые исходили из необходимости применения именно ст. 319 ГК РФ, в которой сформулирован порядок распределения денежных средств, поступающих от должника: (1) расходы на получение исполнения, (2) проценты и (3) сумма основного долга. При этом, согласно п. 37 постановления Пленума ВС РФ от 22 ноября 2016 г. № 54 по смыслу ст. 319 ГК РФ под упомянутыми в ней процентами понимаются проценты, являющиеся платой за пользование денежными средствами (например, ст. 317.1, 809, 823 ГК РФ), а не проценты как мера гражданско-правовой ответственности (ст. 395 ГК РФ), которые погашаются после суммы основного долга.

Первое, на что необходимо обратить внимание во всей этой истории, – это разный объем работ, который оказывают юристы и арбитражные управляющие, разный объем ответственности и разный статус участия в проекте. Юристы сопровождали истца как кредитора в деле о банкротстве должника. Управляющий же занимает независимую позицию, он становится, по сути, руководителем компании, который должен соблюдать права и интересы не конкретного кредитора, а должника и сообщества кредиторов. В этом плане работа управляющего не ограничивается просто участием в судебных процессах. Второе, что важно, – это сама фактура спора. Истец ссылался на то, что сделка совершена под влиянием обмана.

В рассматриваемом кейсе наглядно продемонстрирован принцип справедливости выносимых судами решений. Именно на него и обращает внимание Верховный Суд. Думаю, что суды нижестоящих инстанций должны будут более тщательно вникать в то, как новые доводы и доказательства изменяют суть ранее принятого решения. Привлечение к любой ответственности основывается на том, какие были основания, причины и факты на момент рассмотрения конкретного спора. Как только становится известно о том, что какие-то факты изменены, доказательства более не существуют, а первопричина устранена, то судебный акт должен быть пересмотрен. Иной подход нарушал бы все принципы справедливости и исполнимости судебных актов. На мой взгляд, суды должны в этой части подходить к рассмотрению заявлений о пересмотре более широко, так как иногда взаимосвязь некоторых новых фактов и старых фактов по делу не прямая, а косвенная, но от этого она не становится менее значимой.

Подготовленное Минэкономразвития соглашение о трансграничном банкротстве может повлиять на институт трансграничного банкротства в России. Его разработку можно назвать итогом назревавшей годами потребности в регулировании, а также следствием сложившейся геополитической обстановки. В последние годы объем торговли и финансовых потоков со странами СНГ постоянно растет, а расширение бизнеса российскими компаниями, например, в странах ближнего зарубежья, встречается все чаще. Это обострило необходимость защиты бизнеса. 

Результатом стал судебный акт Верховного суда, отменяющий неверные судебные акты апелляционной и кассационной инстанций. По самой сути судебный акт Верховного суда не носит в себе новых выводов и подходов, определение скорее исправляет ошибки и вносит ясность в запутанное дело. Думаю, что данный судебный акт станет напоминанием нижестоящим судам о том, что в любом деле необходимо разобраться, иначе есть риск принятия неправильного решения даже без наличия в деле экстраординарных проблем.

С логикой окружного суда будет сложно согласиться по причине того, что уже существует активная практика, которая (1) допускает начисление и исключение прожиточного минимума только в текущем месяце, то есть аккумулирование такой задолженности не происходит; (2) не позволяет выплачивать прожиточный минимум из суммы, поступившей в периоде до формирования выплаты должнику. Такая практика активно применяется в Волго-Вятском округе. Между тем, все дела, которые были рассмотрены именно с таким подходом, до Верховного суда не доходили. Уральский округ считает по-другому, он уверен, что при отсутствии поступлений в определенный период прожиточный минимум в любом случае начисляется и выплачивается, если на расчетном счету имеются денежные средства. Так обеспечивается реализация социальных гарантий для граждан. Было бы интересно понаблюдать за делом, если оно попадет в Верховный суд. Уверена, что на самом деле истина где-то между двумя этими позициями окружных судов. Условно, если деньги на счету есть, то почему бы должнику не произвести выплату? Думаю, что данный судебный акт даст толчок к тому, чтобы Верховный суд поставил точку в деле о судьбе прожиточного минимума должника. Необходимо найти баланс между социальными гарантиями граждан и конкурсной массой.

Банк выдал банковские гарантии и взял за их выдачу вознаграждение в размере 1,65% годовых с ежеквартальным погашением. Данная конструкция по своей правовой природе не похожа на комиссионное вознаграждение или ежемесячную аренду (как указывают суды). Эта конструкция больше похожа на разновидность кредита и процента по нему, так как банк не производит никаких дополнительных действий и не оказывает никаких дополнительных услуг, а берет плату за одно действие — предоставление гарантии. Подобная практика распространена также в отношениях по выдаче поручительства. Собственно, суд апелляционной инстанции такую аналогию пробовал обосновать в своем судебном акте. Думаю, что есть все предпосылки, чтобы Верховный суд уделил внимание правовой природе таких вознаграждений и зафиксировал за ними характер реестровых. Такой итог рассмотрения дела может кардинально поменять многолетнюю практику окружных судов, а банки на эту часть потеряют приоритет.

Модель торгов, реализованная арбитражным управляющим ООО «Дом Инвест», в текущих реалиях является типовой: продать быстрее, дешевле. При первом приближении действия банка нижестоящие суды оценили верно: у банка есть права, которыми он не воспользовался, значит сам несет риски неблагоприятных последствий. Кейс отличается от типовой модели тем, что: (а) реальный предмет торгов – право получить квартиры и (б) везде транслировалось, что реализуется дебиторская задолженность. В акте инвентаризации и в сообщении о торгах предметом продажи указаны права требования без конкретизации их сущности. Вопреки позиции нижестоящих судов подача жалобы на действия управляющего не восстановит права банка. Верховный суд, скорее всего, отменит судебные акты нижестоящих судов, так как нарушен порядок реализации актива должника: не конкретизированы сведения о составе и характеристиках актива. Кредиторы и потенциальные покупатели были введены в заблуждение о предмете торгов, что стало причиной получения меньшей суммы денежных средств в конкурсную массу.

Основываясь на своих прежних выводах, Верховный суд устанавливает, что поскольку договоры между организациями имеют единую хозяйственную цель - использование подвижного состава для железнодорожных перевозок в экипированном состоянии, то в таком случае сальдирование допустимо. Помимо указанного случая Верховный суд допускал сальдирование, если: обязательства из договоров взаимосвязаны и обусловливают друг друга; между договорами складывается единая договорная связь; фактически договоры образуют одно обязательственное правоотношение. Кейс интересен тем, что его нужно было рассматривать в связке с делом о банкротстве и судебными актами, принятыми по итогу рассмотрения требования ответчика.

Скорее всего, коллегия по Экономическим спорам примет аналогичное решение и признает зачеты завершающим сальдо в отношениях между должником и кредитором по выполнению подрядных работ, так как договор подряда и разовые сделки купли-продажи носят единую цель – выполнение технического задания по подряду, а обозначение документа о сальдировании как «зачет» не влияет на характер действия по завершению расчетов и закрытию отношений, также как и не влияет в какой момент оно совершено до или после возбуждения дела о банкротстве. Нужно в любом случае исследовать конкретные обстоятельства дела.